- Если ты мне сейчас прямо и главное, честно скажешь, что ты меня не любишь, я уйду без единого слова и без каких-либо претензий, - сказал Максим, держа Валю за руки, - Не буду врать, мне будет больно, но если я тебе не нужен, я приму твой выбор.
Валя смотрела в глаза Максиму и не могла сказать того, что он просил. Любила она его. Как никого в жизни любила. Поэтому и пыталась порвать отношения.
- Максим, - прошептала она, - Я тебя люблю, но нам лучше не быть вместе.
Максим ждал хоть каких-то пояснений, но Валя молчала.
- Валюша, объясни мне, пожалуйста! Я не понимаю. Я тебя люблю, ты меня любишь. Зачем нужно расставаться?
Ситуация банальная: не во всех отношениях девушки видят перспективу, поэтому обрывают их на взлете. Но не всегда это - главная причина. Причин может быть много, и быть они могут мелкими. Не все отрицательные качества можно принять, не со всеми чертами характера можно смириться, а некоторые привычки со временем могут доводить до бешенства.
Девушки умеют моделировать ситуацию на многие годы вперед.
Если бы Валентина озвучила что-нибудь из этого списка, Максим бы понял и отпустил ее, но она сказала так:
- На наш род наложено проклятье. Все мужчины, которые входят в семью, после того, как рождается дочь, куда-то исчезают. Я росла без отца, мою маму воспитывала одна бабушка, а та тоже была безотцовщиной. Мы с мамой к гадалке ходили, та подтвердила, что проклятье на нас. И будет оно с нами до седьмого колена. Только откуда началось проклятье, мы установить не смогли. Поэтому, Максим, нам лучше расстаться.
- Ты думаешь, что я испугаюсь какого-то проклятья? – он улыбнулся.
- Хватит того, что я его боюсь. Я больше за тебя боюсь.
Валентина высвободила руки и полезла в сумочку за платком. Слезы могли хлынуть в любой момент.
Максим смотрел на ее неловкие движения, на подрагивающие ресницы, на поникшие плечи, на обреченно опущенную голову, и стало ему горько видеть всегда веселую и милую девушку в таком подавленном состоянии.
- Валюша, - он нежно приподнял ее подбородок, чтобы посмотреть в глаза, - Пока у нас не появилась дочь, если верить твоим словам, со мной ничего не случится. Вдруг у нас только сыновья будут?
Валентина улыбнулась, правда в глазах стояли слезы:
- Шустрый какой! Мы еще только встречаемся, а ты уже про сыновей заговорил.
- У меня далеко идущие планы! – он улыбнулся ей.
- Без кольца, предложения и знакомства с моей мамой ни о каких планах и речи быть не может.
- Значит, поехали знакомиться с будущей тещей!
Анна Игоревна женщиной была простой, если не сказать больше. Этикетами не увлекалась, образование имела среднее специальное. А работала швеей на фабрике. Как после училища пришла ученицей, так один разок-то и отлучилась, чтобы Валентину родить и до яслей дорастить.
Максима она встретила радушно, хотя и с некоторой неуклюжестью. Сразу смекнула, что парень не просто так в гости зашел, а с некоторыми намерениями. Только она всей душой не желала дочке той судьбы, которой их женский род одарен был.
Была бы Анна Игоревна умнее, отвадила бы потенциального зятя в три счета, чтоб бежал он, следы за собою заметая. А она пригласила в дом, накормила, по стопке оформила, да как на духу и выпалила всю подноготную проклятия и потенциального будущего.
Рассказала она про свою судьбу, про судьбу своей матери, даже про свою бабушку не забыла. И с некоторой обреченностью в голосе сказала:
- Я не знаю, Максим, как далеко ваши планы распространяются, только мужчины от женщин в нашем роду не просто уходили, а именно исчезали, без следа, без весточки.
- Анна Игоревна, а вы не думали, что это самое обычное совпадение? – спросил Максим, который в проклятья в принципе не верил.
