Один мыслитель сказал:
«Бог присутствует в поэте, даже если он его не ощущает в себе»
Нечто сакральное, мистическое есть в каждом великом поэте. Это невозможно объяснить никакой наукой. Просто поэт правильно и ювелирно точно расставляет слова в стихотворении так, что они вызывают эмоции у любого.
В контексте поэзии Бог — это не какое-то высшее существо, создавшее всё живое, а метафора на бесконечную и всеобъемлющую любовь, которую приписывают создателю. Мистический ореол есть у каждого поэта, кто хотя бы раз смог создать поэтический текст. Но если у одних это получается нечасто, то есть поэты, у которых почти каждое стихотворение бьет в цель.
Их называют поэты-ретрансляторы. Они вслушиваются в шум эпохи и слышат музыку, которая выливается в слова. Таким был поэт Александр Блок, которые каждый день записывал «сигналы» и переводил их в свои стихотворения.
В историю поэзии Блок вошёл со сборником «Стихи о прекрасной даме», которые посвятил Любви Менделеевой – его будущей жене. В 1902 году вышло стихотворение «Вхожу я в тёмные храмы», где Блок сравнивает религиозные переживания с чувством любви.
Надо сказать, что идея стихотворения – это учение о «Вечной женственности» философа Соловьева, трудами которого Блок тогда увлекался. Суть учения:
«Любовь для Соловьева есть абсолютное преодоление эгоистической замкнутости человеческого Я. Философ видит смысл и достоинство любви в том, что «она заставляет нас действительно, всем нашим существом признать за другим то безусловное центральное значение, которое в силу эгоизма мы ощущаем только в самих себе»
Также она пересекается с постулатом слова Божьего, где говориться:
«будут два в плоть едину, т. е. станут одним реальным существом»
Александр Блок принял эту идею буквально и начал выстраивать по ней отношения с женой. Надо признать весьма странные. Блок никогда не любил жену в физическом плане, считая, что это очернит его высокие и светлые чувства и не позволит писать «божественные стихи». Что не сделаешь ради великих шедевров поэзии?
Вхожу я в темные храмы,
Совершаю бедный обряд.
Там жду я Прекрасной Дамы
В мерцаньи красных лампад.
В тени у высокой колонны
Дрожу от скрипа дверей.
А в лицо мне глядит, озаренный,
Только образ, лишь сон о Ней.
О, я привык к этим ризам
Величавой Вечной Жены!
Высоко бегут по карнизам
Улыбки, сказки и сны.
О, Святая, как ласковы свечи,
Как отрадны Твои черты!
Мне не слышны ни вздохи, ни речи,
Но я верю: Милая — Ты.