Оля вышла из пекарни и направилась на остановку. На душе было одновременно и радостно и тоскливо. Радостно от того, что удалось поговорить с Ангелиной Кирилловной, и она пообещала свою помощь. Пусть, конечно, очень призрачную, но всё же не отказала, а это значит, что рядом с Олей неравнодушные люди, это уже немало… Но тоска душила её сейчас ещё больше… Если бы послушала тогда Катю и не уволилась отсюда, сейчас была бы вместе со всеми.
Можно было, конечно, попроситься обратно на работу, но с кем оставлять девочек? Ой, о чём она только думает! Не сегодня-завтра вообще закончится её несостоявшаяся семейная жизнь, если родственник Ангелины не подскажет хоть мало-мальски возможный выход из этой ситуации, и тогда девочек бабушка увезёт в Испанию. Совсем не хочется об этом думать, сразу же подступают слёзы.
Оля поплотнее замотала шарф и застегнула все пуговицы своего пальто. Ветер, уже с утра давший о себе знать, сейчас усилил свою мощь, гоня по улице ворохи мусора, какие-то пакеты, ветки, коробки и, поднятую из укромных уголков буровато-коричневую массу из не успевших сопреть листьев, совсем недавно бывших яркими осенними конфетти оранжевого, красного или жёлтого цветов.
Она пошла по тротуару, подталкиваемая вольным и нахрапистым воздушным потоком. Вдоль вымощенной плиткой дорожки стояли подросшие деревья, нещадно машущие своими голыми ветвями, словно моля о помощи. Оля грустно обернулась на покинутое ею только что здание, облицованное бежевой фасадной плиткой, и улыбнулась. Словно посылая ей на прощание тёплый привет, по стене строения скользнул одинокий и едва заметный солнечный луч, сумевший вырваться из-за большого и грозного серого облака, и тут же пропал, вновь захваченный в плен косматым небесным привратником.
Оля взглянула на небо и поёжилась. С одной стороны оно было затянуто свинцовыми тучами, которые, благодаря усиливающемуся ветру, стремительно наступали, вовсю утверждая своё господство. Белые, серые и особенно красивые, такие многоцветные с фиолетовым оттенком, облака быстро убегали от натиска зимней стихии, грозящейся вот-вот разразиться снегом. В этом году он явно припозднился и хотя несколько раз сыпался с небес на землю, долго там не задерживался – таял на следующий же день.
Новый порыв ветра, с силой толкнув Олю в спину, заставил её сделать несколько быстрых широких шагов вперёд, она даже пробежала метров пять, не в силах остановиться.
- Прямо дежавю какое-то… - пробормотала она и, накинув на голову капюшон, ухватила его спереди рукой, спрятав там своё лицо. - Только тогда был вечер, помнится… - вспоминала она свой счастливый день, каким он ей тогда казался.
- Оля?! – донеслось до её слуха сквозь завывание ветра.
Она растерянно остановилась и, не поднимая головы, повернулась в сторону, откуда шёл звук. На дороге остановилась машина, в открытом окне которой светилось улыбкой Колино лицо.
- Коля! – не задумываясь ни о чём, радостно крикнула она в ответ и увидела, как он, практически выпрыгнув из автомобиля на асфальт, быстро приближался к ней.
- Привет! – Николай схватил её в охапку, прижимая к себе. – Ты какими судьбами здесь? Неужели к нам приходила?
- Ну да… - Оля поспешно отступила на шаг назад.
- А почему меня не дождалась? Или тебя плохо встретили? – продолжая улыбаться во весь рот, спросил он.
- Нет, что ты! – испугалась Оля. – Всё хорошо, просто я очень торопилась и… Поговорила только с твоей мамой… Я случайно сюда… По пути зашла… Рядом вот была…
Новый порыв ветра толкнул Олю прямо в объятия светящегося счастьем Николая, и она вскрикнула от неожиданности.
- Идём в машину, - потянул он её за руку, не слушая никаких возражений, - идём, идём! - и Оля не успела опомниться, как, увлекаемая Колей, перебежала через дорогу и юркнула в заботливо открытую и придерживаемую им дверь автомобиля.
- Ой, как здесь тепло… - сказала она и огляделась в салоне, уловив запах, который обычно бывает в новых машинах.
- Ну что, к нам вернёмся, - кивнул Коля в сторону пекарни, - или…
- Нет-нет! – она испуганно перебила его, отчаянно замахав руками, и, виновато глядя на молодого человека, радостно улыбавшегося ей, начала объяснять, что ей срочно надо домой, её там ждут и будут волноваться.
