Новая волна заселения Лебедянского края пошла с конца 16 века. Первыми появились военизированные поселения – казачьи слободы и сёла детей боярских. Следом за ними на плодородные чернозёмы потянулись крестьяне (132):
«И всего в Лебедянском уезде в Городцком стану четыре села да два сельца да в трёх сёлах по жеребью да четыре деревни да два починка да пустошь. А в сёлах и в сельцах восмь церквей. Пашни церковной земли и прелогу и дикого поля сто семьдесят пять чети в поле, а в дву потому ж».
На момент переписи 1613 года, вместе с казачьими слободами значатся селения детей боярских и крестьян: Ракитна, Большая Попова Поляна, Перехваль, Романов Рог; деревни: Малая Попова Поляна, Дехтянка, Гусева Поляна, Сутупова; сельца: Черпянь, Сугробы; Павловская пустошь; починки. Романов Рог значится и среди казачьих слобод, и в списке сёл. Объясняется всё просто: в этом поселении на соседних улицах жили казаки, дети боярские и крестьяне. И те, и другие имеются в списках владельцев земельных наделов (133).
Сельцо Лебедянское Городище (на месте современной Лебедяни) числилось за дворянами Вельяминовыми с 1605 года. Можно полагать, что село Большое Попово и другие поселения района возникли в тот же период, и совсем не случайно в документах от 1613 года часто указан факт «старого ево поместья» Лаврентия Безлепкина. Вот только документы на самые первые поместья не завели, наверное, писать отчёты было некогда. Названия поселений встречаются в разных вариациях, а чаще говорится о селе Большая Попова Поляна и деревне Малая Попова Поляна «на озерке под Романцовским лесом». Это зависело от того, как местное население называло их в момент очередной переписи. Причём названия отличаются в церковных документах и в государственных, но они не являются принципиальными. Понятно, что и как называлось и где находилось.
Документов ещё более раннего периода не сохранилось. Через край проходил древнейший Донской водно-сухопутный путь, поэтому путешественники оставили несколько свидетельств описательного, самого общего плана, на основании которых можно полагать, что поселения здесь существовали издавна. После Куликовской битвы их уничтожили разбойные кочевники, приходившие из Дикого поля. На их местах остались эти самые поляны. В течение последующих 200 лет край был мало заселённым. Сама Лебедянь встала на месте старого городища, а её Троицкий монастырь в 1621 году поставили на Яблоновой поляне. Малое Попово, располагавшееся на местах улиц Барские 1-е и Барские 2-е, ныне входит в состав Большого Попова. Эти поселения ровесники Лебедяни.
Платёжная книга Лебедянского уезда 1615 года составлена на основе «Письма, меры и межеванья» писца Осипа Секерина и дьяка Добрыни Русанова. Обширный перечень документов пронумерован А.И. Гамаюновым. Приведу некоторые сведения из них. На стр.176 под №135 говорится:
«В том же селе Попове Поляне за Лавренътьем Трофимовым сыном Безлепкиным жеребей Поповы Поляны старого ево поместья. А на ево жеребей двор ево помещиков. Да за ним ж бобылей: Васка Данилов, Дружинка Перфильев, Мирошка да Ивашка Федоровы. Пашни паханой десять чети, перелогу дватцать чети, дикого поля сорок пять чети. Обоего пашни паханой и перелогу и дикого поля семьдесят пять чети в поле, а в дву потому ж. Сено и лес писан под Мелентьевою статьею Чеусова. А з живущего ему платить с полуосьмины. А владеет он тем поместьем по писцовой выписи Осипа Секерина да подъячего Добрыни Русанова 122-го году (1613/14 г.)» (134).
Здесь описано землевладение Безлепкина Лаврентия Трофимовича, входившего в сословие «дети боярские», с его работниками (бобылями), размер налога и указана дата, с которой он им владел. Очевидно, имел он и документ (выпись) на эту землю. Почему год написан сдвоенным? Потому что 1613-й закончился 31 августа, а 1614-й начался 1 сентября – таков был древний календарь.
