В детстве я была трусихой. Нет, я конечно обожала лазать по деревьям, играть в казаки-разбойники или в прятки темной-темной безлунной ночью, прыгать с беседки в снег, гонять на велике (и сильно падать на крутых поворотах). Но мне было очень страшно ослушаться маму. И я выросла удобным и послушным ребенком. Что, конечно, очень сильно повлияло на мою жизнь, на мои желания. даже просто не возможность понять что лично мне хочется. И я до сих пор с трудом могу написать пару десятков своих желаний.
Мне в моей юности хватило смелости лишь на один поступок из моих мечт - в 18 лет пойти в автошколу (школу ДОСААФ, как тогда это называлось). Я смогла выучиться и получить права на вождение автомобиля, хотя мама меня категорически не пускала. Тут я воспользовалась трюком – сказала, что хочу ездить на мотоцикле и пойду учиться этому. Мама очень испугалась и сказала, что лучше на машине, это безопаснее. Так я стала одной из первых девушек в городе, кто получил права в далеком 1986 году. Я очень гордилась и своим поступком, и этим событием. И мне это очень серьезно помогло чуть позже, когда у меня уже было двое детей, и не было возможности получать помощь от мужа, т.к. он служил в другом городе, а почта перестала работать. Я могла хоть как-то передвигаться с детьми по городу, т.к. раньше маленьких колясок не было, транспорт вообще не приспособлен для колясок, и ты на 2-3 года выпадал из жизни, пока ребенок не начинал самостоятельно хоть немного передвигаться.
И в связи с этим я иногда думаю, была ли у меня послеродовая депрессия – ведь сейчас это чуть ли не массовый диагноз у молодых мамочек. Сложно сказать. Наверно была бы, если бы не та ситуация, в которой мы жили в те годы. Возможно, мы все жили в состоянии депрессии, т.к. почти все жизненные ситуации были трудно разрешимы. Мы занимались тем, что добывали пропитание. И думали в основном о том, чтобы было чем накормить ребенка. Продуктов в магазинах и при социализме было не так много. И тем более не было никакого разнообразия. А к концу 80-х их стало еще меньше. И приходилось обойти несколько магазинов, чтобы найти где что-то «выкинули» - т.е. выдали в продажу. Да, в магазинах товары не продавались, а их "выкидывали" - т.е. выкладывали на прилавок. Так и спрашивали друг друга - "Будут ли сегодня что-нибудь выкидывать?" А о таких простых бытовых вещах, как одноразовые подгузники, одноразовые прокладки мы вообще не знали. Их не было как класса. Мы стояли в очередях за стиральным порошком, туалетной бумагой, зубной пастой и мылом. За любыми продуктами. И времена, когда в 70-х колбаса и сыр были по талонам (полкило в месяц на человека) уже казались хорошими. И ведь это базовые вещи, про которые сейчас мы даже не думаем. И видимо тогда голова была забита лишь этим – «нужно достать…». Мы не покупали, мы доставали. И видимо из-за того, что находились на самом нижнем уровне пирамиды Маслоу, у нас и не было послеродовой депрессии. Все же задумываться о смысле жизни можно тогда, когда решены базовые потребности.
