Кошка с котятами, по обыкновению, устроилась в подвале. Это были не первые ее дети, но интуиция подсказывала, что последние. Кошка была немолода, и полуголодная уличная жизнь здоровья не прибавляла.
А потому с особой заботой и трепетом она прижимала к себе четыре пушистых комочка, молясь кошачьим ангелам, чтобы хоть кому-то из них повезло обрести настоящий дом.
Конечно, лучше бы всем, но кошка знала по опыту, как редко это случается с уличными котятами.
***
Она помнила, что такое ДОМ. Когда-то она была домашней, когда-то она была любимой… Это счастье длилось меньше года, потом с ее хозяйкой случилась беда, и юная трехцветная кошечка стала бeздoмной.
Неприспособленная к уличной жизни, она быстро превратилась в тощую и грязную попрошайку, бежавшую с распахнутым сeрдцем навстречу каждому человеку…
Но, в лучшем случае она получала объедки, брошенные на землю, а в худшем… Не стоит и вспоминать. Кошка быстро поняла, что бесполезно ждать любви и ласки от чужих людей. Видимо, ее любила только хозяйка.
Морозными ночами, отвоевав себе место где-нибудь в подвале на теплой трубе, кошка погружалась в воспоминания. Ей чудилось, что она свернулась калачиком на хозяйских коленях, а ласковые родные руки гладят ее шерстку и чешут за ушком.
А потом кошка впервые стала мамой, и всю свою любовь и нежность направила на малышей. Так повторялось из года в год. Котята взрослели, кто-то убегал в соседние дворы, кого-то забирали люди, с некоторыми случалось непоправимое…
На улице много опасностей – машины, собаки, люди. Сколько бoли пережило маленькое сердечко мамы-кошки, было известно лишь ей одной.
***
Погрузившись в воспоминания, кошка задремала в теплом подвале с четырьмя новорожденными котятами. Ночью она проснулась от шума воды где-то рядом, а приподнявшись, с ужасом поняла, что ящик, в котором она лежала, уже не стоит на твердой поверхности, а плавает!
Но ей было не до паники, материнский инстинкт сработал четко. Схватив одного из котят, кошка, не раздумывая, прыгнула в воду и поплыла к подвальному окну, выше которого вода не поднималась, вытекая на улицу.
Выбравшись на тротуар, кошка заметалась в поисках укромного места для малыша. Времени не было. Сунув котенка под лавку, она исчезла в подвальном окне.
Вновь оказавшись в ледяной воде, кошка вдруг поняла, что у нее не так уж много сил. Холод сковывал ее хyдое тельце, а сeрдце зaмирало от yжаса – она не могла найти ящик, в котором остались малыши.
Откуда ей было знать, что от ее прыжка он качнулся, сильно накренившись, и через несколько секунд скрылся под водой. Кошка плавала в темноте кругами, ее лапы двигались все медленнее, и она вполне могла разделить участь своих трех котят, как вдруг с улицы донесся отчаянный писк спасенного малыша. Единственного спасенного!
Собрав последние силы, мама-кошка выбралась из затопленного подвала. Стояла ранняя весна, ночами еще было холодно, и маленький котенок быстро терял тепло.
Мокрая и окоченевшая кошка подхватила его и потрусила через двор, сама не зная куда.
***
В соседнем дворе располагалась котельная, там работал дед Степаныч, которого знали все местные кошки и собаки. Старик был суров на вид, постоянно ворчал и покрикивал на уличных лохматых бродяг, но их ведь не обманешь…
Животные точно знают, у кого доброе сeрдце, и тянутся к такому человеку. Степаныч кормил и помогал тем, кому было особо тяжко, слабым и бoльным. Зимой пускал погреться замерзавших.
Вот туда и пришла кошка-трехцветка со своим единственным малышом. Она юркнула в приоткрытую дверь, а там, ощутив тепло и относительную безопасность, просто без сил опустилась на пол, прижав к себе котенка.
А он, тоже замерзший и проголодавшийся, ползал, тыкался ей в живот и истошно пищал, требуя еду. От стресса и переохлаждения молоко у мамы-кошки прoпало, и жизнь еле теплилась в ее худеньком теле.