Смотрим документ, в котором рассказано о храме:
«Село Большая Попова Поляна на озерке под Романцовским лесом. А в нем церковь во имя Николая Чюдотворца древена клецки. А в церкви Божие милосердье оброзы и книги и ризы, и колокола, и всякое церковное строенье мирское. А на церковной земли поп Яков, пономарь Ивашко Васильев, проскурница Марьица. Пашни паханой и перелогу и дикого поля на пашню пятнадцать чети в поле, а в дву потому ж. Сено тридцать копен» (135).
Село представляло собой:
«И всего в селе в Большой Попове Поляне за тридцатью человеки помещики да за вдовою да за недорослем одиннатцать дворов помещиковых, одиннатцать дворов крестьянских, да двенатцать дворов бобыльских. Пашни паханой и перелогу и дикого поля на пашню пятьсот семьдесят пять чети в поле, а в дву потому ж» (136).
Дети боярские Скуратовы
В документах Лебедянского уезда начала 17 века встречаются имена нескольких Скуратовых, которые числились детьми боярскими села Ракитны (Старое Ракитино), служили в Лебедянском гарнизоне и владели землями по всему уезду, включая участки в Малой Поповой Поляне, в которой стоял «двор ево помещиков». В этих сёлах изначально было «гнездо» Скуратовых Лебедянского края.
«В той жа деревни за Лаврентьем Лазоревым сыном Скуратовым жеребей Малой Поповой Поляны старого ево помесья. А на его жеребей двор ево помещиков» (137).
Отец и прадед автора были Прокофьями. В Рязанской области есть река Проня, и даже город Пронск. Неудивительно, что другой Скуратов числился землевладельцем в селе Ракитна (Старое Ракитино) и носил популярное среди Скуратовых отчество:
«В той жа дрв Ракитне за Ондреем Прокофьевым сыном Скуратовым жеребей села, а на ево жеребей двор ево помещиков. Пашни паханой пять чети, перелогу десять чети, дикого поля десять же чети… А владеет он тем поместьем по государеве грамоте 129 году (1620/21)» (138).
Церковь села Старое Ракитино в начале 17 века:
«Село Ракитна на речке на Рокитенке, а в нём церковь во имя Николы Чюдотворца древяна клецки. А около церкви паперть. А в церкви образы и книги, и ризы, и колокола, и всякое церковное строенье мирское. А у той церкви поп Лаврентей, дьячок Оска Лаврентьев, пономарь Трофимка Аристов, проскурница Ульянка. Пашни церковные земли и дикого поля на пашню пятнадцать чети в поле, и в дву потому ж» (139).
Старое Ракитино стояло в глубине Романцовского леса, в стороне от Дона и стратегических дорог, что даёт надежду на его существование задолго до 1613 года. Из договора князей Москвы и Рязани от 1483 года известно соседнее село «Романцево с уездом». Ракитна вполне реально могла входить в состав этого уезда.
«И всего в селе Рокитне за детьми боярскими за сорокью за одним человеком да тремя вдовами да за семью недорослями помещики сорок один двор, да место помещиково, а у тех помещиков тринадцать человек крестьян, двенадцать человек бобылей. Пашни паханой и перелогу и дикого поля девятьсот восмьдесят чети в поле, а в дву потому ж» (140).
Кроме земель, Скуратовы имели в Большом остроге (в Лебедянской крепости) (141) «дворы осадные лебедянъцов детей боярских: (двор) Ондрея Скуратова да Лаврушки Скуратова ж. Длина двору шесть сажен, поперек пять сажен».
Эти «дворы осадные» предназначались для укрытия в крепости и проживания в них во время осады, при переходе гарнизона на «чрезвычайное положение», при появлении врагов в пределах уезда. Общий двор служит указанием на родство этих Скуратовых. Лаврин был племянником Андрея Прокофьевича, а у Прокофия было три сына: Лазарь, Андрей и Яков.
«Тысячная книга» Ивана Грозного, 1550 год, стр. 397:
«Скуратов, Малюта, см. – Бельский.
Скуратов, Скурат Григорьев сын, новгородский сын боярский ІІ статьи, дворовый, Шелонской пятины Которского погоста – л. 158 об.».
Моё родство с ними не установлено, но есть понимание: все Скуратовы происходят от общего новгородского корня.
