О СВОБОДЕ ПО ЕРОФЕЕВУ
В последнее время довольно часто стали вспоминать о Венедикте Васильевиче Ерофееве. Тому есть причина. Нынешней осенью писателю исполнилось бы 85, а его поэма «Москва – Петушки» увидела свет ровно пятьдесят лет назад. Правда, не в отечественном издательстве, а в Израиле. Но суть не в этом. Где бы ни была опубликована, она остаётся сугубо русской по духу, и совсем не потому, что, как высказался один блогер, описывает такого алкаша, каким и представляют нас в мире, а это ни что иное, как унижение нации.
Если бы подобная оценка была единичной, можно было бы и не обращать на нее внимания, однако непримиримых критиков книги оказывается довольно много. И у всех претензия в общем-то одна: Ерофеев пропагандирует пьянство, вывел в герои аморального человека, и чему же хорошему может научить произведение наших читателей?!
С давних лет я дружен с прекраснейшим человеком, учителем литературы. Ныне она уже на пенсии, но когда «Москва-Петушки» вышла у нас, еще преподавала, и сама затронула эту тему: мол, старшеклассники поголовно Ерофеева читают.
- А вы не приветствуете? – спросил я.
- Наоборот, рекомендую. У автора удивительное чувство слова. И тема – важная, нужная тема. Какая? Как надо относиться к своей судьбе. Пропаганда пьянства? Ну что вы! Разве не заметили, что с первых страниц книги уже чувствуется финальная трагедия, Веничка пьет, хорохорится, классиков цитирует, а нам героя уже жалко, и с каждой главой все тревожней и тревожней за него? Мои ученики это прекрасно поняли. В поэме нет места смеху, но есть место большой печали за то, как человек сам себя убивает.
- Почему он это делает?
Она задала встречный, поначалу показавшийся мне совершенно неожиданным вопрос:
- А почему Илья Ильич Обломов сам себя убивал?
Вот в такое русло завернул наш разговор.
Обломов…
Когда-то он был влюблен в прекрасную девушку Ольгу, та была согласна стать его женой, только при условии, что он, наконец, перестанет валяться на диванах, станет человеком действия, поправит хозяйство в своей деревеньке. Но лень победила человека, и тогда Ольга вынесла свое решение: «Я думала, что ты можешь еще жить для меня, а ты уже давно умер». И ушла.
Помните, какие выводы нам предлагали делать в школе при изучении этого романа Гончарова? Писатель не воспевает, а осуждает леность, призывает быть активным… Ну еще там политическую и социальную сторону затрагивали, конечно. Условия, мол, были такие, что некуда было Илье Ильичу душу и силы приложить.
Обломов и Веничка – как родные братья. Оба де юре вроде живые, вроде симпатичные, образованные, но де факто – уже мертвые. И не надо ждать, что на последних страницах поэмы герою будет нанесен удар шилом в горло, это лишь констатация давно свершившегося факта. Политику тоже не надо примешивать, я уже читал в рецензиях: Веничка печально завершил жизнь, потому что умные люди не находили себя при существовавшем тогда строе. Глупости это. Умные себя всегда находят. А вот слабые духом, не нашедшие сил оторвать задницу от дивана или руку от стакана – они ломаются.
Вот о чем, собственно, книга Венедикта Васильевича Ерофеева.
И теперь бы я хотел сказать несколько об ином. О стиле, языке поэмы. Вы ведь в курсе, что писал Ерофеев не под заказ, что опубликовать рукопись и не надеялся. «Первое издание было в одном экземпляре, быстро разошлось»… Знаете, что такое полнейшая творческая свобода? Когда пишешь для себя, в одном экземпляре, и в стол, ну, может быть, еще на столы близким тебе двум-трем друзьям? Без оглядки на цензоров, редакторов, критиков? Авторы, увы, зашорены запретами и претензиями тех, кого я назвал выше. Все, без исключения. Даже Пушкин. Он многое писал не для печати, тоже в стол. Почитайте об этом у П. Губера (Дон-Жуанский список А.С. Пушкина).
Ерофеев писал без этих шор, без страха и оглядок. И уже по тому, что вышло у него, можно судить о безусловном великом писательском таланте. Себе ведь лгать не надо, и он писал как хотел, как душа лежала. Получилась – Литература, именно так, с большой буквы. Это я о форме подачи, естественно, о его владении словом.
Вообще мы как-то забываем, что Ерофеев – автор вовсе не одной книги. Читали его «Записки психопата»? Буквально две-три фразы оттуда: «Я – это белые пятна на географических картах». «Ища ночью под забором дух вселенной». «Деревня мирно спит, а там, в туманной дали, Кого-то режут». «Имеет ли рвота национальные особенности?»… Не слишком эстетично, скажете? Так надо учесть, что это записки Психопата…
В общем, преувеличивать значение В. Ерофеева в отечественной литературе, конечно же, не стоит, но отдать должное ему надо. Так что предлагаю отметить его юбилей чем-нибудь из рецептуры Венички. Веничка – это герой поэмы, а написал ее – писатель Венедикт Васильевич Ерофеев.
