– Филатова? Ольга? Ты здесь откуда?
Женщина открыла глаза и постаралась сосредоточиться на происходящем. Она лежала на жесткой, но вполне удобной, кровати, слева и справа щелкали и попискивали какие-то мониторы, белые стены и потолок кружились в бешеном вальсе.
У ее ног стоял высокий седой мужчина в белом халате, держа в руках синюю папку и улыбаясь.
– Вот, уж не думал тебя здесь увидеть! – говорил он бархатным, чарующим голосом, – На лыжах решила покататься?
Ольга сосредоточилась на лице врача, оно казалось ей смутно знакомым, даже каким-то родным. Она напряженно потерла виски:
– Илья?
– Ага, – он расплылся в широкой дружелюбной улыбке, – Узнала? Это хорошо…, – открыв папку, он что-то в нее записал, ловко орудуя карандашом, – Сто лет уже прошло! Отлично выглядишь!
В ответ Ольга лишь застонала и закрыла лицо руками.
«Какой там, отлично..»
Илья сел на стул, рядом с кроватью, положил свою папку себе на колени и взял Ольгу за руку, измеряя пульс.
Начало:
– Как ты оказалась на горе? – не унимался он, – Насколько я помню, ты выше второго этажа и не поднималась никогда…
– Захотелось острых ощущений, – пробурчала женщина и решила, что тему пора менять, – А ты тут почему?
– Вот, работаю.
– В Церматте? И давно ты из Москвы уехал?
– Да уже лет пять, как тут обитаю. Женился, скоро дочка у меня родится…
– Ты? Женился? – она даже поперхнулась.
– А что?
– Да ты же убежденный холостяк! Ни одной юбки в Москве не пропускал.
– Это в прошлом…
– Ну, да, – недоверчиво произнесла Ольга, – Что там? В твоей папке?
– В общем и целом, жить будешь, – он ухмыльнулся и поправил свою густую серебристую шевелюру, – Все кости целы, жизненно важные органы не задеты. Несколько ушибов, небольшое сотрясение мозга. Как чувствуешь себя? Ничего не болит?
Ольга на секунду прислушалась к своему телу.
– Нет. Все в порядке. Только голова немного кружится…
– Это нормально, – Илья снова сделал пару пометок в своей папке, – Ты на обезболивающих сейчас. Я распоряжусь, чтоб отменили. Вечером, если все будет в порядке, отпущу домой. Кстати, где ты остановилась?
– В частном шале на окраине…
– Долго собираешься здесь пробыть?
– Думала, пару недель, но теперь не знаю…
– Понятно, на лыжи пока не вставай, – он встал и направился к двери, – Ну, и вообще, любой спорт пока под запретом…
– А тот мальчик, что был со мной на горе…. Не видел его? Лет 20, высокий, блондин…
– Как же?… Видел, в коридоре сидит. Позвать?
– Да
***
– Прости меня, – затараторил Ветер, едва переступил порог палаты, – Я не должен был настаивать!
– Ты не виноват, – Ольга протянула ему свою руку, – Вернее, ты виноват лишь в том, что сводишь меня с ума…. С тобой я не могу мыслить рационально…, – она вздохнула.
Он даже покраснел от такого неожиданного признания, смутился, сел на стул и положил руки на колени, глаза опустил, выглядел совсем, как провинившееся дитя. Ольга улыбнулась.
– Я тоже…, – вдруг сказал он.
– Тоже?
– Не могу думать ни о чем, когда ты рядом…, – он сглотнул, – Не хочу отпускать тебя никуда…, – он взял ее руку в свою, поднес к губам и поцеловал каждый пальчик, – Я так испугался…
Ольга смотрела на него с жалостью, с нежностью, с желанием, но не в состоянии была оторвать от подушки голову:
– Поцелуй меня, – вдруг попросила она.
И он прижался тут же к ее губам, легонько прихватив зубами ее нижнюю губу…
***
До самого вестибюля Ольгу везли на каталке, словно инвалида. Она очень хотела идти сама, но медицинская сестра была непреклонна:
– This is not acceptable! (Это не приемлемо), – говорила она строго, – Return to your chair immediately! (Немедленно вернитесь в кресло)
Ольга не стала возражать. Не смотря на то, что в европейских госпиталях она бывала не часто, просто не было необходимости, примерные порядки их работы она знала. Нужно, значит нужно.
К тому же оказалось, что голова все еще кружится, а это сильно затрудняет самостоятельное передвижение.
Он встречал ее в вестибюле больницы, держа в руках одну красную розу на длинном стебле. Она не смогла сдержать слез, увидев его трогательную добрую улыбку. Они не виделись всего несколько часов, а она уже скучала по его озорным огонькам в глазах, по его губам, по его рукам…
Ольга взяла его руку и встала на ноги. Голова закружилась, ее повело в сторону. Он подхватил ее за талию и прижал к себе:
– Привет, – он протянул ей цветок, – Я очень скучал!
Не спеша они направились к стеклянным дверям.
– Ольга! – окрикнул знакомый голос сзади.
Они остановились.
Быстрым шагом к ним через весь вестибюль приближался седовласый доктор, полы его халата развивались, волосы были растрепаны, он тяжело дышал…
– Думал, не успею, – выдохнул он, догнав свою пациентку.
– Что-то случилось? – обеспокоенно спросила Ольга.
– А? – Илья, наконец, отдышавшись, выпрямился во весь рост, почти на целую голову возвысившись над Ветром, – Нет…, – он махнул рукой, – Я просто хотел взять твой номер. Пока ты здесь, мы могли бы встретиться, сходить куда-нибудь….Вспомнить былые времена. Заодно понаблюдаю за твоим состоянием. Ну. Как врач, – он дружелюбно улыбнулся.
Ветер, все это время стоявший рядом, сменился в лице. Добрая детская улыбка сменилась напряжением, губы плотно сжались в тонкую линию, в глазах сверкнул недобрый, гневный огонек.
– Я себя хорошо чувствую, – заверила Ольга доктора, – Об этом можешь не беспокоиться, – ее рука нырнула в сумочку, быстро извлекла оттуда визитку и протянула доктору, – Вот, – сказала она, – Звони…
Они развернулись и пошли к выходу, а доктор остался стоять посреди фойе, сжимая в руках белую карточку с золотой каймой.
– Кто это? – сквозь зубы процедил юноша.
– Врач, – ответила Ольга спокойно, но от ее внимания не ускользнул тон, с которым Ветер задал вопрос.
– Врач, – с сарказмом повторил юноша, – И зачем ты дала ему телефон?
– Мы с ним давно знакомы, – Ольга пожала плечами и слегка скривилась от боли в плече, – К тому же, мой номер есть в больничных документах. Так что, если бы он захотел – нашел бы его без труда…
– Но он не захотел, – пробубнил Ветер себе под нос, – Он захотел нестись через всю больницу, чтобы еще раз тебя увидеть…. У вас что-то было?
