Три дня назад малость подебоширила природа, устроила грозовой ливень с буйным ветрюгой. После этого спокойствие наступило. Судя по прогнозам, весь август сухим и жарким будет. Почему-то нынче никак без погодных крайностей не обходится.
Народищу на остановке было много. Ждать автобус предстояло минут десять, а потому, отошёл я в сторонку и закурил. Из состояния задумчивости меня вывела некая молодящаяся дама лет семидесяти. Нет, никаких трепетных чувств я не испытывал. Просто непонятно было, почему она смотрит на меня в упор с сердитым выражением лица. Но о причинах такого недовольства я размышлять не стал и попросту отвернулся. Однако отворачивание не помогло. Дама решительно подошла ко мне и громким, хорошо поставленным голосом спросила:
– Мужчина, а вы в курсе, что курить на остановках запрещено?
– Я курю не на остановке, а в стороне, дым ни на кого не попадает.
– Не надо оправдываться! – сурово заявила она.
– А почему вы решили, что я оправдываюсь? – спокойно спросил я. – Для вас это слишком большая честь.
– Я сейчас позвоню в полицию и пусть вас оштрафуют!
– Вам никто не мешает, звоните куда хотите. Но я думаю, что вам просто пообщаться не с кем.
– Нет, мне есть с кем общаться, я преподавателем работаю!
– Поздравляю, чрезвычайно рад за вас, – сказал я и тут же пошёл в подъехавший автобус.
К сожалению, такая «курительная» история не впервой случилась. Ранее неоднократно истероидные дамочки своё недовольство выражали. Но их можно было бы понять, если б они страдали от табачного дыма. Так нет же, они сами подходят чуть ли не вплотную, несмотря на то, что свободного места хоть отбавляй. Подобных дам я так назвал не с целью оскорбления. Просто они обладают истероидной акцентуацией характера, при которой имеется постоянное стремление себя показать и побыть в центре внимания.
На Центре, как и всегда в пересменку, настоящее броуновское движение. Из приезжающих машин выходят усталые работники, нагруженные разнообразным медицинским имуществом.
Фельдшер Васильев выйдя из кабины, резко открыл дверь в салон и оттуда немедленно вывалился оранжевый чемодан. При падении он открылся и по асфальту рассыпалось всё его содержимое. Разумеется, я тут же стал помогать собирать всё это.
– Евгений Андреич, так вы в одиночку работали, что ли?
– Вообще я с Татьяной Носовой работаю, а она вчера в пересменку отпросилась, якобы опять заболела, спину прострелило. Ведь то и дело на больничных, не понос, так золотуха. Две-три смены отработает и заболевает. Она с племянниками сидит и свои дела делает, хорошо устроилась. А замену то дадут, то нет. Тем более сейчас отпускной сезон, людей не хватает.
– Но вы поговорите с Дмитрием, пусть найдёт вам постоянного работника. А если не найдёт, то к Надежде Юрьевне обратитесь. Ведь вы тоже не молоденький мальчишка, чтоб за двоих пахать.
– От Дмитрия какой толк? Он только и может руками разводить: «А я что могу сделать?». Одно только название, что старший врач. Нет уж, я лучше к Надежде Юрьевне подойду.
Наверняка в каждой бюджетной организации найдётся работник, любящий посидеть на больничных. Нет, я не имею в виду мамочек с часто болеющими детьми и тех, кто страдает по-настоящему серьёзными недугами. Здесь подразумеваются мнимо больные, которые получая зарплату, имеют законную возможность не работать.
Бригада, которую мы меняем, в семь двадцать поехала на вызов и врач Анцыферов, как всегда был мрачен.
– Куда поехали, Александр Сергеич? – спросил я.
– На психоз. Написано, что больной агрессивный. До конца смены сорок минут, а за это время мы никак не управимся. Пока полицию ждём, пока госпитализируем. Часа на полтора точно зависнем.
– Ты погоди, Александр Сергеич, раньше времени в уныние впадать. Может там вообще всё по-другому будет.
– Может, конечно, но вряд ли.
В семь тридцать конференция началась. В конце своего доклада, старший врач сказал, помрачнев лицом:
– У нас творится безобразие с шинами и глюкометрами. Не хватает ни того, ни другого. Вы сами прекрасно понимаете, что без них нельзя бригады выпускать на линию.
