Письма, письма лично на почту ношу.
Словно я роман с продолженьем пишу.
Знаю, знаю точно, где мой адресат…
Эта песня в те годы очень часто звучала по радио и телевизору. Мелодия была такая зажигательная, слова простые и незамысловатые, что хотелось подпевать. Сонька и пела. Везде. В школе. Дома, помогая бабушке и маме. Играя с друзьями на улице – там уж во всё горло. Кто ж запретит! Ей казалось, что тут почти про неё. Любовная составляющая как-то ускользала ещё, а вот про письма было хорошо, просто, понятно. Письма Сонька писать любила и рассылала их по всей стране. Да, что по стране – по миру, переписываясь с ровесницами из Польши и Болгарии. Адресами тоже поделились подружки по переписке и полетели, понеслись весточки в неведомые и далёкие страны, которые казались Соньке необыкновенно загадочными и волшебными. Она с нетерпением ждала эти цветные конвертики, оклеенные разноцветными марками, а потом читала и перечитывала эти послания.
- Опеть тебе только письма? – спрашивала баба Фёкла. - Когда ж от Мареи прийдЕт или от Михаила? А можа, Виктор напишет!
И бабка грустно отходила от Соньки, с завистью поглядывая на её богатство. Бабе Фёкле писали письма крайне редко, а она тосковала, очень тосковала по своим старшим детям. И если Марею, так она называла старшую дочь, она еще видела иногда – сама навещала, да и та приезжала с мужем погостить к младшей сестрёнке, то сын, Михаил, мать посещениями не баловал. От него были только открытки по праздникам да редкие коротенькие письма на одной страничке, которые Сонька читывала – перечитывала по нескольку раз. Неграмотная бабка не верила, что внучка всё прочла:
- Може, что потеряла – не всё прочитала. Глянь, он про дитёв-то своих ничаво не пишеть? А про жену? А работаеть где? Может, приедеть, када в отпускУ будеть?
- Баб, ничего тут больше нету! Вот, видишь только на одной стороне написано.
Бабуля грустно вздыхала.
Марея писала больше. Она подробно рассказывала о детях, Сонькиных двоюродных братьях и сёстрах, о хозяйстве. Письма были длинные и интересные. Сонька их читать любила. А бабка просила и просила:
- Сонюшка, ишшо прочитай! Я будто с дочкой поговорю и побуду рядышком…
Виктор же, самый младший сын, родной брат Сонькиной матери, не писал вообще сам никогда. Писала его жена, Анна, и старшая дочка, Галочка. А потом их семья вообще переехала в их деревню, и в письмах надобность отпала.
А бабуля ждала, ждала весточек от детей своих и с завистью поглядывала на Соньку с пачкой писем в руках после очередного похода к почтовому ящику.
Она умоляюще смотрела на мать:
- Нина, давай письмо Мареи напишем! И Мише…
- Мам, да ответ-то еще не получили на те твои письма. Молчат что-то?
И бабка отходила, украдкой утирая слёзы. А когда приходил ответ, то для бабы Фёклы такие дни были праздником. Она долго разглядывала конверты, поднося их близко к глазам, нюхала их, словно пытаясь уловить запах своих далёких детей. Бабка не открывала письмо сразу, долго держала в руках, гладила конверты. А потом осторожно расклеивала его с обратной стороны и ждала, когда почтут. Михаил писал всегда одно и то же. Сонька его письма выучила наизусть. Начиналось оно неизменным: «Мамаша, здравствуйте!» Заканчивалось: «Привет Нине и её мужу, здоровья племянникам» Мама видела, что бабке хотелось большего, и она иногда выдумывала ненаписанное там, будто бы сын спрашивал о здоровье, о том, как отметили праздники, как прошла очередная зима.
- Мам, а зачем ты говоришь то, чего в письме нет даже? – однажды её Сонька спросила.
