Глава 70.
- Да, да, — прошептала она и посмотрела на тихо посапывающего Стёпу, — хочется быть хоть один день медленной и сонной.
Лариса мечтательно посмотрела на настенные часы.
- Хоть ещё один часик, — прошептала она, натягивая одеяло до подбородка и тут же проваливаясь в сладкую дрёму.
Она провалилась, в сон и ей даже во сне было спокойно, как у Христа за пазухой. Но через какое-то небольшое время она просыпается, и ощущение умиротворения у неё улетучивается. Её разбудил приглушённый звук капель дождя по подоконнику, и она открывает глаза. Солнечного света уже нет, его затянули, облака с капающим стуком капель по стеклу и металлическому козырьку крыши.
- Как некстати этот дождь, — подумала она, потягиваясь в постели. – Это точно в наказание мне, само естество меня наказывает. Я первая отошла от нашего уговора со Стёпой: полная открытость в отношении и никакого предательства.
Лариса, сдвигает одеяло и тихо, что бы ни разбудить Стёпу поднимается из постели, набрасывает себе на плечи старенький халат и отправляется в ванную комнату.
Она забралась под душ, тут же вода покрывает её тело теплом, а каждая струйка из шланга наполняет её тело энергичным зарядом.
- Как хорошо, — шептало её тело. – Я давно не ощущала себя так легко. Раньше, давно, ещё до этой немыслимой аварии, я всё время ощущала радость счастья, просыпаясь утром. Я торопилась на работу, зная, что меня и там ждёт услада и что обязательно моё возвращение домой встретит меня наслаждение.
Лариса, намылила мочалку душистым мылом и стала им тщательно намыливать своё тело.
- А, что Степан? – рассуждала она. – Он был для меня одновременно сложным и простым человеком. С одной стороны ему было плевать на всё и на всех, он даже к себе относился с равнодушием. Его мало интересовало, как он одевается, лишь бы было не холодно. Его вообще не интересовало, как к нему относятся люди. Он жил легко, но в то же время за всем его поведением проглядывалось сумасшествие.
Лариса смыла с тела мыло и принялась медленно промокать тело махровым полотенцем.
- Но с другой стороны, — подумала она, — откуда в нём появилось после аварии столько холода и злости? Вот вчера набросился с обвинениями на Раю, как будто бы чувствуя, что от неё исходит опасность нашего бедующего. Только со мной он оставался тем же, хотя жёсткость в его глазах ни куда не девалась, но глядя на меня его огрубелость, покрывалась любовью.
Умылась, почистила зубы и встала перед маленьким зеркалом умывальника.
- Ну и Бог с ней с природой, — бросила она сгоряча, поправляя непослушную прядь волос. – Теперь я не буду зависеть от неё, я больше по большому счёту ни от чего и ни от кого не завишу.
Лара, прошла на кухню, наполнила чайник водой, поставила на газовую плиту. Подошла к окну.
- Я всегда считала, что со мной никогда ничего подобного не может случиться, — размышляла она, стоя у окна, наблюдая, как люди под зонтами перепрыгивают лужи, образовавшиеся на асфальте после дождя. – Но вчера я была как под гипнозом. Ни ошибка ли мой вчерашний поцелуй? Как дитё поступила. Как будто бы совершенно ничего не знаю о жизни. Я ужаснулась, что могу потерять своего Стёпу. Лишь бы он никогда не узнал об этом поцелуе.
Закипел чайник, она налила в чашку кипяток, затем опустила в неё пакетик с чаем. Опять как вчера, после поцелуя, осознав, что она натворила, подступили слёзы, нежность и дурнота.
- Конечно же, Стёпа вернулся бы ко мне, узнав об этом глупом поцелуй. – Рассуждала она, отхлёбывая из чашки обжигающую жидкость и наблюдая из кухни в открытую дверь, как мирно спит любимый. – Нет сомнения. Это очевидно, он же меня любит и поймёт, что этот поцелуй – простое ничего незначащее прикосновение. А вдруг не поверит и не вернётся. Никогда! А ведь я же могла отказаться. Могла бы сказать короткое: нет. Простое, короткое слово «нет» и Рая бы только обиделась и не стала настаивать на поцелуе. И тогда бы ничего не случилось. Но я глупо сказала: Да. Почему? Наверное, потому, что я хоть как-то захотела рассчитаться за всё то, что Игорь Борисович с Раей сделали для нас со Стёпой.
- Что я натворила?