– Пожалуйста, Андрей Ильич, вам слово, – обратился главный врач к главному фельдшеру.
– Недостатка шин у нас нет. Просто у некоторых их целые залежи, а у кого-то ни одной. Буквально вчера сам лично видел в тринадцатой машине аж двенадцать шин.
– Андрей Ильич, констатировать факты мы все умеем. А от вас требуется реальное решение вопроса. Поэтому, прямо сегодня вы проверяете все машины, излишки изымаете и передаёте тем, у кого шин нет.
– Так ведь многие на подстанциях работают и сюда не заезжают.
– Значит берите свободную машину и поезжайте по подстанциям. Но это безобразие вы должны устранить прямо сегодня. Так, ладно, а с глюкометрами что за беда? У нас же их всегда хоть отбавляй?
– Они все исправные, но только многие без батареек.
– И что из этого? Сразу после конференции посчитайте сколько нужно батареек и идите к Антонову, он их прямо сегодня купит. Андрей Ильич, вы меня поражаете своей беспомощностью. Как будто первый день в этой должности. Я понимаю, что у вас много других дел, но почему вы не привлекаете к работе старшего фельдшера, ответственного за медтехнику? Чем она, вообще, занимается?
– Так она же в отпуске до седьмого августа.
– Ну тогда делайте всё сами. Сегодня в пятнадцать ноль-ноль жду вас с докладом.
Далее подключилась начмед Надежда Юрьевна:
– Коллеги, поступила жалоба на фельдшерскую бригаду. Они выезжали на болевой синдром у онкобольного. Жена просила сделать ему м***фин, который назначил онколог. Но фельдшер отказалась и уколола его к***ролом. Естественно, боль не купировалась. Слушайте, на эту тему мы говорили много раз. Я понять не могу, что мешало сделать наркотик больному с официально подтверждённым диагнозом? Соответствующую справку и м***фин жена предоставила.
– Так ведь это рискованно, – сказала фельдшер Никифорова. – Мало ли что, больной умрёт, а потом нас засудят.
– Это что за глупости? – вскипела Надежда Юрьевна. – Вы что предлагаете, вообще никогда не применять наркотики? Получается, что вам ни стандарты, ни клинические рекомендации не указ? Ужас какой-то! Короче говоря, теперь все ваши карточки, Екатерина Владимировна, я лично буду проверять! Далее, Кристина Виноградова, зайдите ко мне сразу после конференции, у меня к вам есть очень серьёзный вопрос.
– Надежда Юрьевна, я знаю ваш вопрос, – ответила Кристина. – Говорю сразу, что осматривать водителей я всё равно не буду, даже под страхом увольнения!
– Это что за разговоры? – вновь возмутилась Надежда Юрьевна. – Зачем же вы тогда согласились на обучение по предрейсовым осмотрам? Вас принуждали, что ли?
– Да меня вообще никто не спрашивал! Андрей Ильич просто поставил перед фактом, что такого-то числа ты идёшь на учёбу. Я его сразу предупредила, что не буду проводить осмотры, а он сказал не волнуйся, это так, на всякий случай.
– Кристина, но ведь вас же не заставляют этим бесплатно заниматься. Вам будет идти доплата.
– Надежда Юрьевна, да что это за доплата? Какие-то копейки несчастные! Нет, не буду и всё.
– Ладно, я вас поняла. А вы, Андрей Ильич, в следующий раз не вводите людей в заблуждение! Эта ситуация благодаря вам возникла!
– А я что, силой её загонял? – попытался оправдаться он.
– Нет, не силой, а как я уже сказала, путём введения в заблуждение, – парировала Надежда Юрьевна.
При всём моём уважении к Андрею Ильичу, здесь не могу признать его правоту. Да, у нас на «скорой» осмотры водителей – работа крайне незавидная из-за напряжённости, ответственности и совершенно несерьёзной оплаты. Однако это не даёт никому права привлекать к ней работников путём запудривания мозгов. Этот способ никогда не принесёт положительных результатов и непременно выйдет боком тому, кто его использует.
В этот раз конференция затянулась, без пяти восемь закончилась. Бригада, которую мы меняем, уже была на месте. Врач Анцыферов явственно выражал довольство и полную удовлетворённость. Прям как кот, от пуза наевшийся сметаны.