Здесь Скурат – имя человека. Каждая фамилия имеет свою историю происхождения, а что означает моя, откуда она появилась? Скурат – это чёрт, в переводе с древне-литовского. Видно, досадили ворогам наши, коли получили прозвище «Скурат» – чёрт, в переводе с литовского, перешедшего из прозвания в звучную фамилию.
Скуратовы все такие: яростные, неугомонные... Двое из нашего рода современные генералы. Иван Сидорович – генерал-полковник, командующий береговой обороной Советского Союза и России. Мы с Иваном двоюродные братья, а недавно умерший Валерий Фёдорович, генерал-майор инженерных войск – нам четвероюродный.
Многочисленные «бояре» здесь не дворяне, а служилые воинские люди – владельцы участков земли (жеребей), а поместившиеся на их землях крестьяне – «помещики». Дети боярские – это потомки княжеских дружинников, утратившие своё древнее звание после замены княжеской власти на воеводскую, а потом и на губернаторскую. Они составляли ударную кавалерию, закованную в тяжёлые латы – это русские рыцари. Княжеская власть была родовой, удельной.
Н. Слатин, разбирая санскритские термины «Велесовой книги», высказал мнение:
«Древнерусское «болярин» – воинское звание, дававшееся за храбрость, приблизительно соответствует современному «могучий богатырь». Широкоизвестный титул «боярин», является более поздней формой этого слова» (143).
В период самодержавной власти, губернатор назначался царём, а дружинники стали государевыми служилыми людьми: казаками, детьми боярскими, стрельцами, пушкарями, которые осваивали новые земли и охраняли их границы, а потом оседали на своих наделах. Дети боярские получали земли в наследуемую собственность, а казаки – в общинную, которую делили раз в шесть лет по количеству мужчин в семье. Пётр Великий, при создании регулярной армии, переделал детей боярских в крестьян-однодворцев, на тех же собственных наделах. Некоторые из них продолжили традицию тяжёлых кавалеристов, ушли в казармы, и ещё долго служили драгунами. К моменту падения самодержавия, существовала только лёгкая казачья кавалерия.
Мой внучатый племянник, Петров Кирилл Феликсович, извлек из фонда архива РГАДА документы детей боярских или однодворцев Лебедянского уезда, что позволило выстроить полную цепочку из 15 ступеней моего рода по мужской линии: Прокофий, Лазарь, Лавр, Селиван (р.1632), Семён (р.1666) и Фёкла (р.1666), Василий (р.1692), Калина (р.1721) и Софья (р.1727), Иван (р.1740) и Татьяна (р.1746), Ефим (р.1777) и Александра (р.1775), Андрей (1799 – 1879) и Татьяна (1796 –1830), Дмитрий (1820 – 1878) и Елизавета, Прокофий (1849 – 1878) и Татьяна (р.1850), Семён (1874 – 1935) и Софья (1872 – 1957), Прокофий (1910 – 1993) и Зоя (1915 – 1954), Николай (автор книги) (р.1949) и Таисия (р.1952). Продолжение рода: сын Андрей (р.1980), внук Михаил (р.2016).
Все три поселения: Старое Ракитино, Лебедянь, Попова Поляна, в которых отметились Скуратовы – имели престолы храмов, посвящённые Николаю-чудотворцу. Это прямое указание на то, что и поселения, и храмы были основаны одними и теми же людьми, разумеется, не только Скуратовыми, а всем «списочным» воинским составом этих поселений, упорно державшим свои традиции в вере.
Поместные атаманы детей боярских: Андрей Скуратов, Кондратий Миляев, Ловер Безлепкин имели земельные участки и жалованье по первой статье – «по 200 чети, денег по 7 рублев», а Ловрин Скуратов, Наум Турмышов, Кирей Комарев, Микита Офонасьев, Архип Бахтин, Григорий Чеусов – по второй статье – «по 100 чети, денег по 4 рубли» – это лишь некоторые из известных фамилий Лебедянского района, а другие смотрите на страницах 138-139 (145).
Романцовский лес, ныне Тютчевский, согласно местным преданиям, простирался до Дона, поэтому Поляны находились под лесом, а река Дон названа озерком. Замечу, что и Лебедянь в «Переписной книге» А. Домогацкого от 1709 года упоминается в связи с озером Великим Лебединым, следов которого не выявлено. Предполагаю, что и в этом случае, и в том, под озером или озерком на местном диалекте значится река Дон. Наш край речной, озёр здесь нет совсем.
