Отъезд Каггеджи и Кувабары — новый этап «музеефикации» театра им. Джалиля
«Каггеджи принес бы казанскому балету много пользы», — комментируют эксперты «БИЗНЕС Online» новость о том, что театр им. Джалиля покидает один из фаворитов местной публики — первый солист балетной труппы Алессандро Каггеджи, который 8 лет проработал в столице Татарстана. Уезжает он вместе с супругой — японкой Маной Кувабарой, также полюбившейся казанскому зрителю. Однако эти новости гораздо значимее, чем обыкновенный пример ротации артистов. Каггеджи — это еще и востребованный перспективный хореограф, фактически единственный при труппе ТАГТОиБ. Английский итальянец мог бы стать лицом новой эпохи в театре им. Джалиля, но теперь придется следить за его успехами в другом месте. Подробности — в материале «БИЗНЕС Online».
«Надеюсь, что все-таки скоро увидимся»
Англичанин из Манчестера с итальянскими корнями, для которого Казань стала родным городом. Все это об Алессандро Каггеджи, 27-летний танцовщик и хореограф театра им. Джалиля последние 8 лет, с тех пор как окончил в 2015 году Московскую государственную академию хореографии (МГАХ), жил и работал в столице Татарстана. И вот по окончании нынешнего театрального сезона он совершенно неожиданно объявил в соцсетях, что покидает республику. «Теперь Казань всегда будет частью моей души и будет иметь особое место в моем сердце, — написал Каггеджи. — Надеюсь, что все-таки скоро увидимся, но пора сделать шаг вперед в новую творческую жизнь».
Безусловно, это неприятная новость для казанских балетоманов, которые давно полюбили улыбчивого англичанина за добродушный нрав, музыкальность, отточенную технику, гуттаперчевый корпус и большой прыжок.
Причем уезжает Каггеджи не один. Через несколько лет работы в театре им. Джалиля он встретил в Казани свою судьбу: в 2019 году на просмотр в ТАГТОиБ приехала танцовщица Мана Кувабара. После выпуска из МГАХ японка уже успела съездить на гастроли в Англию, поработать в Одесском и Красноярском балете, но именно в столице РТ нашла себе идеального партнера для сцены и жизни. Здесь артисты сразу стали танцевать вместе и строить романтические отношения, перешедшие в брак. «Любовь — это шагнуть в новую жизнь вместе, — написала в соцсетях по-русски, как и ее супруг, Кувабара. — Спасибо большое театру, зрителям, друзьям и коллегам! Эти четыре года всегда остаются в моем сердце. Спасибо, Казань, что подарила мне встречу с Алессандро. Теперь мы с тобой вместе шагаем в новую жизнь».
Жить и работать в Казани артистам нравилось, о чем они не раз заявляли публично. Здесь они чтили и достойно развивали традиции классического балета, хотя в прошлогоднем интервью «БИЗНЕС Online» Каггеджи признавал, что в театре «пора показать что-то еще». Солист мечтал танцевать в столице РТ «Укрощение строптивой» Майо, главные партии в «Иване Грозном» Григоровича и «Онегине» Крэнко, хореографию Джорджа Баланчина, Иржи Килиана и своего духовного наставника Начо Дуато. Танцовщик искренне переживал, что некоторые из этих шедевров идут в театрах даже уровнем ниже, чем ТАГТОиБ, но только не в Казани.
При этом после яркого старта в Казани Каггеджи «застрял» в ранге первого солиста (второй по уровню статус танцовщика в труппе после «премьера» — прим. ред.) и, за исключением Щелкунчика-Принца, почти не имел в репертуаре заглавных партий. Но даже во второстепенных всегда был на первом плане. Его Шут в «Лебедином озере» с гибким корпусом и проработанной мимикой срывал овации при каждом выходе, взять хотя бы противоречивый показ этого спектакля на недавнем Нуриевском фестивале. А беспринципный Визирь в исполнении Каггеджи в «Золотой Орде» вызывал мистический трепет. К своему статусу английский итальянец относился беспечно («для меня звание не так важно»), но хотел набирать репертуар и танцевать ведущие партии.