Ольга подняла глаза на мальчика. Его щеки горели, брови сдвинулись, образовав единую линию, а в глазах плясал гнев. Она не смогла сдержать смешок:
– Ревнуешь?
– Вот еще…, – пробурчал юноша и распахнул дверь.
Красная Феррари стояла недалеко от входа на стоянке, блестя и переливаясь в лучах солнца всеми своими гранями, верх был откинут.
– Ты пригнал машину?
– Ну, да, – негромко буркнул он, подвел Ольгу к пассажирскому сиденью и галантно открыл дверь, помогая даме сесть в машину.
***
– И все же, – вдруг прервал тишину Ветер, пока машина стояла на светофоре, – Что у вас было с доктором?
– Послушай, малыш, – Ольга снова улыбалась, ее определенно забавляло такое поведение Ветра, – Это было очень давно. Все в прошлом.
– В прошлом? – юноша заметно повысил голос, – Мне так не показалось! Он же прямо тебе сказал, что хочет это-самое-прошлое вспомнить!
– Он может хотеть что угодно, – Ольга потупила взгляд, она действительно не заметила легкие намеки Ильи, – Это же не означает, что я хочу того же…
– А чего ты хочешь? – он посмотрел на нее пристально, сверля взглядом, стараясь прочитать ее мысли.
– Я хочу…, – она снова улыбнулась, протянула руку к его красивому молодому лицу, провела тонкими пальцами по небритой щеке, и очень тихо, едва шевеля губами, произнесла, – Тебя…
***
Ветер выскочил из автомобиля первым, быстро обогнул его и, открыв Ольге дверь, помог выбраться наружу. Едва только женщина оказалась на земле, он подхватил ее на руки, словно пушинку, захлопнул ногой дверь Феррари и понес свою ношу к дому.
– Если ты еще не понял, – сказала Ольга, прижимаясь к его груди и крепко держась за шею, – Я боюсь высоты…
– Я понял, – хмыкнул он, – Но тебе придется потерпеть.
Он поднялся по ступеням, открыл ногой незапертую дверь, и внес Ольгу внутрь. Не останавливаясь, прошел в спальню и осторожно посадил ее на кровать. Устроившись напротив, он погладил ее волосы, провел пальцем по верхней губе, спустился к ключицам и принялся расстегивать пуговицы на ее блузке.
– Ветер…, – попыталась возразить женщина, но он остановил ее, подняв на нее глаза и поднеся к губам палец.
– Ш-ш-ш
Маленькие пуговки плохо поддавались, не желая выскакивать из петель, расстегнув одну, и провозившись со второй явно дольше, чем планировалось, юноша не выдержал, схватил за края блузки и одним резким движением, избавился от назойливой застежки.
Пуговки градом рассыпались по полу, а его взору предстало красивое женское тело, обрамленное тонким кружевом дорогого белья и «украшенное» огромным синяком на правом плече.
– Черт, – он провел осторожно по лиловой коже кончиком пальца, едва касаясь ее, – Болит?
– Немного, – Ольга поджала губы, посмотрев на свое плечо.
Это украшение казалось ей крайне неуместным в контексте происходящего. Она взяла край своей блузки здоровой рукой и попыталась натянуть ее на плечо, скрыв досадное недоразумение от глаз.
– Оставь, – попросил Ветер, мешая ей осуществить задуманное.
Он осторожно, стараясь не причинить боль, снял блузку с ее рук и откинул в ее сторону. Стянул со здорового плеча одну лямку бюстгальтера, и, освободив грудь, прижался к ней губами.
Легкий стон сорвался с ее губ, проник в каждую клеточку его тела, взрываясь красочным салютом в животе, вызывая бурю чувств и непреодолимых желаний.
С трудом оторвавшись от ее груди, он посмотрел в ее, полные страсти глаза, и, задыхаясь, прошептал:
– Хочу…, чтобы ты сказала мне,… что нравится тебе…
Глава 17
Ветер проснулся.
В доме никого не было.
– Как всегда, – пожал плечами он и отправился в душ.
Умылся, побрился, оделся.
Вернулся в гостиную, растопил камин, повесил чайник на металлический крючок.
Его внимание привлек странный звук, доносящийся из спальни. Было похоже, что несколько людей негромко перешептываются там. Кто-то тихонько смеялся.
Он осторожно подошел к двери, прислушался.
Точно. В спальне кто-то есть.
Открыл дверь и замер.
Тысячи иголок одновременно воткнулись в сердце, к горлу подскочил ком, мышцы напряглись, кулаки сжались, глаза налились кровью.
– Что. Тут. Происходит? – отчеканил он срывающимся голосом.
Из-под одеяла показалась голова седого доктора. Раскрасневшегося, растрепанного, с наглой ухмылкой на лице:
– Пошел вон! – заорала голова раздраженно.
Ветер медленно, словно преодолевая толщу воды, подошел к кровати, схватил за край одеяло и попытался стащить его на пол. Но доктор крепко держал его с другой стороны, непрерывно крича и матерясь:
– Вон! Нахал! Убирайся прочь!
Поняв, что силы не равны, юноша запрыгнул на кровать и, схватив наглого мужика за грудки, выкинул его прочь. Он улетел, словно пушинка, и пропал из виду.
Из-под одеяла показалась макушка темно-каштановых волос.
– Оля? – тихо позвал Ветер, изо всех сил стараясь не разрыдаться и надеясь в душе, что это не она.
Одеяло сползло на пол, и его взору открылась молодая красивая девушка, та самая, из института.
– Привет, – сказала она, улыбаясь, и протянула к нему свои руки, – Что же ты так долго?
Он и сам не понял, как оказался в ее объятиях, страстно впиваясь в ее алые теплые губы, лаская ее молодое, бархатное тело, наслаждаясь ароматом ее кожи…
Скрипнула дверь.
Он увидел Ольгу в зеркале, висевшем над кроватью. Она была бледна, как смерть, а по щекам ее стекали тонкие ручейки слез.
– Как ты мог так поступить со мной? – прошептала она одними губами и пропала.
Холодный пот прошиб до самой макушки, он вскочил с кровати и бросился вдогонку, на ходу натягивая штаны.
– Вернись! – звала его красавица из кровати.
– Оля! – он выскочил из комнаты.
Он оказался в длинном коридоре, увешанным зеркалами. Ее силуэт удалялся, растворяясь в легкой дымке, видневшейся в дали.
Он побежал. Его отражения мелькали в зеркалах, и каждое обвиняющее качало головой, повторяя, как эхо, фразу:
– Как ты мог?
Коридор все не кончался. Ольга шла медленно, где-то вдали, а он, бежал во весь опор, но не мог догнать ее…
Одно из его отражений, вдруг, вытянуло из зеркала руки, схватило его за грудки и, резко дернув, вытащило его в какой-то сад.
