- Володя, а почему ты не спишь? - строго спросила сына Кшесинская. - Время уже не детское. Одиннадцатый час!
- Я тебя ждал! Так ты привезла мне, что обещала утром?
- Зо-о-ося! - позвала своего секретаря Кшесинская.
В гостиной появилась Зося.
Как всегда, эта дама была очень серьёзной и без каких-либо эмоций на лице. У неё и в данную минуту на нём присутствовала непроницаемая застывшая маска.
- Где пирожные, Зося?
Секретарь поправила пенсне:
- Которые?
- Кремовые!
- Из театрального буфета?
- Ну, да, да, да! А какие ещё?!
- Я распорядилась, чтобы свёрток с ними отнесли на кухню.
- Вот видишь, - вновь обратилась Кшесинская к сыну, - я выполнила своё обещание! И твои любимые кремовые пирожные тебя уже ждут на кухне!
- Ой, спасибочки! - от радости запрыгал мальчик.
Появилась няня.
Кшесинская к ней требовательно и в откровенно раздражённом тоне обратилась:
- Ванда, я же вам уже не раз говорила, что после десяти Володя должен спать!
- Мадам, - няня, молодая полячка, явно деревенская девушка, сделала напуганный и неловкий книксен, - ой, вы знаити, я пытаться Володю уложить! Но он…о-он меня не слушать…
- Научитесь с ним быть по строже! - ответила на это Кшесинская, и добавила: - Проведите Володю на кухню, и пусть он там попьёт со своими пирожными чай. Но с чаепитием не затягивайте! И сразу же, не позднее пол одиннадцатого, укладывайте его спать!
- Я поняла, мадам, - няня взяла за руку Володю и повела его на кухню.
Великий князь подошёл к Кшесинской и поцеловал её:
- Дорогая, ты была как всегда великолепна! Я не мог оторвать от тебя глаз! Ты танцевала лучше всех! Даже Фокин на твоём фоне потерялся!
- А вам понравилось моё выступление? - спросила Кшесинская, обратившись к Наде и Николаю.
- О, даже очень! - ответила за себя и за мужа Надя.
Николай поддакнул супруге.
Кшесинская села рядом с великим князем:
- Ну, что вы пьёте?
- «Шато Латур» с твоего позволения, дорогая, - ответил ей двоюродный брат государя. - Будешь?
- Только пол бокала.
Вышколенный слуга тут же налил Кшесинской дорогого вина.
- Устала? - участливо спросил балерину великий князь.
- Ну, конечно! - ответила Кшесинская. - Всё-таки я уже не девочка!
- Понятно, понятно…- Великий князь успокаивающе положил свою руку на руку балерины. - Но сегодня ты была как никогда великолепна.
- А-а-андрэ!
- Что?
- Андрэ, ты всё-таки неисправимый!
- Я?!
- Ну, а кто же ещё?
- Почему?
- Потому что ты - льстец!
- Нисколечко!
- А я говорю, ты - безудержный льстец!
И Кшесинская вновь обратилась к гостям:
- Ну а вам как на самом деле? Надежда Адриановна, я, как понимаю, вы будете обо мне писать свой очерк, отталкиваясь от впечатлений, полученных при сегодняшнем просмотре этого спектакля, так что поделитесь своим мнением о нём! Мне интересно вас послушать! Только говорите откровенно, а не подражайте великому князю! Он всегда мне пытается во всём польстить!
Надя согласно качнула головой, немного подумала, и произнесла:
- Конечно, что создаёт сейчас Михаил Фокин, как хореограф, очень необычно! А кого-то это и шокирует…
- Вот, вот! - поддержала её Матильда Кшесинская: - Я бы даже больше сказала: это - революционно! Хотя этот термин я очень не долюбливаю. Но в случае с Фокиным он как нельзя лучше подходит. Фокин ломает все традиции, он отвергает всё, за что ратует тот же Петипа. Для Фокина в балете нет никаких табу, и он отчаянно экспериментирует. И этим он мне интересен. И надеюсь интересен он не только мне.
- А тогда у меня возникает вопрос, - уточнилась Надя у Кшесинской, - а что же Петипа, а вместе с ним и весь классический балет? Они уже устарели, на ваш взгляд?