Кроме однодворцев, в обеих Полянах проживали крепостные крестьяне, которые были собственностью помещика, их продавали вместе со скотом и постройками. У крепостных крестьян, в свою очередь, могли проживать и на них работать «захребетники» – батраки, не имевшие своего хозяйства. Государственные крестьяне или однодворцы жили в казённой части деревни, а крепостные – в помещичьей. В документах подчёркивалась их принадлежность к сословиям, вплоть до отмены крепостного права. В местном обиходе до наших дней сохранилось деление жителей села на «барских» и «сельских», а в 20 веке появились ещё и «заводские», с посёлка Сахзавода.
По документам 1646 года в селе Попова Поляна имелось казённых дворов 21, в которых проживало 57 крестьян с захребетниками. Кроме них было два духовных двора и 10 дворов у помещика, в которых проживало 16 крестьян. В селе появился настоящий помещик – барин.
По данным переписной книги 1710 года в казённом селе Попово насчитывалось уже 34 двора и 114 жителей (146).
В межевом атласе Лебедянского уезда от 1790 года показаны два поселения: на месте современных улиц Барские Первые и Вторые – Малая Попова Поляна, а на месте современного центра значится село Попово \9/. На правом берегу Дона, где протянулась современная Калиновка, никаких домов не показано. Согласно местным преданиям, правый берег Дона стал заселяться в начале 19 века, и постройки здесь появились в «Межевом атласе» 1848 года \27 и 34/. Вероятно, Скуратов Дмитрий родился уже в Скуратовке Заречной, относившейся к приходу села Попово.
След Пушкиных и Пальчиковых
Весьма любопытные старинные документы, в которых говорится о сёлах Большая и Малая Попова Поляна, обнаружил историк Н.В. Кривошеин в РГДА. Отец А.С. Пушкина около года официально был лебедянским помещиком. В документах речь идёт о сделке купли-продажи Поповского имения. Сергей Львович в имении вообще не появлялся, потому что сделка совершена по доверенности. Документы Николай Викторович опубликовал в газете «Липецкие Известия» (147). Приведу сведения из них, дополненные моими комментариями и подробностями.
По третьей ревизии, прошедшей в государстве в 1762 году, Больше-Поповское имение значится во владении Николая Ивановича Сабурова. Отставной полковник Сабуров был бездетным, а в 1803 году умер. Имение перешло в наследство трём его двоюродным сёстрам. Две сестры, престарелые девицы Чичерины, Марья и Варвара, были помещицами Козельского уезда Калужской губернии. А третья сестра, Ольга Васильевна, бывшая матерью Сергея Львовича Пушкина, к этому моменту умерла, а доля перешла сыну. Сложилось так, что имение никому из них не было нужно, и встал вопрос о продаже. Покупателем стал Василий Иванович Пальчиков – отставной оберпровиантмейстер, лебедянский предводитель дворянства в 1798–1803 годах, помещик сёл Тютчево-Иншаково, Троицкое-Хрущёво, Брусланово и деревни Гребёнкино. Он был сыном капитана Ивана Филипповича и внуком известного корабельного мастера Филиппа Петровича Пальчикова, соратника Петра Первого, строившего военный флот России и в нашем крае. Потомки этого рода жили в Лебедянском уезде вплоть до революции (Василий Пальчиков, лебедянский «Герострат», прославился тем, что в начале 19 века утопил в Красивой Мече половецкие каменные бабы с кургана Волотова Могила). Позже, 13 июня 1810 года, В.И. Пальчиков продал это имение и крестьян своей сестре Дарье Ивановне за 1400 рублей. Но это была уже другая, родственная сделка, а мы вернёмся к Пушкину.
