Вика наблюдала все как в размытой съемке. Пришла в себя только когда к ней подбежал Коля и обнял. Он с утра ушел помогать какой-то родственнице – у ее мужа был редкий период трезвости и все вместе делали ремонт в доме.
- Пошли домой. Нечего тебе здесь сидеть.
- Егор… Как же так… - в голове у Вики стучало. Еще час назад этот мальчик, пусть с отвратительным характером, показывал малышне трюки. И вот его уже нет...
- Перелом основания черепа, - возвестила ближе к вечеру Ефросинья. – Прыгнул, не успел перевернуться и головой о дно. А там мелко и камни. И все. Голову себе пробил. И шею свернул. Видно, не уйдешь от судьбы.
Было это сказано каким-то будничным тоном.
- Мам, мы завтра поедем домой. Нечего Вике это все видеть.
Ефросинья кивнула, свекровь с мужем ушли к бабушке и прабабушке Егора, а Вика осталась дома.
- Мне кажется, нам надо остаться до похорон, - начала Вика.
- Люда останется. А вы уезжайте. Коля - молодец. Женился, ребенка скоро родит. Обошло его как-то проклятье. Может от того, что он здесь никогда не жил. Не испытывайте судьбу. Уезжайте.
Вика даже села на кровати.
- Я вас не поняла.
- А что непонятного? Видишь, у нас одни бабы почти в семье. Замуж выходим, мужья вроде нормальные, красивые все, а никудышные. Кто пьет, кто бьет, кто гуляет, кто уходит быстро. А некоторые погуляют, а жениться отказываются. Девки чаще рождаются. Мальчики редко. Мы с них пылинки сдуваем, а они в своих отцов никудышных. Одни пьянки да гулянки на уме. Вот один Коля нормальный.
- Вы что-то про проклятие сказали.
- Правильно. Еще до революции моя бабка влюбилась в местного барчука. Тут им все принадлежало. Барчук по Европам отучился, здесь больницу построил, школу. Красавец был невозможный. Но без зазнайства. Со всеми запросто. Мать его вздыхала, что он только знай строит что-то и облагораживает, вместо того, чтобы жениться и род продолжать. Поскольку он свободный был, бабка его приворожила. Мать у него и бабки моей в ногах валялась, пыталась увезти отсюда, а он ни в какую. Единственное, чего добилась, чтобы не женились. Тут Революция началась. Бабка идеями увлеклась, ей не до любовей. А он без нее уже и не может. Маялся, маялся. Бабка перепугалась, что ей революцию делать не разрешат, поскольку живет с контрреволюционным элементом. Так что она его бросила, оставила детей на родню и укатила по революционным делам. А барчук повесился. С тоски. Хотя поговаривали, что не знал, как жить дальше – имение разорено, денег нет, детям своим дать ничего уже не может. Жил в страхе, что завтра заберут или расстреляют. Семья его вся уехала. А он из-за бабки моей остался.
- А проклятие откуда взялось.
- Через несколько лет бабка вернулась, повезла дочерей город показывать и встретили одну пару. Они в имении работали, а потом куда-то на юг уехали с барчуковской матерью. Революцию пересидеть. Там она весточку получила, что сын повесился. Вот и прокляла бабку мою и весь наш род. Потому что, если бы ее сына приворот не держал, то уехали бы они еще давно в Европу. Она потом за границу вроде поехала, а эта пара вернулась.
- Но тогда в проклятия никто не верил. Да и силой можно увезти было.
- Силой боялась. Что от тоски умрет. Не верили официально. А все равно, если у кого проблема какая, кто в храм ходил, кто по бабкам. К тому же, как не поверишь. Бабка моя, когда домой вернулась, выбрала себе мужа. Идейного. Тоже красавец, правда младше ее лет на 8. Но такая женщина была – огонь. Он ее зарезал, от ревности. Маме моей тоже мужики никудышные попадались. Кроме красоты и не было ничего. Да и мне не лучше – запил чуть ли не после свадьбы. Руки распускал. Я его быстро вышибла. Какой от него прок. К тому же красота от пьянки быстро прошла. Да и вообще, ты видела почти всю нашу родню. Ни у кого жизни нормальной нет. Может, год-два. А потом все наперекосяк.
Продолжение следует...