– Ну что, Александр Сергеич, как съездили?
– Нормально, Юрий Иваныч. Никакой там не психоз, а обычный пьяный скандал. С утра пораньше нажрался и начал <выделываться>. Жена кричала, что он психически больной и на учёте стоит. А потом оказалось, что когда-то, сто лет назад, он один раз в четвёртом отделении лежал и потом к психиатру вообще не обращался.
– Ну, это ерунда, в четвёртое с психотикой не кладут.
– Во-во и я о том же.
Вот и поразошлись-поразъехались все. Хорошо стало, тихо, спокойно. В десятом часу реанимационная бригада вернулась с вызова. Все трое были раскрасневшимися и злыми.
– Сейчас на ДТП ездили, – сказала врач Аникина. – На пешеходном переходе супружескую пару сбили. Он тр-п, у неё сочетанка тяжёлая. А этот урод скрылся. Будь моя воля, я бы таких собственноручно стреляла, и рука бы не дрогнула!
– Да, Ольга Романовна, согласен с вами. Я регулярно читаю наш автопартнёр в контакте. Так вот там, под каждым сообщением о пешеходах, сбитых на переходах, появляется куча комментариев в защиту водятлов. Вся вина безоговорочно возлагается на пострадавших. Мол, идут то в капюшонах, то с телефонами, то просто по сторонам не смотрят. Такие есть, конечно, но ведь не все же.
– Всё так, Юрий Иваныч. Они не считают нужным даже скорость снизить перед «зеброй». Для них ПДД не существует.
– Их бы нужно, кроме всего прочего, пожизненно прав лишать, да ещё и машину конфисковывать.
Сочетанка (мед.сленг) – сочетанная травма.
Первый вызов аж в начале одиннадцатого прилетел: во дворе дома у трансформаторной будки психоз у мужчины сорока семи лет. Вызвала полиция.
Когда подъехали на место, увидели весьма интересную картину. Невысокий мужчина с небритым одутловатым лицом, изо всех сил удерживал эту самую будку. Рядом с ним стояли двое полицейских и двое мужчин-зрителей.
– Здравствуйте, что случилось?
– Да вот, товарищ боится, что будка упадёт, – ответил старший прапорщик. – Уж целый час её держит.
– Ну помогите, блин! – с натугой взмолился болезный. – Вызовите МЧС! Там трое внутри!
– Уважаемый, всё, давай отходи, – сказал я. – Теперь полицейские будут держать.
– Не-не, она же падает, там люди, их завалит!
– А как они туда попали? Будка-то заперта.
– Да ёп, откуда я знаю! Там мужчина и женщина с маленьким ребёнком!
– Ну всё, хватит, берите его и в машину! – распорядился я, понимая, что это представление может затянуться надолго.
Полицейские, крепко взяв болезного под руки, повели его в машину. Но это только сказать легко.
– Ааа, вы чего?! Ааа, сейчас люди погибнут! Пустите меня! Вы чего творите? – отчаянно кричал он и извивался, пытаясь вырваться. С грехом пополам его всё-таки загрузили и усадили на заднюю лавку.
Один из зрителей подошёл к нам и сказал:
– Это Петька Голубев, он в сто десятом доме живёт. Между прочим, тоже врач.
– Врач-то практикующий?
– Не, какой там! Его лет десять назад за пьянку выгнали. Теперь он какими-то шабашками занимается. Вроде бы ремонты делает.
– Пьёт-то часто?
– Не часто, а всегда.
Далее стал я с больным беседу беседовать.
– Пётр Анатольевич, давайте рассказывайте, что случилось.
– Да всё, <песец>, люди погибли! МЧСников поздно вызывать. Теперь тр-пы надо вытаскивать.
– Не волнуйтесь, никто не погиб. Будка стоит на месте. Лучше скажите, вы врач?
– Да, но сейчас не работаю.
– А какая специальность?
– Функциональная диагностика. В кардиодиспансере работал. Вы только зубы мне не заговаривайте, это вообще тут ни при чём!
– Вы когда выпивали последний раз?
– Никогда! – резко ответил он. – Везите меня на освидетельствование, я трезвый!
– Да я и так вижу, что вы трезвый. И всё-таки, когда последний раз выпивали?