Там стояла резная скамейка, на ней сидела пара. Седой доктор держал на коленях Ольгу и, впившись в ее губы, водил своей мозолистой волосатой рукой по ее спине…
– Твою мать, – тихонько выругался Ветер, открыв глаза в темноте, – Это что сейчас было?
По спине струился холодный пот, дыхание его было прерывистым, а в районе кадыка стоял ком, больно сдавливающий горло.
Он все еще был в деревянном домике у подножья горы, рядом мирно спала прекрасная женщина, и ничто не нарушало царивший вокруг покой. Только в душе у юноши все клокотало от злости, от обиды и ревности.
Этот седой мужик умудрился пробраться в его сны, внести разлад с беззаботную молодую голову.
Он встал и поплелся в гостиную, налил себе стакан воды и уселся на диван. В камине тихонько догорали угольки.
Подкинув в слабый огонь пару поленьев, Ветер погрузился в созерцания танцующих языков пламени, стараясь найти в них успокоение и понять, что же пыталось ему донести его подсознание.
– Это просто сон, – сказал он себе, когда сердце перестало рваться из груди, – Просто глупый сон…
Он вернулся в спальню и лег на свою подушку, повернувшись лицом к спящей Ольге и рассматривая ее в неярком свете луны, проникающем в комнату сквозь не задернутые шторы. Она была необычайно красива, особенно сейчас, без макияжа, с небрежно раскиданными по подушке волосами.
Ее лицо выглядело спокойным, а на губах играла легкая улыбка.
– Привет, – вдруг, сказала она.
Ветер вздрогнул даже от неожиданности.
– Привет, – ответил он, решив, что она проснулась.
– Люблю тебя, – пролепетали ее губы, и она перевернулась на другой бок.
***
– Знаешь, тебе совсем не обязательно сидеть целый день со мной, – Ольга оторвала взгляд от монитора ноутбука, лежавшего у нее на коленях. – Ты можешь отправиться на гору, если хочешь.
– Мне совсем не сложно, – на его губах играла какая-то странная, загадочная улыбка, приводящая Ольгу в замешательство.
– Мне все равно нужно немного поработать, – она снова уткнулась в компьютер, – Дел невпроворот. Тебе будет скучно. Сходи – погуляй.
– Ну, ладно, – согласился он, – Но только если ты действительно не против.
– Не против, – Ольга что-то сосредоточенно печатала, стараясь не отвлекаться.
– Я скоро вернусь, – он чмокнул ее в щеку.
– Угу…
Ветер быстро собрался и, выйдя из дома, направился не спеша в сторону подъемника, насвистывая какую-то мелодию и улыбаясь.
Это был прекрасный день, особенный, незабываемый. Ее ночное признание вызвало в нем бурю ответных чувств, разливающихся по венам волнующим теплом.
Солнце светило особенно ярко, в густых кронах деревьев на все лады пели птицы, и он был счастлив. И ничто на свете сегодня не могло это изменить.
***
Ольга посмотрела ему в след, лаская взглядом его рельефную спину и, вспомнив события прошлой ночи, смутилась, покраснев до самых кончиков ушей.
– Что тебе нравится? – спросил он, оторвавшись от ее груди.
– Мне? – она задумалась на мгновение, закатив глаза, – Мне нравятся твои глаза, когда ты смотришь на меня так, как сейчас… Мне нравится смотреть на тебя. Нравится вкус твоих губ. Нравится чувствовать их своей кожей. Вот, здесь, – она провела пальцем по своей щеке, шее, ключице, спустила ниже в ложбинку между грудями, провела линию вдоль пупка…
– Мне нравится, когда ты открываешь новые горизонты, – она запустила руку ему в волосы, – Нравится, как ты дополняешь меня, как ты пахнешь…, – она с шумом втянула воздух, когда его губы, коснувшись мочки уха, повторили путь ее руки.
– Мне нравится…, – ее слова прервал, сорвавшийся с губ, стон, – Всё…
В ту ночь он был и нежен, и груб, то едва касаясь ее, то срывая с ее губ неистовый крик…. Он был отважен, он делал такое, о чем ей было стыдно вспоминать, он был там, где не бывал еще ни один мужчина.
– И как мне работать? – спросила она себя, посмотрев в зеркало.
Снова и снова возвращаясь во вчерашнюю ночь, смущаясь, краснея, закусывая губу, взрываясь, без причины, миллионами чувств, разбиваясь на тысячи осколков.
Будь он сейчас здесь, все снова закончилось бы постелью, она бы не смогла удержаться, чтобы не коснуться его, не вдохнуть его аромат, не впитать его тепло….
Но его не было, а перед глазами мерцал экран монитора, и ненавистный документ требовал ее личного изучения и правок. А она не могла сосредоточиться на нем. Несколько раз, брала себя в руки и принималась за чтение, но, спустя несколько серых сухих абзацев снова ловила себя на том, что улетает в мечты.
***
Резкий звук телефона внезапно ворвался в ее маленький сладкий мирок, вырвав ее в реальность.
– Алло, – разочарованно сказала она в трубку.
– Оль, привет, – раздался знакомый бархатный голос, – Это Илья.
– Привет, Илья, – вздохнула Ольга.
– Я тут недалеко, – смущенно сказал он, – Ты не против гостей?
– Хочешь зайти? – она удивленно подкинула вверх брови, вспоминая вчерашние претензии Ветра. – «Неужели и правда имеет на меня виды?»
– Зачем?
– Кофе попьем, – сказал Илья, все еще смущаясь, – Заодно осмотрю твои гематомы…
– Ну, ладно, – она пожала плечами, – Заходи…
– Ну, я у двери стою, – как-то нелепо промямлил он, – Можешь открыть?
– Там не заперто…, – и она тут же услышала, как скрипнули дверные петли входной двери.
– Оля! Ты где?
– Здесь, – он нехотя встала с кровати, отложив в сторону ноут, потерла виски, не вполне понимая, что происходит, и отправилась встречать незваного гостя.
Он стоял у входа, переминаясь с ноги на ногу, не решаясь снять свое пальто и пройти внутрь.
– Входи, – Ольга указала рукой на диван, – Мне поставить чайник?
– Чайник? – спросил Илья, вешая одежду на вешалку, – Зачем?
– Ты же кофе хотел пить…, – напомнила Ольга, ухмыльнувшись, – Предпочитаешь холодный?
Вся эта ситуация казалась ей довольно забавной.
Она присела на край дивана, сложила руки на коленях и посмотрела на визитера:
– Ты зачем пришел?
Он сел рядом, повернувшись к ней в пол оборота, вдохнул в легкие побольше воздуха, словно решаясь на отчаянный шаг и, набравшись духу, произнес:
– Надо поговорить…
– Говори, – дружелюбно сказала женщина, – Я слушаю.
– Ты только пойми меня правильно, – замямлил он, запустив в свою седую шевелюру пятерню, – Я не собирался приходить…. Но, я ничего не могу с собой поделать. Я, ведь, думал, что люблю свою жену…, – в его словах было совсем немного уверенности.