Кувабара с ее грацией и открытой улыбкой тоже была любимицей публики. При этом за четыре года работы в ТАГТОиБ миниатюрная, обаятельная и техничная японка дослужилась лишь до второй солистки. И, хотя в ее репертуаре было несколько главных партий (Китри в «Дон Кихоте», Маша в «Щелкунчике», Сванильда в «Коппелии»), в основном она появлялась на сцене эпизодически — изящным амурчиком в «Дон Кихоте», томной Гульнарой в «Корсаре», кокетливой Ману в «Баядерке». Оглядываясь назад, хотелось бы видеть Кувабару на казанских подмостках чаще и дольше. А то, что эта артистка может и хочет большего, показывают ее успехи на всевозможных международных конкурсах.
Отъезд пары иностранных танцовщиков — это полбеды
Однако отъезд из Казани пары иностранных танцовщиков — это еще полбеды. Гораздо печальнее, что театр им. Джалиля теряет Каггеджи-хореографа. По сути, англичанин был единственным молодым балетмейстером при труппе ТАГТОиБ. В Казани Каггеджи успешно ставил миниатюры для гала-концертов Нуриевского форума и фестиваля #StagePlatforma, пробовал себя на других российских сценах, а в паузах между репетициями и спектаклями ездил ставить в родную столичную академию хореографии. В 2019 году он получил приз за лучшую современную хореографию VII международного конкурса Юрия Григоровича «Молодой балет мира», в 2020-м стал лауреатом премии «За лучшую хореографию номеров, поставленных специально для конкурса» на всероссийском смотре артистов балета и хореографов в Москве. Между прочим, миниатюры, поставленные нашим героем, есть в репертуаре, к примеру, звезды Большого театра Дениса Родькина.
Сегодня итальянец хочет, чтобы его спектакли шли в ведущих театрах страны, и уже задумывается о художественном руководстве. Однако для всего этого нужен определенный опыт, а в театре им. Джалиля он объективно не мог его получить. «БИЗНЕС Online» Каггеджи признавался, что пару лет назад предлагал руководству ТАГТОиБ поставить в театре полноценный балет, но проект умер еще на стадии обсуждения. «Разговоры пошли, но вскоре прекратились», — с сожалением констатировал хореограф. Зато его по достоинству оценили в в других местах. В мае Каггеджи рассказывал нашему корреспонденту, что ставит в Нижнем Новгороде большой двухактный спектакль, а параллельно сочиняет новый балет с композитором Виктором Осадчевым.
Там же, в Нижегородском государственном академическом театре оперы и балета (НГАТОБ), он уже поучаствовал в проекте «Терезин-квартет» — это четыре одноактных балета, один из которых поставил Каггеджи, на музыку композиторов, погибших в нацистских концлагерях. «Терезин-квартет» вошел в репертуар НГАТОБ, его уже возили на гастроли в Москву.
Напоследок Каггеджи представил в Казани мировую премьеру спектакля «Сюита Рахманинова» к 150-летию композитора на гала Нуриевского фестиваля. 15-минутное гран-па, базирующееся на интеллектуальном диалоге музыки и танца, напомнило о высоких образцах балетной неоклассики, а Каггеджи поставило в ряд достойных наследников Баланчина. Но в театре этого не заметили: как и другие работы хореографа, «Сюита» не вошла в постоянный репертуар театра и едва ли появится на его сцене еще раз.
