Он достал из кармана телефон, включил фонарик и склонился к земле. Луч пробежал по сторонам и остановился
- Да нет тут ничего, я же говорил.
Кира в задумчивости стояла в нескольких шагах от нас. Мы же топтались на месте и совершенно не знали, что делать. Моя новая подруга тем временем опустилась на четвереньки, нисколько не заботясь о чистоте собственных коленей, и принялась ползать вокруг старика. Несколько раз к ней подбегали разномастные собаки, принимая за свою, либо же пытаясь узнать, зачем человек повторяет их движения. На особо приставучаю таксу она даже зарычала, чем вызвала шок не только у животного, но и ее хозяина, довольно приятного мужчину в пиджаке. Он подхватил животного под мышку, покосился на нас с подозрением и поспешил удалиться, попеременно оглядываясь то через правое, то через левое плечо.
Режиссер взирал на все происходящее прислонившись к бюсту и скрестив руки на груди. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, но я была готова поспорить на что угодно, что в глазах в этом момент плясал веселый чертенок.
Кира наворачивала по газону круги все шире и шире, пока наконец не издала радостный крик индейцев Команчи, встретивших на своей тропе бледнолицего, с которого можно снять красивый скальп.
Она поднялась на ноги, скорбно осмотрела заметно позеленевшие колени и продемонстрировала всем маленький синий предмет.
- Вы нашли! - с восхищением выдохнул Паша.
- Как будто могло быть иначе, - фыркнула Кира. - Теперь надо подумать, что нам это дает. Вы же не сразу обнаружили пропажу и были так рассержены, что не смотрели по сторонам?
- Да, я ни на кого не смотрел, - согласился Паша. - Вы бы знали, как это обидно: сначала ваш наставник отказывается даже посмотреть на вашу пьесу, потом так грубо отвечает признанный литератор.
- Да что мы его слушаем?! - вдруг возмутилась Люся. - Он же не может предоставить алиби, нормальные доказательства того, что не трогал никого.
- А вы что ко мне привязались вообще? - Напустился Паша на нее. - Вы полиция, вы кто? Сергей Викторович, лично я никого не трогал, а дальше как знаете. Или как совесть позволит.
Парень махнул рукой и побрел к театру, сжимая в руке флэшку.
- Даже спасибо не сказал, - фыркнула Кира. - Не настолько ему пьеса-то важна, Сережа.
Режиссер обернулся вслед своему помощнику. Я начала подозревать, что очки он носил исключительно для виду.
- Если у него и правда хорошая пьеса, то он ее и так помнит. Дамы, а у меня к вам назрело несколько вопросов. Предлагаю зайти в ресторан, - он особо выделил букву о в последнем слове. - И за чашкой кофе или чая обсудить сложившуюся ситуацию.
Люся снова попыталась открыть рот, но Кира успела слегка заехать ей локтем в бок. В результате чего наша подруга смогла только слабо охнуть.
- С превеликим удовольствием! - Кира подхватила мужчину под руку, и они первые выбрались на дорожку. Нам же ничего не оставалось, как последовать за ними.
Круглосуточных ресторанов в нашем городе было не так много. Но один из них находился недалеко от театра. Что неудивительно, раз тот стоял почти в центре города. Заведение с кокетливым названием "Шахерезада" приветливо распахнуло перед нами двери. Точнее из распахнул одетый в строгий костюм невысокого роста крепыш с каменным лицом. Не самое приятное, что можно увидеть, заходя в увеселительное заведение. Лично мне сразу показалось, что я иду на допрос в государственные структуры. И скорее всего обратно выйду лет через цать, несмотря на то, что совершенно ни в чем не виновата.
Интерьер оказался куда более располагающим. Круглые столики разной вместимости стояли в центре, а вдоль стен пристроились диванчики и квадратные четырехместные столы, разделенные резными перегородками, что сохдавало некую иллюзию уединения.
По залу бесшумно перемещались
Кира заказала бутылку вина, предупредив, что за себя платит сама. Мы с Люсей ограничились зеленым чаем и шоколадным трюфелем напополам. Алексей Викторович же выбрал кофе.
- Не боитесь потом не заснуть всю ночь? - спросила я его. Не то, чтобы меня сильно волновал вопрос его сна, но нечто внутри так и подмывало до него докопаться. Ведь именно он заварил всю эту кашу с Крепским. Не выдвини он дурацкое условие с новым спектаклем, который ему в итоге еще и не понравился, открытого конфликта не случилось бы. И тогда Крепский не умер бы, а мой отец не находился под угрозой ареста.