– Четыре дня назад немного пива попил. Это что, преступление?
– Нет, не преступление. Пётр Анатольевич, вы, надеюсь, помните, что такое алкогольный делирий?
– И что из этого?
– А то, что у вас сейчас именно он.
– С какого перепуга-то? Я что, галлюцинирую, чертей гоняю? Вы диагноз с потолка взяли? Хватит уже меня доставать всякой <фигнёй>! Всё, выпускайте, мне идти надо!
– Нет, не выпустим. Поедем в наркологию на Кубанскую.
Попытался Пётр Анатольевич на волю вырваться, но ничего у него не получилось. Так и пришлось ему покориться. Волновался я за то, что к моменту прибытия в стационар его психоз «выветрится», но ничего такого не произошло. Там он повторил свою историю про несчастных людей, заваленных рухнувшей трансформаторной будкой.
У Петра Анатольевича – классический алкогольный делирий. Несмотря на медицинское образование, он был не в силах критически воспринимать происходящее с ним. Что касается его собственной зависимости, то он, как и каждый уважающий себя алкоголик, всячески её отрицал. Это значит, что пока не наступит полное осознание, все лечения и «кодирования» будут попросту бессмысленными.
Следующий вызов был на травму головы с кровотечением у мужчины шестидесяти одного года. В примечании имелась интригующая деталь: рана нанесена топором.
Подъехали к мрачно-чёрному, старому двухэтажному бараку. Дверь квартиры была не заперта, но мы проявили осторожность и сразу резко входить не стали. Ведь там запросто мог находиться владелец топора, готовый пустить его в дело. Однако ничего подобного не случилось. К нам вышла зарёванная, напрочь испитая женщина и хриплым голосом завопила:
– <Фигли, распутная женщина>, вы так долго едете? Идите, он кровью истекает! У него вся башка разрублена!
Однако оказалось, что уже никто ничем не истекал. Ибо на полу в комнате, основательно пораскинув мозгами, лежал тр-п с множественными рубленными ранами головы. Судя по повреждениям, смерть наступила сразу, в момент их причинения. Никаких шансов выжить в данном случае не было.
– Ну и зачем вы нас вызвали? – спросил я крикливую даму. – Он давно уже мёртвый, тут полиция нужна, а не мы.
– Да вы чего, <распутная женщина>, <чокнулись>, что ли? Он же дышит!
– Мадам, весь его мозг изрублен в хлам. Не может человек жить без мозга! Хотя вы же как-то живёте…
– Ооой, да что же мне теперь делать-то? Теперь из-за этого козла и меня потянут!
– Ладно, хватит! Лучше скажите, что тут случилось?
– Да чего, к нам с утра Женька пришёл, – показала она на тр-п, – похмелить попросил. Ну у нас было и я ещё купила. Сидели, всё нормально было, а потом, ни с того ни с сего, он на моего Кольку накинулся, <подкалывать> начал. Он сначала-то терпел, а потом выгонять стал. А этот Женя его <гомосексуалистом> обозвал и сказал, что на зоне он в петушатнике сидел. Ну и Колька не выдержал, схватил топор и по башке ему рубанул несколько раз.
– А Колька вам кем приходится?
– Сожитель мой.
– И где же он сейчас?
– Откуда я знаю? Он сразу свой паспорт взял, спирт недопитый и убежал куда-то. Я его как облупленного знаю, <фиг> он пойдёт ментам сдаваться!
Всё здесь было предельно ясно и до тошноты банально. Уж таковы повадки бывших людей, давно пропивших и безвозвратно утративших человеческий облик. Полиция в лице экипажа ППС прибыла быстро. Записали они наши данные и отпустили восвояси.
Только освободились, как тут же следующий вызов прилетел: травма руки с кровотечением у женщины пятидесяти восьми лет.
Встретила нас сама больная, полноватая женщина с рукой, замотанной в пропитавшуюся кровью тряпку.
– Что случилось?
– Я хотела огурцы засолить, а банка лопнула и всю ладонь прорезала. Даже и не знаю, как так получилось. Да главное кровь-то никак не останавливается, течёт и течёт. Я испугалась и скорей вас вызвала, а то, думаю, сознание потеряю и отключусь.
– Правильно сделали.
