Серый «Опель», в котором на всю катушку играл «шансон 90-х», быстро летел по гладко устланной асфальтом дороге. За рулём был средних лет мужчина, рядом сидел его сын, немного испуганно смотревший то на дорогу, то на отца. Но отцу очень хотелось покрасоваться перед семнадцатилетним сыном и он выжимал из своего "Опелька" всё, что можно.
Подпевая под знакомую мелодию и отбивая на руле ладонями ритм, он как-то и не заметил ехавшего по дороге велосипедиста и одним махом смел с дороги и мужчину, и его двухколесный транспорт. Николай со свистом резко затормозил, также остановилась и ехавшая навстречу легковая машина. Все бросились к неподвижно лежащему на обочине велосипедисту. Бледное лицо, потрёпанная одежда, залитое кровью лицо, отсутствие сердцебиения и дыхания, говорили о том, что он был уже мёртв.
– Ты что наделал? – водитель встречной машины схватил Николая за барки. – Не видел, куда едешь? Я вызываю милицию!
Мужчина вытащил из кармана телефон и набрал «02». У Николая тряслись руки, зубы стучали от холода и испуга. Пока тот человек объяснял патрульному, что произошло и где именно, Николай тихо причитал сам себе: «Что теперь делать?.. Меня посадят, а Татьяне скоро рожать. Моя долгожданная дочь появится на свет, а я её даже не увижу... Откуда ты, сукин сын, только взялся здесь, на дороге? Что мне теперь делать?»
17-летний Влад смотрел на отца, который был сам не свой, и вдруг сказал:
– Я скажу гаишникам, что это я был за рулем. У меня водительских прав ещё нет, я несовершеннолетний, много мне не дадут.
– Да, ты что, сынок, не вздумай!– Николай вытаращил глаза.
Больше ничего сказать он не успел, потому что под звуки сирены к месту аварии подъехала милицейская машина. Взглянув на изуродованное тело, патрульный принялся писать протокол.
– Кто был за рулем? – спросил он.
Николай едва раскрыл рот, как Влад тут же выпалил:
– Я был за рулем.
Патрульный потребовал от парня документы.
– Это тебе ещё и 18-ти нет, – хмыкнул он, листая паспорт. – Ещё права не успел получить. Чего гнал, как сумасшедший? Боялся, что не успеешь доехать? Ну, теперь тебе уже некуда будет спешить. Папа доверил тебе машину, теперь будет передачки в тюрьму носить. А вы, – патрульный обратился к водителю другой машины, – в качестве свидетеля поставьте подпись, что всё видели и что подтверждаете, что именно так всё было.
***
Распорядившись, что делать дальше, патрульные забрали парня в отделение. Николай стоял белый, как стена, непрошеные слёзы текли по его щекам. К Николаю подошёл то водитель, что подписывал протокол.
– Зачем Вы соврали? За рулем были Вы, я всё видел. Хотя, – мужчина махнул рукой. – Какая разница? Человека всё равно уже нет. Вот только парня жаль…
Но Николаю было сейчас не до разговоров и обсуждений, сейчас его волновал другой вопрос: "Как сказать жене?"...
…Татьяна, которая была на 6 месяце беременности, громко, навзрыд заплакала, когда узнала, что Владик сбил на машине велосипедиста.
– Как? Как он оказался за рулём? Почему ты сам не сел за руль? Как ты мог доверить машину ребёнку? – громко всхлипывая, ругала она мужа.
Николай как мог успокаивал жену и размышлял, как действовать дальше.
На слелующий день он пошёл в участок, попросил свидание с сыном.
– Папа, я всё взял на себя. Никто не узнает, как было на самом деле, даже мама. Я ей ничего не скажу, и ты не проговорись. Мне много не дадут! Я скоро вернусь, мы будем жить, как прежде, у нас всё будет как прежде. А Вы растите мою сестрёнку!
Районный суд, учитывая то, что парень ещё несовершеннолетний и чистосердечно признался, приговортл Влада к ограничению свободы сроком на 8 лет. Татьяна плакала, и несколько раз чуть не потеряла сознание. Николай смотрел опухшими от недосыпания и слёз глазами то на сына, то на родственников погибшего.
Вскоре Влад оказался в колонии, где для него наступили чёрные дни. Над ним издевались, избивали, он вынужден был защищаться и эти годы пребывания за решёткой не прошли для него даром. Из красивого, интеллигентного, привлекательного парня Влад превратился в настоящего зека - наглого и дерзкого с наколками на руках.
После того как Влада посадили, отец приезжал на свидание. И с грустью сообщил, что мать родила девочку, а сама умерла при родах. Не смогли врачи ее спасти, сильное кровотечение и слабое сердце не дали женщине шансов выжить.
Парень сквозь слёзы смотрел на отца, который выглядел усталым и измученным. Он весь почернел от переживаний, ведь похоронив жену, он сам ухаживал за новорожденной дочерью.
-Тяжело тебе, наверное, одному с малышкой - пожалел отца Владик - А сейчас она с кем осталась?
-Спасибо, бабушке твоей, она во всём помогает. - вздохнул Николай - Если бы не она, не знаю, что и делал.