Сделка купли-продажи с Василием Пальчиковым совершена в Московском надворном суде второго департамента 11 ноября 1804 года, а 1 декабря того же года зарегистрирована в Лебедянском уездном суде. Документ представляет типовую купчую «О продаже сёстрами девицами Чичериными и Сергеем Львовичем Пушкиным имения в дачах сёл Большая и Малая Попова Поляна». Новому владельцу перешло 25 душ крестьян «мужеска пола с жёнами и новорождёнными после пятой ревизии обоего пола их детьми, с зятьями и с пришлыми, …с господским и крестьянским дворовым огуменным и всяким строением, с хлебом стоячим, молоченым и в земле посеянном, со скотом и птицею и со всяким крестьянским имуществом, с пашенною и усадебною землёю, с лесы, с сенными покосы, с рыбными ловлями и со всеми угодьи» (148).
Указана цена сделки 5000 рублей.
В это время Александру Сергеевичу Пушкину шёл шестой год.
Из данного документа мы узнаём, что двести лет тому назад суммарная численность крепостного населения двух названных сёл не могла превышать сотню человек.
Происхождение названия
Разгадку названия села Попово следует искать в селе Старое Ракитино. Здесь на улице Поповке изначально жили «поповские люди», которые владели землями в Малой Поповой Поляне, расположенной в 20 км от Ракитино, о чём говорится в Платёжной книге. Почему так далеко? Не было в тот период свободных пахотных земель в зоне междуречья, занятого Романцовским лесом. Дети боярские получили наделы на Большой и Малой Полянах. Они со временем переселились, на эти Поляны, потому что обслуживать их на таком расстоянии было крайне неудобно. Возьмите в расчёт, сколько сена и зерна перевозили из Попово в Ракитино по сильно пересечённой местности и вброд через Дон и речку Лебедянь.
Найти улицу Поповку помог коренной житель села Сдобников Вячеслав Алексеевич. Нет ничего проще. На улице Поповке села Старое Ракитино стоит поповский дом и церковь. И это несмотря на то, что церковь перенесли на другой берег реки и сменили её престол с Никольского на Казанский. Привычное название Поповки переехало вслед за храмом вместе с домом попа.
Могло ли быть иначе, если люди и земли в обиходном разговоре были «поповскими» и в Ракитино, и в Полянах? Современный человек сказал бы: «Малая Поповская Поляна», – а в древности говорили: «Меньшая Попова Поляна». Русский язык трансформировался, а смысл остался прежним. Поляны с той поры превратились в сплошные поля, и наоборот, сохранились маленькие лоскутки лесов, которые называются Груздовский и Осиновый Куст. В пользу того, что в этом месте действительно была поляна, говорит факт наличия курганов в границах села. Кочевники выжигали леса по берегам рек, а в чистом поле на возвышенных местах над могилами вождей насыпали курганы. Трава на пастбищах в пойме всегда сочнее, потому что растёт в микроклимате реки. Шапки двух курганов виднелись за железной дорогой, по берегам Поповского оврага, впадающего в Дон с левого берега выше Большепоповского моста. Они давно раскопаны, а их места распаханы. Ещё один стоял на левом берегу в границах села. Его археологи исследовали в пятидесятые годы 20 века. Мы всем классом ходили на раскопки и видели скелет человека, позеленевший наконечник стрелы, сосуды, расставленные по границам могилы.
Тютчевский лес (Романцовский), по местным преданиям, простирался в древности к югу до Дона и занимал западную половину междуречья. Пальчиковы владели селом Тютчево и лесом, оттуда и произошло его название. В наше время на карте лес ошибочно обозначили «Монастырским», хотя такое название носит маленький лесок в овраге к северо-западу от села Волотово. В эпоху Петра Первого хороший лес использовали для строительства кораблей, а прочий – пожгли на уголь для нужд металлургии. На межевых атласах последних веков лесной массив показан в современных границах, а на месте Скуратовки Заречной – поле. Восточная половина сектора, где стояли Льговка, Второе Б-Попово, Волотово, была свободной от леса с более древних времён, что совпадает с показаниями А. Домогацкого, писавшего об окрестностях Лебедяни в 1709 году:
«А с одной стороны того города на полдень степь, на восток степь же и леса, а на другой стороне к северу леса и к западу леса, да озеро Великое Лебединое» (149).