Действительно, через всю ладонь проходила глубокая резаная рана. При этом она отчаянно кровила. В данном случае обычная давящая повязка была бы совершенно неэффективной. А потому, мы решили наложить жгут.
Конечно же и давление померили, поскольку была реальная угроза геморрагического шока. Но, к счастью, держалось оно на вполне нормальных цифрах. А далее увезли мы её в хирургию.
И вновь не отпустили нас вовремя на обед. Получили вызов к мужчине сорока лет, который грибами отравился. Ехать предстояло в деревню, путь в которую занимал не менее двадцати минут.
Открыла нам заплаканная женщина и всхлипывая рассказала:
– У него видимо очень серьёзное отравление! Сначала понос и рвота были, а теперь лежит вообще никакой, даже привстать не может и заговаривается. Помогите ему, пожалуйста!
– У нас написано, что он грибами отравился. Что это за грибы и когда он их ел?
– Сегодня ел. Он рано утром сбегал в лес, набрал и сам пожарил. Даже отваривать не стал, представляете? А грибы, по-моему, поплавки какие-то и вроде как мухоморы, но не обычные, красные, а какие-то коричневые.
– Примерно во сколько он наелся?
– В восьмом часу.
– Он у вас не биолог по образованию?
– Ой, перестаньте! Он девять классов закончил, водителем-экспедитором работает. Просто выделиться любит, мол, вот какой я необычный! Все люди как люди, нормальные грибы собирают, а он всякое г-но тащит, да ещё мне и ребёнку предлагает!
Больной с желтовато-бледным лицом лежал в постели, прикрыв глаза. Дыхание его было учащённым.
– Здравствуйте, давайте сразу рассказывайте, что за грибы вы ели?
– Поплавки маленькие и мухоморы серо-розовые…
– Поплавки были в какой стадии? Яйца или уже подросшие?
– Только-только из яйца вылезли.
– А вы уверены, что это были именно поплавки? Среди них бледная поганка не попалась?
– Да я же внимательно смотрел.
– Ладно, теперь про мухоморы. Вы точно знаете, что это были серо-розовые, а не пантерные?
– Ну да, я же с фотографиями сверялся.
– И что же вас тянет на такую экзотику, почему нормальные-то грибы не собираете?
– Так и эти отличные, вкусней чем все благородные. А вы хорошо в грибах разбираетесь…
– Разбираюсь, но тем не менее со смертью не играю и что попало в рот не тяну. Ладно, что вас сейчас беспокоит?
– Слабость сильная, тошнит и в голове чего-то непонятное творится, не знаю, как объяснить. Как будто я сразу и здесь, и ещё непонятно где. Тань, в дверь стучат, иди посмотри кто там! – обратился он к супруге.
– Вадим, да что с тобой такое? – с надрывом сказала она. – Никто не стучит, это тебе мерещится! Боже мой, какой ужас!
– Я не понял, у меня глюки, что ли? – спросил он.
– Да, они самые, – откровенно ответил я.
Вдруг сознание Вадима стало спутанным, появился бред. Давление было низковатым, пульс частил. Промывание желудка смысла не имело, потому что прошло не менее шести часов. А кроме того, с многократной рвотой всё содержимое желудка уже давно вышло. Нужно бы дать ему активированный уголь, но в бессознательном состоянии такое невозможно из-за угрозы механической асфиксии. Проще говоря, он бы попросту подавился. Так что ограничились мы капельницей. По дороге в стационар, Вадим выдал большой судорожный припадок, который самопроизвольно прекратился минуты через две. Чтоб такое безобразие не повторилось, ввели противосудорожный препарат. Ну а далее свезли его в терапию. К сожалению, потерявшееся сознание так и не вернулось.
Проанализировав клиническую картину, склонился я к отравлению пантерным мухомором, который намного опаснее своего красного собрата. Если Вадим считал себя грибным гуру, то должен был твёрдо знать, что серо-розовый мухомор является условно-съедобным. Поэтому ни в коем случае нельзя его жарить без тщательного предварительного отваривания и слива воды. Что же касается грибов поплавков, они действительно съедобны. Вот только есть их маленькими, едва вылезшими из яиц, сродни самоубийству. По одной простой причине: их можно легко спутать с бледной поганкой.
Вадим является ещё одним примером того, как стремление выделиться и показать свою неординарность, приводит к весьма плачевным последствиям.
