Наколки полупрофилей советских вождей Ленина и Сталина в детстве видел чуть не каждый вечер. Они были на груди нашего соседа дяди Юры, Юрия Ивановича Зимина, бывшего боцмана дальнего плавания. Приходили мы в гости к нему и его жене тете Тане во второй половине 1970-х годов «телевизор посмотреть», как говорили тогда, так как у нас своего еще не было.
Портрет Ленина был выколот у дяди Юры на левой груди, а Сталина – на правой. Были и другие наколки на теле соседа, но они привлекали куда меньше моего внимания.
И вот настал день, точнее вечер, когда находясь под парами портвейна, или вермута дядя Юра поведал мне о происхождении наколок с вождями.
В 1952 году, за год до смерти Сталина, служил Юрий Иванович во флоте. Было тогда ему 19 лет. Энергии было через край, а вот уму-разуму еще предстояло поучиться. Рассказал он как-то в кают-компании безобидный, но политический анекдот. Донесли на него. Законвертили на следующий день.
Оказался наш матрос в КПЗ (камера предварительного заключения). Рассказал он там, с чем пожаловал в казематы. А ему и говорят: «Да, браток, расстрельная у тебя статья, готовься». Можно представить, что творилось тогда в душе у матроса. Попасть в тюрьму в первый раз в жизни и сразу нарваться на высшую меру наказания. Не хотелось умирать Юрию так рано, в 19-то лет.
Стали более опытные сидельцы кумекать, как помочь молодому человеку. И вот один из них, который мотал срока еще до войны, предложил выколоть первоходу портреты Ленина и Сталина. Мол, он точно знает, что тех, у кого вожди мирового пролетариата на груди присутствуют, не расстреливают. Рука, мол не поднимается. В этом случае можно отделаться сроком и выжить.
Ночь была без сна. К утру свеженькие наколки красовались на груди матроса. На допросе у товарища майора Юрий Иванович узнал, что зря он разрешил их сделать. Эта еще не старая, но довольно популярная тюремная байка об отмене расстрела, коли вожди на груди имеются. А еще майор сказал ему, что: «Пока тебе наколки малевали, мы получили от твоего командира характеристику и узнали, что малый ты хороший. Случайно к нам загремел. Конечно, сразу мы тебя не отпустим. Ты главное режим не нарушай. Посмотрим потом». Помурыжили дядю Юру еще месяца четыре и отпустили. Отделался легким испугом, а наколки на всю жизнь остались.