Дождь не прекращался и на второй день, яростные порывы били по стеклам окон, по красной жестяной крыше библиотеки и по грязной дороге за окном. Женя стояла у окна и смотрела на ливень, казалось, целую вечность. На соседнем столе лежала стопка книг и газет, плотно завернутых в целлофан и бечевку. Их нужно было доставить во вторую полеводческую бригаду, но Женя размышляла о том, как ей удастся перевезти их в такую жуткую погоду.
Женя нахмурила брови, на ее лице появилось выражение невинной беспомощности. Она не удержалась от насмешки по поводу названия поля - Сухие овраги! Она на мгновение закрыла глаза, представив себе овраги, переполненные каскадами дождевой воды, и неустанный грохот катящихся камней. В памяти всплыли воспоминания о теленке кузнеца, который во время прошлогоднего дождя забрел в овраг и трагически погиб вдали от деревни. Тем не менее, обязанность по доставке книг и газет в бригаду легла на Женю как на книготорговца. Хотя ее обязанности были не столь значительны, как у Гриши, она признавала важность своей роли. Однако перспектива смеха Гриши не давала ей покоя.
Мысли Жени блуждали, вырисовывая воображаемые узоры на туманном оконном стекле. Она не могла не размышлять о загадочном поведении Гриши, который был известен своей молчаливостью. Среди девчонок ходили слухи о его коллективной неприязни. Но Женя отмахнулась от этих мыслей, потому что видела в нем потенциал для влюбленности, хотя его взгляд ни разу не встретился с ее взглядом. Увлекшись своими мыслями, она достала из ящика книжку - заветный сборник с вырезанным портретом Григория Домакова. Она задержала взгляд на этом изображении, очарованная им.
А ливень все не прекращался, с неумолимой силой бил по стеклам окон и крыше библиотеки. Изредка раздавались раскаты грома, которые пугали Женю, перекликаясь с ударами капель дождя по железной крыше. Хотя Женя и боялась, но не подавала виду. Элемент неожиданности подстерегал Гришу, когда он смотрел на нее. Решившись, Женя накинула синий плащ, подаренный ей бывшей учительницей Марией Ивановной, и прижала к груди пачку книг и газет, защищая их от дождя. Выйдя на улицу, она столкнулась с проблемой передвижения по грязи: ее изношенные сиротские ботинки с трудом справлялись с коварной поверхностью. Новые ботинки были бы роскошью, но Женя откладывала каждую копейку на будущую учебу.
Женя постаралась отбросить мысли о дожде, о протекающих ботинках и о том, что ей все труднее ходить. Она вспомнила советы своих приютских подруг, которые советовали ей в трудную минуту сосредоточиться на приятных и радостных мыслях. Это натолкнуло ее на мысль о Грише. Готовясь к поступлению в библиотечный техникум, она пообещала себе писать ему ежедневные письма, даже если они останутся без ответа. Ее восхищала мысль о том, что по возвращении она сможет удивить его, продемонстрировав свою непоколебимую преданность коллекцией неотправленных писем. И она решила всегда носить с собой его портрет.
Дождь усиливался, и каждая капля с новой силой хлестала Женю по лицу. Плащ постепенно промок насквозь, но она не замечала его сырости.
Шагая и мечтая, она продолжала двигаться вперед, крепко прижимая к груди сверток. В день, когда портрет Гриши был напечатан в газете, она, переполненная радостью, спешила к бригаде. Дойдя до него, она взволнованно воскликнула: "Гриша, поздравляю!", протягивая ему газету. Гриша, немного растерявшись, стоял среди восторженных колхозников, которые жадно выхватывали газету друг у друга из рук. Однако Гриша замешкался и не взял газету, с легким смущением взглянув на Женю. От такого неожиданного поворота событий Женя почувствовала себя неловко, не зная, что делать с газетой, которую она крепко держала в руках. Неловкость быстро прошла, когда Гриша опустил взгляд. Когда он снова посмотрел на Женю, его глаза были как всегда спокойны и безразличны.
В толпе возбужденно гудели колхозники. Они с нетерпением окружили Гришу, восклицая: "Посмотри на себя в газете! У тебя, наверное, душа в экстазе от радости! Григорий Домаков, стоявший среди толпы, нервно теребил между ладонями свою засаленную кепку и краснел. Слава, слава... Не надо мне никакой славы, - тихо произнес Григорий и, резко повернувшись, направился в сторону поля, где его ждал трактор. Толпа затихла и смотрела ему вслед в созерцательной тишине. Вот это характер! Молодец, Гриша! восхищенно прошептали они.
