Царь Эргамен (также известный как царь Аркамани I, годы правления 295–275 до н. э.) был величайшим царем города Мероэ, королевства Куш (расположенного на территории современного Судана), который вырвался из-под египетского господства, чтобы помочь направить совершенно иную культура. Город Мероэ упоминается многими древними писателями (в том числе Геродотом) как почти легендарный город богатства и тайн, и ученые приписывают Эргамену создание культуры, которая способствовала такому процветанию и заложила основу для более поздних мероитских королей и королев. .
Его отношения с фараоном Птолемеем II Филадельфом (годы правления 285–246 до н. э.) являются самым ранним задокументированным случаем политического сотрудничества между Мероэ и египетской династией Птолемеев. По словам историка Роберта Стивена Бьянки, Эргамен был тесно связан с египетским престолом и «обладал титулом, состоящим из пяти царских имен по образцу традиционных древнеегипетских фараонов», включая его тронное имя Хнум-Иб-Ре. Он наиболее известен как правитель, нарушивший давнюю традицию религиозной власти, преобладающей над светской властью короля.
Эргамен и жрецы Амона
Согласно историку Диодору Сицилийскому (I век до н. э.), до правления царя Эргамена было принято, чтобы первосвященники бога Амона решали, кто станет царем, и устанавливали продолжительность правления царя. Поскольку здоровье короля зависело от плодородия земли, жрецы имели право определять, годен ли сидящий король больше для правления. Если они считали его непригодным, они посылали королю сообщение, предположительно от самого бога Амона, сообщая ему, что время его правления на земле подошло к концу и что он должен умереть.
Эта традиция была заложена в городе Напата, который был столицей Королевства Куш, пока не был разрушен c. 590 г. до н.э. египетским фараоном Псамметиком II (595-589 гг. до н.э.). На культуру Напаты значительное влияние оказала культура Египта, и жрецы Амона в городе приобрели тот же уровень силы и влияния, что и древние жрецы бога в Египте. Точно так же, как считалось, что Амон в Египте мог говорить напрямую со своими жрецами, так же считалось, что он делал это в Куше. Таким образом, цари Куша всегда подчинялись божественным приказам и лишали себя жизни ради предполагаемого блага народа. Однако Диодор продолжает:
[Эргамен], получивший образование в области греческой философии, первым пренебрег этим повелением. С решимостью, достойной царя, он пришел с вооруженной силой в запретное место, где находился золотой храм аифиопов, и зарезал всех жрецов, отменил эту традицию и установил обряды по своему усмотрению.
Приглашаю подписываться на телеграм канал Истории
Археолог Джордж А. Рейснер (1867–1942 гг. Н. Э.), Проводивший раскопки в Напате и Мероэ, поставил под сомнение рассказ Диодора о контроле священников над царской властью, назвав его «очень сомнительным» и заявив, что рассказ Диодора, скорее всего, был легендой. что к тому времени, когда он написал, стало считаться исторической правдой.
Ученый Дерек А. Уэлсби, однако, отмечает: «Правдивость заявления Диодора подвергалась сомнению, но нет никаких других доказательств, которые так или иначе касались бы этого вопроса» (32). Что известно, так это то, что после правления Эргамена египетское влияние в районе Нубии ослабевает, возвышается королевство Мероэ, а мероитское письмо заменяет египетское.
Действительно ли Эргамен убил жрецов и освободил людей от египетского влияния именно так, как это описано Диодором, почти не имеет значения. Ясно, что произошло что-то очень важное, связанное с Эргаменом и жрецами Амона, что привело к резкому упадку египетского влияния. В музее Нубии говорится: «Когда цари перестали писать на египетском языке и начали писать на своем собственном меройском языке, мы внезапно перестаем понимать их официальные надписи», и это, кажется, произошло довольно внезапно, доказывая истинность Диодора. 'версия истории.
Рейснер также утверждает, что Эргамен был современником Птолемея IV Филопатора (годы правления 221–205 до н.э.), а не Птолемея II Филадельфа, и что он сыграл важную роль в строительстве храма Дакка на юге Египта. Однако отношения между кушитами и Египтом были натянутыми во время правления Птолемея IV, и сотрудничество между двумя странами в строительном проекте кажется маловероятным. Однако, что более важно, даты просто не совпадают, поскольку Эргамен больше не был царем Мероэ в 221 г. до н. проекты между Египтом и Кушем в настоящее время несостоятельны.
Если Рейснер может ошибаться относительно того, с кем имел дело египетский фараон Эргамен, его утверждение относительно рассказа о Диодоре также может быть неверным. Кажется очевидным, что Эргамен и Птолемей II установили взаимоуважительные отношения между двумя странами после того, как Эргамен утвердил свою власть над жрецами Амона. В конце концов, к этому времени египетские монархи и культ Амона имели долгую историю взаимного недоверия и трений, и отказ Эргамена играть по их правилам вполне устроил бы египетского царя.
Реформы Эргамена
Освободив Мероэ от египетских обычаев, Эргамен затем приступил к принятию ряда законов, которые сделают меройскую культуру еще более отличной от египетской (ок. 285 г. до н.э.). Он ввел обычай погребения в самом городе Мероэ вместо того, чтобы соблюдать традицию погребения мертвых в Напате в соответствии с египетской традицией. Хотя все гробницы, найденные в Мероэ (включая могилу Эргамена), были разграблены, обнаруженные свидетельства указывают на обычаи, сходные с египетскими, но значительно отличающиеся от них.
Двумя примерами этих различий являются изображения меройских царей в египетских позах, но с кушитскими элементами, такими как одежда, черты лица и оружие, а также стиль гробов, используемых в погребениях. Сходства будут включать ритуалы, связанные с погребением мертвых (помещение личных вещей в могилу или гробницу) и превращение гробницы в дом для умершего.
Египетские архитектурные проекты были сохранены, но изменены, чтобы отразить культуру Куша, то же самое можно сказать и о скульптуре и других произведениях искусства. Культ Амона продолжался в Мероэ, и, по сути, храм Амона в центре города считался шедевром; но священники уже не имели власти над царями.
Само царство изменилось после правления Эргамена с учреждением королев, которые правили без мужской поддержки или господства. До Эргамена у королей были жены, которые могли оказывать или не оказывать влияние на двор; впоследствии, однако - с ок. 284 г. до н.э. - их влияние стало значительным. Некоторые из этих королев, известные как Кэндас (или Кентаке), правили с полной автономией, а некоторые изображены ведущими свои армии в битву. Между с. 170 г. до н.э. – ок. 314 г. н.э. эти королевы засвидетельствованы как грозные монархи, которые расширили свою территорию, организовали выгодные торговые соглашения, бросили вызов воле Рима и договорились о выгодных условиях для своего народа.
Египетский язык и письменность также исчезают в Мероэ после правления Эргамена, уступая место мероитскому искусству и очень своеобразному мероитскому письму, состоящему из двадцати трех символов, включая гласные. Поскольку никто еще не расшифровал сценарий, все, что еще может быть известно о великом царе Эргамене, остается скрытым и таким же загадочным, как сам город Мероэ стал для более поздних писателей.
Заключение
Реформы Эргамена укрепили национальную идентичность Мероэ и Королевства Куш, поощряя местное искусство, архитектуру, письменность и политику и отказываясь от давней традиции моделирования таких культурных аспектов на основе египетских парадигм. Эргамен, кажется, еще больше улучшил жизнь своего народа, поощряя промышленность и сельское хозяйство в регионе и накапливая значительные богатства за счет торговли.
К сожалению, ни король, ни жители Мероэ не осознавали опасности истощения своих ресурсов, не думая о будущем. Большие леса и плодородные поля были вырублены и использованы металлургическими заводами города, которым нужно было сжигать древесину для производства древесного угля для процесса, а также чрезмерным использованием земли для сельского хозяйства, что истощило питательные вещества в почве. Скорее всего, Мероэ пришлось бы оставить, но он был уничтожен прежде, чем это могло произойти.
Город был разграблен в c. 330 г. н.э. аксумцами и был покинут ок. 350 г. н.э. В наши дни здесь нет ни лесов, ни полей, а руины Мероэ возвышаются над засушливыми песками Судана. Однако в свое время это был удивительный город, отмеченный в ряде древних произведений, и память об Эргамене живет у тех древних историков, которые находили его столь же впечатляющим, как и сам город.
Приглашаю подписываться на телеграм канал Истории