Малое Попово
Вероятнее всего Малая Попова Поляна начинала заселяться с улицы Барские Вторые, потому что здесь имеется обширная пойменная луговина в излучине Дона, называемая Кругом. Дон в этом месте сливается с Красивой Мечой и окружает, огибает этот Круг с севера и с запада, а это удобно для хозяйственной деятельности – река везде рядом. Малая Поляна – потому что мало места. Улица Барские Вторые имеет «Т» - образную форму, а 20 её домов, как и много лет тому назад, стоят на прежних местах. Здесь издавна жили люди, которые носили фамилии Космаковых, Рассказовых, Баладуриных.
Барская усадьба Устряловых стояла к востоку от улицы на высоком берегу Дона, а её хозяйственные постройки примыкали вплотную к крестьянским домам. В наше время от неё остались следы в виде оплывших фундаментных траншей да островки одичавшей сирени. По свидетельствам людей старшего поколения, все сооружения растащили мужики после революции, и при этом дрались между собой за кирпичи и брёвна, из которых строили свои дома. На месте хозяйственных построек усадьбы располагался скотный двор колхоза «Россия». В семидесятые годы 20 века его снесли за ненадобностью после того, как запустили огромный животноводческий комплекс к югу от села.
Полагаю, с ростом численности населения, появилась улица «Николавка», которая вела от барской усадьбы на юг, в сторону церкви святого Николая. Улица уходит от реки, поэтому на ней трудно было хозяйствовать: поить скот, поливать огороды, стирать, брать питьевую воду. Колодцев в Попово мало, потому что водоносный пласт залегает на большой глубине. Барские Первые ей присвоили в 1991 году при кадастровой записи, не задумываясь, где фактические первые, а где исторические вторые. Она Первая, по ходу от центра села. Барские Вторые, назывались просто – «Барские», что говорит в пользу их большей древности.
Большое Попово и Никольская церковь
Село Большая Попова Поляна встало восточнее. Сначала появилась Набережная улица по берегу Дона, а потом Центральная. На востоке от них имеются Бутырка, Свистовка, Грачёвка, а в советский период построили ещё и посёлок, примыкающий к МТС.
Большепоповский мост насыпан на месте древнего донского брода. Над ним нависает известняковая скала. В таких местах водный поток не может промыть глубокое русло в каменном дне, поэтому река бывает мелкой, а течение быстрым. Через брод большак уходил далеко на север через Васильевку, Гусеву Поляну, оставляя справа Перехваль и Полибино, снова пересекал Дон у Бегичёвки. По всей трассе сохранились древние дороги, которые легко проследить по современной карте. Южная ветка вела к реке Павелке «до вертебища самородного», в котором каменья, мимо леса Осиновый Куст в сторону Воронежа:
«От сенных покосов и детей боярских деревни Большой и Малой Поповой Поляны помещиков от земли от сенных покосов от тово ж Крутого верха и от Вязово лоску вниз по речки Павелки до вертебища самородного. А в вертебище каменья. А от речки Павелки и от вертебища прямо к вопчему дубу з гранями казачьей Волотовой слободы и деревни Большой Поповы Поляны помещиков, что у них последний дуб з гранями стоит в дубровке. А от того их вопчево дуба прямо в поле степью до речки до Куймани» (150).
После отмены крепостного права, в документе от 1862 года поселение впервые названо современным именем – казённым и владельческим селом Большое Попово, которое состояло из 105 дворов, в которых проживали 840 мужчин и 863 женщины. В этом же году в казённой деревне Малое Попово имелось 9 дворов, где жили 43 мужчины и 46 женщин (151).
По сведениям «Историко-статистического описания Тамбовской епархии» 1911 года, теплая каменная церковь \33/ в селе освящена в 1780 году (152). Храм имеет три престола: главный – святого Николая Чудотворца и два придельных: святых великомучениц Веры, Надежды, Любови, матери их Софии и священномученика Феодора Стратилата. Приделы пристроила и освятила Софья Николаевна, урождённая Дурова, в честь небесных покровителей: своего и супруга – генерала Фёдора Герасимовича Устрялова. Их сын Павел, корнет Лейб-гвардии Конного полка, умерший в 27 лет от болезни печени, похоронен в данном приделе. Софья Николаевна, дочь отставного полковника, происходила из знаменитого дворянского рода, который представляли «кавалерист девица Дурова» и известная династия артистов.
