Наказание Родиона Раскольникова наступило даже раньше совершённого им преступления. Наказанием была вся его жизнь. Постоянно пребывая в глубокой меланхолии, как в нормальном своём состоянии, он, не переставая, думал и пытался анализировать окружающий его мир. Мир, в котором не было места никому кроме него одного.
Раскольников был бывший студент, но даже находясь в стенах учебного заведения, он так и не нашёл там своего круга, случайным образом сообщившись только лишь с одним человеком – таким же как и он сам бедняком, Разумихиным, которого он, впрочем, точно так же от себя оттолкнул, когда бросил учёбу.
Главным предметом мрачных размышлений Родиона было деление всех живущих в мире людей на две категории: обыкновенные и необыкновенные. Обыкновенные люди составляли основную массу всего человечества, их было подавляющее большинство и они являлись как бы материалом, цель существования которого сводилась к поддержанию жизни общей массы и производству на свет божий новых себе подобных. Как бы скот, который не жалко и который допустимо использовать в любых целях людям необыкновенным.
Необыкновенными же были исключительные единицы вроде Александра, Наполеона и, разумеется, самого его, Раскольникова, хотя явно он об этом впоследствии никому открыто не указывал, оставляя такой вывод до поры до времени вроде бы между строк. Однако то, что себя он считал не хуже некоторых великих – это уж несомненно, потому как именно с ихними деяниями он и сопоставлял свой поступок, когда отчаянно пытался выяснить: тварь ли он дражащая, или же право (на преступление) имеет?
Родион Раскольников полагал, что свершение множества благих дел могут безусловно оправдывать одно плохое, и потому, совершая двойное убийство старухи Алёны Ивановны и сестры её, Лизаветы, он намеревался всего-то, что обзавестись необходимыми ему для первого старта тремя тысячами, а уж после, избавившись таким образом от унизительной нужды и голода, сделать большую карьеру. А уже став значительным, он бы стал помогать тому самому материалу, то бишь, людям обыкновенным, в огромных масштабах.
Ибо на каком таком основании все вокруг называют величайшими разных царей и генералов, когда они достигают своего величия не иначе, как лупя из пушек по городам и убивая людей тысячами, тогда как он, Раскольников, всего только и сделал, что пришиб одну паразитирующую вошь-кровопийцу, безбожно обиравшую несчастных бедняков (да ещё сестру её (почти идиотку), но то уж – совсем нечаянно)?
Бывший студент Раскольников знал, разумеется, что ни один наполеон на его месте даже и на миг бы не задумался о том, что ему делать, когда бы при возникновении такого препятствия должен был он взять топор, да и убить ради приобретения какой-то одной своей надобности. И именно в этом и состояло главное различие между человеком необыкновенным и обыкновенным, потому как обыкновенный никогда бы не смог взять и хладнокровно совершить нечто запретное, не сморгнув, так сказать, и не отвлекаясь на глупые муки совести.
А посему необыкновенный – это есть такой человек, которому преступление совершать дозволяется как бы самим провидением, и, отдавая приказания уничтожать целые народы, необыкновенный делается, таким манером, в глазах материала величайшим и получает за то в награду бесконечные титулы, всеобщее почтение и вечные памятники.
Так что же такое, скажите, рядом с миллионом убитых на войнах, одна только жадная, злобная бабка?..
И ежели б Раскольников был бы действительно человеком необыкновенным, то он бы уж точно перешагнул бы тот эпизод запросто, да и направился бы дальше по жизни к целям, как все великие… Но нет-с, оказалось, не смог-с Родион Романович сей пустяк вынести-с. Не потянул-с.
И тогда с чёрной ненавистью на себя самого за слабость свою и бессилие, признал он себя обыкновенным, добровольно явившись и сказав, в конце концов, следователю тихо, но твёрдо:
- Это я тогда убил старуху-чиновницу и сестру её, Лизавету топором и ограбил…