Наконец-то разрешили обед. Вопреки всем запретам, мы заехали в магазин и накупили мороженого. Съел я его не как все нормальные люди, на десерт после обеда, а перед ним. Но, как ни странно, аппетит даже усилился. Потом решили мы не киснуть в душной «телевизионке», а на скамейке в тенёчке посидеть. Ох там и благодать, так бы и просидел до конца смены!
Но, всё хорошее не вечно. Вызов прилетел: боль в груди, аритмия у мужчины пятидесяти пяти лет.
Открыла нам женщина и сказала:
– Я вас к мужу вызвала. У него с сердцем плохо. Боюсь я за него.
Больной с очень загорелым лицом, выглядел значительно старше своих лет. Совершенно обессиленно, с испариной на лице, сидел он на диване.
– Здравствуйте, что случилось?
– В груди сильно болит, как будто лом воткнули… Сердце с какими-то перебоями бьётся.
– Давно болит?
– Да как сказать…
Но тут вмешалась его супруга:
– Саша, говори всё как есть! – решительно сказала она.
– Нина, ну перестань, а? – попросил её больной.
– Нет, не перестану! У него в пять утра заболело. И что он удумал? Начал водку пить, сказал, что она лучше всяких лекарств! Вообще-то он почти не пьёт, у нас спиртное всегда есть, водка и вино хорошее. Но он на это и внимания-то никогда не обращал. А тут как будто с цепи сорвался! Ну вот, водкой долечился и ещё хуже стало. Ой, Саша, ты в могилу сведёшь и себя, и меня…
Кардиограмма была до крайности отвратительной, глаза б не глядели на такую пакость. Выраженные подъёмы сегмента ST, отрицательные зубцы Т, желудочковые экстрасистолы. Передний инфаркт был налицо. Ещё меня очень волновали те самые экстрасистолы, то есть внеочередные сокращения желудочков. Сами по себе они не опасны, но могут быть предвестниками другой, очень серьёзной патологии. Поэтому опасался я, как бы он не выдал сюрприз и не фибрильнул.
Давление было чуть низковатым, но это не критично. В груди – незначительные влажные хрипы, которые указывали на левожелудочковую недостаточность. В первую очередь ввели ему м***фин, однако боль полностью не ушла. Скорей всего тут выпитая водка сказалась. Пришлось добавить ф***нил, но при этом страху я натерпелся вдоволь. А причина заключалась в том, что этот препарат может спровоцировать фибрилляцию желудочков. Но к счастью, всё обошлось. Всю прочую помощь оказали по стандарту и безо всяких приключений свезли его в кардиологию.
Сразу после освобождения получили вызов на нашу первую подстанцию. Туда пришла некая женщина, примерно шестидесяти лет, которая вела себя неадекватно. В чём конкретно эта неадекватность выражалась, никаких разъяснений не было. Вряд ли это была какая-то скандалистка или просто пьяная. Ведь вызов поступил от тамошнего диспетчера, а она работница опытная, из-за всякой ерунды не стала бы нас дёргать.
Подстанция находится на окраине города в окружении частного сектора и представляет собой большой одноэтажный деревянный дом. Хорошо вокруг, зелено, где-то петухи поют. Прям деревня настоящая. Эх, будь моя воля, с удовольствием бы туда перевёлся!
Когда зашли внутрь, пожилая диспетчер Мария Васильевна, показав на сидевшую рядом улыбающуюся женщину, доложила:
– Вот, пришла и не уходит, говорит, что она у себя дома. Никаких данных толком не называет, ни документов, ни телефона нет. Приходила наша дворник, она тут рядом живёт, посмотрела на неё и говорит, что точно нездешняя.
Таинственная незнакомка была прилично одета и вполне ухожена. На нас она смотрела с растерянной улыбкой.
– Вас как зовут? – спросил я, постаравшись сделать свой тон, как можно более доброжелательным.
– Лиля, – не сразу ответила она. А у нас ещё есть Яна, она из Орла приехала…
– Погодите, погодите. Вы сказали, что вас зовут Лилия. А как по отчеству?
– Зовут Света.
– Так вы Лилия или Светлана?
– У меня есть сёстры и Яна. Она знаете какая хорошая! Сейчас пойдём туда, там эти жёлтые, ну как их, забыла. Они ездят и их боятся.
