Глава 14 / начало
После хорошо проделанной работы положен отдых. А тем более я отец одиночка. Мне вообще на работу ходить не положено. Машка у меня на первом месте. Ох, и забавная девчонка. Ведёт себя, как взрослая. Такая кроха, а как начнёт рассуждать. И вроде смеяться неудобно, ребёнок всё же заботится, и рот сам собой в улыбке расплывается. Машка, если заметит, что я начинаю улыбаться, сильно обижается. Пришлось научиться, не ржать. Вот вы мне скажите, как тут не рассмеяться.
Потерял зарядку от телефона. Ну, не помню, куда положил. Хожу, на Вавилу, ворчу. Топает из своей комнаты Машка, неся зарядное устройство
- Ой, папа, ты, какая-то безручка. Смотреть и смотреть за тобой надо! Вот я замуж выйду. Кто за тобой смотреть будет? Васька? Он тот ещё оболтус. - Глаза у Васятки и так большие, а после этих Машкиных слов, так вообще, чуть из орбит не выскочили. - Вавилу я с собой заберу. Мне мужа воспитывать надо. Никак без деда Вавилы. - Выглядывающий из-за шкафа домовой, прыснув скрылся в щели. Ну, да ему легче, а я-то не могу спрятаться за шкаф. Слушаю Машку с невозмутимым лицом. - Вот и не представляю, — продолжает дочь, — чего бы ты без меня делал? Мамочке спасибо. Меня родила. Вот, растеряшка, держи. - Протянула мне зарядник Машка и деловито зашлёпала на кухню.
Вчера вообще выдала.
- Ты собираешься меня вести на речку? Долго я ждать буду? - Встала в картинную позу, уперев ручонки в бока, сделала серьёзное личико.
- Так время всё не было. - Развёл я руками, стараясь не улыбаться. Я действительно думал про то, что надо бы исполнить Танину просьбу. Да вот всё тяну. Не знаю, как отреагирует русалка. Всё же она нечисть и у нас с ней заключён договор.
- Теперь уже время есть. Сегодня и у бабули людей нет. Так что собирайся и пошли, — скомандовала дочь. Ну, и что прикажете делать? Ох, чувствую, строить она меня будет.
Машка вообще не зависимый ребёнок. Когда гуляем, за руку не даёт себя держать. Ест сама, не принимая ни от кого никакой помощи. Одевается самостоятельно. К процессу выбирания одежды допускает лишь Васятку. Помог выбрать, что сегодня надеть, и всё свободен. Вот и сейчас по дорожке к реке она бежала чуть впереди меня. Временами останавливалась, увидев то цветочек, то мошку, то сидящую на ветке птичку. Постоит, полюбуется и дальше бежит. Но, как только в просвете деревьев показалась река, Машка вдруг, схватила меня за руку, и пошла, как можно ближе ко мне.
- Тебе страшно? - Остановился я.
- Нет. - Мотнула головёнкой дочь. - Но так лучше.
- Может, домой вернёмся?
- Нет. - Чуть подумав, ответила она. - Я купаться хочу.
Манюня остановилась у самой кромки воды. Присела на корточки, опустила ладошки в воду. Оглянулась на меня, улыбнулась. И не смело вошла в воду, чуть намочив ноги.
- Холодная, — доложила она.
Бросив полотенце на траву я, взяв дочь на руки, вошёл в воду. Вцепившись мне в шею, Манюнька подтягивала ножки, чтобы их не касалась вода.
- Ты ж купаться хотела, — остановился я.
- А я не думала, что она такая большая, — тут же парировала Машка.
- А она вот такая, — я присел в воде, окуная Машку по самое горлышко, вцепившись в меня, она завизжала. - Ну, всё, пойдём?
- Нет, — заулыбалась Машка, — ещё так!
Провели на речки мы, наверное, с час. Машка играла на берегу, пускала веточки по течению, ещё пару раз я заходил с ней в воду. И всё время ожидал, что появится русалка. Не появилась. То ли выполняет договор, заключённый между нами, то ли ей на дочь действительно наплевать. Русалка, что с неё возьмёшь.
- Ну, что тебе понравилось?- Спросила у неё ведьма, когда мы пришли домой.
- Очень. - Ответила довольная Машка. - Мы завтра ещё пойдём.
- Не было никого, — ответил я на немой вопрос бабы Ма. - Я Машку из рук не выпускал. На всякий случай.
- Почему? - Тут же навострила ушки она.
- Чтобы не утонула, — ответил я дочери.
- Нда, - задумалась Машуня. - Завтра я попробую плавать. - Тоном не терпящим возражения, сказала дочь.
