Глава 1. Зацепила
Будильник! Чтоб его! Почему не сработал?
Поспала, Ксюша? Пять минут, да?
— Блин, блин, блин…
Насаюсь я по квартире, не зная, за что взяться сначала.
— И оладушек… И все остальные хлебобулочные изделия…
Впервые в жизни проспала. Что в этих случаях делают? Ума не приложу...
Хоть, я и была на последнем издыхании голову надо было вчера мыть.
Идти на работу с грязной не в моих правилах.
Сейчас в душ, а потом успею только кофе попить и на работу. Обойдусь без завтрака.
Я не крашусь уже полгода, так, что на это время не тратить.
У меня, наверно, вся косметика уже высохла, надо будет разобрать и повыкидывать все.
О! Отлично! Сегодня вечером есть, чем заняться.
"Чтоб в следующий раз я оставила мытье головы на утро? Да, никогда… " - думаю я, стоя под прохладными струями воды и намыливая свою густую, чтоб ее, кудрявую шевелюру.
"Буду все делать с вечера!" - клятвенно себе обещаю.
Слегка задеваю рукоятку смесителя, остановив тем самым, приятный поток воды.
Дергаю обратно.
— Ну, нет… Только не это… - хнычу я, поняв, что воду, все-таки отключили.
Я же видела вчера объявление на подъезде. Где твоя голова, Ксюша? С памятью беда.
Закутавшись в махровый халат, тащусь на кухню, греть воду. Если у меня она есть, конечно.
Эх, что ж так тяжко в последние дни? На работе дурдом творится. И новое начальство вот-вот нагрянет. Будут сокращения. У меня даже сомнений нет.
А я так не удосужилась закончить курс повышения квалификации.
Хотя, вот что там повышать ассистенту? Как кофе подавать, да график составлять?
А вот в управлении персоналом уже можно что-то новенькое узнать. Но не хочу. Ничего не хочу. Да и мне по должности не положено.
И Олег совсем пропал, вот сейчас мне его поддержка не помешала бы. Но он сильно занят, да и я в последние полгода достала его сильно.
Но пока к прежней жизни вернуться не могу. Как будто это предательство.
Свист чайника вырывает меня из тяжелых мыслей.
Надеюсь, того, что было в чайнике мне хватит. Кипяток разбавляю остатками из кувшина-фильтра. Останусь сегодня не только без завтрака, но и без свежесваренного кофе. Будет мне наказанием за невыполненные обещания. Себе.
Друзьям уже больше месяца обещаю сходить куда-нибудь, но каждый раз ищу оправдания и срочные дела, чтоб не идти. Ладно хоть, не обижаются, понимают. За это отдельное спасибо.
Ополоснув кое-как свою гриву и высушив феном, пытаюсь расчесать. Увы, на кондиционер воды не хватило, поэтому довольствуемся тем что есть.
Посмотрев на себя в зеркало, ужасаюсь.
В отражении на меня смотрело жуткое чудовище. Медуза Горгона, не иначе...
Все в разные стороны. Лучше б не мыла.
Быстро делаю тугой хвост. Это тоже ужасно, но немного, самую малость, лучше. Высокий пучок смотрится как вторая голова. Ну, да, ладно...
Главное пережить летучку, а там закроюсь в кабинете и не буду выходить.
Напялив первые попавшиеся джинсы и белую футболку, кинув поверх кожанку выбегаю из квартиры. До летучки остается тридцать минут. Успеваю, вроде...
— Да, блин... - пластаюсь на заледенелом крыльце, отбив недурно мягкое место.
Ну, и утречко! За эти недолгие полчаса, я успела отбить мизинец на ноге, обжечься, шарахнуться рядом с подъздом. Это ж месячный лимит.
Забежав в кофейню и купив простой американо, пытаюсь надеть наушники одной рукой.
Ой, чуть не забыла.
Открываю на смартфоне музыкальное приложение. Тыкаю в первый попавшийся плейлист.
— Доброе утро, родные… - шепотом произношу, вскинув голову к небу. — Поговорим?
Кнопка "Перемешать все". Остановившись на краю тротуара, на секунду прикрываю глаза.
Заиграла знакомая и давно заезженная мелодия. Незамысловатый текст.
— Добрый вечер! - зазвучало в наушниках. — Эй, полегче…
— Согласна. Я сегодня дала. Можно и полегче, а то я с таким утречком и до вечера не доживу... - отвечаю мысленно. — Но ладно, я просто не выспалась, вы сегодня приснились. Все вместе, как раньше.