Женя жила в библиотеке в отдельной комнате. С наступлением вечера в окно раздался знакомый стук. Женя уже привыкла к этому, ведь ее друзья часто искали ее таким образом. Выйдя во двор, она с недоумением увидела стоящего перед ней Гришу. Женя, извини за беспокойство. Я только что из бригады. У тебя есть экземпляр той газеты? спросил он. Женя молча кивнула: да, есть. Гриша продолжил, - Если можно, дайте мне, пожалуйста. Я чувствую себя не в своей тарелке... Все относятся ко мне так, как будто я совершил какое-то чудо! Женя, не обращая внимания на окружающие взгляды, согласилась, и они вместе вышли со двора в открытое поле. Только когда он снова заговорил, Женя вышла из оцепенения, поняв, как далеко они ушли от деревни. Надо же, как далеко мы забрались. Деревня отсюда почти не видна, - заметил он. Не думайте, что я так жажду газеты. Это мой отец попросил ее, - добавил он. Он резко отвернулся, как тогда, в лагере, и неловко пошел по краю оврага, а затем исчез в темноте.
Эта прогулка по полю оказалась их единственным совместным моментом. Теперь, осторожно ступая по скользкой дороге, Женя живо вспоминала каждую деталь их встречи. Дойдя до Сухого оврага, она замешкалась, не решаясь принять решение. Внизу ревела мутная вода, неумолимо таская по берегам глыбы глины. На краю оврага показалась маленькая и беззащитная фигурка девушки в мокром плаще. Однако Женя чувствовала себя не так страшно, как тогда, в библиотеке. Оглядываясь вниз, чтобы не споткнуться, она начала спускаться на дно оврага. Найду узкое место, где можно бросить книги и перебраться через овраг, - размышляла она. Но не успела она сделать и шага, как услышала голос: "Иди сюда, здесь более узко". У воды стоял человек и тыкал шестом в ее глубину. Это был Гриша!
Ты?.. -Ну, чего мне бояться, дорогая? Держись крепче за свои книги! И прежде чем она успела опомниться, он крепко обхватил ее за талию, без труда поднял в воздух и шагнул в воду. Подними ноги, дорогая, а то точно промокнешь, - услышала она его голос и покорно последовала его приказу. Григорий неторопливо шел, опираясь свободной рукой на шест. Женя пришла в себя только на противоположном берегу. Григорий присел на влажный камень и вытряхнул воду из ботинка. Я подумал, что ты можешь споткнуться. Это довольно сложно, знаешь ли, - признался он. Ну что ж, не стоит винить меня за то, что я новичок, - ответила она. А зачем вы вообще сюда пришли? Вы меня ждали? Григорий говорил как-то невнятно, избегая смотреть ей в глаза. Жердь валялась на траве, и Женя вдруг вспомнила, где она уже видела такие же. Шесть штук, возле стогов. Ну и что, что столбы? тон Григория стал неожиданно строгим. Разве их не много вокруг? Идите, мне еще нужно добраться до другого места... С этими словами он продолжил свой путь по полю, не оглядываясь, увеличивая скорость.
Когда Женя добралась до бригады, ее встретили оживленно и шумно. Едва она переступила порог, как ее окружили товарищи-колхозники, суетясь и помогая ей снять мокрую одежду. В углу кто-то уже развязывал узелок, и звук шуршащих газет наполнял комнату. Привет, Женя, молодец! А то мы без тебя совсем заскучали, - похвалил бригадир Илья Петрович. Женя стояла в центре комнаты, вода каскадом стекала с ее тела на пол. Из кухни вышла бабушка Дарья, повариха, и в отчаянии подняла руки. Боже мой, как ты умудрилась добраться сюда в такую ужасную погоду, дитя мое? Да еще по оврагам? Ну-ну, значит, и овраги вы успешно преодолели, - хитро улыбнулся Илья Петрович и выглянул в окно. Женя невольно проследила за его взглядом: сквозь мутную, мокрую от дождя пелену на окне она увидела участок почерневшего стога сена с недавно выструганными жердями. Они были расположены симметрично, на равном расстоянии друг от друга, образуя форму веера. Только с правой стороны был заметный пробел - кто-то убрал одну жердь. Женя нервно перевел взгляд на бригадира, но Илья Петрович молчал, увлеченный чтением газеты. Вскоре Женя переоделась в одолженную сухую одежду. Бабушка Дарья вручила ей чашку горячего чая и повела спать на кухню. Несмотря на мгновенно окутавшее ее тепло, Женя с трудом заснула. В голове постоянно крутилась одна и та же блаженная мысль: Он ждал меня. Под дождем. Специально приехал, чтобы встретить меня! Дождь настойчиво шептал по стенам. Но сейчас она находила утешение в этом успокаивающем звуке, позволяя себе погрузиться в сон, размышляя над тем, как отправить многочисленные письма Грише из техникума.