Понятие «кровная месть» имеет в даргинском языке несколько наименований: «ц1удара душман», «черкавшес», «бадал». Этот обычай был распространен во всех сёлах даргинцев. Убийство наказывалось кровомщением и примирением на известных условиях, или без примирения
Обычай возник как мера обороны.
Члены тухума должны были оказывать друг другу помощь и поддержку. Обида члену рода была равносильна обиде, нанесенной всему коллективу. Каждый полагался на свой род как на силу, способную защитить его от любых врагов. Из кровных уз рода, возникла обязанность кровной мести. Усиление одних родов за счет слабости других способствовали дальнейшему развитию обычая. Месть из нормы бытовой стал правовым обычаем. Но в связи со всякими законодательными запретами в нынешнее время, по моему, обратно перешло в бытовое состояние.
Убийство вызывало немедленное мщение со стороны родственников убитого. Кроме того, преследовался как кровник человек, нанесший рану, оскорбивший словом или делом, затронувший честь матери, сестры, дочери, жены. За оскорбление словом или действием женщины виновный преследовался и родственниками отца, и родственниками мужа. Поводом для мести могло послужить и оскорбление гостя. Способствовало сохранению кровной мести и бытование обычая похищения женщин. Родственники женщины и ее мужа преследовали похитителя, и хотя адат даргинцев допускал в таких случаях примирение на известных условиях, тем не менее дело часто заканчивалось убийством обидчика. Акт этот вел за собой месть со стороны родственников убитого, и таким образом, кровная вражда могла затянуться на долгие годы. Убийством наказывалось нередко оскорбление девушки. Мужчина при свидетелях притрагивался к ней рукой. После этого либо мужчина, добившись примирения с родственниками девушки, женился на ней, либо, желая оскорбить ее родственников, отказывался от женитьбы и подвергался их преследованию как кровник, либо, не получив разрешения жениться на девушке, опять-таки преследовался ее родственниками. К оскорбленной таким образом и не вышедшей замуж за оскорбителя девушке никто уже не решался посвататься, и она до конца своих дней ходила как опозоренная. Мужчина подвергался преследованию даже в том случае, если его прикосновение к девушке было не злонамеренным, нечаянным.
Про таких случаев в своём селе я не знаю, но воочию видел как толпа женщин кидала камнями в родственников парня укравшего девушку. Эти камни могли и убить.
Возможность возникновения кровной мести из-за ничтожно малого повода делала ее особенно опасным явлением для общества. Поэтому выдержку, умение владеть собой является главным достоинством мужчины.
Преследованию как кровник подвергался по адатам только совершеннолетний мужчина или его совершеннолетние родственники. Позор и общественное осуждение на голову того, кто в порыве мести убивал немощного старика или подростка. Не подлежали мщению также больные и умалишенные. Адат допускал осуществление акта мщения в любой обстановке, при любых ситуациях. Однако в отдельных случаях кровомщение считалось недостойным, унизительным для мужчины: убийство безоружного, удар или выстрел в спину, убийство молящегося, спящего, страдающего временным недугом до его выздоровления. Если у убийцы случалось горе, несчастье — умирал близкий мщение на время откладывалось. Но и здесь не всегда соблюдалось.
К примеру, вспомнил такой случай. Когда на тазияте сидят мужчине, то вновь приходящие, обходят их здороваясь за руку (во время пандемии запретили). Несколко раз в селе слышал, что в Уркарахе нет такого обычая. После того, как однажды сидящий пырнул ножом родственника кровника, запретили его. Точно не знаю так или нет, может уркарахец подтвердить или опровергнеть.
Кровная месть на женщин не распространялась, мстителем женщина не выступала. Однако от нее многое зависело, так как, содействуя в одних случаях примирению с кровником и разжигая ненависть к врагу в других, она влияла па поступки своего отца, брата, сына, мужа.