– От меня-то ты чего хочешь, Илья? – Ольга начала раздражаться, – Ты можешь прямо сказать?
Он не мог. Теребил подол своей рубашки, смотрел в пол и напряженно подбирал слова.
– Мне кажется,… я все еще… люблю тебя! – вдруг выпалил он.
От неожиданности Ольга даже рассмеялась.
– Что? Ты с ума сошел?
– Когда ты появилась в больнице, я не знал, что и думать…. А потом понял! Это знак, понимаешь? – он схватил ее за руку и потянул к себе, – Мы должны быть вместе.
– Не неси ерунды, – она с силой выдернула свою руку, вскочила и гневно, медленно чеканя слова, произнесла, – Я бы предпочла, чтобы ты ушел!
Он встал, его лицо было красным, волосы взъерошены, в глазах блестели слезы:
– Прости, – вдруг залепетал он, – Прости, я не хотел тебя напугать! Не знаю, что на меня нашло…, – он попятился к выходу.
Снял свое пальто с вешалки, накинул его на плечи, обернулся у самой двери и, уже спокойно произнес:
– Мне нужны деньги…. Оль. Очень.
– Всем нужны деньги! Это не повод, вот, так врываться в дом к беззащитной женщине и пугать ее своим глупым поведением.
– Меня убьют…. Если я не достану два миллиона евро, через неделю меня убьют…
– Очень сомневаюсь, – недоверчиво произнесла Ольга, – Ты не в России, и сейчас не девяностые…
– Ты не знаешь этих людей, – Илья почти рыдал, – Они не шутят, – он упал на колени, подполз к Ольге и, обхватив ее руками, зарыдал, – Только ты можешь помочь мне…
Дверная петля скрипнула.
Ольга подняла глаза.
На пороге стоял ее Ветер, с перекинутым через плечо лыжным мешком, на щеках его играли желваки, а в глазах разгоралось адское пламя.
***
Гнев. Он наползает на сознание, словно пелена, застилает глаза, щемит в сердце. Словно электрический разряд пробивает в позвоночник. Мгновение назад ты был спокоен и счастлив, но, где-то в глубине души взрывается ядерная бомба, сметая все на своем пути.
Разум прячется, сворачивается клубочком, а в игру вступают инстинкты. Поднимаясь из глубины подсознания, ярость расправляет плечи, открывает налитые кровью глаза и ухмыляется, глядя в глаза врагу.
Гнев не знает усталости, он не умеет прощать, и он не может остановиться.
И, вот, ты наблюдаешь со стороны, как твои руки хватают наглеца за ворот, тащат его через комнату, невзирая на его дикие вопли и неуклюжие попытки освободиться из мертвой хватки. Они кидают врага через крыльцо. И он летит, чертыхаясь, считая ступени, падает на асфальт, кряхтит, пытаясь подняться.
Но тело, охваченное необузданной яростью, не желает покоя. Оно распрямляется, словно тугая пружина, летит на врага, прижимает его своим весом к земле. И кулаки, словно стальные молоты, разбивают лицо, крушат зубы, ломают нос…
И только пронзительный женский крик, прорвавшись с самое сердце, заставляет вздрогнуть, очнуться, остановится…
И ты сидишь на своей жертве, словно в седле, смотришь на свои руки и искренне не понимаешь, что произошло.
Костяшки саднят, сердце стучит в ушах, и глубокая опустошенность заполняет душу. И страх.
***
– Ты что творишь? – кричит Ольга, отталкивая юношу от Ильи, – С ума сошел?
Он, словно в бреду, сползает с тела доктора, распластавшегося на земле, и, потирая кулаки, тихонько отходит в сторону.
– В скорую звони! – говорит она строго, помогая Илье сесть, протягивая ему платок.
Ветер, повинуясь приказу, убегает в дом в поисках телефона.
– Боже, Илья, прости…, – она вытирает с его лица кровь, но он отталкивает ее руку небрежно и грубо.
– Я этого так не оставлю, – чеканит он, сплюнув на асфальт, – Ты мне за все заплатишь!
Он встает и ковыляет к своей машине, заводит двигатель и, бросив ядовитый взгляд в сторону женщины, пропадает вдали.
***
– Я не могу поверить, – сказала Ольга, зайдя в дом и закрывая дверь дрожащими руками, – Мне надо выпить…
Даже не взглянув на мальчика, сидящего на диване, закрывающего лицо руками, она прошла мимо и достала из буфета два бокала и бутылку вина.
– Что на тебя нашло? – она протянула ему бокал, наполненный кроваво-красным напитком, – Выпей!
Он поднял свое красивое лицо, взял бокал и одним глотком опустошил его.
– Что он хотел? – Ветер виновато взглянул на Ольгу.
– Надо было об этом спросить прежде, чем…
– Не успел, – пробормотал он, и на губах его заиграла невеселая улыбка.
– Что значит: «не успел»? Ты дикарь что ли? – она присела рядом на диван и посмотрела на него ничего не выражающим взглядом, – Он просил денег…. Теперь придется дать. Это твоя выходка мне обойдется очень дорого…
– Не плати ему! – он мотает головой, – Слышишь? Не давай ему ни копейки!
– Хочешь сидеть в тюрьме?
– Черт!
– Сейчас приедет полиция, – она говорила очень медленно и очень спокойно, даже чересчур, спокойно. От ее тона у Ветра по спине побежали мурашки, – Ты СПОКОЙНО встанешь и пойдешь с ними. Посидишь ночь в тюрьме, пока я не решу вопрос. Ясно?
В ответ он кивнул.
– Хорошо. И не волнуйся, ладно? Веди себя прилично…
Он снова кивнул.
Глава 18
Беспокойная ночь никак не хотела подходить к концу. Пустая кровать и жгучая боль в груди не давали Ольге уснуть.
Страх, обида, разочарование попеременно сменяли друг друга, вытесняя из души нежность, желание и любовь. Ветер уже не казался ей таким привлекательным, как раньше. Теперь он представлялся ей не милым мальчиком, а волком в овечьей шкуре, показавшей себя во всей красе.
«Я его совсем не знаю» – крутилась в голове навязчивая мысль, – «В следующий раз его кулаки будут месить мое лицо…»
Неконтролируемая агрессия – вот что это такое. И если не принять мер, будет становиться все хуже.
«Ты совершаешь большую ошибку, Оля» – звучали в голове слова Карима, – «Большую ошибку»
Но, ведь он не виноват, это же, вроде как, болезнь, которая требует лечения. Да, сложного, длительного и дорогостоящего, но ее можно победить, если пройти этот путь вместе, крепко держась за руки. Она должна была ему помочь.
А так хотелось, сбежать, исчезнуть, спрятать голову в песок и не вынимать до тех пор, пока все не уляжется само собой.