- Я бы так не сказала! - отрицательно покачала головой Кшесинская. - Я считаю, что и Петипа, и олицетворяемый им классический балет, вправе и сейчас существовать. Этот балет просто необходим, но также ни в коем случае нельзя отвергать эксперименты в танце таких новаторов, какими являются на сегодня Фокин или новая восходящая звезда нашего балета…Я имею ввиду Нежинский.
- То есть, вы считаете, что следует двигаться всё-таки вперёд?
- Разумеется! Но при этом нельзя отвергать и то, что у нас уже есть.
- Что вы имеете в виду под этим выражением, Матильда Феликсовна?
- Я имею в виду, что необходимо оберегать как зеницу ока и тот фундамент, которым является для всех нас балет прежний. Тот самый, который принято называть балетом классическим, балетом Петипа, и который стал известен всему миру под названием русский балет! Его тоже нельзя забывать! А ещё лучше его следует продолжать культивировать и тоже развивать. В духе классики необходимо ставить новые спектакли на сцене нашей Мариинки.
Кшесинская оседлала своего любимого «конька», и Надя только и успевала записывать её взгляды на современный балет и на его развитие.
Великий князь вскоре заскучал и предложил Николаю пройтись в сад и там покурить, пока дамы заняты своим разговором о балете.
В саду Андрей Владимирович предложил Соколовскому английские сигареты:
- Я курю только «Кент». Привык к ним. Вы как относитесь к английским сигаретам?
- Если они не крепкие, то…
- Эти не крепкие.
- Тогда положительно.
- «Кент» будете?
- Не откажусь.
Двоюродный брат государя и Соколовский закурили.
Великий князь, пустив колечко дыма, спросил:
- И как вы думаете, сколько вам придётся пробыть в Китае, штабс-капитан?
- Предположительно до конца следующего года, Ваше Высочество. Если, конечно, не задержат меня там обстоятельства. Под ними я подразумеваю начало войны… И уж если война случится, то в таком случае моя командировка может затянутся на неопределённое время.
- Вы едете в Циндао в качестве журналиста, насколько я осведомлён в составленной для вас легенде?
- Да, в качестве свободного журналиста…По документам я буду швейцарским подданным.
- Эмилем Бауэром?
Николай удивлённо вскинул голову, а великий князь как ни в чём не бывало невозмутимо продолжил:
- Не удивляйтесь! С моей стороны пора раскрыть все карты… Это я предложил использовать кандидатуру Бауэра, а вернее его фамилию. Мне показалось, что это будет правдоподобно. И потом, вы и Бауэр - похожи. Вы примерно одного возраста. Брюнеты. Одинакового телосложения. Но только Бауэр совершенно не знает китайской специфики и китайского языка. Поэтому, по моей рекомендации вы и перевоплощаетесь в него. Да, кстати, а вы в курсе о том, что приходят сообщения: в немецкой колонии Цзяо-Чжоу и в самом Циндао стало очень неспокойно…
- Мне об этом тоже известно.
- В этом немецком анклаве что-то уже назревает серьёзное…
- Всё понятно и вполне объяснимо. Немцы занервничали и начали там проявлять большую активность. Они поголовно стали высылать оттуда всех европейцев, включая англичан и русских, ну а французам туда и вовсе въезд ещё четыре года назад они категорически запретили. А теперь это касается и японцев. Поблажки сделаны только для граждан немецко говорящих стран…Поэтому мне и придётся изображать из себя швейцарского свободного журналиста.
- Ну а как вы думаете, штабс-капитан, немцы станут цепляться за Циндао?
- Там у них базируется Восточно-Азиатская эскадра под командованием контр-адмирала фон Шпее и имеется гарнизон в количестве четырёх тысяч семисот штыков, включая и некоторое количество австрийцев. Это их крупнейшая колония в Восточной Азии. И я думаю, что если они трезво оценивают складывающуюся там ситуацию, то понимают, что у них не будет никакой надежды её удержать за собой и они постараются заранее вывести из-под удара свою эскадру, чтобы спасти корабли, ну а вот насчёт их гарнизона…Тут я думаю, что они просто так не сдадутся. Циндао не вывесит белый флаг. Они всё равно будут его защищать. И защищаться будут упорно.
- Почему вы считаете, что они выведут из Циндао эскадру?
