- Бaбa, а можно мы уже домой пойдем?
Степанида Петровна посмотрела в черные глазенки внучки и вздохнула. На глаза навернулись слезы.
- Машенька, ну разве вам у меня плохо? - спросила она. - Мама ведь опять ругаться будет...
- Не, не будет! - решительно заявила Маша, тряхнув кучерявой головой. - Она уже выспалась. А еще вечером дядя Сережа приедет, конфет привезет!
От упоминания конфет Маша мечтательно закрыла глаза. Она так и представляла, как берет в руки сладость в яркой упаковке, разворачивает ее и... нет, сразу целиком есть нельзя. Если это "Птичье молоко" или еще что-то в глазури, то сначала надо с каждого края откусить слой шоколада, а потом уже по чуть-чуть рассасывать начинку. А уж если в конфете есть вафли, то удовольствие можно растянуть гораздо дольше. Леденцы Маша тоже очень любила. Одну "барбариску" или карамельку можно было мусолить почти весь день!
Но особой роскошью были шоколадки... Особенно, те, на которых было не по-русски написано. Маша часто видела их рекламу, которая выглядела будто окно в рай - счастливые, красивые люди лопают эти шоколадки просто так! А у детей есть своя комната и игрушки, и их мамы никогда не ругаются и не швыряются в них разными вещами... Смотреть телевизор Маша любила даже больше, чем сладости.
- Идите уж, чего я буду вас держать... - вздохнула Степанида.
Маша подхватила за руку Мишку и вместе с ним выскочила из бабушкиного дома. Степанида печально вздохнула, глядя им вслед через открытое окно.
- Эх, Цыганёнок ты мой бедный... - покачала она головой.
Степанида растила дочку одна - когда она еще была беременна, любимый муж погиб в автоаварии. Он работал водителем в местном совхозе, и когда на своем верном грузовике ехал из города, прямо на него вылетел "Москвич", водитель которого был изрядно пьян. По злой иронии сработал принцип "пьяному все нипочем" - виновник аварии отделался испугом и переломом руки, а вот муж Степаниды слетел в кювет и получил cмepтeльные травмы.
Помогали вдове всем миром - кто огород прополет, кто мяса принесет, кто дров и воды натаскает. Ее старшая сестра Тамара помогала особенно активно. На работе Степаниде выплатили и компенсацию, и премию, чтобы помочь материально. И вот через несколько месяцев Степанида родила здоровую, красивую девочку, которую назвала Надей.
- Хоть какая-то надежда у меня осталась! - улыбалась она, глядя на ребенка.
Надя росла очень похожей на папу, и характер был такой же своенравный и волевой.
- Ох и намучается с ней Стешка! - шептались соседи.
С девочкой и правда было непросто, но Степанида справлялась. Ее главной целью было отправить дочь учиться в город с расчетом, что там она и замуж выйдет.
- В городе все равно лучше, чем у нас тут, - вздыхала Степанида. - Пусть хоть в люди выбьется!
Надя действительно после школы поступила в техникум в райцентре, но планы Степаниды на то, что дочь останется там жить, рухнули - после выпускного Надя вернулась на малую родину с животом. Степанида схватилась за голову - обрюхатили! Как теперь людям в глаза смотреть?!
- Кто хоть папаша? - сердито спросила Степанида.
- Сурен, - потупившись, ответила Надя.
- Ну, приехали! - всплеснула руками мать, а точнее, уже бабушка. - А что, Ивана или хотя бы Тараса не нашлось под рукой для этого дела?!
- Мам, Сурен хороший! - взмолилась Надя. - Он меня любит! Подарки дарит! Он сказал, что скоро приедет, и мы сыграем свадьбу всем на зависть!
Степанида лишь рукой махнула, понимая, что не будет ни Сурена, ни свадьбы.
Так оно и вышло. Надя все глаза проглядела и выплакала, дожидаясь "жениха", но так и не дождалась - родила дочку в октябре.
- Вот это кудри! - восхищались все вокруг.
