Евреи-маркитанты и евреи-хозяева гостиниц
Торговля – одна из важнейших видов деятельности евреев во всей Европе. Во Франции при Старом Порядке евреям запрещено было заниматься земледелием и многими видами ремесла, для них был открыт путь мелкой розничной торговли «с лотка». В России в черте оседлости торговля также была одним из основных видов деятельности еврейского населения. Поэтому оказавшиеся в западных окраинах оказывались во вполне привычной для себя обстановке. Сами участники отмечали в своих воспоминаниях, что православное крестьянство быстро покидало деревни и города, когда узнавали о наступлении французов, поэтому в местности, где и так большую часть составляли евреи, их численность оказывалась подавляющей. И в данной ситуации они полноправно занимали нишу торговли.
Август де Саив в своих заметках пишет, что солдаты Великой Армии, если бы не «дети Израиля» во время похода были бы совсем несчастливы. «Они одни трудолюбивы, следовательно, они одни ведут там торговлю. Приезжаем ли мы куда-нибудь, нужна ли нам информация, какой бы она ни была, именно к еврею мы должны обращаться; будь уверен, что он расскажет тебе все, что ты хочешь найти или увидеть, и что, дав ему деньги, ты заставишь его или кого-то из его коллег делать все, что тебе заблагорассудится, за исключением тем не менее того, что могло бы повредить его религии, потому что, на этом Дело в том, что евреи никогда не идут на компромисс».
Практически сразу оказавшись в западных губерниях, солдаты узнавали про каналы еврейской торговли. Де Флиз пишет, что практически сразу как они вступили в городе «местные евреи, очень многочисленные, принесли нам вина, ликеру, портеру. Мы накупили у них всякого добра, заплатив за все довольно дорого». Причем дороговизна продуктов и различных предметов действительно удивляла солдат, что они довольно часто упоминают.
«Занятие города (неприятелем) не только не разоряло их, как прочих жителей, но даже делалось рудником наживы, так евреи умели вымогать деньги, особенно у неопытных солдат, которых надували истинно по-жидовски […] Я узнал их в бытность мою в Вильно». В Рославле «евреи, которыми город был полон, так надоели нам предложениями купить у них всякую всячину, что мы принуждены были запереться от них в своей комнате» - так сильно евреи пытались нажиться на солдатах, продавая им продукты, в которых те нуждались по завышенным ценам.
Многочисленные финансовые и рыночные операции совершал сержант де Бургунь со своими товарищами. Именно евреи чаще всего выполняли роль посредников в торговле за деньги или за определенные товары, помогали солдата армии Наполеона.
Вновь у де Бургуня мы встречаем интересный рассказ о том, как евреи устраивали рынок, завидев французов. Они подходили к отступающим и узнавали, есть ли у них что-то для купли-продажи, торговались.
Свидетельство о «всемогуществе» евреев в добычи предметов мы встречаем и у полковника Комба: «<…> около четырех часов прибыли в Вильно. У полковника там был дом; но он был совершенно без мебели. Нам быстро удалось добыть все необходимое через евреев».
Таким образом, торговая черта «характера» еврейского населения каждого региона делалась универсальной, присущей этому народу и вполне неудивительной для «опытных» и знакомых с евреями до этого солдат.
В источниках мы находим многочисленные упоминания еврейских гостиниц, харчевен. Де Флиз множество раз останавливался в еврейских гостевых домах, со временем в моментах повествованиях, где рассказывается об остановке рядом с «поместили в еврейскую гостиницу» появляется фраза «как обычно», «по обыкновению».
Военнопленных часто расквартировывали у евреев и возникающие между ними отношения иногда принимали крайне негативный характер. Так, вот в многих воспоминаниях немецких участников великой армии упоминаются столкновения по религиозным причинам. Пленные отказывались соблюдать религиозные предписания иудаизма, которые евреи чтили всегда, что вызывало постоянные ссоры и оскорбления. Кроме того, и русские военачальники часто демонстрировали пренебрежительное отношение к «своим» евреям, применяя к ним насилие и разного вида расправы. Так, в тех же документах многих немецких солдат, которые квартировали в Минске, фигурирует полковник Рейхель, который избивает провинившихся (и не очень) евреев, тем самым давая пример отношения военнопленным великой армии.
В Витебске де Бургунь «гостил» в доме у еврея, который жил со своей семьей: «Я гостил у еврея, у которого была хорошенькая жена и «две очаровательные дочери с овальными лицами». В доме он обнаружил небольшой котел для варки пива, ячменя, а также ручную мельницу для помола. Осознав, что, хмеля для варки не хватит, он отправил еврея пополнить запасы. Казалось бы, у них сложились хорошие отношения, однако, далее Бургунь пишет, что взял жену и дочек в заложники, чтобы гарантировать возвращение еврея. Но через двадцать четыре часа после своего отъезда еврей Яков вернулся с хмелем: в компании был фламандец, пивовар по профессии, который сварил нам пять тонн отличного пива.
В своих воспоминаниях де Бургунь описывает случай, когда он с товарищами оказался в какой-то деревне при отступлении (судя по всему, уже будучи недалеко от переправы через Березину), где хотели добыть продуктов для пропитания, обратившись к еврею с целью совершить обмен, они узнали, что еврея обокрали ранее отступавшие французы, он приводит его жалостливые слова о том, как у него ничего не осталось. Бургунь пишет свой комментарий, что не поверил еврею, ведь он «хорошо знает французов, которые не способны на такое» и решил, что ему попался определенно скупой представитель детей Израиля. Помогла де Бургуню девушка, которая в обмен на серебряную цепочку (которую де Бургунь достал в Москве), налила ему стакан алкогольного крепкого напитка из можжевельника - некий местный аналог джина - и дала небольшой кусочек сыра размером с куриное яйцо.
В рассказе Де Бургуня часто фигурирует этот образ, который позже станет популярным в художественных произведениях: образ скупого и злого «жида» и противопоставленный ему образ «прекрасной еврейки», которая и по внешним, и по внутренним качествам превосходит «жида» и всегда оказывает помощь.
Автор - Катерина Броцкая