- Потому что как бы мы не относились к нашему будущему противнику, но немцы есть немцы. Они - прагматики. И до мозга костей реалисты. Им же понятно, что в случае начала боевых действий в Европе их эскадра будет тотчас же заблокирована в Циндао. Слишком удалена эта их колония от основных германских баз, и англичане без труда прервут немецкие коммуникации на море. Так что эскадру они постараются вывести, причём при первой серьёзной угрозе для неё, иначе она будет в лучшем случае для немцев потоплена, а то ещё и достанется англичанам… И тогда корабли этой эскадры усилят королевский военно-морской флот.
- Ну и как они её попытаются выводить?
- Только не через Суэц. Суэц под контролем англичан.
- Значит, окольным путём? Через Тихий океан и вокруг Южной Америки?
- Это долго… Но да, это единственный для них приемлемый маршрут. Ваше Высочество, а разрешите задать вопрос? - насмелился Николай обратиться с щекотливым вопросом к двоюродному брату государя. Этот вопрос его мучил с самого начала, как он узнал, какая ему предстоит командировка и куда именно. Ну а великий князь, как выяснилось, был в курсе операции по внедрению российского агента в немецкий анклав на территории Китая. Он даже выбрал кандидатуру будущего агента, знал досконально его легенду. И даже посильно поучаствовал в её разработке.
Великий князь кивнул головой.
- Ваше Высочество, а не поздно меня направляют в Циндао? Ведь, понимая специфику моей командировки, я могу с уверенностью сказать, что мне только на налаживание новых знакомств в этой немецкой колонии потребуется значительное время, до полугода, а то и больше, а его… А времени этого по сути-то и нет уже!
- Я согласен с вами, Николай Георгиевич, что вас необходимо было в Циндао направлять раньше, но понимаете в чём загвоздка…- Великий князь вновь затянулся, и только после этого произнёс: - У нас до определенной поры в этом не было необходимости…Ну я имею в виду вас туда отправлять.
- Почему?
- А потому, что в Циндао, в этом единственном немецком анклаве на китайской территории, на самом деле у нас уже имелся агент. И он действовал давно и вполне успешно.
- Что-то с ним случилось? - переспросил великого князя Николай.
Великий князь не сразу ответил. Он вновь затянулся, пустил несколько колечек дыма, проводил их взглядом, и только после продолжительной и напряжённой паузы, совсем уже глухо произнёс:
- Немцы каким-то образом вычислили нашего агента…
- Когда это произошло?
- Случилось это в самом конце прошлого года. Однако они не стали его арестовывать, так как знали, что наверняка им придётся его после этого нам выдавать, ну и… В общем они подстроили несчастный случай, и он…при очень подозрительных обстоятельствах погиб. Я уверен, что его немцы просто ликвидировали. Технично… Так что вы понимаете, Николай Георгиевич, насколько ваша командировка опасна. А в следующем году её опасность может ещё больше возрасти…По понятным причинам.
- В связи с возможной войной?
- Разумеется.
- Ваше Высочество, а разрешите ещё задать вопрос?
Великий князь согласно кивнул головой.
- Ваше Высочество, вот вы сегодня уже говорили, что большая война в Европе неизбежна…
- Об этом не только я говорю.
- Да, конечно… Многие об этом говорят. И что начнётся эта война скоро…
- Возможно даже ещё раньше, чем мы её ожидаем.
- Ваше Высочество, а скажите… А мы если что вообще-то готовы к ней?
Великий князь и на этот вопрос не сразу стал отвечать.
- Этим вопросом сейчас многие задаются, и не только в штабах…
- И всё же… Выскажите ваше мнение?
- Насколько я знаю, ваш старший брат, Николай Георгиевич, военный инженер? - переспросил в свою очередь великий князь Соколовского-младшего. - И он сейчас находится на границе с Германией?
- Ве-е-ерно.
- Вы же поддерживаете связь с ним? Списываетесь?
- Списываемся.
- И что он пишет?
- Он не имеет права писать о том, чем в Осовеце занят.
- Ну, это понятно! Однако там, где он находится, занимаются не разведением цветов и выращиванием сельдерея. Впрочем, я осведомлён, где он и чем там занят. Кстати, он мой тёзка, и его тоже зовут Андреем… Не правда ли?
- Вы правы, Ваше Высочество!