Действительно, у девочки с самого рождения были темные кудрявые волосы.
- Чернявая... - плакала Надя. - Не дочь, а цыганёнок!
Так за новорожденной и закрепилось это прозвище - Цыганёнок. Мать не стала ломать голову насчет имени:
- Машкой запишите! - фыркнула она.
На дворе стояли непростые времена. Перестройка, гласность и демократия шагали по стране, оставляя за собой нищету и разрушения. Совхоз, где трудились почти все жители деревни, был закрыт, денег стало катастрофически не хватать, и население начало спиваться и деградировать.
Коснулось это и семьи Степаниды. И дочь, и мать, и тетка начали закладывать за воротник. Но если Степанида с Тамарой хоть как-то пытались зарабатывать честным трудом, то Надя решила проблему иначе...
Однажды она не вернулась ночевать. Степанида с Тамарой все ноги сбили, пытаясь найти дочь, но соседи говорили в один голос, что никто из них Надю не видел. "Господи! - молилась Степанида. - Хоть бы ничего не случилось!" Она решила подождать до следующего дня, и если Надя не появится, Степанида пойдет писать заявление в милицию.
Однако вскоре пропажа нашлась - дочурка приковыляла домой под утро, едва стоя на ногах и источая запах перегара.
- Ты где была?! - напустилась на нее Степанида. - Мы с тетей Томой всю деревню оббегали, пока тебя искали!
- Мам, не ори... - еле внятно пробормотала Надя и, шатаясь, побрела в дом. Степанида бросилась за ней.
- Нет, ты объясни мне! - продолжала она. - Где. Ты. Была?!
- Не твое дело! - развязно ответила Надя. - Во! Смотри!
С этими словами она вытряхнула сумочку, и оттуда просыпалась денежные купюры вперемешку с помадой, ключами, жвачкой и салфетками из ближайшего придорожного кафе.
- Господи, Надя... - Степанида потеряла дар речи, глядя на этот натюрморт. Случилось страшное - ее дочь, ее кровиночка, память о любимом муже пошла по рукам!
Пока Степанида приходила в себя, Надя по стеночке дошла до своей комнаты, не раздеваясь и не умываясь, рухнула на кровать и захрапела. Степанида собрала с пола деньги и расплакалась. Неужели они теперь так и будут жить?!
И Степанида, и Тамара пытались разговаривать с Надей, умоляли ее прекратить подобный образ жизни. Ведь Машенька подрастает, скоро она начнет все понимать!
- Вот и пусть понимает, - огрызалась Надя. - Пусть понимает, что все эти сказочки про благородство и честную бедность - чyшь собачья. В современном мире важнее всего бaблo. А уж как его добывать, каждый решает сам.
- Ты спишь с мужчинами за деньги! - плакала Степанида.
- А другие спят просто так, потому и живут в такой нищете!
Сама Надя не считала себя пpocтитyткoй. Она называла себя веселой подружкой, а своих мужчин - кавалерами или ухажерами. В основном это были дальнобойщики, у которых водились и деньжата, и дефицитные товары, особенно у тех, кто ехал из Москвы. С ними-то Надя и крутила свою "придорожную любовь".
Степаниде было очень стыдно за такие мысли, но она не могла не замечать, что с тех пор, как дочь начала свой промысел, жить они стали лучше. На столе появлялись продукты, которых они раньше никогда не пробовали - бананы, импортные консервы, а однажды Надя даже принесла домой кокос. Как это есть, никто не знал, поэтому орех поставили в сервант как экзотический сувенир. Да и родных Надя не забывала. Накопив достаточную сумму, она ездила в город и привозила оттуда подарки матери, дочке и тете. Степанида и Тамара радовались обновкам, но все равно пытались уговорить Надю бросить это дело и уехать в город, чтобы найти там нормальную работу.
- Чтобы уехать в город, нужны деньги, - говорила Надя. - Где-то жить надо. К тому же, поломойкой я не пойду.
- А куда пойдешь? Так и будешь по мужикам таскаться?