Отец рассказывал о том, как прошли похороны, кто пришёл, как он переживал. Парень слушал, крепко сцепив руки, на глазах у него блестели слёзы. Отец сначала вызвал у него жалость, а потом… Владик, вдруг зло прищурил глаза, и тихо сказал:
– А за меня ты так не переживал, когда в тюрьму меня отправлял…
Николай от этих слов замер и даже ответить ничего не мог.
Для Влада тяжёлые годы пребывания на зоне тянулись очень долго, а вот Николай долго не унывал – довольно скоро он нашёл своей дочери Оленьке новую маму и себе молодую жену. И так хорошо сложилось: все они искренне полюбили друг друга. Люба души не чаяла в Оленьки, а малышка, ничего не подозревая, называла Любу мамой. В семье царили мир, покой, короче, настоящая идиллия.
Но спокойствие этой семьи нарушилось, когда с мест не столь отдалённых вернулся Влад. Николай, сидя с сыном на кухне, с ужасом смотрел на Влада, курившего вонючие сигареты одну за другой, на его пожелтевшие зубы, посеревшее небритое лицо, руки в наколках и бритую налысо голову.
– Вижу, я здесь уже лишний, – хмыкнул Влад, глядя на мачеху и свою 8-летнюю сестру. – Но, уж простите, но это и мой дом тоже. И мне некуда больше идти. Так что придётся потерпеть, родственнички мои любимые!
Всё это он сказал с такой издёвкой, что у Николая похолодело в душе, с Люба испуганно схватилась за сердце.
Но, тем не менее, отец сына не выгнал. Влад остался жить в родном для него доме. Но вот только проживание с ним под одной крышей становилось для новой семьи Николая с каждым днём всё более невыносимым. Работать Влад устраиваться никуда не торопился. Освободившись, он решил, что теперь имеет право пожить в свое удовольствие. Самое ужасное было то, что Влад начал пить. А когда напивался, становился невыносимым. Не раз, будучи в изрядном подпитии, старший братишка дёргал за косы свою младшую сестру и заплетающим языком говорил:
– А это из-за тебя твой отец не пошёл в тюрьму, а меня отправил. И если бы не ты, моя мама была бы сейчас жива. Всё из-за тебя, шмакодявка!
Оля испуганными глазами смотрела на этого ужасного дядьку, который почему-то называл её "сеструхой".
В такие моменты Люба забирала дочь и быстро выходила из комнаты. Она каждый раз жаловалась на выходки Влада мкду и просила его поговорить с сыном.
-Ты пойми, он Оленьке так всю психику сломает. Малышка уже не знает, что и думать, вопросы такие задаёт…а я ответить не могу…
Николай с ненавистью смотрел на сына, закрывался с ним на кухне, ругался!
-Влад, немедленно прекрати пить! Так нельзя жить! Устройся на работу! И оставь в покое Ольгу! Она не знает, что мама у неё не родная, она совсем ребёнок и ни в чём перед тобой не виновата! Не смей над ней издеваться!
– А, это ты так о своей любимой дочери беспокоишься! А я тогда кто? Кто я тебе? – говорил с обидой в голосе Влад. – Я чужой теперь тебе, но никуда ты от меня не денешься, па-по-чка. Вот тебе! – Влад поднял одну руку, а другой шлёпнул по ней кулаком выше локтя, показав очень красноречивый жест.
***
И Оля, и Люба до смерти боялись Влада, не знали, куда спрятаться, когда тот приходил пьяный. Лишь изредка он мог спокойно заговорить с Олей, даже не глядя на нее. А вот на свою мачеху он, что называется, положил глаз. Не раз Влад проявлял знаки внимания к 40-летней женщине, причём в достаточно грубой дикой форме. Каждый раз Люба испуганно вздрагивала, когда его тяжёлая рука будто нечаянно падала ей на плечи.
– Не бойся, мамуля, – перекосив в ехидной улыбке губы, говорил Влад, – Если будешь послушной, я не буду никого обижать, малышку тоже затрагивать не буду. И работу какую-нибудь найду. Усекаешь, о чём я говорю?
Он был мерзкий, противный, отвратительный, но Люба покорилась Владу и однажды все же оказалась с ним в постели. От страха покорилась: за себя, за Оленьку.
На следующий день Влад, зайдя на кухню, нежно обнял женщину.
– А знаешь, мне понравилось, даже очень – усмехнулся он. – Повторим ещё разок?
Люба не могла ему отказать, она чувствовала себя кроликом перед удавом. И каждый раз, улучив момент, Люба и Влад закрывались в комнате. На удивление, в постели Влад не был таким жестоким. И ещё - он сдержал своё слово – перестал издеваться над сестрой, не грубил отцу и устроился на работу. Николай не верил своим глазам. "Как-то всё само собой наладилось."
Он радостно смотрел на сына, даже не подозревая, что жена изменяет ему. Шло время и между Владом и Любой действительно вспыхнули чувства. Она больше не видела в парне уголовника. Перед ней был просто побитый жизнью, обиженный на отца человек. Однажды Николай всё же заподозрил, что здесь пахнет жареным. Невозможно долго скрывать такие вещи, живя под одной крышей: многозначительные взгляды, улыбки, неожиданные появления Любы из комнаты Влада…- нужно быть совсем дураком, чтобы всего этого не заметить. И Николай устроил допрос своей жене.
