Роман «Звёздочка ещё не звезда» глава 205 часть 17
Татьяна, поджав губы, смотрела, как мать налила в гранёный стакан воды, а потом взяла коробок спичек и положила рядом.
Иван сидел на табуретке и гладил кошку. Муська громко мурчала, вытягивая от удовольствия лапки. Иван зевнул, а следом за ним и жена с тёщей.
— Точно, изуро́чили* тебя, зятёк! — вынесла вердикт Галина. — Глаз-то у меня намётан. Ничё, сейчас мы тебя поправим. Ты, главное, мне доверься. — Она причесала пластиковой гребёнкой выбившиеся волосы и, взглянув на дочь, добавила: — А потом, Танька, и тебе мозги на место вставлю.
— Было бы что вставлять! — шутя возразил зять и снова зевнул. Кошка спрыгнула на пол и легла на подоконник.
— Точно изуро́чили! — всплеснула тёща руками. — Ты посмотри-ка чё, а! Весь иззева́лся**. Даже Муська и то от тебя сбежала.
— Да он не выспался, мам, вот и зевает, — вмешалась дочь, опасаясь, что мать заодно снимет и её приворот с Ивана.
— Не учи учёную! — повысила голос Галина. — А то я не вижу, что с ним творится. Уж до того дело дошло, что заговариваться начал. Говорит, что утоп сёдня, а тебя вдовушкой называ́т.
Татьяна нервно затеребила подол платья, предчувствуя, что её опасение сбудется, и тогда ей не поздоровится.
Тёща поставила перед зятем стакан с водой и сказала:
— Ну-ка, зятёк, подержи-ка его в руках, а я сейчас всё в лучшем виде сделаю.
Зять послушался её. Немного погодя она забрала стакан и зажгла спичку, подержала, пока та не обожгла пальцы, а потом бросила её в воду и зажгла ещё шесть спичек, шепча заговор:
— Матушка-царица, святая водица! Батюшка Святой Огонь! Сохраните, исцелите, и помилуйте от денного, от полуденного, от ночного, от полуночного, от часового, от получасового, от минутного, от полуминутного, от секундного, от полусекундного, от худого часа, от худого глаза! Сохраните и исцелите Ивана! Аминь! Аминь! Аминь!
Шесть спичек из шести утонули в стакане. Галина, глядя на них, подумала: «Совсем дело худо! Вовремя я додумалась сглаз-то с него снять. А то бы не жилец он был. Ой, не жилец…»
Тёща протянула стакан зятю и сказала:
— А теперь испей из него.
Иван трясущимися руками взял стакан, но пить не решался.
— Пей, тебе говорю! — прикрикнула на него Галина.
— Весь, что ли? — переспросил он.
— Нет! Весь не надо, маленько оставь, умоешься ей опосля.
Иван послушался тёщу и маленькими глотками выпил воду, оставив одну четверть на дне.
Галина одобрительно кивнула и спешно распорядилась:
— Теперя умойся, а остатки я вылью.
Иван ошарашенно посмотрел на неё.
Тёща, видя его испуганный взгляд, пояснила:
— Да ты в ладошку маленько налей да сурну́-то*** свою протри. Давай, давай! Не мешкай! Тёща тебе худого не пожела́т.
Татьяна мысленно её осудила: «Ну, мама! Сама ты не ведаешь, что творишь: дочери своими руками трудности создаёшь!»
Галина поймала на себе недобрый взгляд дочери и гаркнула на неё:
— А ты на меня волком-то не гляди! Я мать! А мать всегда добра жела́т своим детям.
И дочь на это ей ответила:
— А в народе так говорят: «Дорога в ад вымощена благими наме́рениями».
— Мало ли кто где чё скажет? Ты бы лучше к матери-то прислушивалась, да училась бы у меня уму разуму, чем перечить.
Иван ополоснул лицо. Галина взяла у него стакан, надела галоши и вышла из избы. Через несколько минут она вернулась и услышала, как Татьяна отчитывает мужа:
— Ну, Ванька!.. В партию вступил, а в сглаз веришь. Если в горкоме узнают, чем ты тут с тёщей занимался, то тебя поганой метлой оттуда в два счёта выметут.
Галина сняла галоши и стала бранить дочь:
— Ну, Танька! Давно мне за тебя надо было взяться, да всё как-то руки не доходили. А теперь вот жалею об э́нтом.