В любом случае, бросить его одного в чужой стране без средств к существованию она не могла. Она сама заварила эту кашу, и она должна была хлебнуть ее в полной мере.
Обдумав все за и против, к рассвету Ольга была уверена, что мальчишку она спасет. В последний раз.
***
Ее разбудил телефон. С трудом оторвав голову от подушки, она взяла в руки гаджет и постаралась сосредоточить на нем свой сонный уставший взгляд.
СМС с незнакомого номера:
«Надо поговорить. Через полчаса в кафе напротив. Не опаздывай. Б.И.В.»
– Б.И.В? – она встала с постели и отправилась в душ.
– Б.И.В? – заглянула в холодильник в поисках сока.
– Б.И.В? – посмотрела на себя в зеркало.
– Баранчик Илья Валерьевич, – вдруг осенило ее, когда гребень заскользил по волосам.
– Баранчик! – она почти выплюнула эту фамилию, произнесла ее, как что-то неприличное, ругательное, мерзкое, – Откуда ты только взялся на мою голову?
***
Она встретила его очень давно, ей тогда лет двадцать было, в одном из ночных клубов Москвы. В то время она очень любила танцевать и часто посещала такие места. Энергия молодости еще била ключом, а выхода для нее не было, и она, выплескивала ее танцем в окружении незнакомцев под громкую музыку.
В тот вечер она была не одна. С ней была Алина, ее лучшая подруга, длинноногая блондинка с точеными чертами лица и искрометной улыбкой. Они плясали до упада, и, когда сил уже не осталось, с веселым смехом плюхнулись на высокие стулья за стойкой бара.
– Пить, – заныла Алина, протягивая к бармену руки, увенчанные красивым маникюром.
Пока они свои напитки ждали, к ним подсел парень, высокий, красивый, косая сажень в плечах, улыбался так заманчиво, угощал.
– Баранчик Илья Валерьевич, – представился он, а Ольга аж прыснула, до чего фамилия у него смешная была, как будто из мультика.
А так он ей, конечно, понравился. Говорил, правда, много и все больше о себе, но это казалось нормальным.
В общем, завертелся у них тогда роман, да, не роман, так, интрижка.
О ней как-то Кирилл узнал. Это было очень странно, он особо судьбой жены не интересовался, а тут, зашел в гостиную, губы поджаты, в руках папка.
– Ты внимательней выбирай себе хахалей, – кинул он небрежно и папку на стол положил.
Оказалась у Баранчика богатая история. Он и не бизнесмен вовсе, а студент медик, из какого-то села заМКАДного, бюджетник. Игрок, долгов у него выше крыши, вот, и ищет себе богатеньких дамочек.
Он уже во многих богатых домах побывал, не раз был пойман на воровстве мелком и выгнан с позором. Без полиции обошлось только потому, что в дома эти он не убираться ходил, а вполне себе конкретные услуги оказывал. У него даже прейскурант имелся.
А еще он частенько шантажом промышлял. Запугивал своих бывших любовниц, компромат предоставлял с собой в главной роли. И ему платили. Кто-то из страха перед мужем, кто-то за репутацию свою переживал, а кто-то просто так, чтоб отвязался. В общем, оказался Баранчик с хорошей такой гнильцой внутри, на выдумки богатый.
С Баранчиком Ольга в тот же день порвала. Почему то казалось, что по телефону это делать невежливо, потому пошла лично.
Дверь открыта, в квартире дым коромыслом, бутылки везде валяются, а в кровати две чиксы полуголые очень недвусмысленным делом заняты.
В общем, ей и говорить ему ничего не пришлось. Сам все понял и больше на горизонте не появлялся.
А Ольга для себя тогда открыла базу данных, где можно, вот таких вот Баранчиков себе выбирать, чтобы вечерок скоротать. А еще она окончательно убедилась в том, что мужу своему неинтересна, и питать в этом направлении надежды больше нет никакого смысла.
***
Она зашла в кофе и поискала глазами Баранчика. Он сидел в самом углу, прикрывая лицо руками.
Женщина подошла к столику и села напротив:
– Илья? – она легонько качнула головой, приветствуя его.
Он убрал руки от лица, продемонстрировав ее взору сломанный нос и два больших лиловых синяка под глазами, которые не могли скрыть даже большие очки. Он, молча, смотрел на нее сквозь темные стекла, а на разбитых губах играла неприятная ухмылка.
– Ты хотел поговорить, – напомнила она.
– Два миллиона, – прошепелявил он, – К обеду на это счет, – он протянул ей салфетку с цифрами, – Или твой цербер будет сидеть…
– О! Шантаж? – Ольга удивленно подкинула брови, – Это так низко…
– Это мое условие, – прошипел он, – И еще…
– Интересно…
– Одна… ночь, – пробубнил он себе под нос.
– Что? – не разобрала его слов женщина.
– Одна ночь со мной, – сказал он чуть более уверено.
До Ольги не сразу дошло, что он пытается сказать, но по мере понимания, удивление сменялось раздражением, гневом и, в результате, сорвалось с губ звонким смехом.
– Может он тебя, все же, не зря так отходил? – хохотала она, – Или ты головой ударился, пока со ступенек летел?
– Смешно тебе? – Илья окрысился, показав зубы, – Даю тебе время подумать. Ответ пришлешь по СМС в полдень, – он встал со своего места и, прихрамывая, вышел из кафе.
– Официант! – крикнула Ольга, подняв руку, – Можно, чашечку кофе?
***
– Алло, – раздалось в трубке телефона.
– Здравствуйте, Карим Дмитриевич, – сказала Ольга в трубку, запинаясь и краснея, – Мне снова нужна ваша помощь…
– В самом деле? – устало спросил старик, – Что в это раз натворил твой Игнатьев?
– Он избил человека…
– Жив?
– Кто?
– Человек!
– Да, вполне…
– Дай ему денег и дело с концом.
– Он просит два миллиона и интим.
– Что? – она, прямо, увидела, как округлились глаза Карима.
– Да, да, вы не ослышались.
– Пошли его к черту…
– Тогда Ветра посадят.
– Вы в Швейцарии еще?
– Да.
– Тогда не посадят. Выпишут штраф и все. Не беспокойся. Хотя… Если потерпевший захочет, он сможет взыскать ущерб через суд, – Карим сделал небольшую паузу, просчитывая в уме варианты, – Знаешь, у меня есть хороший знакомый в Цюрихе, он адвокат. Я постараюсь договориться, чтобы он подъехал. Будь на связи. И не волнуйся. Все решим.
– Спасибо.
– Оль, с этим твоим Игнатьевым одни проблемы… Может, ну его? А? Ты в жизни столько меня не дергала…
– Простите, Карим Дмитриевич, но это не ваше дело, – вдруг разозлилась Ольга, – Это ваша работа. Вам за это платят!