В начале 20 века штат церкви состоял из священника, дьякона и псаломщика. Священником храма в период с 1883 по 1914 годы был мой прадед по матери Архангельский Владимир Васильевич. Его сменил зять – Несмелов Николай Иванович, женатый на Архангельской Анне, служивший до закрытия храма в советский период.
В 1893 году в Тамбовских Епархиальных Ведомостях появилось описание церкви:
«Село Попово Лебедянского уезда, церковь Николаевская, каменная; приделы: правый – святой матери Софии и трёх её дочерей, левый – святого Феодора Стратилата.
Священник Владимир Васильевич Архангельский, 39 лет. Студ. Набедренник. Д: 6, 4, 2. 1893 год, стр. 298-299» (153).
В 1911 году в приходе числилось 460 дворов, а в них проживало 1507 душ мужского пола и 1569 душ женского. В приход входили девять поселений: Большое Попово – 211 дворов, Меньшее Попово – 58, Первая Куликовка – 20, Вторая Куликовка – 72, Дубровка – 36, Комаровка – 11, Скуратовка на Ключах – 14, Скуратовка Заречная – 15, Льговка – 8 дворов. С той поры некоторые из них изменили свои названия, а Комаровку покинули жители. При церкви действовала церковно-приходская школа. Земская школа располагалась во Второй Куликовке. Церковь владела 33 десятинами полевой земли. Её полный годовой доход составлял в то время 1500 рублей (154).
Священники Николаевского храма села Большое Попово:
Иоанн Саввин служил в 1799 году. Священник.
Стефан Иванов служил 1816-36 годы. Священник.
Леонтий Яковлевич Израильский, 1837-66. Священник. Женат на дочери Стефана Иванова – Варваре Стефановне.
Николай Никандрович Андреев, 1866-71. Священник.
Иоанн Михайлович Архангельский, 1871 – до 21 мая 1883. Иерей.
Владимир Васильевич Архангельский, с 20 июня 1883 по январь 1914. До 1911 года – иерей, далее – протоиерей. Мария Ивановна (Романовская) – его жена [44].
Афанасий Троянский, с января 1914 по 31 августа 1917 года. Священник.
Николай Иванович Несмелов с августа 1917 до закрытия храма в 1930 году. Иерей. Анна Владимировна (Архангельская) – его жена.
По данным «Адрес-календаря», вышедшего в 1915 году, село Первое Б-Попово располагалось в 10 верстах от города Лебедяни и в нём проживали 781 мужчина и 808 женщин. В деревне Малое Попово проживали 91 мужчина и 86 женщин. В селе действовала экономия жены отставного штаб-ротмистра Устрялова Владимира Фёдоровича – Ольги Ивановны. Заброшенное здание экономии сохранилось на правом берегу Поповского оврага. В советское время в нём располагался сельский дом быта. Оно стоит в зарослях кустарника на левом берегу Дона там, где раньше была плотина мельницы.
Село Второе Б-Попово (нынешняя улица Калиновка) было меньше, и в нём проживало 56 мужчин и 50 женщин (155).
В 1958 году на южной окраине Большого Попова на высоком берегу Дона началось строительство Лебедянского Сахарного завода, а 4 ноября 1960 года он выдал первый сахарный песок.
Деревня Калиновка
Деревня Калиновка образована в 2001 году отделением от Большого Попова правобережной части. Граница прошла по реке Дон. Правобережье то присоединяли к Б-Попово, то снова отделяли. Деревня по численности маленькая, однако, редкая цепочка её домов протянулась вдоль берега Дона почти на три километра. И цепочка из её исторических имён получилась довольно длинная: Второе Большое Попово, Льговка и Скуратовка Заречная – Большое Попово – Калиновка.
