- Марина, – она узнала бывшую свекровь, но голос был странный, потерянный, – у нас беда. Жанна выпала из окна на четвертом этаже и сейчас в реанимации. Бедная моя девочка, недоглядела я, не справилась, – и, заплакав, женщина бросила трубку.
Не могла поверить в услышанное. А, может, это померещилось с похмелья. Помотала головой, словно отгоняя от себя наваждение, и тупо уставилась на телефонную трубку в руке. Жанна, дочка... Это же сколько лет они даже не созванивались?.. Два, три, пять?.. Она даже не знает, как сейчас выглядит ее ребенок. Марина, не ожидая этого от себя, вдруг завыла страшным голосом...
Она с детства мечтала вырваться из деревни. Не только из-за непосильного труда – не сложились отношения с отчимом. Тот измывался над матерью, над падчерицей и пасынком, а если выпил, то гонял их по двору. Спасала только его дочь, но Марина ненавидела сестру – за доброту и эту смелость, за то, что у нее есть отец...
Уехав после окончания школы в столицу, Марина устроилась в больницу нянечкой. Быстрая, сноровистая, она пришлась ко двору. Умела найти подход к больным и ладила в коллективе.
Была ладненькой - стройные ножки, точеная фигурка. Многие на нее обращали внимание, но когда однажды вечером парень, пришедший навестить больного друга, зажал ее под лестницей и стал лапать, врезала ему в солнечное сплетение так, что согнулся пополам.
Ей исполнилось двадцать лет. На работе поздравили, вручили подарок, растрогав до слез, – это был первый подарок в жизни. А, выходя из больницы после рабочего дня, вдруг увидела недавнего больного. С букетом.
- Это тебе, – протянул парень цветы, – с днем рождения.
- Спасибо, – уткнулась в них лицом и покраснела, как самой показалось, до кончиков ушей.
Скованность прошла быстро. Они шли, болтая обо всем и улыбаясь друг другу. Через полгода Саша сделал ей предложение. Мать, а она была из номенклатуры, работала в аппарате Центрального комитета Коммунистической партии Белоруссии, встретила девушку настороженно. Не такой партии желала она сыну, ох, не такой.
Он городской парень, умный, оканчивает институт, добрый, а эта девчонка – ни кола, ни двора, ни образования. Смазливая и фигуристая – это да, но для семейной жизни этого так мало.
Впрочем, надеялась, что со временем глаза у сына откроются. Сама же начала потихоньку Марину обрабатывать. Нет, не воевать с ней и не настраивать Сашу против. Устроила на подготовительные курсы и помогла поступить в медучилище. Немного подобрела к ней, когда увидела, как девушка цепляется за перспективу.
Сын отступаться не собирался. Пришлось справлять свадьбу, не самую шикарную, конечно, но по деревенским меркам – пышную. Приехала только мать, и Марина вдруг поняла, что стесняется ее, – худенькой, невзрачной, в видавшем виды платьишке.
Жили молодые отдельно – в семейном общежитии (помогла мать). Пелена с глаз спала, и Александр быстро понял, что они совершенно чужие – и по духу, и по интересам. А тут еще Марина стала периодически возвращаться с работы с запахом алкоголя. Она перешла на другую работу, где обещали должность сестры-хозяйки, а там выпивка в конце рабочего дня была нормой...
Вскоре Марина забеременела и, к радости свекрови, немного остепенилась. Буквально расцвела – беременность ее красила, и все думали, что родит мальчика. Родила девочку, Жанну. Сразу было понятно – будет прехорошенькой. Свекровь с первой минуты влюбилась во внучку, и каждую свободную минуту проводила у молодых.
А Марине только того и надо было, особых чувств к малышке не испытывала, а когда та плакала, хотя это бывало редко, раздражалась. Еле высидела в декретном отпуске положенные 56 дней и, как ни просила свекровь уволиться, не послушала. Вышла на работу.
Для Жанны сначала нашли няню, потом ее отдали в ясли. Марина отдалялась и от ребенка, и от мужа. Соглашалась на любую работу, только, чтобы позже вернуться домой, – к этому времени свекровь настояла, чтобы поселились у нее (квартира позволяла). И опять нередко была навеселе.
Они с Александром развелись, когда дочери было два года. Девочку оставили отцу с бабушкой. Марина не возражала – ей привести ребенка было некуда. Да и связи у свекрови, и совсем другие возможности. С этого момента Жанну растила бабушка.
Конечно, Марина звонила, изредка приходила, отмечая про себя, как хорошеет девочка – такая же точеная фигурка, как у нее, стройные ножки, а вот на лицо становится гораздо красивее матери. Чувствовалось, что бабушка души в ней не чает и балует, что Марине не нравилось. Но дочка на контакт с ней не шла, наоборот, всем своим видом показывала, что мать здесь никто.
Со временем встречи сошли на нет. И в последние годы мать с дочерью даже не виделись. Жизнь у Марины была бурной. Она получила комнату в коммуналке, и выпивки с работы переместились домой. Правда, голову не теряла, работала за троих – доросла до старшей сестры-хозяйки, и руководство ее ценило.
