С того дня прошло уже много лет, но время ничего не лечит. Зато теперь я готова к тому, что подобное может случиться со мной, и психологически готовлю своих близких. А для меня тогда все произошло совершенно неожиданно. В одиннадцать часов вечера на телефон пришла смс-ка от отца, что мама в больнице. Я в городе, отец с мамой - в селе, в 80 км от меня. Машины у меня нет, больших денег на такси - тоже, поэтому я понимала, что смогу увидеть маму только утром, и очень просила отца приехать за мной, но он не согласился. Может, и правильно, потому что ночь, потому что стресс, и ночная поездка в оба конца могла привести к аварии по дороге.
Но на следующее утро, когда я приехала первым автобусом, узнала, что отец - как муж - должен был еще вчера дать разрешение на пyнкцию, чтобы стало понятно - был разрыв сосудов или нет. Если был - надо вливать одно, если не было - другое. Он разрешения не дал, поэтому ей ничего не вливают, никак не лечат. Потеряли ночь, потеряли время. Мама потом сильно переживала, что ее не сразу начали лечить.
Утром, при мне, он подписал разрешение, и по результатам проведенного исследования стало ясно, что разрыв был, и вообще чудо, что мама еще с нами.
Как все произошло.
Родители затеяли ремонт, и в тот злополучный день они занимались ванной. Они ее тягали вдвоем, я не вникала, что еще они там делали - но знаю, что под конец мама чувствовала себя очень уставшей, и предложила папе убрать там не в тот же день, а попозже. Но он не согласился, и ей пришлось перенапрячься, чтобы навести там порядок и чистоту. Мамина комната была через стенку от зала, где папа смотрел телевизор. Когда она упала, то пыталась стучать в стену и звать его, но он не услышал - видимо, звук телевизора заглушал звуки. Когда он ее обнаружил на полу, очень испугался. Так испугался, что позвонив 03, не мог вспомнить название улицы и номер дома - выбегал, чтобы прочитать на табличке на фасаде нашего дома. Понятно, что смс-ку мне он дал уже гораздо позже, когда из больницы вернулся домой и немного пришел в себя.
Когда я увидела маму, то со страхом поняла, что она меня не узнает.
Смотрит, пытается вспомнить, но не может. Правая половина тела у нее отнялась и не работала. И говорила она совсем неразборчиво. Но она понимала это, - все повторяла: "Они меня не понимают". "Не понимае", - вот так я это слышала. Но это означало, что ее мозг все-таки работал.
Женщина-врач не стала нас обнадеживать, сказала сразу: "Она у вас не то, что ходить, она даже ползать не будет!" Поэтому я сразу захотела увезти маму в город - поняла, что с таким отношением мы здесь не получим адекватной помощи, в ней здесь не заинтересованы. Но везти маму мне не разрешили - нельзя было ее трясти, пока ничего не зажило, это было опасно. Расстроенные, мы с отцом вернулись домой. Отец кругами ходил по залу и повторял одно: "Мы ее не вытянем, мы ее не вытянем..." Это меня просто убило. Нет, разозлило и вызвало у меня недоумение. Да, я знала, что мама всегда всем рулила. Многие годы она зарабатывала больше отца, только в последние годы это изменилось. Дом наш "выбила" от руководства нашего отца тоже мама. Все держалось на ней. Но мне казалось, мужчина , проживший четверть века с женой, должен за нее в огонь и в воду, а тут такое...
И я сказала: "Если ты ее не вытянешь, значит я сама ее вытяну!" Собрала все, что нужно, и ушла к маме в больницу. С этого дня я была дома максимум пару часов в день, и то не каждый день. Все остальное время я была с ней. Спала, сидя на стульчике у нее в ногах, прислонившись головой к стене. Да мне и все равно было, сплю я или нет - горе сделало все неважным. Потом, когда персонал понял, что я не уйду, чудесным образом освободилась кровать по соседству, и я спала на ней. Ела я то из больничной еды, что не съедала мама, и то, что приносила маме, приготовив в те недолгие часы дома. Да и есть мне не хотелось - в то время я весила свой идеальный вес - 54 кг, потом я больше никогда столько не весила, сколько ни старалась.
Я ухаживала за ней - кормила с ложечки, поила, разбиралась с судном и с памперсами, протирала, причесывала. Она просто лежала и спрашивала, когда она выздоровеет и сможет встать.
Когда разрешили, я начала делать ей массаж сама, как смогла, потом мы нашли массажиста, он показал, что нужно делать. Но он приходил всего раза три в неделю, остальное время я делала то, чему он меня научил.
Помню, как мы просили маму вспомнить, сколько у нас кур. Отец этого не знал - он только чистил у них до этого, даже не кормил ни разу. Она пыталась вспомнить: одна беленькая, две черненькие, и пестренькие...сколько же пестреньких... Вообще ее память восстанавливалась в обратном порядке - то есть она помнила то, что было когда-то давно, а события недавних лет совершенно не могла вспомнить.
Брату отец решил пока ничего не говорить. Мой брат учился в столице, первый курс. Может быть, отец надеялся, что все чудесным образом разрешится, не знаю. Помню, что долгое время была с этим горем один на один. Мама не понимала, что так, как раньше, уже не будет, и я не знала, что отвечать на ее вопросы "когда" - когда ее выпишут, и она пойдет домой.
Но через две недели я испытала внезапную радость.
Мама, проснувшись, начала раздраженно отчитывать меня, что подушка лежит не так, чашку я подаю ей неудобно, и начала называть меня по имени, так, как звала меня только она - "Гала". И я поняла, что моя мама вернулась. Она меня узнаёт и ведет себя так, как всегда - строит меня и всех вокруг. Я выдохнула. Значит, не все потеряно, есть надежда. Но я и не теряла эту надежду, я с самого начала была уверена, что вытяну ее, вопрос был только во времени.
Не могу сейчас точно вспомнить, прошло три недели или месяц, когда мне, наконец, разрешили перевезти ее в город. Даже дали машину для этого, где она могла ехать лежа. И уже там, в городе, заметили, что мама может уже немного подтягивать ногу, лежа на больничной койке. Там мне разрешили ее поднимать, придерживая. И она стояла - сначала минуту, потом подольше. Пошло восстановление.
В итоге она потом, уже дома, после выписки, научилась заново ходить приставным шагом, с палочкой. Научилась все делать левой рукой. И была с нами еще 5,5 лет. В эти годы у меня родился сын, и мы с ним часто приезжали почти два его годика. Я клала его к ней на кровать, а она сидя с ним играла и разговаривала.
Какие выводы я сделала для себя.
Если такое случится со мной - главное - не сдаваться, не слушать приговоры врачей. Но и не ожидать, что восстановление будет стопроцентным, чтобы не разочаровываться.
Вот здесь - про то, как изменилась наша жизнь после.
Здесь - про мои мысли и переживания.
Как я ее потеряла.