– Ладно, ладно, не горячись, – смущенно затараторил Карим, – Все решим, все будет в лучшем виде! Я позвоню…
***
Адвокат, которого прислал Карим, был действительно хорош. Он вывернул все таким образом, что виноватым остался Баранчик. Он был так убедителен, что даже Ольга поверила ему, не смотря на то, что видела все своими глазами.
Оказалось, что это Баранчик напал на Ольгу, ворвавшись без приглашения в дом, и что у Ветра просто не было выхода, он не мог оставить беззащитную женщину в беде.
Услышав ее крик, юноша вбежал в дом и выволок нападавшего за дверь. А тот, не устояв на ногах, свалился с крыльца и ударился несколько раз о ступени лицом.
И, поскольку, свидетелей происшествия найти не удалось, Ветра освободили прямо в зале суда.
Там же, в зале суда наручники надели на Баранчика. Ольга не стала писать на него заявление, и ему грозил всего лишь небольшой штраф за ложные показания.
Однако дожидаться суда Илью оставили под замком и выводили из зала под конвоем. Проходя мимо торжествующей Ольги, он скривился, изобразив глубокое презрение, сплюнул смачно на пол и прошипел:
– Я найду тебя, сука…
Глава 19
Ольга вышла из зала суда и, не оборачиваясь, отправилась к выходу. Звонко стуча каблуками по кафельному полу, она, старалась не думать о том, что сейчас произошло, но мысли снова и снова возвращали ее обратно.
Ей было жаль Баранчика, по сути, он не заслужил такого. Но, что она могла поделать, если на одной части весов было ее собственное счастье и свобода человека, который ей дорог, а на другой – жизнь и благополучие малознакомого и, чего уж, не самого благородного в мире, человека.
Ну, зачем он пришел в ее дом? Зачем придумал эту историю с угрозами? Это было глупо и нелогично…. Чего он хотел? Легких денег? Секса? С чего он взял, что все это он может получить от нее? Неужели она производила на людей такое впечатление? Это было так унизительно, так мерзко.
Этот нелепый шантаж с домогательством стал последней каплей. Если до разговора в кафе она испытывала тяжелое разочарование и вину, то после него ситуация изменилась кардинально. Теперь она была даже благодарна Ветру, что он отделал мерзавца, размазал его по асфальту, как кусок собачьего дерьма.
Правда, невозможно, тронув вонючую массу, не перемазаться в ней самому, но это поправимо. Горячая вода и мыло творят чудеса.
Оставалась одна проблема – отсутствие контроля. Такая вспышка говорила о многом и очень пугала Ольгу. Ветер не мог контролировать себя сам, и не поддавался контролю извне. И этот новый страх, родившись несколько дней назад, был непомерно силен. Ее Ветер пугал ее гораздо сильнее, чем высота и скорость….
Обида затаилась в дальнем углу сердца. И если ее не выплеснуть, она станет больше, захватит все естество, поглотит разум…
Нужно было срочно поговорить!
***
Ветер догнал Ольгу у выхода:
– Это было круто, – весело щебетал он, пытаясь схватить Ольгу за руку.
Лишь только их пальцы соприкоснулись, она резко одернула руку, как от горячего пламени, и прижала ее к груди.
– Тебе кажется это веселым? – строго спросила она, – Из-за тебя пострадал человек!
– Глупости, – все еще улыбался юноша, обхватывая Ольгу за талию.
Она вывернулась из его объятий и отстранилась, сделав несколько шагов в сторону.
– Глупости? – она остановилась, повернулась к Ветру и посмотрела пристально в его глаза, – Ты вообще понимаешь, что сейчас произошло?
Он приблизился, стараясь попасть в ее интимное пространство, но наткнулся на выставленный вперед кулак. Посмотрел на него, озадачено, и улыбка пропала с его лица:
– Могла бы оставить меня в тюрьме! – обиженно произнес он.
– Нет. Не могла! – сдвинув брови, ответила Ольга, – Не могла и не оставила. Но это не отменяет того, что Илья пострадал из-за тебя! Я хочу, – она закрыла глаза на мгновение, собралась с мыслями, – Я хочу, чтобы ты осознал это. И больше никогда не позволял своим демонам вылезать наружу!
– Демонам? – на его лице снова играл задор.
– Да. Демонам! – отчеканила Ольга, – Ты не видел себя тогда… Это было чудовищно…, – она вспомнила его, искаженное яростью, лицо, и по ее спине тут же пробежали мурашки, – Я не хочу такого видеть больше никогда! Обещай!
– Обещаю, – спокойно сказал юноша.
Она посмотрела ему в глаза, закусив губу, и не нашла в них подтверждения. Он был несерьезен, в его глазах все еще плясали смешинки, а на губах то и дело проскакивала улыбка.
Она развернулась, больше не говоря не слова, и вышла из здания.
– Что? – спросил Ветер, глядя ей в след, – Что не так-то?
***
– Додж? – Ветер недовольно поджал губы, – А что случилось с Феррари?
– Я ее вернула…
– Она мне нравилась, – пробубнил Ветер, садясь на пассажирское сиденье автомобиля.
– Нам долго ехать, – сказала Ольга, заводя мотор, – Нужно машина понадежнее.
– Куда едем?
– На виллу…
***
Они ехали молча. Ольга вела машину, напряженно копаясь в собственных мыслях, Ветер уткнулся в свой телефон, и, время от времени, взрывался заразительным смехом, заставляя женщину улыбаться.
– Надо поговорить, – вдруг сказала она.
Он убрал гаджет и повернулся к ней:
– Внимательно…
– Я не могу отделаться от мысли, что ты имеешь склонность к агрессии…, – медленно сказала она.
– Кто? Я? – сделав невинное лицо, наигранно удивился юноша, – Да я – сама доброта…
– Я серьезно.
– Ну, если серьезно, – Ветер задумался на мгновение, – Возможно, ты права…. Но, ты должна знать, что я никогда не подниму на тебя руку!
– Почему? – она посмотрела на него мельком, – Как ты можешь быть в этом уверен, если ты не можешь себя контролировать?
– Ну, во-первых, – сказал он негромко, – Я никогда не бил женщин. И, вообще, тех, кто слабее…
– Ты думаешь, Илья был способен дать тебе отпор?
– Да, – неуверенно ответил Ветер.
– Но он не дал…. Как думаешь, почему?
– Не знаю. Не успел…
– Нет, Ветер! – Ольга снова посмотрела на него, оторвав свой взгляд от дороги, – Баранчик – провокатор! Он не дает отпор! Он провоцирует агрессию, получает побои, а потом вымогает за это деньги!
– То есть, он знал, что я его побью?
– Не знаю я, что он знал! Но ты должен понять, что он бы добился своего, если бы не перегнул палку…
– Перегнул палку?
– Да.
– Расскажешь?
– Не хотелось бы.
– Я настаиваю!
Ольга с опаской посмотрела на Ветра, решая, готов ли он услышать такое сейчас, и, оценив его состояние, решила все же кое о чем умолчать.
– Он хотел два миллиона…
– Рублей?