Она сполоснула стакан и налила в него воды, приговаривая:
— Ничё, сейчас я свою ошибку исправлю. С Ваньки сглаз сняла и с тебя сниму.
— Не надо, мама!
— Надо! — стояла на своём Галина. — Ещё как надо! Это в тебе бесы говорят.
— Да не верю я в это!
— А тебя никто верить-то и не заставля́т. — Она посмотрела на зятя и сообщила дочери: — Вон на мужа-то свово погляди: у него даже глаза-то ярко-голубыми стали. А когда на мотоцикле-то подъехал, они у него были как будто выцветшие занавески, сто раз стиранные-перестиранные.
Иван прислушался к себе и воскликнул:
— И правда! В меня как будто кто жизнь вдохнул. Нутро трясти перестало. Спасибо, тёща! А то даже жить не хотелось.
— Спасибом не отдела́шься! — обрадовалась Галина. — Мне дрова привезти должны, так их распилить и расколоть надо будет.
— Так это само собой! — отозвался Иван. — Я же завсегда готов! Меня и просить не надо.
— Вот зять так зять! — улыбнулась тёща. Она поставила стакан перед дочерью и сказала: — Давай, Танька, и ты стакан-то в руках подержи.
— Да не буду я!
— А я говорю, держи! — мать схватила её за руки и заставила прикоснуться к стакану. Татьяна нехотя подчинилась. Галина взяла спички и по одной стала зажигать и шептать заговор, бросая их в воду. Из семи спичек пять утонуло в стакане.
— Видишь, чё творится, а ты ещё не хотела, — мать, сокрушаясь, покачала головой. А потом, протянув стакан дочери, распорядилась: — Пей, давай! А то я за себя не ручаюсь.
Татьяна брезгливо посмотрела в стакан и скривила лицо.
— Пей, тебе говорю! — прикрикнула мать, и дочь послушалась.
— Сейчас сурну́шку**** свою умоешь и делов-то! — воскликнула на радостях Галина.
Но Татьяна не торопилась, и мать, выхватив у неё стакан, плеснула воды в свою ладонь и умыла дочь. С остатками воды в стакане она опять выскочила из избы и вскоре вернулась. В этот раз Татьяна сидела тихо, с опаской поглядывая на мужа.
Иван заметил, что Татьяна чего-то боится и спросил:
— Ну, как ты?
Жена не ответила, а лишь повела плечами.
— Хочу тебя огорчить, Зай. Твоё вдовство переносится на длительный срок.
— Тоже мне, нашёл чем огорчить! Да я только этому рада! — белозубо улыбнулась Татьяна.
Галина, глядя на них, подумала:
— Помог заговор-то! — и сплюнула через левое плечо, боясь их сглазить. — Уж сколь лет бабы Шуры нет. И как только мне удалось его вспомнить — ума не приложу!
Она ополоснула стакан и спросила:
— Вы поди и́сть хотите?
— Конечно, хотим! — ответил Иван за себя и жену.
— А у меня чебаки́***** остались. Утром жарила.
— Точно утром? — переспросила дочь.
— Конечно! — подтвердила мать. — Чё я врать ли, чё ли, буду! С утра пожарила, аж три сковородки, а чё не съела, в холодильник убрала.
— Мам, а зачем так много? — поинтересовалась Татьяна.
— Да чтобы зазря сковородку не марать. Подумала: если сама не съем, так кто-нибудь всё равно в гости придёт. Рыба-то свежая! Уж если и жарить, то сразу.
— Тёща-а! А ты же мне бражку обещала! — напомнил Иван.
— А раз обещала, то дам. Уж кто-кто, а я своё слово держу.
Пояснение:
изуро́чили* — сглазили
иззева́лся** — зевать много и долго
сурну́-то*** — лицо, мо́рду
сурну́шку**** — личико, мордашку
чебаки́*****, чеба́к, или сиби́рская плотва́ — подвид плотвы, лучепёрой рыбы из семейства карповых, распространённый в Сибири и на Урале
© 31.07.2023 Елена Халдина, фото автора
Запрещается без разрешения автора цитирование, копирование как всего текста, так и какого-либо фрагмента данной статьи.
Все персонажи вымышлены, все совпадения случайны
Продолжение глава 205 часть 18 Ванька — мистер Трололо будет опубликовано 2 августа 2023 в 04:00 по МСК
Предыдущая глава ↓