- Совпадение – это один раз, - говорила Анна Игоревна, - Пусть – два. Но только я знаю о трех случаях. А дальше история теряется во мраке веков.
- Мама, - вмешалась Валентина, - Я рассказала, что мы к гадалке ходили, которая подтвердила, что на нас проклятье до седьмого колена наложено.
Анна Игоревна противоречить не стала:
- Было дело, тоже думали, а вдруг совпадение.
- Гадалка – это не показатель, - сказал Максим, - Все их предсказания и прочие ясновидения в контролируемой среде на сто процентов лживые. Сколько разоблачений в том же телевизоре.
- Ну, раз ты такой знающий, - Анна Игоревна несколько разозлилась, - Женись на Валечке, да дочку рожайте! А вот когда ты пропадешь, дочку сиротой, а жену вдовой, оставив, тогда и поймешь! Да, поздно будет!
- Мама! – воскликнула Валентина.
- А чего он? – Анна Игоревна не пожелала успокаиваться, - Ишь ты, храбрый выискался!
- Это, как я понимаю, - с улыбкой сказал Максим, - Первый приступ ненависти к будущему зятю?
Анна Игоревна, игнорируя Максима, повернулась всем корпусом к дочке:
- Валя, так он у тебя еще и наглый! А выходи за него замуж, да рожай ему дочку! Мне его как-то уже и не жалко!
Валентина от удивления распахнула глаза, а Максим расхохотался:
- Вот и благословение получено!
Отношения с будущей тещей были не так, чтобы сильно испорчены, но любви до лобызания в десны, конечно же, не ожидалось. Да и Максим был не семи пядей во лбу, чтобы иметь золотую, а не стереотипную тещу.
«Ну, будет она периодически плешь проедать и нервы грызть, так на то она и мама жены, чтобы жизнь зятю портить!» - решил он в итоге.
А так… Ничего не мешало начинать подготовку к свадьбе, если бы не Валентинина нервотрепка. Не могла она принять грозящей угрозы для любимого Максима. Даже его фатализм не успокаивал ее. Доходило до того, что она саботировала само обсуждение предстоящего торжества. А без него процесс не мог сдвинуться с мертвой точки.
Максим, подобно русскому богатырю, находился на перепутье. Либо он волоком тащит Валентину в счастливый брак, игнорируя все ее опасения и прочие глупости по поводу проклятия. Либо подробно разбирается с самим проклятием, чтобы доказать его несостоятельность.
Первый вариант был все-таки проще, но второй обещал исключить нервотрепку в будущем. Максим склонился бы к первому варианту, если бы у него уже не появились некоторые мысли по поводу второго. Но ему категорически не хватало информации. Поэтому он сагитировал Валентину вместе с ним навестить бабушку.
Ольга Егоровна, прожив всю жизнь в деревне, даже в преклонном возрасте сохраняла живость и благодушный настрой. Визиту внучки она обрадовалась, а на Максима посмотрела с некоторой грустью, понимая, какая уготована ему судьба. Так же она смотрела и на будущего мужа своей дочери.
«Пусть не долгий век отмерян, но хоть в счастье», - оправдывала она последствия проклятия.
Максим не стал затягивать с официальной частью и сразу приступил к расспросам:
- Вале сейчас тридцать лет. Значит она родилась в 1993 году. А когда пропал ее отец?
- А года через два и пропал, - сказала Ольга Егоровна, - Думали, сбежал. Подали на алименты, а найти его не смогли. Сначала прислали бумагу, что пропал без вести, а потом уже и умершим признали.
- Так, - Максим записал в блокнот, - А вы когда дочку родили?
- Аньку-то? В начале семидесятого года, в феврале, а муженек мой сгинул в конце семьдесят второго. На БАМ он поехал, денег на жизнь подзаработать, и уже не вернулся.
- А вы сами какого года рождения? – спросил Максим.
- В сорок первом. Аккурат перед войной. Папочка мой такой подарочек оставил, да на фронт ушел. Мать говорила, что еще пару лет от него письма приходили, а потом ниточка и оборвалась.