Слезы наворачиваются на глаза. Всеми силами сдерживаю их в себе. Нельзя.
— Зацепила меня, ослепила меня… - продолжает орать в наушниках, а я иду дальше.
Пирожков не мой кумир. Не любитель я такой музыки.
И в чем тут прикол? Зацепила? Я? Или меня?
А, все поняла. Опять коллеги будут цеплять. Куда ж без этого? И без Венеры не обойдется. Сто процентов.
Так себе, заявочка на день.
Задаю немой вопрос: “За что она меня ненавидит, вы знаете?”
Но не успеваю услышать ответ на свой вопрос из песни, которая все еще звучит в наушниках.
В этот момент, замечаю как лямка рюкзака цепляется за руль проезжающего мимо меня велосипеда. Не успеваю, толком ничего понять и рухаю спиной на асфальт тротуара.
Мой утренний кофе, который я еще не успела толком и попить, окатывает меня всю с ног до головы. Благо на улице прохладно, и он уже остыл.
Лежа прям на тротуаре, устало смотрю на хмурое осеннее небо. А красиво, вообще-то. Когда я последний раз просто смотрела в небо? Давно…
— Эй, девушка, вы как? - загораживает мне "экран" какой-то пацан.
— Только помню голос: “Вы что творите?” - слышу строчку из песни.
— А я не в курсе, что он творит… - отвечаю на вопрос.
— Что? Может в больницу? - опять подает голос этот парень.
Прям желание отодвинуть его и еще несколько мгновений посмотреть на это прекрасное небо. Лучше бы в тот день тоже было пасмурно, и тогда бы ничего не случилось. Перевожу на него заторможенный взгляд.
Включаюсь в ситуацию, встаю, отказываясь от помощи. Снимаю наушники, выключаю телефон.
Вот и поговорили...
— Нормально я!
Мне тут уже всей улицей скорую вызывают.
— Точно? Может, все-таки, к врачу? Мне кажется вы головой ударились… - не успокаивается он. В его глазах явное беспокойство.
Наверно, тот велосипедист. Голова туго соображает.
— Нет, я в порядке… - бросаю, пытаясь обойти толпу собравшуюся вокруг нас.
— Тогда на свидание?
Не сразу до меня дошел смысл его фразы, может, правда, головой ударилась?
— Что? - переспрашиваю, оборачиваясь в его сторону.
— Приглашаю на свидание, говорю!
Уже широко улыбаясь голливудской улыбкой. Ну, у тебя и скорости, парень.
Разглядев его получше, понимаю, что передо мной совсем молодой парнишка, лет восемнадцати от силы. С сияющими карими живыми глазами и растрепанной шевелюрой.
Серьезно? Совсем уже?
— Мальчик, ты адресом не ошибся? - усмехаюсь я. — Тебе лет-то, сколько? Восемнадцать, хоть есть? Клеишься ко взрослым тетенькам.
— Ой, да, ладно тебе… Подумаешь на пару лет старше…
Вот я совсем не уверена, что на пару.
Я, конечно, для своих двадцати девяти выгляжу прекрасно, не считая темных кругов под глазами, но не настолько, чтобы ко мне клеились школьники.
Не обращая на его выпад внимания, побрела дальше.
Глянув на себя в отражении окна, прихожу в "дикий восторг". Отличный у меня видок, ничего не скажешь.
— Я Тимур, кстати… - протягивает мне одну руку, второй ведет велосипед.
Какой велосипед в ноябре?
— Ты, вообще-то, в другую сторону ехал, забыл? Или так очаровался моей красотой? - проигнорировав его вопрос, подшучиваю над ним.
— Ты зря иронизируешь... - умело считывает мою интонацию. — Ты и, правда, очаровательна. Только немного уставшая. У тебя выразительные черты лица, тонкий профиль, фиалковые глаза и чувственные губы.
— Ты что, художник? - деланно-равнодушно.
Но внутри все закипает. Уже начинает меня раздражать. Лесть терпеть не могу. А этот явно льстит.
— Почти…
Мы как раз подошли к офису. Он было открыл рот, чтобы что-то сказать. Но я ему не дала, резко тормознув перед входом.
— Не могу сказать, что было приятно познакомиться, так что пока…
— А ты здесь работаешь? - удивленно вскинул бровь, быстро взглянув на вывеску на здании.
— Нет, я здесь живу… - язвлю.
