Мы уже не раз касались вопроса психоактивных веществ в прошлом вообще и у индейцев в частности — и с заблуждение "индейцы не пили алкоголь" развеяли, и с вещами посерьёзнее разбирались ещё в древних постах. Но вопросы насчёт "а что там потребляли индейцы, а что про это конкистадоры думали" задают — ну-с, уберите от экранов детей: нам нужен Бернардино де Саагун.
Если кто до сих пор не в курсе, то Бернардино де Саагун — монах-францисканец, который с 1529 по 1590 миссионерствовал в Мексике, за это время прекрасно изучив языки науа, наладив контакт с индейцам и написав много книг. Главное его детище — это 12-томная работа Historia general de las cosas de la Nueva España, охватывающая разом все вопросы жизни Мексики.
В данном случае нас таки интересует 11-й том, посвящённый растениям, грибам и сельхозкультурам Новой Испании. Там есть раздел о местных травах на 12 глав — и первая из них называется "О некоторый одурманивающих травах". Дааа, Саагун сразу взялся за главное.
В этой главе Саагун описывает более десятка психоактивных растений, так или иначе применяемых индейцами Мезоамерики. Начинается всё это с растения, известного современной науке как Turbina corymbosa. Саагун отмечает, что оно помогает от подагры, но в то же время:
"Это семя одурманивает и сводит с ума. Его дают, чтобы нанести вред тем, кому желают зла. Съедающим его кажется, что они видят образы и страшные вещи" (с)
Следом Саагун рассматривает хорошо знакомый современным любителям... эм... бороздить просторы психики пейотль. Монах отмечает, что употребляющие его "видят ужасные или смешные видения", при том пейотль вреден для сердца. Но зато успешно применяется чичимеками для дела: "поддерживает и воодушевляет на битвы".
Интересно, что Саагун сравнивает эффект пейотля с психоактивными грибами, но про сами-то грибы речь в книге пока не шла — монах здесь то ли запутался, то ли полагал, что читатель понимает, о чём речь.
А от растения под названием тлапатль (не вполне ясно, что это именно) Саагун предостерегает решительно: по его словам "тот, кто съедает его, уже не желает есть до самой смерти", а также потребляющий "уже никогда не будет человеком разумным".
Далее Саагун в главе о травах упоминает и грибы — хотя вообще о грибах в книге другой раздел, далее: разницу монах понимал, но эти выделил сюда как раз из-за психоактивности (впрочем, и в разделе о грибах встречаются некие "травы" — далеко не современный ботанический труд в плане системности, что поделать).
"Те, кто съест их, видят видения и чувствуют ярость в сердце; те, кто съест много, видят ужасные вещи или смеются, их влечёт к похоти" (с)
Там же далее идёт речь о ряде растений, которые Саагун считал просто-напросто ядовитыми, однако упоминал возможность применения в медицине (наружного) и почему-то тоже отнёс к "одурманивающим".
Как уже я уже отметил, сочинения Саагуна очень далеки от того, как мы с вами сейчас представляем толковую работу по ботанике — что в плане системности, что по фактам. Видно, что многие вещи он знал понаслышке: очень много явно фантастических деталей как в части эффектов, так и в деталях по использованию (типа "варят два дня"). А без рисунков, коих немало — вообще часто трудно было бы понять, что он имеет в виду.
Учитывая, что упоминания потребления конкистадорами всяких местных штук встречаются нередко — наверняка многие могли бы рассказать больше Саагуна на собственном опыте, но так уж вышло, что большую работу довольно рано написал именно он.
В Европу из всего многообразия, хм, интересной американской растительности быстро (ещё в результате первых экспедиций) двинулся только табак, и тот там начали культивировать лишь в середине XVI века. В этом вопросе, так сказать, прорыв случится уже в XIX веке, когда из растений начнут выделять сами по себе алкалоиды. До того пресловутая кока, скажем, которую употребляли путём жевания, давала лёгкий тонизирующий эффект и европейцам практически не была интересна (зато была крайне любима индейцам, с которыми её в том числе и за работу расплачивались). Хотя пейотлем, например, можно было неслабо так упороться и в естественном виде, но любопытства за океаном это не вызвало.
Основную роль в проникновении в Европу наркотиков (кстати, я давным-давно писал о том, как и когда их стали запрещать) сыграла не Америка, а Азия — уже в XIX веке возникший интерес ко всему ориентальному.
А в самой Европе с чем-то кроме алкоголя естественным путём почти никак не сложилось. Как недавно отмечали — растущая в Европе конопля практически не содержала тех самых веществ, отчего для курения была бесполезна и даже теми же скифами (что описано древними греками) наверняка лишь как благовоние использовалась. Ну, где росли психоактивные грибы — там их понемногу ели и в Средние века, и далее, но это совсем локальные и малозначимые истории.
С другой стороны, с недавних пор археология открыла нам, что алкоголь даже не в Шумере возник, а вовсе где-то в неолите — так что есть все основания говорить, что неким образом изменить сознание людям хотелось примерно всегда. И те или иные способы для этого они находили.
Просто так уж вышло, что европейцы сконцентрировались на спирте, а другие штуки сложились в некую культуру восточнее и западнее.
Автор - Алексей Миллер. Подписывайтесь на Grand Orient