– Вы где живёте, может вспомните?
– Здесь, – без тени сомнения ответила она. Сейчас баба Лида придёт со Светой.
– Ладно, а сколько вам лет?
– Это как? Я ведь не знаю…
– В каком году вы родились?
– Давно… Три… Три тысячи…
На этом прекратил я бесплодную беседу, ибо она грозила стать бесконечной. Скорей всего, тут была болезнь Альцгеймера. Но этот диагноз предположительный, поскольку не было у нас заключения МРТ, и мы не знали, есть ли характерные поражения мозга. Ещё похожие состояния могут возникать при инсультах, но не углядел я соответствующей симптоматики.
Неизвестная женщина была классической потеряшкой, не помнившей никого и ничего. Сначала повезли мы её в ближайший отдел полиции, чтоб попытаться установить личность. Это делается по отпечаткам пальцев в системе АДИС «Папилон». Поездка в полицию не была нашей инициативой, просто таковы правила, которые мы должны выполнять. К сожалению, установить личность не получилось, не оказалось в базе её отпечатков. После этого увезли мы Лилю-Свету в психиатрический стационар.
И вновь велено следовать в сторону Центра. Когда проезжали мимо остановки со стоящим пассажирским автобусом, нам наперерез выскочил молодой мужчина:
– Стойте, стойте! – закричал он. – Там деду плохо, он сознание потерял!
– В автобусе, что ли? – спросил я.
– Да, да, идёмте быстрей!
Быстрей-небыстрей, но сперва я доложил по рации о том, что у нас вызов в пути нарисовался.
В пустом салоне автобуса мы увидели спину мужчины, застрявшего между сидений. Было совершенно непонятно трезвый он или пьяный, живой или неживой.
Остановивший нас мужчина объяснил:
– Он у окна сидел, потерял сознание и навалился на женщину, которая рядом сидела. Она встала, а он вниз провалился и застрял.
Ох и намучились мы, выковыривая больного из узкого пространства! А когда нам это удалось, я сразу же проверил и убедился, что он живой. Детальный осмотр проводил уже в машине. Больной находился в глубокой коме, ни на что не реагировал. Если б не слабая пульсация на сонных артериях и не ЭКГ, его можно было принять за мертвого. На кардиограмме виднелась АВ блокада II степени, Мобитц I. Кроме того, углядел я анизокорию, то бишь зрачки разных размеров, а также сглаженность носогубной складки слева. По всему было видно, что у больного – острое нарушение мозгового кровообращения. Проще говоря, инсульт. Когда привезли его в стационар и сделали компьютерную томографию, мой диагноз подтвердился и уточнился. Было обширнейшее кровоизлияние в мозг, не оставившее бедолаге никаких шансов на жизнь.
Привык я уже, что после обеда приглашают нас на Центр после трёх вызовов. Но в этот раз такой лафы не получилось. Всучили больной живот у женщины восьмидесяти четырёх лет. Хоть и прекратил я возмущаться непрофильными вызовами, но тут не удержался, высказал вслух, что я думаю о старшем враче и диспетчере. На это водитель Володя ответил:
– Ничего, Иваныч, не переживай. Ездить на всякую ерунду хорошо, никто там не помрёт, никого откачивать не надо.
– Да, это тоже правильно, – согласился я.
Больная лежала на кровати, повернувшись на бок и стонала.
– Что вас беспокоит?
– Да уже второй день не могу по большому сходить. Уж я и пальцем-то ковыряла и всё равно никак. Чуть-чуть выйдет и всё.
– А слабительное принимаете?
– Принимаю, но эти таблетки у меня кончились, а купить забыла и дочку не попросила.
При пальпации ощущался переполненный толстый кишечник. Пальцевым исследованием выяснил, что ампула прямой кишки заполнена достаточно плотным калом. При аускультации слышались обычные кишечные шумы. В общем не нашёл я достоверных признаков непроходимости. Хотел было обойтись без госпитализации, предложив купить и принять слабительное либо сделать клизму, но дочь больной, до этого сидевшая молча, тут же встала на дыбы:
– Нет-нет, никаких клизм! Везите её в больницу, у неё кишечная непроходимость!
– А на основании чего вы её диагностировали? Вы медик?
– Да, я медсестра.