Мой отец, Прокофий Семёнович, родился в 1910 году и уверял, что предки поселились на правом берегу Дона за сто лет до него, что выглядит вполне правдиво. Деревню образовали однодворцы – переселенцы из Скуратовки на Ключах (современные Ключи), которая расположена в трёх километрах ниже по Дону \34/, на другом берегу, поэтому наша – «Заречная». Большинство жителей состояли между собой в родстве, поэтому обе деревни – «Скуратовки». Родословная, составленная автором, издана в книге «Моя родня» в 2019 году, находится в Лебедянском краеведческом музее. В ней представлена многочисленная группа людей, носивших нашу фамилию. Переселенцы получили земельные наделы на правом берегу Дона до Тютчевского леса. Старые участки под Осиновым Кустом тоже оставались в собственности, на их обработку ездили из Скуратовки Заречной. Когда наступала уборочная пора, жили с малыми детьми под телегами прямо в поле, пока не заканчивали работу. Хлеб косили вручную косами, оборудованными специальными приспособлениями-щитками, позволявшими укладывать стебли в ровный ряд, чтобы легче вязать снопы. Снопы складывали в копны для просушки. Хлеб молотили вручную цепами и веяли от сора на ветру. Уж такая судьба выпала моим предкам – возить урожай с дальних полей в течение нескольких столетий.
Скуратовка Заречная возникла на месте домов, которые носят современные номера от шестого до восемнадцатого. На межевом атласе Тамбовской губернии 1848 года и 1821-го здесь показаны строения \27/. Дома от первого до пятого построены в двадцатые годы 20-го века. В период расцвета, перед Великой Отечественной войной, в Скуратово стояло 29 домов. В послевоенный период деревни стали вымирать. Некоторые усадьбы купили новые поселенцы, а другие – снесены. К моменту кадастровой переписи 1991 года 18 домов получили номера, а улица своё современное официальное наименование. Застройка происходила постепенно, в порядке расхождения от места, где стоит мой дом. На картах 19 века он показан в середине, в самом удобном месте ландшафта: в максимально близкой к реке точке, на каменном высоком берегу Дона, который не затапливали вешние полые воды. Старую часть улицы называли «селом», а новую часть – «быйданью». Быйдань отделялась от села небольшим овражком. В её названии подчёркивалась новизна и отдалённость от старого ядра поселения.
Льговка расположена на правом берегу Дона, напротив бывшей барской усадьбы Устряловых. В документах встречается дьяк Иван Льговский (156), малопоместный барин, вероятный владелец этой крошечной деревеньки. По рассказам людей старшего поколения, с запада к Льговке подступала рощица – остаток от древнего леса. Бурная река господ не устраивала, поэтому они устроили себе парк для прогулок и прудик с островком, в котором катались на лодках. Котлован пруда сохранился до наших дней. Вода в нём пересыхает, старая роща бесследно исчезла, зато подрастает новая из диких клёнов. Ещё полвека назад в Льговке было десять домов, а в наше время осталось всего четыре. Стояли они углом. Шесть смотрели лицом на юг, а четыре – на восток. Все жители Льговки носили фамилию Боргановых. Дома часто затапливало в половодье, люди перебрались в другие места, они уже не были крепостными.
Всё правобережье начинали застраивать одновременно. На улицу Калиновку переселились выходцы из Первого Большого Попова. Об этом говорят их одинаковые фамилии с жителями большого села: Гулевские, Гревцевы, Безлепкины, Дегтярёвы, Миляевы.
Больше-Поповский сельсовет создан в 1957 году. В этот момент к селу присоединили всё заречье. В начале 21 века прошло массовое переименование старинных топонимов. С чьей-то лёгкой руки всё правобережье стало Калиновкой, Тютчевский лес – Монастырским и появилось «безграмотное» Нижнебрусланово.
Откуда появилось название деревни Калиновки? От фамилии всесоюзного старосты М.И. Калинина. Нелепость? Исторический факт. С самого начала коллективизации из Скуратовки и Льговки образовали колхоз «имени Молотова», а во Втором Б-Попово – «имени Калинина». Название с той поры прилипло к улице. Потом все колхозы села объединили в один большой – «Россия». Когда снова делили Большое Попово, всё поселение на правом берегу Дона назвали Калиновкой. В составе Калиновки оказались две улицы: Скуратово (18 домов) и Калиновка (30), поглотившая крошечную Льговку, которую жители называют «Пустошью».
Примечания смотрите на сайте автора http://kamenny-con.narod.ru/index/primechanija_istochniki_informacii/0-67
Продолжение следует "Раздел 4. Свет забытой Непрядвы" https://dzen.ru/a/aTb_s_0We01TecLj
Николай СКУРАТОВ.