- Кофе на меня не действует. К тому же, могу адресовать вам подобный вопрос, ведь в зеленом чае кофеина не меньше, - не остался он в долгу.
Он размешал сахар ложечкой и аккуратно положил ее на блюдце.
- Теперь прошу рассказать, что же асе же произошло?
Все дружно посмотрели на меня. Пришлось рассказывать, хотя выступление перед большой аудиторией я ненавидела с тех пор, как в возрасте трех лет меня заставили рассказывать стишок в детском саду. Постаралась изложить самую суть кратко, без лишней воды и отступлений.
Алесей Викторович во время моего рассказа сидел и лишь изредка кивал. Он раздражал меня своим спокойствием и надменностью. Под его взглядом сам себя начинал ощущать червяком.
- Погодите, - он выбросил вперед руку, призывая меня замолчать. Непроизвольно я повиновалась. - То есть еще никакого обвинения нет, но вы уже решили доказывать невиновность отца?
- Алексей Викторович, - лисой ответила вместо меня Кира. - Сами посудите, что для полиции это самый очевидный кандидат на роль убийцы. Они еще не проработали эту версию. Лара пытается действовать на опережение. Вы на ее месте сделали бы точно так же.
- А вы сами, Лара, верите, что ваш отец мог пойти на убийство?
- Конечно нет! - с возмущением выпалила я. - Он на это не способен.
- Но, тем не менее, вы уже приписали ему это преступление. Полиция ничего еще не предъявила, а вы испугались. Пугаемся мы лишь тогда, когда считаем нечто правдивым, реальным.
- Тоже мне, психолог, - Люся покосилась на бутылку подруги. - Вы хотели услышать факты, а не ставить нам диагнозы.
- Прошу прощения, - Алексей, подавшийся было вперед, снова откинулся на спинку кресла. - Конечно же, это ваше дело, как действовать. Единственное: хотел бы сказать вам, что это не столь разумно, как представляется. Благими намерениями вымощена дорога в ад, как говорится. А Паша все же неспособен напасть на человека. А уж убивать Крепского у него и вовсе мотива не было.
- Как не было? - Люся попросила принести ей бокал красного вина. - Он убирает с дороги Крепского и Дикопольцева, после чего у вас просто не останется выбора, придется ставить его пьесу.
- Даже если на свете не останется приличных авторов, я не стану ставить пьесу зелёного юнца. Кроме этих ваших двух местных достопримечательностей, в стране много талантливых писателей. Уж одно произведение найдется. Так что план не выдерживает критики, а Паша совсем не глуп.
- Вот по нему не заметно, - хмуро буркнула Люська.
- Однако, - продолжил режиссер. - Мне глубоко жаль, что с вашим отцом случилась такая неприятность. Я намерен с ним сотрудничать в дальнейшем, несмотря ни на что. Даже вынужден признать, что мое решение вывести из репертуара театра его пьесу, было ошибочным. Пьеса Крепского не выдерживает критики.
- Но вы же ее читали и даже поставили...
- Да, я видел все иначе. Не ошибается тот, кто ничего не делает.
- Неожиданно от вас слышать подобное, - с некоторым удовлетворением подытожила я. - А смерть Крепского вас не волнует? Это же ваш автор.
- Я хотел ему сказать в тот вечер, что сотрудничества у нас не выйдет. Но пока я общался с вашим отцом, выслушал его сюжет, который - по его словам - украл Крепский - тот куда-то подевался.
- Вы думаете, Крепский и правда украл сюжет отца? Мне он его рассказал весьма сжато. Да, завязки чем-то схожи, но ведь мысли совершенно разные!
- Я думаю, что такое возможно. Пьеса Крепского сильно напоминает теперь попытку переписать историю, которая понравилась. Только вот выводы из истории он сделал неверные, потому и получилось не то. Как если бы "Ромео и Джульетта" переписать с тем посылом, что юношеская любовь это зло. Вы меня понимаете?
Я кивнула. Удивительно, но во время просмотра у меня как раз и сложилось похожее впечатление. Оставалось только понять, как мог папин заклятый враг получить доступ к его рукописи. Будучи человеком старой закалки, папа никогда не печатал тексты на компьютере сам. В этом ему помогала мама. Но только, когда он сам считал текст отполированным. До того момента у него под рукой всегда лежал пухлый блокнот с ручкой, куда он и записывал все свои идеи. Одно произведение - один блокнот.
Если блокнот с пьесой оставался у папы, то как мог Крепский заполучить текст? Мама еще точно не набирала ее. Конечно, можно было нафантазировать, что покойный забрался к отцу в дом и скопировал бумаги. Но это даже представить сложно. Не то что осуществить.