– И где же вы трудитесь, если не секрет?
– В третьей стоматологической поликлинике! – гордо ответила она.
Ну да, кто как не стоматологическая медсестра сможет точно диагностировать патологию брюшной полости? Разумеется, вслух я это не сказал и решив не нагнетать обстановку, согласился увезти больную в стационар. А в сопроводительном талоне сделал запись: «По настоянию дочери». Такое мы практикуем, чтоб коллеги в стационарах не обвиняли нас в некомпетентности и бестолковости.
Дежурным хирургом был известный приколист Алексей Борисыч.
– Что привезли? – спросил он.
– Да вот, женщина никак не может по большому сходить, – пояснил я. – Выставил я под вопросом острую кишечную непроходимость, но скорей всего там привычный запор. По настоянию дочери мы её привезли.
– Ааа, так вы сюда покакать приехали? – поинтересовался Борисыч у больной.
– Вы должны её обследовать! – резко заявила дочь.
Но продолжения разговора мы уже не слышали, потому что Борисыч, расписавшись в карточке, нас отпустил.
Вот и всё, этот вызов последним оказался. За десять минут до конца смены пошёл я наркотики сдавать и тут из динамика прогремело: «Врач Климов, срочно зайдите в диспетчерскую!». Перебирая различные догадки, я туда быстренько пришёл. Фельдшер по приёму вызовов Наталья Николаевна сердито посмотрела на меня поверх очков и спросила:
– Юрий Иваныч, а вы карточки сдавать собираетесь?
– Ой, бляха-муха, башка моя склерозная, сейчас сдам!
Да, хорошо, что Наталья Николаевна бдительность проявила, а то бы форменное безобразие могло получиться.
Пока дописал все свои недоделки, сдал карточки и переоделся, время к десяти приблизилось. В такую пору ждать транспорта рискованно, запросто можно и не дождаться. На выручку пришёл старший врач Александр Викентьевич и распорядился, чтоб меня увезла домой дежурная машина.
А на следующий день было всё то же и оно же. Как всегда, явился Фёдор, доложивший оперативную обстановку:
– Значит так, Иваныч, в лесу за ручьём делать нечего. Там все грибы гнилые, кроме лисичек. А их можно и поблизости набрать. Зачем чёрт знает куда переться?
– Понял, Фёдор, учту. А как твой бизнес-то идёт? Удачно?
– Да тут знаешь, как получилось? Раньше я в своём районе продавал, на самой окраине и лисички плохо покупали. А вчера я взял и на Московскую приехал, там недалеко от универмага разложился. И ты представляешь, быстро всё раскупили! Часа за полтора всего! Теперь только туда буду ходить.
– А ведь там вроде нельзя торговать, полиция гоняет.
– Ну прогонят – уйду, а потом опять вернусь. Они же меня не расстреляют. Ладно, товарищ командир, разрешите обратиться к вашей супруге?
– Разрешаю!
– Ириш, а как ты сегодня отнесёшься к идее пивка попить?
– Нормально, Федя, но уж только попоздней, когда Юра из леса вернётся и отдохнёт.
– Всё, понял, вопросов нет! – отчеканил он.
И всё-таки, несмотря на предупреждение Фёдора, отправился я в свой любимый дальний лес за ручьём. И тут же признал его правоту друга. Все белые, подосиновики и подберёзовики, вид имели совершенно непотребный. Они представляли собой безобразные раскисшие шлепки. Но каким-то чудом нашёл я два приличных белых и несколько небольших подосиновиков. А ведро наполнил лисичками, желтевшимися вокруг в изобилии. И тут вспомнился мне вызов к отравившемуся грибами мужчине. Да, знаю я множество малоизвестных съедобных грибов, включая серо-розовые мухоморы. И они мне всегда попадаются. Но только непонятно, зачем собирать всякую экзотику, когда вокруг целое море общеизвестных и безопасных грибов? Нет, эти эксперименты точно не для меня. Не люблю я риск и видимо поэтому почти не пью шампанское.
Все фамилии, имена, отчества изменены
Продолжение следует...
Реклама
Уважаемые читатели, предлагаю Вам свою новую книгу "Новые байки старого психиатра".
Приобрести её можно по этой ссылке:
https://www.chitai-gorod.ru/r/WaVWF