- Да куда там! - усмехнулась Надя. - Век "подружек" короток. Еще максимум пять лет, и молодые все рыбные места займут. Я к тому времени денег соберу и уеду отсюда. И вас с Машкой и теть-Томой заберу! А пока что, мать... Ты не серчай. Ну не прокормиться сейчас по-другому!
Степанида плакала, прощала дочь, но все равно сердце у нее болело. Как бы чего совсем уж нехорошего не вышло... Как-то раз она прочитала в газете, что такую вот девчонку затащили в машину, увезли в лес, вытворяли с ней такое, что и в кошмарном сне не приснится, а потом там же в лесу и закопали. И каждый раз, когда Надя пропадала по ночам, Степанида тряслась, чтобы и с ней не произошло чего-то подобного. Но Надя лишь отмахивалась и не думала о плохом.
Вскоре Степанида окончательно привыкла к новой жизни. Поначалу она опасалась, что будут говорить люди, но Надю мало кто осуждал. Времена были такие, что каждый крутился, как умел. Одна из женщин и вовсе рассказала Степаниде, что ее дочь уехала в город и теперь танцует в ночном клубе. И не только танцует...
- Я поначалу орала на нее, как сумасшедшая, а потом... А потом подумала - да девка впервые в жизни что-то слаще хрена с редькой увидела! В Турции побывала! Так что срам, конечно, но что делать? - разводила руками женщина.
Однако вскоре случилось то, к чему Степанида не была готова - Надя начала приводить своих "ухажеров" домой. Первые пару раз она хоть и негодовала, но с дочерью не ругалась, но когда это уже вошло в привычку, не выдержала:
- Надя! Ты хочешь превратить это место в публичный дом?!
- А куда еще мне идти?! - возмущалась Надя. - Это с дальнобоями в фуре можно, а эти на легковушках приезжают. И кстати, денег у них на-амного больше.
Степанида пыталась и к этому привыкнуть, но не смогла. Одно дело, когда дочь просто где-то пропадает по ночам, и совсем другое - когда весь, так сказать, процесс происходит в соседней комнате. А потом Надя и вовсе начала требовать, чтобы Степанида с Машей не появлялись, когда у нее гости.
- Ваш вид нам все либидo портит! - заявила она.
Степанида старалась не унывать, но жизнь становилась просто невыносимой. Ей было неловко постоянно просить, чтобы Тамара в очередной раз приютила их с Машей у себя дома. Тома не ругалась, лишь печально вздыхала, но все равно Степанида чувствовала себя ужасно в такие моменты.
- Эх, Тома, Тома... - плакала она, запивая печаль "беленькой". - Что же с нами будет? Что будет с нашим маленьким Цыганенком?
- Ничего, - успокаивала ее сестра. - Как-нибудь все образуется, вот увидишь. Дождемся мы счастливых времен!
Однако дождаться этих счастливых времен Тамаре было не суждено - через несколько месяцев она скончалась. Остановилось сердце во сне. Степанида очень горевала - сестра была ее единственным по-настоящему близким человеком, и после ее cмepти из сердца Степаниды будто вырвали большой кусок. "Как пусто и тихо..." - с горечью думала она, обходя дом сестры.
Дом этот по наследству достался Степаниде - у Тамары не было других живых родственников. Младшая сестра долго думала, что же делать с полученной недвижимостью. Продать? Да кто ж купит старый дом в такой глуши... Отсюда наоборот, все бегут куда подальше. Поэтому она исправно ходила проверять состояние жилища и приусадебного хозяйства до того момента, когда дочь в очередной раз не устроила вертеп. На этом терпение Степаниды лопнуло.
- Значит так! - заявила она дочери. - Отправляйся-ка ты в теть-томин дом! Надоели мне твои гулянки! И Машеньку здесь оставляй!
Надя фыркнула и с гордо поднятой головой ушла. "Прости меня, Томочка! - мысленно извинялась Степанида. - Прости! Но другого выхода у меня нет..."