- А затем, доченька, что матери хочется, чтобы о ней детки помнили. А тут – с глаз долой – из сердца вон! А она ж Михаила вырастила. Вон, неродные детки, ей и то поклоны шлют. А кровный-то уехал и забыл. И ты вырастешь когда, не забывай нас с отцом. Видишь, как родители писем ждут.
- Не буду, - с готовностью пообещала дочка.
А потом бабка навострилась диктовать письма Соньке. И та писала всё, что бабка говорила, прямо подряд, не исправляя ничего, как делала мама:
- А вчерась свинья опоросилася, принесла девять поросёнков. Одного, гадина такая, придавила. Это что за матерь такея!
или
- А Настюху, соседскую дочку, обрюхатил внук Никитиных, который нонеча из городу наезжал.
- Бабка Варвара помёрла три дни назад. Все детки наехали матерь на погост проводить. Все они - нехристи, не отпели ея, как она просила…
Зная, что мать эти письма отправлять не разрешит, коль прочтёт, бабка заставляла Соньку подписывать конверты и отправлять, пока цензоров дома не было. И летели эти послания, с ошибками и бабкиными новостями, к её деткам.
И если от Мареи в ответ приходило весёлое повествование, где она смеялась от души и над ошибками, и над деревенским житьём-бытьём, то Михаил написал напрямую матери, где пенял на то, что шлют ему белиберду всякую, написанную полуграмотным неучем.
- Сонь, ты дяде Мише письма не отправляй больше. Напиши, сделай вид, что на почту понесла, но не отправляй. Ругается он…
Сонька послушалась. И вновь бабке приходили от него безликие письма и открытки. А она складывала их в шкатулку, где у неё хранился «пачпорт», небольшая сумма денег, присланная Мареей или выданная матерью, медали мужа и на него же похоронка, еще какие-то неведомые бумажки.
***
Письма от своих друзей Сонька бабке тоже читала. Они вместе искали на карте, висевшей в отцовской комнате, места, откуда они приходили:
- На карте вроде и недалече… А так, поди доедь-ка. Нам, Сонька, с тобой в ентих странах и не бывать…
- Баб, я поеду обязательно. Вырасту и поеду.
- Ну-ну, есть в плошке молоко, да у кота рыло коротко!
А однажды они вместе с бабкой поругались с болгарскими подружками, да так, что те и перестали писать.
Сонька все свои письма бабе Фёкле читала. Она вместе дивились именам этих девочек – Кириллка Кириллова и Веселиина Стоева. Ответы тоже писали вместе.
- Какия забавные прозванья-то у их! А, глянь-тко по-русски писать умеють!
В письмах из Болгарии приходили открытки, значки, календарики. В ответных письмах Сонька тоже отправляла что-нибудь. Однажды одной их них она отправила набор открыток с цветами, а другой – набор фотографий с гербами всех советских республик. Эти наборы Соньке привозили мать или отец из районного центра или Томска специально для этих целей, одобряя такую переписку.
В ответ пришло послание от этих девчонок. Оказалось, что набор с гербами очень ценная штука там, у них, в Болгарии. Кириллка просила, чтоб и ей такой же прислали. Второго такого не было - добыть его нигде не получилось. И полетел в ответ вышитый Сонькой платочек с васильком да бабкина пословица: «Дар — не купля: не хаят, а хвалят». А в ответ тишина! Дружба кончилась, почти не начавшись.
- Не горюй, Сонюшка, вон тобе сколь писем ишшо приходит. Ну, её энту заграницу, пиши дитям с нашими именами.
И вновь летели Сонькины письма по всей стране с надписями на обратной стороне конверта: «Пишу с приветом – вернись с ответом»
Предыдущие рассказы из серии "Неслухи" по ссылке
Рассказы из серии "Диалоги Рыжего" по ссылке
Добро пожаловать на канал.
Читайте, подписывайтесь, комментируйте, ставьте лайки. Это помогает развитию канала.
Для связи и сотрудничества: svekrupskaya@yandex.ru
Грубость, ненормативная лексика на канале запрещены.
Копирование текста и его фрагментов без разрешения автора запрещено.