Вообще, казалось, что Каггеджи — едва ли не идеальная кандидатура на то, чтобы стать одним из лидеров театра им. Джалиля при смене эпох, которая рано или поздно случится, учитывая возраст 70+ всего нынешнего руководства. Европейское происхождение (что сразу дает возможность для развития зарубежных связей), прекрасное профессиональное образование, полученное в Москве, одновременное уважение к балетной классике и стремление к развитию и популяризации современной хореографии. Возраст здесь тоже не может быть помехой, к примеру, балет столичного МАМТа нынче возглавляет 26-летний Максим Севагин.
Даже в одном большом, по сути, программном интервью 2022 года казанский англичанин представал не как балетный артист-легионер, выступающий здесь за хорошую зарплату, а как стратег, знающий недостатки как своей труппы, так и профессионального образования, получаемого в столице РТ. Так, вспоминая подготовку классико-джазовой миниатюры «Маленькая история большого города» для 35-го «Нуриев-феста», Каггеджи говорил, что танцовщики ТАГТОиБ долго не могли расслабиться, отмечал проблемы с ритмом и констатировал, что молодые выпускники Казанского хореографического училища (КХОУ) не готовы к исполнению элементов contemporary dance. Решение проблемы итальянец видел в наращивании разностилевого репертуара, но в театре им. Джалиля об этом до сих пор не помышляют.
Кстати, Кувабара — надежный партнер Каггеджи и в постановочной работе. Уже три года она шьет модные купальники и рисует эффектные декорации для спектаклей мужа, а также помогает подбирать для них артистов (в частности, перед поездкой Алессандро на конкурс хореографов «Арабеск» в Пермь Мана удачно предложила задействовать в «Пандоре» пластичную солистку ТАГТОиБ Олесю Пичугину, также недооцененную руководством театра). По словам Каггеджи, если бы у него была своя труппа, он бы взял в нее жену в качестве ассистентки.
«Ничего не могу сказать до поры до времени»
Куда теперь отправятся англичанин с японкой, пока неизвестно. Сейчас пара, судя по соцсетям, отдыхает на море в Италии и недоступна для комментариев. Но, скорее всего, это будет один из российских театров. Возможно, они переберутся в Нижегородский театр оперы и балета, где Каггеджи поставит спектакль. В столице Поволжья, похоже, всерьез решили создать лучший региональный театр оперы и балета страны. Скажем, состав ее оперной труппы недавно пополнили звездные Венера Гимадиева, она только вернулась с Глайндборнского фестиваля, где пела Донну Анну в «Дон Жуане», и Надежда Павлова, любимица Теодора Курентзиса. Возможно, местный балет ждут такие же изменения.
Но, вероятно, Каггеджи и Кувабару могут ждать и в Екатеринбурге, с которым в перспективе и придется сражаться Нижнему за звание главного театра за пределами Москвы и Питера. «Урал Опера Балет» — это место, где балетная классика гармонично сосуществует с экспериментами передовых хореографов. Помощник руководителя балета театра, известный балетный критик Богдан Королек не захотел комментировать отъезд артистов из Казани «из соображений корпоративной этики», но заинтриговал ответом на вопрос о том, переезжает ли Каггеджи в Екатеринбург: «Ничего не могу сказать до поры до времени».
В любом случае для ТАГТОиБ отъезд Каггеджи и его супруги не только лишает коллектив ярких, индивидуальных личностей, но и возможности обогащать репертуар театра изнутри. Впрочем, руководство театра им. Джалиля, видимо, так не считает, предпочитая развитию красивый театральный «музей» из проверенной балетной классики, на которую хорошо расходятся билеты. И даже уже анонсированные премьеры от хореографов, чьи лучшие годы далеко позади, вряд ли изменят ситуацию, скорее ее усугубят.
«В театре им. Джалиля не заметили, как свой парень становится хореографом, который хочет и может сделать больше. Очень жаль»
А вот что думают эксперты «БИЗНЕС Online» о последних балетных новостях из Казани.