– Говори правду, ты спишь с моим сыном?
Он изо всех сил тряс женщину за плечи, пока несчастная, расплакавшись, не призналась во всём.
– Да, да, да! Сплю! А ещё я беременна сейчас от него, – всхлипывая, кричала Люба. – Оно мне надо в мои годы? Но я не буду делать аборт. Это моя первая беременность за всю жизнь. Я вынуждена была делать всё, что говорил Влад. Он обещал изменить своё отношение к тебе и к Оле. Что мне было делать?
Размахнувшись, Николай со злобой ударил жену по лицу. В комнату ворвался Влад.
– Убирайтесь отсюда оба! – закричал Николай. – А ты, сволочь, – обратился он к Владу, – всю жизнь мне искалечил, видеть тебя не хочу!
– Это кто кому искалечил жизнь? – Влад чуть не набросился на отца с кулаками. – Это ты должен был сидеть там, за решёткой, а не я! Ты виноват в том, что я стал таким! Давай, расскажи своей благоверной, что произошло тогда, восемь лет назад!
Люба испуганно смотрела на двух разъярённых мужчин.
– Как ты мог так поступить, Коля? – спросила она у мужа, когда тот успокоился. – Ты со спокойной душой отправил сына в тюрьму? А сам всё это время жил вполне счастливо?! Что ты за человек такой?
– А что мне было делать? Таня должна была рожать, а он ещё молодой, и вся жизнь у него впереди. У меня не было выбора.
– Вот и у меня не было выбора, когда Влад предложил с ним переспать, – горько усмехнулась Люба.
Николай не стал больше оправдываться, он всё же приказал им обоим покинуть дом.
– Живите, голубки, где хотите и как хотите, я вас видеть не хочу, – зло проговорил он.
Влад с Любой сняли жилье в другом районе города. На развод ни Люба, ни Николай заявлений не подавали. Влад ходил на работу, но денег, которые он зарабатывал, было недостаточно. Не хватало ни на продукты, ни на жизнь, ещё и за квартиру надо было платить.
Вскоре Влада стала раздражать его беременная жена, а также не совсем идеальные бытовые условия. Он стал пропадать на работе, часто приходил пьяный. Когда Люба родила мальчика, он пять дней пил, не просыхая. Еле-еле пришёл в себя, чтобы забрать женщину из роддома.
Новорожденный ребенок не сделал Влада счастливым, вся жизнь пошла кувырком. Люба плакала, ожидая Влада с работы, просила у него деньги на подгузники.
– Купи какого-нибудь мяса, есть нечего, у меня молоко пропадает, скоро ребёнка нечем будет кормить! – со слезами на глазах просила она его.
Однажды её нервы не выдержали, и она решилась – собрала вещи, взяла такси и поехала к Николаю. Она не знала, какой будет его реакция, но когда Оля бросилась к Любе со словами: «Мамочка, где ты так долго была?», Люба, обняв девочку, виновато глянула Николаю в глаза.
– Можно войти? – шагнув вперёд, спросила она.
– Так ты уже вошла, – ответил Николай. – Заходи, не бойся, не прогоню.
– Мама, а кто это там, в коляске? – спросила Оля.
– Это твой братик, – ответил Николай. – Я ведь говорил тебе, что мама долго лежала в больнице. Мы не могли к ней приехать, а когда родился Миша, мама его лечила, потому что он был слабенький. Теперь у них всё хорошо.
– Ты принимаешь нас? – спросила Люба.
– Принимаю, куда вам без нас, а нам без вас, – вздохнул Николай. – Если честно, я тосковал по тебе и хотел, чтобы ты вернулась. Теперь у меня есть настоящие мои родные сын и дочь.
– А Влад? – с осторожностью спросила Люба.
– Пусть живёт своей жизнью. А мы будем жить своей. Нам ещё детей надо растить. По документам Миша – мой сын, мы же с тобой не разведены официально.
В коляске громко забасил маленький Миша. Люба взяла ребёнка на руки.
– А ну, давай сюда этого богатыря! Ишь, какой голосище! Хоть молодость вспомню, – улыбаясь, Николай нежно взял мальчика на руки.
Влад, вернувшись домой с работы, понял, что Люба с ребёнком сбежали от него, но искать их не стал. А зачем? Без них проще!
Со временем семья Николая переехала жить в квартиру, которая осталась ему в наследство от матери. Они хотели быть подальше от Влада, хотя он и не появлялся больше. Он жил своей жизнью, искалеченной ещё несколько лет назад.
Как-то от знакомых Николай узнал, что Влад уехал из города. Он не стал искать сына, только облегченно вздохнул…
Автор: Татьяна Юрова
Подписывайтесь, комментируйте, делитесь в социальных сетях.
Text.ru - 100.00%" Уникальность данного текста проверена через Text.ru
Все права защищены.
Копирование материалов и публикация без упоминания автора и ссылки на канал запрещены.