Глава VIII. Алиев Руслан Магомедович
Проснулся я в семь утра, совершенно не отдохнувшим; но, делать нечего, планы намечены грандиозные, и я поспешно засобирался, намереваясь отправиться в питерское управление внутренних дел и поспеть туда ещё до восьми. Наспех побрившись и закончив водные процедуры, я, по обыкновению, зачесал волосяную чёлку назад (что являлось модным в криминальных кругах) и торопливо отправился. На дикую неудачу добирался я долго. Постоянно возникали непредвиденные препятствия: то станция метро закрывалась на временное обслуживание, то не находилось свободных такси, то ещё какое невесёлое безобразие. В общем, прибыл я в главное милицейское управление лишь к девяти часам, гораздо позднее ежедневной планёрки.
Предъявив на входе служебную «ксиву», я тут же и сообщил, что мне необходимо свидеться с майором Лисином и капитаном (дал же Господь фамилию?) Зарубало. Ни того ни другого на месте не оказалось: они находились на выезде. Тогда я попросился к закадычному другу Тоцкому. Хоть тот оставался в служебном здании. Получив бесспорное разрешение, я поднялся к его служебным просторам. Угар встретил меня отнюдь не веселой улыбкой. Мне ещё показалось, что Дмитрий был трезв, что виделось странным, если не подозрительным. Закончив обычные дружеские приветствия, я обратился к маститому оперативнику с обычным вопросом:
- Что-то ты грустен, добрый дружище?
- Где уж тут веселиться, - грустно ответил Угар, - в городе множатся убитые трупы, дела «убойные» не раскрыты. Начальство верховное рвёт и мечет, а работать – тьфу! – не над чем.
- Я думаю, немного могу помочь.
- Неужели?.. - не выражая радости, угрюмо заметил Дмитрий; понятно, причина печали являлась другой, а первая озвучивалась чисто для видимости. - И каким, интересно, способом?
- Я видел человека, убившего Степана Алмазова, он же Александр Карелин – специальный агент ФСБ.
- Да ты что? - выразил Угар неподдельное удивление.
Чему он удивился больше, я так тогда и не понял. То ли тому, что мне известно имя убийцы, то ли тому, что преступник Алмаз и резидент с псевдонимом Дантес – одно и то же лицо. Не выясняя причинную подоплёку, я убедительно продолжал:
- Это владелец окраинного автосалона Туркаев Олег.
- Кто бы предположил? - не без явной издёвки заметил Тоцкий.
- В настоящем случае не стоит строить тупые предположения, а ехать брать всю его шалую гопкомпанию, привозить сюда и колоть их, пока не сознаются.
- Если сведенья достоверные, тогда надо поставить в курс прямого начальника – а уж он пускай и решает, что лучше поделать, - выдал разумное заключение Дмитрий.
Мы отправились к оперативному лидеру, следуя по длинному коридору, где, в отличие от районных отделов, захожий люд совсем не толпился. Не было никого: ни вонючих бомжей, ни наглых гопников, ни застенчивых потерпевших. Взад-вперёд никто не сновал, стояла мирная, отчасти спокойная, обстановка. «Убойного начальника» на месте не оказалось – нас встретил его прямой заместитель.
Он выглядел немолодым человеком, достигшим пятидесятилетнего возраста; по смуглой коже да орлиному носу угадывался представитель кавказской национальности; короткие волосы, чёрные, как смоль, ничуть не оттеняли первого впечатления; карие глаза, излучая пристальный взгляд, говорили о въедливом уме, неуёмной настойчивости, целеустремленном характере. Форменная одежда предполагала милицейского подполковника. Звали его Алиев Руслан Магомедович, о чём заранее сообщил предусмотрительный Дмитрий.
Угар обратился с первичным вопросом:
- Товарищ подполковник, разрешите к Вам обратиться?
- Валяй, - последовало бесцеремонным ответом.
Показывая на меня, Тоцкий продолжил:
- У специального агента, из ФСБ, по настоящему имени Георгий Бестужев, имеется весомая информация; она касается убийства Алмазова, которое зависло у нас как полный «глухарь».
- Правда ли то, что докладывает сотрудник? - спросил у меня Алиев.
Чтобы не вызывать полномочных сомнений, я раскрыл служебные «корочки» и, когда образовалось подлинное доверие, перешёл к конкретному делу:
- Всё верно, товарищ полковник, - звание мной завысилось специально («подполковник», для занимаемой должности, показалось мне несолидно), - я действительно находился вчера в ресторане «Элитное гнёздышко» и видел, как господин Туркаев произвёл в Алмазова пару прицельных выстрелов.
- Отлично, но почему Вы не рассказали об увиденном происшествии прибывшим оперативникам, - задал естественный вопрос Руслан Магомедович.
- В силу выполняемых служебных обязанностей... на тот момент я просто не мог.
- Что же изменилось сейчас?
- Настало время обратится за помощью к доблестным питерским смежникам, - переходя на шутливый тон, подошёл я к сути возникших намерений.
- Хотелось бы узнать поточнее: в чём заключается милицейская помощь? - произнёс задумчивый подполковник. - По-моему, мы нуждаемся, чтоб нам помогали – или я чего-то не понимаю?
