Маринованная картошка, варенье из лепестков розы и компот с морской водой. Об особенностях службы на атомной подлодке корреспонденту агентства «Минск-Новости» рассказал ветеран флота Алексей Ловкачев.
Дорога на флот
В Советском Союзе на военно-морском флоте служили дольше, чем в сухопутных войсках — три года вместо двух. Призывали физически крепких, психически устойчивых новобранцев. Медики признали Алексея годным к срочной военной службе без ограничений. С подобным отменным здоровьем — прямая дорога на флот. Так оно и произошло в ноябре 1974 г.
— На судьбу я не сетовал, — вспоминает Алексей Михайлович. — Наоборот, радовался, что не оказался слабаком. Гораздо хуже остаться на гражданке, где тебя считали бы неполноценным из-за того, что не служил. Мне же было интересно узнать что-то новое, пройти через испытания.
Из Минска поезд привез новобранцев в форт Красная Горка, что недалеко от Ленинграда. Всех переодели в синюю флотскую робу. Каждому выдали черные ботинки, шинель, шапку-ушанку и вещмешок. Там же Алексею предложили вместо срочной службы пройти двухгодичную подготовку в школе техников в северной столице СССР с перспективой отправиться готовым специалистом на подводный флот в качестве мичмана. Он согласился.
— Во-первых, хотелось самостоятельности. Во-вторых, у меня не было желания оставаться под материнской опекой после окончания срочной службы, — говорит он. — Я стремился получить серьезную военную специальность, которая характеризовала бы меня с лучшей стороны и могла пригодиться в жизни на гражданке.
Корабль — дом родной
— Служить на подводных лодках, тем более на атомных ракетоносцах, доводится лишь избранным, настоящим мужчинам, — продолжает собеседник. — Именно там закаляется характер. В середине декабря 1976-го после учебки я прилетел в Петропавловск-Камчатский. А уже 9 января прибыл для прохождения службы в 80-ю отдельную бригаду строящихся подводных лодок Краснознаменного Тихоокеанского флота. Моя служба продолжалась до декабря 1981 года.
По словам собеседника, подводный ракетоносец представляет собой многотонную гору умного железа, боевой организм, которым нужно управлять. В то же время корабль для моряка — это дом родной, живое существо, если хотите, товарищ.
В своей книге «Синдром подводника» Алексей Михайлович описывает будни на подлодке так: «Отцы-командиры сыплют вводные пачками, так что, однажды начав учение в первом отсеке, я закончил его в пятом. Нес дежурство вахтенным первого отсека. В мои обязанности, кроме наблюдения за состоянием торпед и торпедных аппаратов, входил контроль различных приборов и механизмов. Через каждые полчаса осматривал отсек, проверял системы пожаротушения, наличие в них положенного давления, отслеживал показания глубиномера и другое».
Автономное плавание
А. Ловкачев считает: пребывание в автономном плавании, когда человек оторван от внешнего мира на 78 суток, — это большое испытание для психики. Опыт многодневных походов позволял совершенствовать методики сплочения людей в единый трудоспособный организм.
На Дальнем Востоке ракетоносцы в то время несли боевую службу в северной части Тихого океана. С поступлением на флот атомоходов проекта 667Б с дальнобойными ракетами они стали выполнять задачи боевой службы в удаленных от восточного побережья США районах, а также в Охотском и Японском морях. Настоящей проверкой как для боевой техники и оружия, так и для экипажей становилось автономное плавание в условиях противодействия вероятного противника, пусть даже в мирное время.
— В автономке распорядок дня был как на берегу, за исключением маршировок и переходов в составе экипажа строем, — вспоминает А. Ловкачев. — Службу в море несли все — от командира до прикомандированного матроса-дублера. Тех, кто не нес вахту, были единицы, их называли пассажирами. Некоторые мои товарищи, уходя в автономку, запасались куревом. Правда, его все равно не хватало. На гражданке часто задают вопрос: «Как же на подводной лодке можно курить?» Оказывается, и такое возможно. Для этого в одном из отсеков имелась курилка, рассчитанная на два-три человека. Но на практике там собиралось гораздо больше людей.
По словам собеседника, в походе членам экипажа полагались вино, соки, компоты, шоколад — то, чем, к примеру, пехоту не баловали. В рационе были и дефицитные продукты: сушеная тарань, красная кетовая икра. И даже некоторые диковинки — варенье из лепестков розы, маринованная картошка. Что интересно, в море подводникам выдавали одноразовое льняное нижнее и постельное белье, которое через 10 суток полагалось выбрасывать. Тогда его использовали как ветошь.
Те, кто думает, будто в походе моряки лишь несут вахту, а в промежутках спят и бездельничают, ошибаются. Работу для команды находили всегда.
— Как-то в море у нас закончилась вода из-за того, что вахтенный трюмный неправильно принял опресненную воду в цистерну. Тогда нам пришлось испробовать на вкус соленую воду, из которой варили супы, борщи, компоты и готовили чай. Употреблять такую пищу было не очень приятно, особенно сладко-соленый чай или компот. В расход шли соки, баночные компоты и, конечно же, томатная паста, которая заменяла одноименный сок, — делится Алексей Михайлович.
О командире
— На флоте существует негласная традиция: к командиру корабля обращаться не по званию, а по должности: «Товарищ командир», — отмечает собеседник. — Наш командир Олег Чефонов был жестким, зачастую неумолимым человеком. При этом всегда сочувствовал офицеру, мичману, моряку, оказавшемуся в сложной жизненной ситуации. Охотно помогал в решении проблем, иногда идя наперекор приказам и общепринятым установкам. Что очень важно, Олегу Чефонову, единственному командиру подлодки на Тихоокеанском флоте, было присвоено звание «контр-адмирал». За время командования никто из его экипажей не погиб.
Справочно
А. Ловкачев родился в Минске в 1956 г. Выпускник Ленинградской школы техников 506-го учебного отряда подводного плавания им. С. М. Кирова. Старший торпедист ракетного подводного крейсера стратегического назначения «К-523». После увольнения в запас окончил юрфак Белгосуниверситета по специальности «правоведение». До выхода на пенсию работал в разных должностях в системе МВД, в том числе в службе по раскрытию тяжких преступлений УБЭП ГУВД Мингорисполкома. Вышел в запас в звании подполковника милиции.
С 2010 г. А. Ловкачев выпустил в свет несколько произведений, в том числе о службе на подводном флоте. Книгу «Синдром подводника» посвятил своему командиру контр-адмиралу О. Чефонову.
Однообразие на подводной лодке А. Ловкачев считает одним из самых опасных явлений. От него у человека пропадает интерес к службе, что может привести к потере бдительности и, как следствие, к авариям и катастрофам.
Фото Сергея Пожоги из архива Алексея Ловкачева и из интернета
Смотрите также: