Король Карл XII, принадлежит к числу тех королей, кто гораздо больше и лучше сражался шпагой, чем пером, он сам также неоднократно свидетельствовал, что ему «очень легко отказаться от писанины».
Тем не менее ему приходилось обмениваться письмами, особенно со своими родственниками и генералами. Он даже изредка, в более важных случаях, самом писал раздаваемые приказы.
Рукописные письма Карла XII, в силу их различного характера разделились на две основные группы: письма царственным и княжеским особам и письма частным лицам.
Пунктуация и членение на абзацы, в оригинальных письмах обычно отсутствуют или, по крайней мере, весьма неудовлетворительны. Орфография в письме Карла XII имеет несколько особенностей - король регулярно подписывает звук v в конце слов с помощью fw («brefw», «silfw» и т. д.) и обычно пишет иностранные слова с заглавной буквы. В начале предложения часто повторяющееся «iagh» (ага). Во многих случаях, при использовании безмолвного h и двойного согласного написание непонятное. Несоответствие правилам грамматики которое, тем не менее, было обычным явлением в то время, и поэтому не следует винить короля. Напротив, можно сказать, что орфография Карла XII такова, как и у многих современных и даже последующих монархов, которые утверждали, что имеют лучшее литературное образование, чем он.
Для 1700-1712 годов в Швеции использовался так называемый «шведский стиль», который был на день раньше старого стиля.
Что же касается внешней формы рукописного письма Карла XII, то она представляется весьма своеобразной.
Бумага, используемая королем для писем, обычно довольно грубая и используется всех возможных размеров и форм, сложенная или обычная в зависимости от необходимости и места. Часто письма к генералам написаны на рваных кусках очень, иногда, чтобы выиграть время, пока первая страница письма сохла, король писал на третьей и только потом на второй поперек. Понятно и влияние полевой жизни на внешний вид букв. Очевидно, что с годами король становился все менее и менее внимательным к используемой бумаге и обычно прибегал к тому, что было под рукой.
В письме Карла XII Реншельду, он говорит, что «чернила в чернильнице закончились, и не хотят больше течь», или что «пишущие принадлежности здесь, в поле, со мной в таком большом беспорядке». На внешний вид влиял и способ доставки писем курьерами, которым их часто приходится прятать, письмо Мейерфельту было отправлено набитым в карандаш.
Почерк короля, как правило, довольно трудно прочитать, и чем позже дата письма, тем он неряшливее, он также сам свидетельствует, что «с каждым днем пишет все хуже». С годами буквы становятся крупнее, грубее и неравномернее, так что строчки становятся очень неровными. Нередко письмо обезображено большими пятнами чернил, вызванными иногда тем, что король внес изменения в письмо, прежде чем чернила успели высохнуть, иногда также тем, что он уронил чернильницу на написанное.
Кроме того, мало кто из пишущих мог бы найти столько оправданий своему дурному стилю, как Карл XII, особенно в письме к Ульрике Элеоноре, где король сетует на то, что пишет сидя в седле и «в спешке всегда пишет так плохо, что трудно читать» и то, что «письмо часто портилось и становилось настолько неразборчивым, что его приходилось переписывать".
Письма царственным и княжеским особам выделяются на фоне других церемонно-аккуратной надписью и подписью. Не только в письмах к иностранным монархам, но и к своим ближайшим родственникам король добросовестно употребляет обычные и почетные титулы. Таким образом, он всегда называет свою бабушку «Великой Королевой», своих сестер - «Durchleuchtigsta Firstinna» или «Принцессой», а себя называет «самым покорным, самым послушным внуком и слугой» бабушке, «самым покорным, самый верный брат » сестрам .
Даже внутри письма, он по-прежнему называет бабушку «Ваше величество», а сестер - «Mon coeur» (Мое сердце франц.). С другой стороны, Карл XII отнюдь не требовал столь строгого соблюдения титула от своих близких. Напротив, он слегка укоризненно говорит своей сестре Ульрике Элеоноре, что «мне приходится беспокоиться о Mon coeur, которая никогда не называет меня братом, но всегда делает комплименты другим».
"Stormechtigste Drotning, min
aldrakiäreste Fru Farmoder!"
(Великая Королева, моя самая дорогая Бабашка. aldrakiäreste - средневековое слово, превосходная степень от дорогая)
"Iagh törs intet längre uppehålla Eder Mayestet utan förblifver ouphörligen till min död"
(Не смею больше задерживать Ваше Величество, но остаюсь вашим до моей смерти)
"Eders Mayestets
underd[ån]igsta hörsamsta
Son-Son och tiänare"
(Вашего Величества
самый-самый послушный внук и слуга)
"Durchleuchtigste Furstinna, kiäraste
Syster."
(Светлейшая Принцесса(нем.), самая дорогая сестра )
"Jag recommenderar mig härmedh uti eder altid beständiga grace och beder Mon Coeur försäkra sig, att jagh till min dödstund förblifver och är eder underdånigste och trognaste broder och tjenare"
(Настоящим вручаю себя вашей неизменной милости и прошу Mon Coeur заверить меня, что до момента моей смерти я остаюсь и остаюсь вашим самым послушным и верным братом и слугой.)
Со своими генералами и полковниками король, относился к делу гораздо менее церемонно и как можно короче. Тем не менее, он всегда упоминал каждого по его собственному имени и званию, оно часто сокращалось до начальных букв. Он не использует других имен для своих воинов и фаворитов, за исключением случаев, когда он иногда в своих письмах к Магнусу Стенбоку в шутку называет его «Måns bock» (Козел, фамилия Stenbock переводится Каменный Козел ) или «Måns lurifax» .
Язык писем Карла XII в целом характеризуется большой непосредственностью и подлинно шведским звучанием. Изложение иногда страдает от несколько тяжеловесной структуры предложений и от утомительных повторений, особенно в письмах к сестрам, которые часто состоят в основном из оправданий небрежности короля в письме или обычных знаков вежливости. Но в остальном, особенно в письмах генералам, король переходит прямо к делу - он пишет разговорным тоном, легко перескакивая с одного предмета на другой, обильно употребляя выражения и провинциализмы. Часто опускает букву h в начале слова там, где она должна быть или добавляет букву h в начале слова там, где ее быть не должно. Король также часто использует вестготское «lell» (ржу не могу). Обильно встречающиеся обороты, взятые непосредственно из общеупотребительного и повседневного языка, это было следствием привычки проводить время с солдатами и улавливать их выражения. Однако это не мешает королю употреблять в своих письмах иностранные слова, как латинские, так и французские, по обычаю того времени. Так Карл XII рассказывает о том, как его драбанты(личная гвардия) в Гейльсберге «развлекаются сборищами» и желает, чтобы шведские воины «сохраняли свою репутацию» до последнего человека.
Но для современников, которые хотят увидеть личность короля из писем, отличающая их поспешность могут быть расценены как выигрыш, поскольку письма стали выражением настроения короля. Моментами иногда очень сдержанный автор письма вырывает слова, которые в противном случае могли бы не быть сказаны.
Карл XII вел переписку не только на шведском, но и нередко на немецком прежде всего c герцогом Гольштейн-Готторпским и Гессен-Кассельским, а также с иностранными монархами. Он довольно легко изъяснялся по-немецки, но с большим количеством шведских интонаций.