– Евро…
– Вот, гад, – у юноши в груди снова начала посыпаться злость.
Ольга положила ему на колено свою руку.
– Вот, об этом я беспокоюсь, – сказала она с укором, – Ты выходишь из себя слишком быстро. Не успеваешь даже подумать.
«Боюсь представить, что будет, если он узнает о второй части требования…»
– Я понял, – Ветер вздохнул побольше воздуха в легкие и постарался успокоиться.
Получалось не очень. Вспомнил методику счета и начал считать про себя до десяти. Стало легче. Выдохнул.
– Все, – кивнул он довольно, – Я спокоен, как удав…
– Так, что там, во-вторых?
– Во-вторых?
– Ты сказал, что, во-первых, не бьешь тех, кто слабее, помнишь?
– А? Да! – он припомнил начало разговора, – А, во-вторых, я…, – он запнулся.
– Я…, – и снова звуки застряли в горле.
– Я…, – «Черт! Это же простая фраза! Что происходит?», – Я…
– Слова забыл? – Ольга остановила машину на обочине, повернулась к нему в пол оборота, и пристально смотрела на него, с веселым огоньком в глазах. Было совсем не трудно понять, что он пытается сказать. Но, черт-побери, как, же хотелось услышать эти три заветных слова!
Он покраснел до кончиков ушей, на лбу выступили капли пота, а пальцы рук сжались в тугие кулаки и, еще не до конца зажившие, костяшки начали кровоточить.
Она протянула к нему свою руку, провела кончиками пальцев по щеке, коснулась слегка нижней губы, уперлась указательным пальцем ему в подбородок и несильно потянула к себе. Он поддался, расслабившись, их губы встретились, и он, тяжело втягивая носом воздух, впился в ее нижнюю губу со всей страстью, на которою только был способен.
– Люблю тебя, – нежно прорычал он.
Глава 20
Маленькое солнышко Счастье выглянуло осторожно из-за тучки, услышав заветные слова. Очень осторожно, с большим трудом, путаясь в собственных мыслях, протянуло свои ручки к сердцу и слегка коснулось его, теплом разливаясь по телу.
– Люблю тебя! – повторял он, целуя ее губы.
Эти простые слова проникали в самые потайные уголки души, просачивались в самые темные щелки, взрываясь красочным фейерверком и освещая их ярким светом.
Свет был вокруг, он вырвался наружу, осветив все пространство, которое было ему доступно, он согревал, он очищал, он дарил благодать.
Его невозможно было сдержать, он рвался наружу силой тысячи солнц, он прорывался сквозь страх и боль, сквозь ожидание.
И маленькое солнышко по имени Счастье перестало бояться, перестало прятаться, вышло из своего укрытия и засияло, открыв миру всю свою красоту.
– Люблю тебя, – прошептала она в ответ, – Люблю, – и это было правдой.
***
Дорога петляла между ярко-зеленых полей, уходящих за горизонт. Они простирались, насколько хватало глаз, и сливались с синими небесами в одно неразделимое целое.
И серое полотно дороги, гладкое, как зеркало, спокойно лежало среди щедрых швейцарских земель и несло свою нетяжелую ношу.
Солнце клонилось к закату, и хотя август уже вступил в свои права, редкие деревья на обочинах еще радовали глаз буйством зеленных оттенков. Клены, ясени, раскидистые вязы остались где-то позади, а на смену им пришли сосны. Могучие, необъятные деревья, поднимали свои кроны прямо в небо, рисуя необыкновенные тени на сером асфальте.
Поворот, еще поворот. И, вот, еже редкие сосны превратились в рощу. Еще поворот, и дорога ложится сквозь высокий корабельный лес, усыпанный плотным ковром длинных желтых игл.
Проехали желтую табличку.
Ветер чуть не вывернул шею, пытаясь прочитать надпись.
– Поместье Лиеблингс-пьер, частная территория, – улыбаясь, сказала Ольга, – Любимое место жительства моего мужа. Сто лет тут не была.
– Лиеблингс-пьер, – повторил Ветер, – Что это значит?
– Любимый причал или пристань, – Ольга пожала плечами, – Как-то так…
Ветер ожидал увидеть древнее строение с колоннами у входа и гаргульями, охраняющими покой жильцов, с красивым ухоженным садом, украшенным высокими туями и фигурно остриженными кустами. Он представлял себе призраков, бродящих по длинным коридорам дома и гремящих цепями в ночи. И высокого худого дворецкого со впалыми глазами, распахивающего массивные двери перед гостями, и пугающий их своим жутковатым видом.
Но машина остановилась прямо в лесу, и его взору предстало совершенно современное строение из стекла и бетона. Никаких садов перед входом не было, обычная бетонная парковка, утопающая в тени соснового леса.
Прямые линии, четкие грани, и окна, из которых состояла большая часть фасада. Окна были закрыты металлическими рольставнями, и ни один лучик света не пробивался сквозь плотные жалюзи.
– М-да, – произнес он разочаровано, выходя из машины, – Приведений не будет…
– Кто сказал? – хихикнула Ольга, – На счет приведений, не знаю, а, вот, парочка бомжей очень даже может быть, – ее аж передернуло от собственных слов.
Она достала из сумочки небольшой пульт и, нажав на кнопку, включила уличное освещение. Невысокие фонари, увенчанные круглыми плафонами, неохотно выходили из долгой спячки, мерцая и сопротивляясь приказу, но не слишком усердно. Лишь несколько ламп так и не соизволили проснуться.
– Ну, что? Готов? – спросила Ольга, и снова нажала на кнопку пульта.
Дом словно ожил, жалюзи, щелкнув, начали убираться, открывая взору стеклянный фасад, все ярче освещая ярким светом, льющимся из комнат, пространство вокруг.
Ольга, покрутив на пальце связку ключей, отправилась ко входу. Ветер шел за ней вслед. Она коснулась ключиком невидимой грани и из стены выехала небольшая клавиатура с экраном, на котором мигала надпись: «Введите код».
Несколько уверенных ударов пальчиками по кнопкам и, дверь, протяжно щелкнув, открылась, приглашая гостей войти.
Весь первый этаж занимал огромный холл, совмещенный со столовой и кухней, а на второй этаж вела аккуратная лестница со стеклянными ступенями и перилами.
Вся мебель была укрыта чехлами, на которых скопилась многолетняя пыль.
– Завтра приедут из клиринговой компании, наведут тут марафет, – немного смущаясь, сказала Ольга, – Я им заранее оправила запрос, но у них там очередь…
– Это ничего, – Ветер подошел к ней сзади и поцеловал в макушку, – Здесь столько пространства… Аж, не по себе…
– Ты привыкнешь, – она повернулась к нему лицом и потянулась за порцией счастья.
И, Ветер, дал ей то, что ей было нужно…
– Нужно обойти все комнаты, – сказала Ольга, отрываясь от его сладких губ, – Проверить, чтобы там никого не было…
– А разве сигнализация – не гарантия от незваных гостей.