- Подвези меня к остановке, пока автобус будем ждать, можно поговорить, - будто извиняясь, предложила в конце концов Оля.
- Да ладно уж, к остановке! – усмехнулся Николай. – Отвезу уже домой, раз там так волнуются…
- Но ты ехал на работу, наверное, очень торопишься… - волнуясь и переживая, как воспримет Ангелина Кирилловна их встречу и долгое общение, настаивала Оля.
- Всё в порядке, ты чего? – Николай посмотрел в зеркало и развернулся, поехав к выезду на оживлённую улицу.
- Ого, буря разыгралась, - сказал он, указав на почти оторванный от билборда баннер, который развевался на ветру, как знамя.
- Вот я и говорю – давай я на автобусе поеду.
- Оль, ну ты меня за кого принимаешь? – посмотрел Николай прямо ей в глаза долгим взглядом. – Ты сама-то понимаешь, о чём просишь? – он рассмеялся. – Рассказывай лучше, как ты поживаешь? Хочу услышать рассказ о счастливейшей из домохозяек… Нет, ты посмотри, что творится! – воскликнул он, увидев огромную ветку, упавшую прямо перед ними на проезжую часть, и пустился в рассуждения о том, что могло бы случиться, будь ветка поувесистей, и сколько коммунальщикам работы будет, когда ветер утихнет.
А Оля молчала, борясь сама с собой. Что ему сказать? Соврать? Сказать, что у неё всё замечательно? Он же узнает, если его дядя возьмётся за её дело, а выглядеть обманщицей в его глазах совсем не хотелось. Тогда правду? Тоже не хочется! Она же помнит, как он увивался за ней, не давая прохода, а она его грубовато отшила… Ещё бы, ведь только Диму и видела тогда… Тогда… А сейчас что, не так, что ли? Чего душой-то кривить… Вернись он сейчас домой и скажи, чтобы Оля всё забыла и простила, она так и сделает… Правда, душа скажет, что это всё ради девочек и отчасти это так, но сердце-то всё ещё болит по этому ловеласу… Оля, Оля! Ничему тебя жизнь не учит! Даже его мать сказала, что Дима живёт в своё удовольствие и делает, что ему вздумается, а она всё терпит и лишь улыбается… Гордость-то уже должна где-то найтись?
- Оля, Оленька-а-а, ты здесь? – донеслись до неё Колины слова.
- Ой, прости, что-то я задумалась, погода такая жуткая, зря ты поехал, - вернулась она к их прежнему разговору, - и машина у тебя совсем новая, красивая очень, жалко если поцарапаешь… - улыбнулась она.
- Да, новая, месяц как купил, - видно было, что он доволен приобретением.
Заехав во двор, куда она указала, он остановился возле нужного подъезда и спросил:
- Так ты так ничего и не сказала, как живёшь-то? Ты замужем?
- Я? – Оля задумчиво посмотрела на него.
Он стал каким-то другим, более взрослым, что ли, в его образе появились уверенность и сила, чего раньше не было заметно. Когда они познакомились, Коля был просто сыном Ангелины Кирилловны, работающий под её руководством и особо не стремившийся к самостоятельности. А теперь это возмужавший и серьёзный мужчина, явно вышедший из-под материнской опеки, да и вообще вряд ли приемлемый чей-нибудь пригляд.
- Да, ты, - кивнул Николай.
- Я – нет, а ты?
- Что я? – не понял тот.
- Ты не женился?
- Нет, я, знаешь ли, однолюб! – он смотрел на неё всё теми же влюблёнными глазами, как и несколько лет назад.
- Тогда женись на мне, – неожиданно даже для себя сказала Оля, - но я не одна… Со мной две девочки, семи и двух лет, которых я хочу удочерить, а ещё я беременная, вот! – выпалила она и уставилась не него с лукавой усмешкой.
Он молча смотрел на неё, выглядев при этом вполне спокойным.
- Ну как, переварил? – усмехнулась она. – Но ты не волнуйся, я не насовсем в жёны прошусь, только пока дети моими не станут, а потом сразу же освобожу тебя от этих необычных брачных оков!
Оля и сама не понимала, зачем она это сказала, да ещё в таком не свойственном ей резковатом и выглядевшем немного циничном тоне. Ей даже стало стыдно, за своё поведение при этом парне – добром и порядочном.
- Я согласен! – весело сказал он. – Когда в ЗАГС поедем? Можно прямо сейчас, у тебя паспорт с собой?
***
Авторское право данного произведения подтверждено на портале Проза.ру
_________________________________
_______________________________