Я ни с кем и никогда не ругалась так яростно, как ругалась со своей мамой. Помню, как кидала в нее телефоном (тогда еще стационарным) и утюгом. Слава богу не попала. Помню, как уходила из дома и бродила по улицам полночи. Еще какую-то дичь творила… А мама как-то в порыве гнева, не зная, как справиться со мной, порвала мою любимую юбку, которую сама же мне и сшила.
А сейчас, когда я слушаю разные подкасты и лекции по теме отношений матери и дочери, я думаю, что мне несказанно повезло с мамой. Что у нас в семье, несмотря на яростные ссоры, была действительно атмосфера любви.
Она не была идеальной, но она была действительно хорошей матерью. Я чувствовала, что она меня любит. Я доверяла ей и видела, что она желала мне всего самого замечательного. Я видела, что она делает все возможное, чтобы я была счастлива.
А если мама и делала что-то «не правильно», не так, как одобрили бы психологи, так это от незнания. В то время ведь не было «интернетов».
Желание написать о моей неидеальной маме появилось из-за разговора с моей подругой детства Катей. Она практикующий психолог, работает с детьми, и очень обиженна на свою мать. И хотя Кате уже 42 года, и живут они с матерью в разных странах, в каждой нашей беседе я слышу, какая ее мать плохая.
К слову, Катина мама мне всегда нравилась. Я помню ее очень веселой женщиной. А еще она совершенно бесплатно занималась с детьми с плохим зрением. То есть собирала на базе детского центра тех, у кого развивалась близорукость, и проводила занятия по системе Норбекова. Я ходила на эти занятия. Зрение не улучшилось, но улучшилась осанка. И было очень весело.
Когда я говорю об этом Кате, она лишь презрительно морщится. Но я догадываюсь, что знаю не обо всем, что происходило в их семье.
Неприятно мне становится, когда Катя начинает мне говорить, что и моя мама причинила мне вред. Она помнит мою маму, как очень строгую и требовательную женщину. Маме всегда хотелось, чтобы я хорошо училась, а еще я должна была ходить в музыкальную школу. И что к ней, к Кате, моя мама плохо относилась.
И я согласна в чем-то. Да, Катю, с которой я начала курить и общаться со взрослыми мальчиками, моя мама не считала хорошей компанией. Но ведь ни разу не запретила мне с ней общаться! А когда Катька приходила ко мне в гости, моя мама кормила ее котлетами и солеными огурцами собственного приготовления. Катька вечно была голодная и могла съесть двухлитровую банку огурцов за один присест. И моя мама только умилялась ее аппетиту.
Когда я думаю о том, какую бы претензию могла бы предъявит своей маме, на ум приходит только то, что она приводила мне в пример некоторых других девочек. Одна учится лучше, вторая соглашается носить берет, а ведь это так красиво.
А еще челку мне не разрешила отстричь.
Больше ничего не вспоминается.
Зато вспоминается, как мама не выгнала бездомную собаку, которую я притащила домой после очередной ссоры с ней. Собаку накормили и предложили остаться жить. Правда собака не согласилась и сбежала, когда я повела ее гулять. Свобода была ей, видимо, дороже гарантированной миски с едой.
А еще я помню, как моя маленькая и интеллигентная мама отправилась в квартиру к алкашам, чья непутевая дочь запугивала меня. Маму там чуть не избили. Но отважная моя отважная мама пошла в милицию. После этого дочь алкашей отстала.
А еще она защищала меня перед соседями, перед учителями, когда я явно косячила. Нет, сама она, конечно, устраивала мне головомойку. Но другим не позволяла.
А еще мама ни разу не попрекнула меня, когда я в 16 лет связалась с одним дурным мальчишкой, и у меня были неприятности. Она просто помогла.
Наверное, мне легко помнить о маме много хорошего, потому что она умерла очень давно. Она не видела мои не всегда простые отношения с мужчинами, мою неидеальную семью, мою сомнительно успешную карьеру. А моей подруге Кате сложно, потому что ее мама со своим мнением всегда на расстоянии телефонного звонка.
А может быть мне легко, потому что я смотрю на свою маму с позиции взрослой женщины. Я вижу, как ей было трудно растить меня одной, без мужа. И я чисто по-женски сочувствую ей. И безмерно благодарна, что она справилась.
Катя намекает мне, что я идеализирую свою маму. Может быть. Люблю, жалею, благодарю и идеализирую. А почему бы и нет? Что плохого в том, чтобы любить маму, а не выискивать то, чем она обидела и причинила боль?
Но все же я думаю, что на самом деле я не идеализирую маму. Наоборот. Я принимаю ее, как обычного живого человека. Земную женщину, которая делала для своего ребенка все, на что у нее хватало сил.
Идеализируют как раз те, кто думает, что их матери очень сильные и невероятно мудрые, но по какой-то причине вдруг не захотели сделать своим детям хорошо.
Иногда мне хочется сказать Кате, что вся ее психология – «не в коня корм». Я сама по образованию психолог. Я помню, как в районе 3-4 курса, когда идут предметы «педагогика» и «семейная психология», все студенты вдруг обнаруживают, что их родители нанесли им психологические травмы практически не совместимые с жизнью. Но потом это проходит. У практикующего психолога точно должно пройти.
И может быть когда-нибудь я Кате это скажу. А пока вот пишу здесь.