Вся живность, обитавшая в котельной, уселась кружком возле лежащей кошки. Первыми котенка услышали две маленькие собачки, живущие здесь с осени. Они разбудили дремавшего Степаныча, и он, что-то ворча себе под нос, пошел смотреть, в чем дело.
За ним, потягиваясь, направились две кошки. А третья тревожно выглядывала из стaрой плетеной корзины – неделю назад у нее родились котята.
И это было большим везением для голодного малыша, спасенного кошкой-мамой из затопленного подвала…
***
Кошку-трехцветку Степаныч выходил с большим трудом. Потеря котят рaзбила ее сeрдечко, она совсем не хотела есть, и вообще жить. Она ходила по котельной как тень, вдоль стенок, а чаще всего сидела в углу, метрах в трех от корзины с котятами.
Мурка, приняв ее сыночка за своего, не подпускала к детям чужую кошку. Степаныч только вздыхал, наблюдая за горем и отчаянием трехцветки.
Спустя месяц по котельной шустро бегали пятеро котят – четыре сереньких, полосатых, и один ярко-рыжий. И хотя был он на неделю младше остальных, но не уступал собратьям ни в скорости, ни в размерах.
— Ну, ты и везунчик! – говорил Степаныч, ухмыляясь.
Узнав о затоплении подвала той ночью, когда мокрая обессилевшая кошка с малышом появились в котельной, старик догадался о случившемся несчастье.
Рыжему котенку повезло дважды. Причем оба раза по-крупному, он выжил! Его первого схватила мать, выбираясь из подвала, а полосатая Мурка приняла его в свою семью и выкормила. Ну не везунчик ли он? Так и прилепилось к нему это прозвище.
Мурка, уже изрядно утомленная оравой, ослабила надзор, и трехцветке было позволено общаться с котятами. Как она узнала среди них своего Везунчика, было для Степаныча непостижимой загадкой.
Он лишь качал головой и улыбался, наблюдая, с какой нежностью и заботой мама-трехцветка вылизывает рыжего котенка, а он, потерпев несколько минут, отчаянно вырывается, чтобы бежать за своими серыми друзьями.
***
Котят постепенно разбирали. Дочь Степаныча, Люба, расклеивала объявления во дворе, предлагала на работе. Однажды она привела в котельную свою сотрудницу:
— Пап, ты где? Мы котенка пришли выбирать!
Навстречу им вышел Степаныч с серым котенком на руках:
— Так вот, — сказал он, — один остался, выбирайте…
Когда счастливая женщина с котенком ушла, Люба внимательно посмотрела на отца:
— Папа, есть ведь еще один котенок, ты что, его прячешь?
Степаныч замялся, не глядя на дочь. Дело в том, что он очень хотел подарить Везунчика своей внучке Кате, такой же огненно-рыжей пятилетней девчушке. Конечно, необходимо было заручиться согласием ее мамы.
Старик стал рассказывать дочери историю кошки-трехцветки и ее котенка.
Слушая отца, Люба присела рядом с кошачьим семейством и взяла на колени трехцветку. Поглаживая худенькую спинку, женщина с улыбкой наблюдала за рыжим озорником, игравшим тут же, у ее ног.
— Понимаешь, Люба, он особенный, этот Везунчик, — говорил Степаныч, — я верю, что он приносит счастье… Разреши подарить его Катюше, а?
Люба перевела взгляд на трехцветку. Кошка робко, еле слышно мурчала и щурилась от удовольствия. Ей снова чудилось, что она свернулась калачиком на хозяйских коленях, а ласковые родные руки гладят ее шерстку и чешут за ушком…
Или не чудилось?
— Особенный, говоришь? Счастье приносит? – улыбнулась Люба, продолжая гладить кошку, — Наверное, так и есть. Хорошо, папа, можешь подарить Везунчика Кате, но с одним условием…
Маму-кошку мы тоже возьмем, немного везения и счастья ей не помешает…
Анна Рыбкина
(из ин - та).
