Бомбардировка Берлина в 1941 году была дерзкой и отчаянной военной операцией. Ее план продумывали до мелочей, чтобы нацистская Германия не успела заранее перехватить советские бомбардировщики. Успех первых бомбежек, ставших символом сопротивления рейху на Восточном фронте, имел в первую очередь огромное моральное значения для СССР. Однако повлиял и на настроения в среде его союзников и даже нейтральных стран, увидевших в этом готовность Москвы сопротивляться до конца.
Каким был план возмездия
В конце июля 1941 года ситуация на фронтах Великой Отечественной войны описывалась одним словом — катастрофа. Агрессор доминировал на фронте по численности войск, на отдельных направлениях имея перевес примерно в полтора-два раза. Общее количество немецких сил на восточном направлении доходило до 4,5 млн человек и выше. Германия свободно маневрировала частями, добиваясь максимального усиления на участках прорыва.
За месяц боев СССР потерял практически всю Прибалтику и Белоруссию. На Украине вермахт с союзниками быстро прорвался к Днепру, пытаясь сомкнуть кольцо окружения вокруг Киева. А в ночь с 21 на 22 июля люфтваффе попыталось в первый раз массово отбомбиться по Москве.
Этот первый налет стал для нацистов неудачей. Советская ПВО не дала авиации Германии нанести бомбовый удар по городу. Однако уже 24 июля гитлеровцы сбросили на столицу СССР около 309 тонн зажигательных и фугасных бомб. Министр пропаганды Третьего рейха Йозеф Геббельс немедленно заявил, что советская авиация уничтожена и ничто не помешает люфтваффе бомбить Москву.
Все эти события запустили планирование ответных действий советской бомбардировочной авиации по нацистскому Берлину. 26 июля нарком ВМФ адмирал Николай Кузнецов и командующий ВВС ВМФ СССР Семен Жаворонков на приеме у Иосифа Сталина предложили провести бомбардировки возмездия прямо по Берлину. В тот момент в штабе Балтийского флота как раз разрабатывалась воздушная операция нападения на базу немецкого ВМФ в городе Пиллау. Для ударов по Берлину моряки предложили самый короткий путь — аэродром Кагул на эстонском острове Сааремаа.
Как планировали операцию
Уже на следующий день, 27 июля, 1-му минно-торпедному авиаполку (МТАЛ) ВВС Балфлота поручалось нанести удар по Берлину. Подготовка операции шла в строжайшем секрете. О ней было известно только руководству флота. Советское командование даже не поставило в известность командование ПВО и истребительной авиации. В будущих налетах это сыграет дурную шутку, так как до половины сбитых бомбардировщиков будет потеряно от дружественного огня.
Быстро выяснилось, что аэродром Кагул физически не приспособлен для взлета тяжелых бомбардировщиков ДБ-3, Ил-4, Пе-8 и Ер-2, которые хотели привлечь для бомбардировки Берлина. Поэтому когда 2 августа из Кронштадта вышел сверхсекретный караван с военными припасами для бомбардировщиков, одним из элементов груза были стальные пластины для укрепления взлетно-посадочной полосы. Флотилия шла до Сааремаа не напрямую, а через осажденный Таллин. Сделано этот было для того, чтобы поменьше находиться в акватории, так как риск обнаружения немецкой авиацией и атаки на конвой был очень высок.
Для бомбежки Берлина самолетам из Сааремаа надо было пролететь примерно 1800 км, из которых 1400 км — над морем. Чтобы обойти ПВО противника и не быть обнаруженными раньше времени, командование операции приняло решение лететь на большой высоте, а возвращаться назад по кратчайшему курсу, то есть над морем. Чтобы горючего хватило, запас бомб должен был ограничиваться 500, максимум 750 кг.
Практика показала, что из-за условий взлета и изношенности самолетов это был оптимальный боевой вес. Когда 20 августа по настоянию Сталина два экипажа ДБ-3 попробовали взлететь с бомбами ФАБ-1000 (1000 кг), оба они разбились. Причем на самолете под управлением капитана Василия Гречишникова бомба не взорвалась, пилоты с командой выжили. А вот экипажу старшего лейтенанта Георгия Богачева не повезло — обломки его самолета от взрыва разлетелись на десятки метров по всему аэродрому. Так что пришлось отказаться от попытки загрузить советские бомбардировщики по максимуму смертоносным подарком для нацистской столицы.
Какие самолеты хотели использовать для атаки на Берлин
Для нанесения ударов в глубину Третьего рейха советское командование выбрало основным бомбардировщиком ДБ-3 и его модификацию Ил-4. Это были самые массовые дальние бомбардировщики СССР, которые выпустили в количестве 6887 штук. Теоретически эти самолеты могли взять до 2,5 тонн бомб. Но на практике такое случалось редко.
Дело в том, что у них была масса проблем: низкая надежность и невысокая мощность моторов, течи топлива и трещины в топливных баках. К тому же самолеты были очень капризными и сложными в пилотировании. Они были неустойчивы, что требовало от летчиков постоянного внимания, рулежки и управления. А еще на них периодически отказывали тормозные системы. Короче говоря, летать на них, используя машину на все 100%, могли только очень хорошие экипажи.
«Ил-4 даже без бомб днем при хорошей видимости непросто поднять в воздух. Взлет считался одним из самых сложных элементов полёта», — вспоминал дважды Герой Советского Союза генерал-лейтенант авиации Александр Молодчий.