— Увидимся еще… - подмигнув, разворачивается и уходит.
— Надеюсь, нет… - кидаю ему вслед, но не уверена, что он услышал.
Мимолетно поздоровавшись с охранником, пролетаю мимо всех в кабинет. В таком виде появляться на летучке, это конечно, стыд и позор.
Но блин, что сделать-то?
В шкафу ничего.
Придется прибегнуть к помощи лучшей подруги.
Пишу Наташке. Она точно что-нибудь, да придумает.
Ксюша: “Зайди ко мне. Срочно. У меня безвыходное положение.”
Наташка: “Уже лечу”.
И правда, не заставила себя долго ждать. Через две минуты она уже повязывала мне свой палантин на шею как галстук, прикрывая кофейный позор на моей футболке.
— Ой, Ксюха, зря ты отказалась… - запричитала подруга, после моего рассказа о сегодняшнем происшествии. — Это ж самый сок… Ты знаешь, в этом возрасте из них можно вылепить все, что угодно, под себя. И в постели огонь…
Ее мечтательный тон меня немного покоробил.
— Тебе стыдно должно быть, могла бы уже давно из своего Макара вылепить все, что душе угодно, тем более он не против, а ты про мальчиков думаешь. А у меня есть Олежа.
— Ты давай стрелки на меня не переводи, а про Олежу… - на последнем слове она брезгливо скривила губы и закатила глаза. — Лучше молчи. Предатель… Трахается со всеми подряд, а тебе плакался, что нужна пауза в отношениях. Тьфу…
— Прекрати. Он меня любит, а почему ему нужен перерыв, ты сама в курсе…
— Уже прошло полгода. Он бросил тебя! В момент, когда ты нуждалась в нем больше всего. Все! Не говори мне про него…
Вообще-то, не полгода, а пять месяцев. И мы созваниваемся. Иногда. У него тяжелый период. И я верю ему.
Конечно, я молчу, иначе Наташка мне до конца дня мозг весь сожрет.
— А твой велосипедист… - задумчиво-романтично.
— Он не мой… - фыркаю на нее, закатывая глаза.
— Да, ты его зацепила. И буквально, и фигурально…
— Вообще-то, наоборот получается. Это он меня зацепил своим великом... - запинаюсь на полуслове.
Стоп. Зацепила.
В голове проносится утренний безмолвный диалог. Уже тянусь за телефоном, чтобы задать очередной вопрос, но отвлекаюсь на шум в коридоре.
Точно! Летучка!
В конференц-зале мы с Наташкой забились в уголок, чтоб не отсвечивать.
Тут нарисовался и Макар, присев рядом с Наташей.
— Девочки, кофе? - протягивает нам по бокалу.
— Спасибо… - произносит предмет его обожания с напускным спокойствием.
Хотя, внутри у нее все горит. За десять лет дружбы я успела ее неплохо выучить.
Вот, поджатые губы и отстраненный взгляд говорит о том, что внутри пожар. А все потому, что Макар мило улыбнулся Маринке из финотдела.
Выносит три года мозги мужику…
Как собака на сене, ни себе ни людям…
На летучке нам сообщили, что журнал продали. И скоро объявится новый владелец. А пока только его зам.
— Я считаю, что для журнала это победа! - вещает с трибуны наш директор и бывший владелец Иван Викторович.
Погоди, сейчас разгонят нас всех, понаберут фрилансеров и уйдут в глубокий онлайн… - веду немую беседу с директором.
— Также решили, что весь штат сотрудников оставят, и будут смотреть на результаты каждого по итогам квартала… - торжественно произносит директор, а зал улюлюкает.
Ой, вам же ясным языком сказали, что сейчас не уволят, но не обольщайтесь, мы сделаем это попозже. Идиоты.
Улетаю воспоминаниями в то прекрасное время, когда только пришла сюда работать. У нас был дружный и сильный коллектив. Наш журнал был популярным изданием. А сейчас, практически все разбежались, да и не удивлюсь, если журнал закроют.
Получаю неожиданный тычок в бок. Удивленно смотрю на Наташку.
— Тебя… - кивает в сторону директора Натка.
— Ксения Москвина! - орет на весь зал директор.
— А? Да! - растерявшись, встаю.
— Вот, Ксения Москвина, ассистент бывшего художественного редактора, введет вас в курс дела…
Перевожу взгляд на того, к кому обращался Иван Викторович, и замираю…
Подмигнув мне, и ухмыльнувшись на меня смотрел тот самый велосипедист.