Утром надо встать до рассвета, чтобы встретить солнышко уже на опушке. Растёт там одна очень полезная травка. Пастушья сумка называется. Так эту травку назвали наши предки, из-за того, что семенники у травки очень уж похожи на сумку, что носил с собой пастушок. Собрать мне соцветия этой травы надо до выпадения росы. Тогда она в силу свою входит.
Попросив Ваську разбудить меня часа в три ночи, уютно устроился на кровати. И стоило мне только закрыть глаза, как я ухнулся в омут. Падение моё было не долгим. Я очутился на знакомой уже поляне. Впереди туман, сзади журчит речка Смородина.
- Мара. - Позвал я, — Я к тебе с мольбами обращался. Ты не отвечала, я тебя чем-то обидел?
- Ведьмак, какие обиды? Это вы люди свою жизнь тратите по пустякам. Я такими мелочами не занимаюсь. Мольбы не ты воздавал, твоя боль тобой руководила. А люди, испытывая душевную боль много глупостей делают. Я тебя от глупости удержала. Не нужна я тогда тебе была. - Богиня смерти вышла из тумана. На ней сегодня был накинут лёгкий халатик из-под которого виднелась кружевная сорочка. Волосы струились тяжёлыми чёрными волнами по плечам. На ногах забавные тапочки с заячьими ушками. Женщина, хоть и богиня. - Работа для тебя есть. Срочная. Девчонка в городе, сейчас на крышу идёт. Нет ещё её в моём списке. Не выполнила она своё предназначение. Любовь у неё выделишь ли. - Рассердилась богиня, — Нет там никакой любви. Насмотрятся картинок и забивают себе голову чушью. Не могу я её удержать. Не для любви она предназначена. Вставай ведьмак. Тебе пора ехать. - Мара с силой толкнула меня в грудь.
Открыв глаза, глянул на время половина первого. Не идти мне сегодня за пастушьей сумкой. Девочку спасти надо. Мара не сказала, откуда девочка собралась прыгать. Но я уверен, что это девятиэтажка.
Пятнадцать минут, и я остановил машину у каланчи, ещё пять подняться на крышу здания. Осмотрелся. Вон она, одинокая фигурка, стоит на краю крыши. Я даже на таком расстоянии ощущаю, как ей страшно. Не может она решится шагнуть в пропасть.
Ступая, как можно тише, подошёл к девчонке. Сел, свесив ноги. Она не обратила на меня никакого внимания. Ещё внизу приказал Денису страховать девчонку, не дать спрыгнуть, если вдруг она испугается.
- Что страшно? - Обратился я к ней.
- Что? - Вздрогнула девчонка и отшатнулась от края. Вот и хорошо, ловить, если что её не придётся.
- Страшно говорю?
- Вы кто?
- Дядька в пальто. Прыгай, не страшно. Ляп и тебя нет. Ничего нет. Землёй привалят, и никто не вспомнит. Ой, нет ошибся. Мать может быть, в больницу с инсультом попадёт, инвалидом останется. У тебя сёстры или братья есть? - Болтая весело ногами, разглагольствовал я.
- Есть, — опешила девчонка.
- Вот они тебя проклинать в детском доме будут. Мать то инвалид, их заберут. А тебе то что. Тебя уже не будет.
- Вы не понимаете. - Начала она. - Меня никто не понимает.
- А ты кому-то, что-то объясняла? А да. Пару слов, из которых только и ясно, что тебя обидели. А кто и за что не понятно. Да и зачем кому-то объяснять. Позиция самая хорошая, заорать, вы не понимаете, и сигануть с крыши. О! Точно, асфальт тебя поймёт. Он всех понимает.
- Вы кто? - Опять насторожилась она.
- Жду, когда ты ляпнешься. Люблю в свежей крови искупаться.- Показал я ей язык. Девчонка сморщилась, отошла от края крыши ещё дальше. - А чего не плачешь? Он меня не любит! - Я изобразил плаксивую мину и заныл. - Не любит он меня. Он единственный козёл такой. Других не будет. Вы не понимаете!
- Что за бред вы несёте?
- Я? Это ты бред несёшь. Со стороны на себя посмотри. Ну, что прыгаем?
- Нет, замотала головой она.
- Что так? Никакого веселья. А я прыгну. - Я быстро встал на ноги. В это время девчонка взвизгнув, бросилась в подъезд. Уф!
- Жёстко ты сей, — проговорил Денис. - А чё не прыгнул? Я б поймал.
- Да хорошо, что не пришлось тебя об этом просить. Нет большого желания. Посмотри за ней. Если что можешь ещё немного припугнуть. Но мне кажется и так хватило. Мара, — поднял я голову к небу. - Я выполнил твою просьбу. - Посмотрел на часы. Нормально, можно ехать за пастушьей сумкой. Успеваю Продолжить