- И я с ним тоже успел познакомиться.
Глаза Николая округлились, а Андрей Владимирович, не обращая на это внимание, продолжил:
- Можно сказать, что я только что вернулся из Осовеца. Проясню для вас тамошнюю ситуацию. Я примерно месяц назад побывал в этой крепости. По поручению государя выезжал на германскую границу. Осмотрел фортификационные укрепления по всему периметру германской границы и проехал в тот же Осовец, где находится ваш старший брат. И там я с ним встречался. Он оставил по себе благоприятное впечатление. Он - толковый специалист. Начальство его хвалит. Я, конечно, не военный инженер, но в фортификационных делах тоже кое-что смыслю. Крепость Осовец доводится до ума, и на неё выделяются не малые средства. И хотя её ещё начинал строить наш знаменитый военный инженер Эдуард Иванович Тотлебен, но военная наука не стоит на месте, и это приходиться учитывать… Так вот, вы всё равно с братом общаетесь, и он вам пишет…
- Регулярно.
- И между строк вы что-то же можете понять, Николай Георгиевич?
- Могу.
- Ну и вот вы сами ответили на свой вопрос. Какие ваши выводы?
- Что касается укреплений на германской границе, и той же крепости Осовец, важнейшей нашей крепости, и где находится сейчас Андрей, то там многое делается, хотя сделано далеко не всё необходимое. И с укреплением Осовеца мы, по правде сказать, запаздываем.
- Вот-вот! Так и я бы вам ответил. Мы многое сделали для подготовки к войне, но всё же… успели не всё. И вот что я ещё хочу заметить… Я выскажу только своё мнение, Николай Георгиевич…- Великий князь закурил следующую сигарету. На этот раз он её закурил не с первого раза, и было видно, что у него начали подрагивать пальцы.
Великий князь явно занервничал и этого уже не мог скрыть. Его голубые, как и у всех Романовых, глаза, даже изменили цвет и позеленели. Наконец, он совсем глухо произнёс:
- Я, как и государь, переживаю. Я уже говорил, что войны не избежать. Но я не исключаю, что она начнётся не в 16-ом, ни даже в 15-ом, как наш Главный штаб намечает, и из этого исходит, а в следующем, в 1914 году. И на этот раз эта война станет всеевропейской, а ещё точнее сказать: она станет первой в истории человечества по-настоящему мировой. В ней будут участвовать десятки стран, а также не сотни тысяч солдат, а миллионы! И жертв на этой войне будет тоже чрезвычайно много. Сейчас даже невозможно представить сколько их окажется! Пока что это только мои субъективные предположения, и я был бы рад ошибиться в них, однако…К сожалению, я думаю, что окажусь в своём мрачном пророчестве прав. Теперь вот ещё что… Вернёмся к вам… Ну, сами понимаете, Николай Георгиевич, когда между Германией и Россией начнётся война, то любой наш агент, если его немцы раскроют, будет немедленно арестован…И затем… его скорее всего казнят. Ту-ут…тут уже никаких не просматривается иных вариантов. Никакого суда над нашим агентом немцы не будут проводить. Ну, что мы всё о войне, да о войне? А давайте-ка вспомним о наших дамах, штабс-капитан? - резко оборвал беседу великий князь.
И великий князь, и Николай вернулись в гостиную. Там Надя заканчивала брать у Кшесинской интервью. Записав последние мысли балерины, Надя закрыла блокнот.
- Уже поздно, Матильда Феликсовна, вы устали. Нам, наверное, пора откланяться?
- Я смогу посмотреть ваш текст, перед тем как он уйдёт в печать? - спросила Кшесинская.
- Ну, если до отъезда я успею его закончить, - ответила Надя.
- Вы, кажется, говорили, что уезжаете в среду?
- Да, через три дня.
- Постарайтесь мне его до вашего отъезда отправить.
- Хорошо.
Великий князь предложил гостям:
- Ну, давайте выпьем по последнему бокалу вина, что ли?
Соколовские согласились.
А затем Кшесинская, сославшись на усталость после спектакля, пошла в спальню, а Андрей Владимирович проводил Соколовских до своего авто и велел их отвести в гостиницу.
(Продолжение следует)
Сайт автора: vbartash.kz
Одноклассники автора: ok.ru/...443