- Попробуем прийти к взаимовыгодному сотрудничеству. Естественно, моё имя не должно нигде фигурировать!
- Как же мы будем действовать? - недоумевал смущённый руководитель.
- Давайте попробуем так, - развивал я нехитрую мысль, - сейчас мы дружно отправимся к Олегу Туркаеву – накроем «осиный офис»! Проведём подробный обыск, его самого почести досмотрим. Убеждён, под правой подмышкой найдём «убойную пушку».
- Откуда сплошная уверенность?
- Не буду подробно рассказывать, скажу лишь: огнестрельное оружие у него имеется – стопроцентно!
- Не явится ли полная убеждённость досадной ошибкой? - настаивал влиятельный офицер. - Если у нас ничего не окажется, мы не сможем Туркаеву ничего предъявить? А ещё! Родится лишняя кляуза.
- Действительно, - вклинился Тоцкий, - в преступных кругах становится модным жаловаться по поводу и без дела. Так что, если серьёзных оснований, для задержания и обыска не добудем, лучше туда не соваться.
Я удивлённо взглянул на Угара: раньше за ним предусмотрительной осторожности вовсе не замечалось. Что ж, попытался заверить обоих милиционеров:
- Не сомневайтесь, я сам видел его оружие, и у меня почему-то существует большая уверенность, что он с ним не расстается. Найденная при обыске, «пушка» даст прочные основания для личного задержания. Попутно Вы прихватите всю его преступную «шоблу» и благополучно её изолируете. Поменьше допускайте к Олежеку пронырливых адвокатов, и у вас появится достаточно времени, чтобы расколоть его, как пресловутый грецкий орех. Начав заливаться как певчая птица, он обрастёт весомыми доказательствами, а жаловаться ни за какие коврижки не будет. Почему? Не явится эффективным. В случае подробных раскладов, к защитительным методикам они уж не прибегают, а становятся ласковыми, всецело покладистыми – чтобы порядочно скостить предполагаемый срок.
- Что верно, то верно, - опять вставил Дмитрий, - но что, если он откровенных признаний не даст?
И вновь я удивился осмотрительному подходу Угара, но всё же любезно заметил:
- Это Ваша прямая обязанность. Я сдал вам «тёпленького» убийцу, а осталось лишь вывести его на чистую воду. Уж с привычным-то занятием вы, наверное, справитесь? Надеюсь, творческому подходу учить вас не надо?
Так мы и сидели, мило беседуя, а время плавно приближалось к одиннадцати часам. Милицейский начальник сказал:
- Информация стоящая. Необходимо согласовать её с вышестоящим начальством.
Я прикинул, что совещательный процесс затянется ещё, как минимум, на́ два часа (а может, и больше?). Пока подполковник встретится с генералом, пока объяснит ему искомую суть, пока соберёт всех нужных людей – время потратится значительно большее, чем потерялось сейчас. Нет, с двумя часами я явно погорячился: в лучшем случае, выдвинутся ближе к раннему вечеру, да и то, если достигнется всеобщее понимание.
- В общем, вы тут пока решайте, - промолвил я вслух, собираясь на выход, - а я поеду в злодейский салон – там мною пообещалось сегодня явиться – и попробую чего-нибудь выведать.
Про себя же подумал: «Что-то здесь явно неладное, да и Угар ведёт себя как-то странно. Лучше быть поближе к конкретному месту – какие-то меня посетили дурные предчувствия!»
- Будь осторожен, - заметил мне Тоцкий.
- Я славлюсь своей осмотрительностью, - был лаконичный ответ.
Получив надлежащий пропуск, я направился прочь. В коридоре первого этажа повстречался со старыми «приятелями» Зарубало да Лисиным. Мы иронически улыбнулись.
- Что к нам опять? - обратился язвительный капитан.
- Проходил вот, знаете, мимо – дай, думаю, заскочу, - поддержав шутливый тон, ответил им я. - Здесь работают такие душевные люди, что хочется к ним вновь и вновь возвращаться.
- В каждой работе существуют отдельные тонкости, - вставил посуровевший майор, - ты извини, но я и до сих пор не уверен, что ты не причастен к убийству бандита Груздева.
- К нему я действительно не причастен, - раскрывая картонные корочки, я старался казаться поистине дружелюбным. - Мне тоже небезразлична его безвременная кончина.
Ознакомившись с «фээсбэшным» удостоверением, Лисин сказал:
- Хоть теперь прояснилось, что за ценная информация появилась, раз приказали оставить тебя в покое.
- К слову, моё сегодняшнее появление здесь далеко не случайно, а у вас назревает серьёзная операция. Возможно, вы даже немного поднимете «убойную» раскрываемость и уменьшите количество «тупых глухарей».
- Было бы очень неплохо, - согласился со мной Зарубало, - а то мы последнее время только фиксируем: считаем новые трупы да топчемся в полной неразберихе.
- Тогда поспешите, не то оперативный план разработается без вашего прямого участия, - посоветовал я и вышел из главного милицейского здания.
