В эфире передачи Экономика по-русски Михаил Хазин и Дмитрий Евстафьев образно описали сложившуюся картину на поле китайско-американских отношений:
Если мы посмотрим визит товарища Блинкена в Пекин, то в нём была замечательная история.
Дело в том, что товарищ Блинкен выступал один в двух лицах. Я об этом говорил. Он, с одной стороны, является министром иностранных дел Соединенных Штатов Америки, то есть национального государства, а с другой стороны, он представляет группу, часть, международных финансистов, потому что есть и другие группы.
Когда он приехал в Пекин, то ему было предложено, грубо говоря, подписать некую бумагу, в которой, условно говоря, предлагались, я так подозреваю, некоторые правила общежития в нынешних условиях: чтобы не было ядерной войны, чтобы все эти безобразия не продолжались.
Как министр иностранных дел, он должен был эту бумагу подписать, в общем в ней ничего такого нет, иначе бы был бы какой-то шум-гам и так далее. Но как представитель банкиров, он такую бумагу подписать не может, потому что эта бумага ограничивает банкиров, а они совершенно не собираются ограничиваться.
По этой причине он, видимо, попытался улизнуть. Тогда ему сказали, что если он не подпишет, то следующее предложение через несколько месяцев будет хуже, как это принято у Владимира Владимировича Путина. И тогда, я думаю, что у Блинкена появилась мысль эту бумажку как бы подписать, но с другой стороны, объяснить, что он её не подписывал.
Собственно, наши друзья наглосаксы, это у них любимое развлечение. Хотя Блинкен, как я понимаю, еврей…
Дмитрий Евстафьев:
Он себя таковым считает.
Михаил Хазин:
Да, но культура наглосакская.
Весь фокус состоит в том, что ему было сказано:
«Учти, дружок, мы уже объяснили твоим, что если ты подпишешь, встреча с Си будет, а если не подпишешь, то не будет».
Блинкен выглядел крайне бледно. Он подписал, но он понимал, что сейчас он придёт, и ему врежут. Врезали ему сильно, в том числе тем, что Байден обозвал Си диктатором, а потом и не только Байден.
Тем самым было сказано, что в Вашингтоне есть группа, которая категорически не приемлет не конкретную бумажку, которую подписал Блинкен, а вообще ситуацию, при которой правящая там финансовая верхушка будет чем-то ограничена. Что она будет делать в нынешней ситуации, я не очень знаю, но пока она вот такая.
Дмитрий Геннадьевич, ваше мнение.
Дмитрий Евстафьев:
По поводу Блинкена мы с вами очень часто спорим, но здесь я вынужден с тобой согласиться, хотя и скрепя сердце. Потому что то, в каком виде пришаркал Блинкен на встречу, это, конечно, дорогого стоит. То есть это был человек переломанный изнутри, который понимал, что он сделал то, что ему не простят. Кстати говоря, после этого я начал верить, что его действительно могут схарчить. То есть человека, который был мешком для костной муки на встрече с Си, а потом ему ещё и на родине первый секретарь ЦК вмазал.
То, что Блинкен действительно пошёл на какие-то компромиссы – это у меня сомнений не вызывает. Но пойдя на эти компромиссы, тут я опять с тобой соглашусь, как один из руководителей США, как государства, он не мог не понимать последствия для себя с политической точки зрения.
Но был один нюанс, который говорил о том, что подписал он явно не всё.
Ключевым элементом любых китайских предложений последнего времени, который действительно для китайцев очень важен, потому что иначе вся китайская стратегия сожительства с Америкой, сожительства с коллективным западом просто теряла смысл – это был какой-то вариант сворачивания вот этой вот всей, я употребляю такой специфический методологический термин, фигни, которая развивалась на Украине.
То есть, грубо говоря, это значило, что американцы оттуда уходят, прекращается подпитка киевского режима, а Китай уже каким-то образом должен упаковать некие новые мирные предложения, которые приведут к замораживанию боевых действий.
Почему?
Потому что для китайцев в рамках любых договорённостей с коллективным западом принципиально важно восстановить вектор развития великого шелкового пути. А вести великий шелковый путь можно только в одно место – в Европу. Больше он никуда вести не может.
То есть это не означает, что китайцы не способны развернуть этот проект в другом направлении, но это будет уже не великий шелковый путь. Но параллельно по всем каналам американцы дали понять, что они будут продолжать эту войну до победного конца. Поэтому всё равно Блинкен не дал китайцем одного из важнейших элементов.
Скорее всего, действительно, Блинкен согласился с некими позициями по мирному сожительству в Восточной Азии. Мы же с тобой американцев знаем, они продают своим партнёрам-конкурентам то, что не могут или у них самих не получается.
Ну, не получается у них сконструировать коалицию против китайцев из стран Юго-Восточной Азии. Извини, если они даже вьетнамцев, у которых, что тут говорить, антикитайские настроения были всегда сильны, они туда не смогли затащить. Ну, не получается, не выходит каменный цветок, поэтому они решили продать.
Но они пока ещё считают, что на Украине он у них получается. И вот это они китайцам явно не дали, потому что там было такое количество заявлений о том, что они действуют только в рамках мирного плана Зеленского, что называется возврат к границам 91-го года для… Как это называлось? УССР.
Михаил Хазин:
Да.
Дмитрий Евстафьев:
Я уже стал забывать. Поэтому и представитель Си сидел во главе стола. Он выслушивала двух участников переговоров: «Теперь ты скажи. А теперь ты скажи». Но, конечно, даже то, что сделал Блинкен для вашингтонского обкома, я настаиваю на этом термине, вот теперь он становится Вашингтонском обкомом. То есть есть исполком американского совета…
Михаил Хазин:
Коминтерна.
Дмитрий Евстафьев:
... а вот есть вашингтонский обком, вашингтонский Коминтерн. Но даже так, потому что какой бы не был Блинкен моральный некрасавец, но чтобы так госсекретаря допускали после переговоров, которые он упаковал как успешные.
Смотреть в продолжение темы