Где-то в Вене со свитой красавиц
на плече скрипача плачет Смерть.
Где-то там живёт этот танец
во дворце за тысячью дверц.
Там рассвет заморожен на стёклах,
и павлин на ветке засох.
Ай, ай-я-яй,
подхвати этот вальс,
этот стиснувший зубы вальсок.
Я люблю тебя, где бы я ни был:
в кресле с книгой про мёртвых богов,
в темноте нераскрывшихся лилий,
и в тоске коридорных шагов,
в карнавальных мечтах черепахи,
и во сне на кровати-Луне.
Ай, ай-ай-ай,
так возьми этот вальс
и погладь по дрожащей спине.
Этот вальс, этот вальс, эта тварь
бьёт хвостом по волнам
смертных страстей и вина...
…Где-то в Вене бледной и пьяной
есть зеркальный оперный зал.
Там играет само фортепиано,
кто заслушался — больше не встал.
Безбилетники лезут на крыши
и роняют гирлянды из слёз.
Ай, ай-я-яй,
подхвати этот вальс,
этот вальс как подстреленный пёс.
И я буду с тобой, моё сердце,
на любимом детьми чердаке,
тёплый вечер поёт по-венгерски
и танцуют огни на реке.
Там ягнята и лилии снега
разгоняют мрак твоих век.
Ай, ай-я-яй,
так поверь в этот вальс
этот вальс про «влюблённых навек».
Этот вальс, этот вальс, этот вальс
смерти и коньяка —
тянется к морю рука...
И ты станешь танцующей Веной,
а моим костюмом — река.
Гиацинты на каменных стенах,
твои бёдра — мои берега.
А потом, чтоб душа не томилась,
как в альбоме засушенный плач.
Ай, ай-ай-ай,
отпусти этот вальс,
пусть замолкнет проклятый скрипач.
1930 г.
Перевод Алексея Андреева