– Конечно, гарантия, – она сделала такой лицо, как будто проглотила большую дольку лимона, – Но, все же, если ты сделаешь это, мне будет гораздо спокойнее…
– Пойдешь со мной?
Она лишь помотала отрицательно головой и, как будто, вспомнив что-то, взяла в руку длинную швабру и протянула ее юноше:
– На, вот. Возьми..
– Не нужно…
– Возьми, мне будет спокойнее.
– Когда-нибудь, – сказал юноша, беря из ее рук швабру, – Ты расскажешь мне, почему такая трусиха…
– Обязательно, – вымучено улыбнулась Ольга, – Иди!
***
На втором этаже было две спальни, библиотека, до самого потолка наполненная книгами, и комната со спортивными снарядами. Ветер не сразу сообразил, что эти странные предметы, накрытые белыми простынями есть ни что иное, как самые настоящие тренажеры.
Он приподнял край одной простыни, и его лицо растянулось от удивления и восторга. Он бегал по комнате и стаскивал тряпки со снарядов, почти визжа от радости. У него даже мышцы заныли от предвкушения.
Здесь было все: силовые установки, штанга, беговая дорожка, шведская стенка, велосипед. В углу комнаты стоял шкаф с гантелями, блинами, эспандерами и прочими крутыми штуками, которые можно было встретить только в элитных фитнес клубах.
– Ну, что там? – крикнула заждавшаяся Ольга, стоя на первой ступени лестницы.
– Все круто! – крикнул он в ответ, – Я нашел спортзал!
– Можно подниматься?
– Ага!
Он вышел из комнаты. За последней дверью была лестница, ведущая выше. Это было странно. Ведь с улицы казалось, что в доме лишь два уровня.
Он поднялся наверх и открыл одну единственную дверь, в которую упиралась лестница.
Там была комната, обставленная очень скромно. Обычная полуторная кровать с пружинным матрацем, письменный стол у маленького ветрового окна, два стула и шкаф с зеркальцем, врезанным в дверку.
Мебель не была зачехлена, но при этом не казалась пыльной. Он даже провел пальцем по дужке кровати, чтобы убедиться в этом.
Никакой пыли. На столе были разбросаны какие-то бумаги, а шариковая ручка лежала так, как будто ее только что положили, закончив писать.
Он подошел к окну и подергал за ручку.
Закрыто изнутри.
Он заглянул в шкаф.
Пусто.
«Наверное, комната прислуги», – решил он, – «Не буду лишний раз пугать Ольгу».
Он вышел из коморки, и запер дверь на ключ, который торчал в замочной скважине. Повернул его пару раз в замке, проверил дверь и, вынув ключ, сунул его в карман брюк.
– Все чисто, – сказал он Ольге, спускаясь с чердака, – Я бы сейчас слона съел…
– Продукты в машине, – ответила она, – Но…
– Но? – Ветер приподнял бровь.
– Надеюсь, ты умеешь готовить…, – она покраснела до корней волос, – У меня с этим плохо…
***
– Посмотрим, что у нас тут, – Ветер поставил пакеты с продуктами на стол, – Не мало….Ты это все сама купила?
– Нет, конечно. Сделала заказ в интернет магазине. Не знала, что может понадобиться, и сколько мы здесь пробудем. Взяла набором.
– Отлично! Надо убрать вот это в холодильник, – он сдвинул молоко, яйца и мясо в сторону Ольги, – Справишься?
– Конечно, – она подошла к холодильнику и открыла дверцу, – Хм…
– Что?
– Тут вино стоит…
– В холодильнике?
– Ну, да, – она достала бутылку, – Шато Латур, урожай девяносто пятого… Странно.
– Странно?
– Да, странно. Чтобы ему тут делать? – Ольга поставила бутылку на стол, – Тут не было никого, по меньшей мере, семь лет…
– Ну, может, оно стоит тут давно?
– Хм…
Ветер взял в руки бутылку:
– Это хорошее вино?
– Неплохое, – ответила Ольга, утвердительно качнув головой.
– Тогда, давай выпьем! Где бокалы? – Ветер полез по шкафчикам в поисках ёмкостей для напитков.
А Ольга, стояла неподвижно, замерев в одной позе, и напряженно пыталась сообразить, как бутылка марочного вина могла здесь оказаться. Она, вдруг, отчетливо ощутила, что за ней наблюдают. Пристально, не сводя глаз.
Холодные мурашки пробежали по рукам. Она поёжилась и, вспомнив, почему-то, Скарлет О’Хара (Унесенные Ветром), произнесла:
– Я подумаю об этом завтра…, – и, встряхнувшись, улыбнулась вернувшемуся юноше.
Ветер поставил на стол два винных бокала на длинных ножках, откупорил бутылку и, налив в них рубиновый напиток, протянул ей один бокал.
– За любовь! – предложил он тост, и, звякнув стеклом, сделал большой глоток.
Лицо его перекосилось, внезапно, вызвав у Ольги приступ звонкого смеха.
– Фу, – с трудом проглотив жидкость, вскрикнул он, – Ну и кисляк… Оно испортилось что ли?
Ольга поднесла свой бокал к лицу, покрутила ярко-красную жидкость, вдохнула ее аромат:
– Пахнет нормально, – она пригубила слегка напиток, – И на вкус хорошее…
– Тогда я не понимаю, что в нем «неплохого», – обиженно произнес Ветер, – Я такой барматухи давно не пробовал…
Ольга снова засмеялась:
– Ты знаешь, сколько стоит эта «барматуха»?
– Нисколько она не стоит. И место ей на помойке!
– Как скажешь, – она снова пригубила вино и довольно причмокнула, – Вкусно.
– Сколько?
– Тысяч 150, наверное, – она пожала плечами, – Не самое дорогое, но, как ни странно, мое любимое…
– 150 штук? За бутылку? – он снова взял свой бокал в руку, – Чего-то я в этой жизни не понимаю, – и, повторяя за Ольгой, взболтнул слегка напиток, понюхал и пригубил, – Не понимаю, – вынес он свой окончательный вердикт.
– Мне больше достанется, – улыбнулась Ольга, потягивая кроваво-красную жидкость, – Что на ужин?
Ветер осмотрел продукты на столе и, почесав затылок, полез в карман за телефоном.
– Интернет есть, – ухмыльнулся он, – Ща скачаем программу и узнаем…
– Ты же сказал, что умеешь готовить…
– Ну, – он озадачено взглянул на нее из под бровей, – Я могу пельмени сварить или макароны…. Яичницу могу пожарить.
– Не густо, – она поджала губы, и взяла со стола яблоко.
Есть хотелось уже сейчас.
Продолжение... на Дзен
Полная версия книги на Литрес со скидкой 20%
Фрагмент опубликован с разрешения автора. Автор - Я :)
ISBN:978-5-532-98813-2