Передать бумаги Крепскому тоже никто не мог. В доме бывали только мои родители и Славик. Никто из них не был заинтересован в подобном развитии событий. Так что само предположение не выдерживало никакой критики.
- Вот. Так что я думаю, что могло иметь место хищение. Но пока нет доказательств. Мне нужно будет навестить вашего отца.
- Прошу, папа Сева не будет против. Отец сейчас в его квартире.
Мы посмотрели друг на друга. Тут ожил мой телефон. Звонил Глеб. Он высказался на тему того, что мы давно не виделись. Я непроизвольно улыбнулась.
- Ты дома сейчас? Я бы мог приехать, - предложил парень.
- Давай, - я назвала адрес, положила телефон на стол и обнаружила, что на меня с интересом смотрят все присутствующие за столом. - Что?
- Кто это тебе такой звонит, что ты прямо светишься? - спросила за всех Люська. - Можно свет выключать во всем рестОране.
- Просто встреча, - я сунула телефон в сумку и постаралась сделать более-менее равнодушный вид. - Вы и без меня справитесь, а мне пора.
- Вот так фря, - кинула в спину Кира. Она хотела казаться более пьяной, чем была на самом деле.
Я вышла на улицу. Воздух оказался теплым, что не было свойственно осеннему вечеру. На минуту даже показалось, что вновь наступило лето.
Когда подъехал Глеб, я невольно обернулась на ресторан. Две пары глаз беззастенчиво пялились из-за стекла с виньеткой и названием. Только Сергей Викторович изучал меню, почему-то сдвинув очки на лоб. Забыл, должно быть, что он без них не может. В машину я садилась не в самом лучшем расположении духа.
- Что-то еще случилось? - нахмурился Глеб, вглядываясь в мое хмурое лицо.
И я выложила ему все. Очень хотелось переложить свои проблемы на более сильного. Да, я могла справляться с разными невзгодами, неурядицами, но именно сегодня я физически ощущала тяжесть ноши.
Глеб, надо отдать ему должное, слушал, не перебивая. Мне после каждой фразы хотелось добавить, что вообще-то я не трепач и не беспомощная, но именно сейчас совершенно не знаю, что делать. Вокруг отца творились непонятные и не слишком хорошие вещи. Но совсем недавно режиссеру все же удалось посеять во мне сомнения. Вдруг я и правда только нагнетаю и привлекаю к отцу беду?
- Я и не понимаю: связаны смерть Крепского и нападение на папу или это просто нелепое стечение обстоятельств? - закончила я.
- Я, конечно, не истина в последней инстанции, - Глеб в этот момент взял крутой поворот. Мы выехали из города и направились по шоссе в сторону карьеров, но спрашивать, куда лежит наш путь, почему-то мне стало неудобно. - Но не верю в совпадения. Если бы после той сцены в зале твой отец получил по голове, а Крепский остался жив, я бы сказал, что виноват именно он. Продолжил ссору и довел до логического с его точки зрения завершения.
- Но тут вышло так, что мой отец уже выиграл: он получил признание от нового режиссера, а Крепский - по носу. Конечно, слава богу, что этого не произошло, но по логике все должно было случиться с точностью до наоборот.
- Всякое бывает: победитель мог и в раж войти. Хотел добить проигравшего морально, а вышло буквально.
- Ты хочешь сказать, что мой отец мог это сделать? - я так возмутилась, что готова была на ходу выйти из машины, несмотря на то, что мы оказались далеко за городом, а за окном царила непроглядная тьма. Фонари на это участке дороги никто не устанавливал.
- Нет, я не хотел ничего такого сказать. Но ведь мы обсуждаем теорию, а не практику.
- Извини, - пошла я на попятный. - Нервы ни к черту со всеми этими событиями. Но этот Сергей павлинистый все же заставил меня задуматься: я тут со своей мышиной возней как бы не скомпрометировала папу.
- Ты просто довольно разумная молодая особа, - Глеб покосился на меня с улыбкой, а я невольно покраснела. Хорошо, что в машине этого заметить было почти невозможно. - Но хорошо бы, чтобы твой отец вспомнил тот вечер или честно обо всем рассказал.
- Ты о чем? - снова напряглась я.
- Думаю, что он хочет скрыть нечто для него постыдное. Нет, не думаю, что это убийство. Что-то проще, но вместе с тем могущее нанести урон его репутации.
- Отказ молодому поклоннику прочитать его рукопись?
- Если бы он не отказывал, его бы скоро на кусочки растащили. Не в том дело. Ты своего отца знаешь лучше. Что для него смерти подобно? Что постыдно?
Продолжение следует...