«Дикой» неофициально называли Туземную конную дивизию, сформированную в Русской армии в начале Первой мировой войны. Такое название она получила за бесшабашную удаль её бойцов, их экзотический для европейца внешний вид и своеобразные порядки в этой части.
Формирование
27 июля 1914 года главнокомандующий войсками Кавказского округа генерал граф Илларион Воронцов-Дашков предложил императору сформировать воинскую часть на добровольной основе из мусульманских народов Кавказа. Мусульмане Кавказа и Средней Азии в Российской империи не подлежали обязательному призыву на военную службу даже в военное время. Но их боевая энергия искала применения. 23 августа 1914 года Николай II подписал приказ, утверждавший устройство и штаты Туземной конной дивизии. Она состояла из шести национальных полков, сведённых в три бригады.
Офицерский состав дивизии был преимущественно русский. Правда, эта «русскость» выражалась часто лишь в долголетней службе престолу. Было очень много офицеров знатного кавказского происхождения, как мусульман, так и христиан (в основном грузин): Орбелиани, Чавчавадзе, Багратиони, Дадиани, а также Бекович-Черкасский, хан Эриванский, хан Шамхал-Тарковский, Мирза Каджар. Но в дивизии служили на высших должностях и представители старинной родовой русской и имперской знати: Воронцовы-Дашковы, Святополк-Мирские, Лодыженские, Келлеры. Начальником штаба дивизии был назначен литовский татарин мусульманского вероисповедания полковник (потом генерал) Яков Юзефович.
А командиром дивизии царь назначил своего младшего брата, великого князя Михаила Александровича.
Элитное соединение старались беречь
Такого подбора элитных слоёв на начальственные должности не было ни в одной лейб-гвардейской дивизии. Уже одно это заставляет задуматься: а не были ли рассказы о боевых подвигах экзотической дивизии, во главе которой стоял брат самого царя, возможный наследник престола, пиаром того времени, информационной шумихой? На это наталкивают и данные о потерях. Так, из примерно 7000 бойцов Туземной дивизии к марту 1916 году было убито и умерло от ран только 23 офицера и 260 нижних чинов. Из этого мы можем вывести по обычной в то время пропорции 3,5:1 количество раненых – около тысячи. Следовательно, за полтора года войны, тяжелейших боёв 1914 и 1915 годов, Туземная дивизия потеряла менее 20% своего первоначального состава.
За это же время боевой состав большинства соединений русской армии обновился процентов на 80-90! То, что Туземная дивизия понесла сравнительно ничтожные потери в ходе войны, показывает, что её, во всяком случае, старались сберечь. Не столько саму дивизию, сколько элитные командные кадры во главе её. И Туземную дивизию не бросали очертя голову в кавалерийские атаки на пулемёты. А при Великом отступлении 1915 года держали в глубоком тылу, в резерве.
Так что же, сообщения о лихих делах и геройских подвигах Туземной дивизии были пропагандистской шумихой того времени, рассчитанной на испуг врага, а также на формирование образа многонациональной российской армии, дружно воюющей за царя?
Боевые подвиги
Если действия Туземной дивизии воспевались больше, чем того заслуживали, то сами её бойцы тут совершенно ни при чём. Они честно и храбро выполняли свой долг, когда это приходилось делать. И совершали геройские подвиги.
Дотошный историк русской армии Антон Керсновский сообщает про Туземную дивизию следующее: «Дивизия имела блестящие дела зимой в Карпатах, весной 1915 г. в Заднестровье и осенью на Днестре у Гайворонки. 15 июля 1916 г. в Брусиловское наступление она отличилась атакой ингушей под Езерянами». В примечаниях он добавляет: «Командир Черкесского полка князь Святополк-Мирский за атаку 15 февраля 1915 г. на Карпатах был посмертно награждён Орденом св. Георгия 3-й степени. В атаках у Гайворонки 29 сентября 1915 г. отличились 2-й Дагестанский и Татарский [Азербайджанский – Я.Б.] полки».
Современный историк Алексей Олейников пишет, что в ходе Заднестровской операции русской армии 26 апреля – 2 мая 1915 года Туземная дивизия действовала исключительно смело и удачно. «Шотай Боттаев, Али-Султан Шакмаев и Хаджимуса Саттаев заслужили Георгиевские кресты за то, что в разъезде у деревни Городнице атаковали семь германских кавалеристов и освободили двух гродненских гусар. А всадник Кабардинского полка Ж. Шуков получил медаль «За храбрость» за то, что при форсировании Днестра он и пятеро однополчан «при явной угрозе жизни» выполняли боевую задачу». Одно из донесений разведки того времени отмечает, что дивизия наводит страх на противника.
Как пишет современный историк Анатолий Горлов, 10 сентября 1915 года в бою у села Зарвыница командир Кабардинского полка князь Бекович-Черкасский лично возглавил кавалерийскую атаку, в которой из 196 участвовавших в ней бойцов погибло 18. Доблесть и геройство в этом бою проявил мулла Кабардинского полка Алихан Шогенов, который, как говорилось в наградном листе, «под сильнейшим пулемётным и ружейным огнем сопровождал наступавшие части полка, своим присутствием и речами повлиял на всадников-магометан, проявивших в этом бою необыкновенную храбрость и взявших в плен 300 венгерских пехотинцев».
Всего за три года войны почти половина бойцов Туземной дивизии была награждена Георгиевскими крестами или Георгиевскими медалями «За храбрость». Любопытная деталь: сначала командование награждало горцев специальными наградами с изображением двуглавого орла. Но горцы сами потребовали, чтобы им давали Георгиевские кресты, невзирая на христианскую символику, ибо «джигит лучше птички».
В боевых летописях любого русского кавалерийского соединения Первой мировой войны можно найти немало подвигов. Здесь Туземная дивизия ничем особенным не выделяется.
Особая атмосфера дивизии и неиспользованные возможности
Самое главное, из-за чего о «дикой» дивизии ходили легенды – это именно её культивируемая самим командованием «дикость», то есть явное пренебрежение уставами русской армии и подчинение кавказским порядкам, основанным на уважении личной храбрости и возраста, на традициях куначества и на соблюдении кровной мести. Из-за последней, например, ротмистр Кибиров, участвовавший в 1913 году в ликвидации абрека Зелимхана, избегал попадаться на глаза всадникам Чеченского полка.
«Дивизия была не воспитана и плохо обучена, – отмечает Олейников, – но воспитание и муштру заменяли обаяние имени великого князя и природная дисциплинированность горцев».
В том, что возможности Туземной дивизии были не до конца использованы, виновато зачастую само командование. Так, в начале удачного Брусиловского прорыва, когда надо было бросить конную массу на преследование отступающих австрийцев, дивизия несколько дней простояла в резерве 9-й армии генерала Лечицкого.
В целом же, позиционный в основном характер Первой мировой войны предоставлял не очень много шансов отличиться кавалерийскому соединению. Эпоха лихой конницы на войне с наступлением эры траншей и пулемётов безвозвратно ушла в прошлое.
The post «Дикая дивизия»: как воевало подразделение набранное из горцев на самом деле appeared first on Русская семерка.
