— Привет! Как дела?
— Плохо! Дурацкий какой-то вопрос. Все его задают, ожидая услышать в ответ «нормально» или «хорошо». А на деле — никто и никогда не скажет, что у него дела — полный швах!
— Почему? Ты же говоришь.
— Говорю. Потому что надоело. Банальные вопросы. Банальные ответы. Никому ничего не надо и неинтересно. У всех свои сложности, своя жизнь. А чужая… Да кому она нужна, в сущности? Никому! Ты задаешь этот вопрос просто потому, что так принято. Выслушаешь сейчас все, что я скажу, и потопаешь дальше, даже не вспомнив, о чем мы с тобой говорили. И это нормально. Какое тебе дело до моих проблем? У тебя что, своих мало?
— Хватает.
— Вот, а я о чем!
— Ты неправ.
— В чем это?
— В том, что мне все равно. Я тебе — друг.
— Друг… Мы знаем друг друга столько, сколько я себя помню. Собственно, я даже не помню того времени, когда тебя не было. Помню красные лопатки в песочнице, которые нам подарила твоя бабушка. Мы все время хватались за одну и отчаянно дрались, хотя вторая просто лежала рядом. Нам нужна была именно та, за которую мы воевали.
— Было дело.
— И ты всегда мне уступал.
— Потому что не хотел ссориться.
— Ну и глупо! Надо было накостылять мне как следует, чтобы не зарывался. Вот это было бы правильно. А не эта твоя вечная уступчивость.
— Может, ты и прав.
— А эта твоя податливость на мою просьбу содрать у тебя контрольную или домашку? Зачем ты все время мне помогал? Может, если бы ты не делал этого, я стал бы ученым!
— Возможно.
— Ты опять?! Ладно лопатка, ладно контрольные. А когда ты уступил мне Алену? Это как назвать?
— Никак. Как я мог уступить тебе человека? А Алена ведь человек, а не овца на веревочке. С этим ты не станешь спорить?
— Не стану. Но зачем?
— И тут ты неправ. Я никого тебе не уступал. Она просто сделала свой выбор.
— Но ты же мог за нее бороться! Сделать так, чтобы она выбрала тебя!
— А зачем?
— Ну, не знаю! С тобой невозможно разговаривать! Зачем нужна женщина? Создать семью, родить детей… Да просто почувствовать себя мужчиной, наконец!
— А кто тебе сказал, что я себя так не чувствую? И потом, у меня есть семья. И дети. Как и у тебя.
— Есть… Но иногда я думаю, что лучше бы не было.
— Вот те раз! Почему?
— Да потому, что это все связывает! По рукам и ногам! И уже сам не понимаю, где заканчиваюсь я, а где начинается это вот «мы». Я не принадлежу больше себе, понимаешь?
— Да, понимаю. Но разве это так плохо?
— Наверное, кому-то от этого хорошо. Тебе, например. Вон, у тебя дети — красивые! Да и умнее поискать! А жена — загляденье. А у меня что?
— У тебя — Алена.
— Вот именно!
— А что тебя не устраивает? Ты же так хотел, чтобы она была с тобой.
— Так то когда было? Ты ее видел? Что там осталось от той девушки?
— Немного. Но и времени прошло немало. И сколько всего за это время было…
— Сколько?
— Двое детей и твоя мать, которую Алена досмотрела — не в счет?
— И что, что досмотрела? Разве не должна была? Я пахал как вол на двух работах, а она дома с детьми сидела. Приходил ночью и уходил с утра, когда еще темно. Света белого не видел. Когда мне было за матерью ухаживать?
— А Алена? Много видела за эти годы? Ты у нее хоть раз спросил, хочет ли она жить вот так? Перебежками, от грудного ребенка до лежачей свекрови? Или ты думаешь, что там все само собой происходило? Стирка, готовка и прочее?
— Машинка стиральная есть. Да и готовила она все это время что-то совсем простое. А я почему должен есть протертые супчики? Я мяса хочу! Я мужик все-таки!
— Молодец! Честь тебе и хвала, что это звание носишь. Только я одного не пойму.
— Чего?
— Ты, когда ко мне приходишь, хоть раз видел мою Настену со сковородкой и куском хорошего мяса в руках?
— Нет.
— Вот именно! Я не говорю, что она приготовить это мясо не сможет. Еще как сможет. И даже лучше, чем я.
— Она же у тебя шеф-повар!
— Именно. Поэтому я и беру в руки сковородку сам, когда мне очень уж хочется чего-нибудь этакого. Ей кастрюлек и на работе хватает.
— Твоя работает. А моя что?
— Ты всерьез считаешь, что она ничего не делает?
— Теперь так и вовсе. Матери больше нет, а дети уже подросли. Чем ей заниматься?
— Не знаю. У нее спроси. Чего она хочет?
— Пытался.
— И что она сказала?
— Ничего. Заплакала и ушла в другую комнату.
— А что ты у нее спросил?
— Когда на работу думает выходить. Сказал, что хватит сидеть на моей шее.
Читайте продолжение истории в книге «Там, где живет надежда. Теплые истории о нашей жизни» (16+): https://go.ast.ru/a00b28a