«Я предполагаю, что человека просто сманили, — считает независимый критик, автор „Российской газеты“ Лейла Гучмазова. — Каггеджи — действительно любопытный и музыкальный хореограф. Я видела его работы не только на Нуриевском фестивале, но и в Воронеже, на конкурсе артистов балета в Москве. Помню изящную миниатюру Алессандро на музыку Россини, неизбитую и сделанную с пониманием дела. Имя Каггеджи часто мелькает среди имен молодых постановщиков, которые работают регулярно. С этой точки зрения потеря для казанского театра очень неприятная. Очевидно, что в ТАГТОиБ ему не создали нужные условия. Порой, когда в труппе есть человек, который ставит миниатюры, кажется: „Ну и слава богу, куда он денется?“ Наверное, в театре имени Джалиля Алессандро просто недосмотрели, не заметили, как свой парень становится хореографом, который хочет и может сделать больше. Очень жаль».
Собеседница «БИЗНЕС Оnline» уверена: «Каггеджи принес бы казанскому балету много пользы. Он не радикал и не супероригинал, но моментально гениями не становятся и хорошими хореографами тоже. А вот создать условия, в которых человек мог бы ставить и развиваться как солист, было бы правильно. Если артист/хореограф хочет и готов работать, это нужно всячески поощрять, важно взращивать, помогать и доверять таким людям в труппе».
Удивился отъезду Каггеджи другой наш эксперт Олег Габышев — премьер театра Бориса Эйфмана, который сейчас в качестве хореографа готовит вторую часть балета «Личности Миллигана» для фестиваля современного танца #StagePlatforma и хорошо знает казанскую труппу. «Его уход — большая потеря для театра, — признался в беседе с „БИЗНЕС Оnline“ Габышев. — Видимо, Алессандро уже вырос как артист и как хореограф и захотел чего-то нового — новых проектов, реализации новых идей. Уверен, у него была обоснованная причина. К тому же Каггеджи хорошо ставит. У него очень логичные, гармоничные и музыкальные комбинации движений. Алессандро профессионально владеет классическим танцем, поэтому хорошо фантазирует именно на основе классики, не переходя в партерную хореографию и жесткий модерн. В современном театре этого все меньше и меньше, а ведь зритель все же приходит в театр насладиться грацией».
Известный казанский балетный педагог Наталья Максимова высокого мнения о Каггеджи-танцовщике. «На этих каникулах сходила с внучками в театр имени Джалиля на „Спартака“, „Корсара“ и „Шурале“, — отметила экс-преподаватель Казанского хореографического училища. — Каггеджи прекрасно вписывался в актерский состав: кроме хорошей школы, он отличается эмоциональностью, харизматичностью, непосредственностью, присущей итальянцам. Также Алессандро очень музыкален. Думаю, такую личность трудно будет заменить, но, возможно, уход одного артиста — шанс для кого-то еще».
Интересно, что на сайте или в соцсетях театра им. Джалиля ничего об уходе Каггеджи и Кувабары не сказано. Их биографии все еще располагаются в разделе «Коллектив» официального сайта ТАГТОиБ, чтобы тихо оттуда исчезнуть в ближайшее время. Скорее всего, никаких публичных слов благодарности за 8 лет работы в Казани английский итальянец не увидит и не прочитает. И в этом еще один пример политики казанского театра, которая не устает удивлять по самым разным поводам. Не сказали в театре им. Джалиля «спасибо» ни японской паре Мидори Тэрада и Коя Окава, которые несколько лет привозили в столицу РТ призы престижных конкурсов, а потом решили перебраться в Новосибирск; ни приме-балерине Кристине Андреевой, которая уходила из театра, правда, вернувшись через несколько месяцев, переоценив свою востребованность на артистическом рынке; ни бразильянке Таис Диоженес, исполнявшей главные партии в ТАГТОиБ, но уехавшей из России после начала СВО. Остаются только теплые слова коллег, вот и премьер казанского балета Олег Ивенко написал в комментариях своему англо-итальянскому другу, что при следующей встрече они обязательно полакомятся пастой «Каггеджи».