Отбоя от мужчин у нее не было. Веселая и разбитная, она нравилась многим. Среди кавалеров оказался и Борис. Еврей, он был по жизни очень осторожным, а здесь влюбился и потерял голову, не замечая недостатков Марины. В общем, наступил на те же грабли, что и Александр, – женился, через пару лет развелся. Сын остался с отцом, который в нем души не чаял. Марина опять не возражала.
Сын окончил первый класс, когда отец завел разговор о том, что хочет уехать с ним в Америку. Она сопротивлялась, но бывший муж сумел уговорить:
- Пойми, я хочу уехать ради сына. Займусь бизнесом, и его ждет совсем другое будущее, чем здесь.
Обосновались в Калифорнии. У бывшего мужа, действительно, появился свой бизнес. Сын рос в достатке, но избалованным не был. Виделись очень редко, но всякий раз, когда приезжал с отцом на родину, Марина ловила себя на мысли, что не испытывает к ребенку материнских чувств. Не проснулись они в ней, и во второй раз не проснулись.
И вот этот звонок от первой свекрови. Отпросилась с работы и помчалась в больницу к дочери. Как коллегу, ее пропустили в реанимацию.
- Как она? – спросила у врача.
- Травмы практически несовместимы с жизнью, – ответил тот, отводя глаза.
Смотрела на дочку, которая оставалась красивой даже в коме, и вдруг пришло понимание, что натворила в жизни. Схватилась за сердце и, теряя сознание, съехала со стула на пол. Когда ее привели в чувство, оказалось, что дочь умерла.
Похороны прошли как в тумане. Бывшая свекровь что-то рассказывала о странных компаниях, с которыми спуталась Жанна, о «фарцовке», которой, оказывается, промышляла – в комнате дочери было много импортных вещей, а на дверке шкафа висело модное джинсовое платье. Ее, дочери. Сгребла в охапку и зарылась лицом в ткань с едва уловимым, тонким запахом духов. И снова заревела белугой, понимая, что ничего уже не вернуть, не изменить, не исправить...
Марина так и не поняла, что случилось в тот роковой день, когда дочь разбилась, выпав из окна. Через бабушку нашла некоторых друзей Жанны, и от них узнала, что дочь стала баловаться наркотиками и в тот раз, находясь под кайфом, якобы перепутала окно с дверью. Видимо, в этом деле был замешан кто-то из «золотой молодежи», потому что уголовное дело даже не возбуждалось...
Спустя полгода переживаний Марина оказалась в кардиологии – в предынфарктном состоянии. Выкарабкивалась долго, сказывалось то, что сама не хотела жить. Спас Николай, недавний квартирант и третий муж.
Бывшая коммуналка (две комнаты) уже принадлежала ей - соседям дали квартиру. Спасибо руководству больницы, помогли решить этот вопрос. Николай зашел к ней случайно. Молодой, на тринадцать лет моложе, он только приехал в столицу и искал жилье.
- Бери, Маринка, – пьяно захихикали подруги, с которыми по обыкновению коротала вечер, - вон какой красавец. Будет тебе собственный кавалер.
Она тогда рассердилась, вытолкала женщин, а Колю оставила. Еще и потому приглянулся, что был тезкой отца, погибшего на войне. А Николай в квартирную хозяйку влюбился.
- Отстань, я старая для тебя, – отталкивала его.
- Лучше тебя нет, – твердил он.
В общем, через некоторое время сдалась. Впервые поняла, что такое настоящее чувство, когда тебя любят не благодаря, а вопреки. Николай потихоньку отвадил от нее выпивающих подруг, старался всячески отвлечь и развлечь ее саму. Возил к себе в деревню, где будущая невестка, на удивление, понравилась – веселая, заводная.
Зарегистрировали брак, хотя Марина сначала сопротивлялась. Николай очень хотел ребенка, но она твердо сказала:
- Прости, но нет и еще раз нет. У меня уже есть двое детей, и считай, что их нет. Не хочу повторения.
После больницы муж возился с ней как с ребенком. Тогда они перешли на здоровый образ жизни, Марина полностью отказалась от алкоголя. Бутылка хорошего вина на случай гостей стоит в холодильнике по полгода и больше. Да, вскоре дом, где была прежняя квартира, снесли, и им выделили новую квартиру рядом с парком. Вечерние прогулки по аллеям стали у них ритуалом.
Поставили Жанне красивый памятник. Марина настояла, чтобы выбили надпись: «Прости, родная». С сыном общаются по телефону – бывший муж умер, и он продолжает его дело. На родину он не приезжает, и своих (родных и чужих одновременно) внуков она видела только по скайпу. Да и то недолго – покажутся и убегают по делам. О чем говорить с незнакомой бабушкой?..
Одиночество на пенсии скрашивает Николай. Он еще работает, но каждый раз, возвращаясь с рейса, балует свою женщину чем-то приятным – то гостинцем, то сувениром, то духами. Марина до сих пор пользуется духами, которые впервые уловила от платья дочери, и потом нашла полупустой флакон.
Муж ее любит, удивляя некоторых соседей:
- И что нашел в этой старухе?!
Она о нем заботится и периодически ловит себя на мысли, что, если бы не Николай, ее жизнь не имела бы никакого смысла.
Благодарю вас за комментарии и лайки.