- Может, вы и про маму свою помните? – спросил Максим.
- Чего ж не помнить-то? Помню. Родилась Раиса Дмитриевна в 1915, а отец ее в Гражданскую сгинул.
Максиму уже все стало понятно, но нужно было донести это до Вали. Она, конечно, не была глупой, но доказательства должны быть неопровержимыми. А для этого пришлось подергать кое- какие ниточки.
Официальные запросы в государственный архив только подтвердили факт пропажи людей. Никаких расследований или розыскных мероприятий не проводилось по понятным причинам: в обозначенных случаях, с учетом времени и места, пропадали тысячи и десятки тысяч человек. А поскольку пропавшие нигде не проявились, их признали умершими просто по истечении времени.
Специально для Валентины Максим подготовил отдельную папку по каждому случаю пропажи мужчин из их семьи. Краткая информация, запрос в архив, ответ из архива. А так же статистическую справку о пропавших именно в обозначенном времени и месте.
А для убедительности, сопровождал факты собственными комментариями:
- Папа твой пропал в 90-е годы. Тогда вообще очень много пропадало людей. Кто-то уезжал из страны не совсем легальными способами, кто-то погибал от рук бандитов, кто-то покупал новую личность и просто исчезал с радаров. Лихое было время.
Дедушка сгинул на великой стройке. Там тоже пропадали многие. Вдоль БАМа по лесам много безымянных могил его строителей. Сама понимаешь, если учет и вели, то не публиковали. Прадед и прапрадед стали жертвами мировых войн. К сожалению, больше данных найти не удалось, потому что они, как говорилось в то время, стали не погибшими людьми, а статистикой.
Валентина просматривала документы, слушала Максима, а потом все-таки спросила:
- Так что ты всем этим хочешь сказать?
- Как я и предполагал, никаким проклятием тут и не пахнет. Обычное стечение обстоятельств. Если найти вторую такую семью, где примерно совпадают даты рождения женщин, то их мужья с большой долей вероятности тоже бы исчезли. И, я думаю, что есть такие семьи. Хочешь сказать, что на них тоже лежит проклятие?
Валентина не знала, что ответить. С наличием проклятья вся их семья как-то смирилась. В него, оказалось, поверить проще, нежели в стечение обстоятельств. Опять же, было кого обвинить во всех злоключениях. Не судьба так распорядилась, а кто-то конкретный проклял.
- А как же гадалка, которая подтвердила, что проклятие есть? – уцепилась Валентина за последнюю соломинку.
Максим улыбнулся, он ждал именно этого вопроса:
- Готов поставить деньги, что вы с мамой, когда пришли к гадалке, сами ей и намекнули, что на вас лежит проклятие. А она, чтобы не придумывать лишнего, просто ухватилась за предложенный вариант. А дальше – дело техники. Задурила вам головы и подтвердила ваши опасения. Вот и весь секрет. Но, если хочешь, можем сходить к любой другой гадалке, и спросить, где сейчас твой отец. Только не говорить, что его нет с твоего двухлетнего возраста. И нагадает она тебе, что он в командировке, у любовницы, в Никарагуа или вообще потерял память и лежит в больнице где-нибудь под Уренгоем.
- Получается, что нет никакого проклятия? – спросила Валентина, чтобы еще раз услышать это и, может быть, наконец-то, поверить.
- Нет, и не было никогда, - сказал Максим, складывая папки с документами в стопку, - И поэтому, - он положил на папку бордовую бархатную коробочку.
- Я согласна! – вскрикнула Валентина.
- Ну, слава богу! – выдохнул Максим и заключил девушку в объятья.
- Максим, - сказала Валентина, прижимаясь щекой к его груди, - А вдруг все-таки есть это страшное проклятие до седьмого колена?
- Тогда считай, что оно закончилось на твоей матери, а тебя все это уже не касается!
---
Автор рассказа: Наталья Потапова