Но, зато если уж летчики осваивали машину, если выбирались живым из первых месяцев воздушной войны в 1941 году, летать на них они могли очень долго. Например, тот же Молодчий совершил на них 311 боевых вылетов, а еще один дважды Герой СССР Василий Осипов — 420. Такие показатели уже сами по себе говорят о неординарности советских бомбардировочных экипажей, что уж говорить о полковнике Анатолии Рубцове, который совершил за свою карьеру боевым летчиком 886 вылетов.
Проблемы имелись и с другими типами самолетов. У Ер-2 был слишком слабый мотор. Еще в 1940 году военная приемка отмечала, что машина по своим параметрам не удовлетворяет запросов задания. К тому же он был переутяжелен, а взлет на нем был сложней, чем на ДБ-3/Ил-4, и требовал длинной взлетной полосы.
Пе-8 был прекрасной машиной. Он опередил свое время, будучи одной из первых реализаций концепции «летающая крепость». По показателям машина была вполне сопоставима с американскими аналогами — В-17 и В-24. Но самолет был очень дорогой в обслуживании и производстве. А самое главное, под него так и не были произведены тяжелые моторы, так что свой потенциал он не раскрыл.
Как прошла операция
За день до первого вылета на Берлин было решено провести разведывательный полет. Он показал, что ПВО вокруг столицы Германии расположена в радиусе 100 км. У неё есть мощные прожекторы, способные добивать на высоту до 6 км. То есть советским машинам надо идти на уровне 7–8 км. Вечером 6 августа первая группа экипажей бомбардировщиков получила задание.
В ночь на 8 августа с аэродрома Кагул взлетели 13 ДБ-3 и взяли курс на Берлин. Полет проходил на высоте 7 км, летчикам постоянно приходилось пользоваться кислородными масками. Кабины пилотов не отапливались, а температура за бортом опускалась до минус 40 градусов. Выход в радиоэфир был категорически запрещен. Чтобы долететь до Берлина в таких условиях, надо было совершить подвиг.
Через три часа показалась Германия. И тут случилось самое потрясающее — немцы обнаружили бомбардировщики, но приняли их за за эскадрилью люфтваффе, которая отбилась от своих.
Так, абсолютно неузнанными, советские бомбардировщики в 01:30 8 августа нанесли удар по Берлину и его предместьям. По немецким данным, бомбы упали прямо в центре на улицу Унтер-ден-Линден. Так как в Берлине не отключалась светомаскировка, то никто бомбардировок просто не ожидал. В столице было разрушено 25 домов, убито 6 человек. Бомба также разрушила один из цехов масложирового завода.
Немецкие средства ПВО открыли ураганный огонь. Однако все советские бомбардировщики сумели уйти и долететь до своей базы. Прямо над столицей экипаж одной из машин прервал радиомолчание и передал открытое сообщение: «Мое место — Берлин! Задачу выполнили. Возвращаемся на базу». В 4 часа утра советские машины приземлились на аэродроме Кагул.
Какой была реакция мира на бомбардировку Берлина
После случившегося в нацистских ведомствах царила истерика. Чтобы спасти репутацию, немецкая пресса выдала в эфир откровенную и странную ложь: якобы в ночь на 8 августа армада британских ВВС из 150 машин пыталась бомбить Берлин, но большая часть не долетела до столицы. По утверждению пропаганды, из тех 15 самолетов, которые долетели, 9 были сбиты.
В ответ Би-би-си сообщила: «Германское сообщение о бомбежке Берлина интересно и загадочно, так как 7–8 августа английская авиация над Берлином не летала».
8 августа Совинформбюро сообщило, что Берлин бомбила советская авиация. И наконец 12 августа в «Известиях» появилась подробная публикация об успешной ночной атаке на столицу Третьего рейха. В дальнейшем все подобные вылеты на Берлин сопровождались скромными заметками.
Зато британская пресса приветствовала советскую атаку. «Русские гигантские бомбардировщики разбомбили предприятия и электросиловые станции в окрестностях Берлина», — оповещала британцев газета Daily Telegraph. Практически каждое крупное СМИ выдало в итоге нечто вроде «прекрасно проведенный советской авиацией налет на Берлин».
Советские бомбардировки Берлина велись до 5 сентября 1941 года. На следующий день авиация немецкой группы войск «Север», наступающей на Ленинград, нанесла мощный удар по аэродрому Кагул. Он стал непригоден для операций. К тому же вся Эстония уже находилась под оккупацией, и немецкое командование перешло к операциям по захвату островов Моонзундского архипелага, включая Сааремаа.
Летчики и оставшиеся целыми самолеты, а также военное имущество были эвакуированы под Ленинград на его защиту. Всего за чуть менее месяца налетов в германский тыл на территорию Третьего рейха советская бомбардировочная авиация сбросила более 35 тонн бомб, потеряв 33 машины. И хотя военных разрушений от них было немного, моральный удар по Германии, по ее неуязвимости, по мощи люфтваффе был нанесен колоссальный.
Читайте также:
«Рельсовая война»: как партизаны уничтожали нацистов
Последний гвоздь в крышку гроба: как над Берлином появилось Знамя Победы
Намёк фюрера понял: как капитуляция Паулюса переломила ход Второй мировой
Небесный ястреб: как лётчик Покрышкин стал сверхоружием войны
Точка в войне: что требовали от сателлитов Гитлера после Второй мировой