У даргинцев как у других существовал интересный обычай. Достаточно было женщине обнажить голову и бросить под ноги сражающимся или готовым сразиться мужчинам свой платок, как кинжалы вкладывались в ножны и ссора прекращалась. В действии женщины, в брошенном ею платке скрыта, вероятно, какая-то символика, позабытая за давностью лет. Возможно, женщина, не показывающаяся никогда без головного убора не только перед мужчинами, но и на людях вообще, своими действиями как бы призывала мужчин прекратить ссору и подумать о ее чести. Этот обычай спас в горах немало жизней. Не случайно в даргинско языке существует выражение " ашмаглерка тилади", означающее умолять, просить о чем-либо, снимая с головы хиджаб.
Для возбуждения мести не имело значения, убит родственник преднамеренно или по роковому стечению обстоятельств, по вине убитого или убийцы, нападая или защищаясь. Во внимание принимался только сам факт убийства. Однако на практике нечаянное, непреднамеренное убийство ответной мести, как правило, не вызывало, чаще всего дело заканчивалось уплатой «цены крови» и последующим примирением. Ситуация для убийства и само убийство могли возникнуть совершенно случайно. Но «именно эта случайность возникновения кровной мести и делала ее особенно опасным общественным явлением. Целые тухумы могли исчезнуть с лица земли в силу этого обычая.
Для судопроизводства даргинцев и других дагестанских народов характерен был институт соприсяжничества. В случае падения подозрения на кого-либо в убийстве, за неимением доказательств от подозреваемого требовалась очистительная присяга с 50-ю родственниками. Соприсягатели выбирались из родственников по отцовской линии, если их было меньше 50-ти, необходимое число пополнялось родственниками по линии матери. Если подозреваемый или кто-либо из привлеченных к присяге от последней отказывался, виновность подозреваемого по адату считалась установленной.
Тот, на ком лежала обязанность мести, забрасывал житейские хлопоты, работы по хозяйству. Все его помыслы и устремления были направлены на скорейшее искупление крови.
Смерть от руки мстителя могла подстеречь его и на дороге, и в поле, и на чужбине.
Естественная смерть убийцы или его арест административными властями не прекращали месть.
В первом случае мстили ближайшему родственнику виновного (отцу, брату, сыну, дяде и т. д.), а во втором кровник преследовался после отбытия административного наказания.
Случалось, что две семьи имели одного кровника. Убийство последнего считалось осуществлением мести обеих групп родственников, если они до этого при свидетелях заключали соглашение по принципу «наш враг — ваш враг». Без этого убийство кровника одной из сторон не давало удовлетворения другой. После подобного соглашения и осуществления акта отношения становились близкими и дружественными, и такая дружба считалась почетной.
Широкое бытование обычая кровной мести в горах Дагестана выработало адаты, регулировавшие отношения даргинцев с соседними народностями и обществами. Подобное соглашение было выработано между жителями Казикумухского и Даргинского округов По этому соглашению, если мужчина одного округа, участника соглашения, убивал представителя другого (участника соглашения), виновный лично подвергался кровомщению или же платил за кровь 7 быков (4 руб. каждый), 7 кусков бязи (по 3,5 ханских аршина в каждом), а также одного быка в пользу общего убитого. Если же убийство сопровождалось грабежом, то виновный подвергался мщению с 7-ю родственниками либо платил за кровь 14 быков, одного в пользу общества убитого, и 14 кусков бязи по 7 ханских аршин в каждом.
Адат предусматривал случаи, когда убийца не нес за содеянное никакого наказания и мщению не подвергался. Безнаказанно убить допускалось кровного врага, пойманного на месте преступления вора, насилующего, нападающего из засады, за мужеложство. За незаконную связь можно было безнаказанно убить мужчину и женщину, застигнутых на месте преступления. Но имел право на это только близкий родственник женщины — отец, брат, сын и т. д. и муж. Убийство мужчины и сохранение жизни женщине влекло за собой кровную месть убийце со стороны родственников убитого. Муж, убивший в подобной ситуации жену и упустивший мужчину, преследовался как кровник со стороны родственников женщины.
В отдельных случаях преступник преследовался всем обществом, объявлялся врагом всего общества. Так, все мужчины общины, селения преследовали как кровника лицо, публично унизившее достоинство мужчин общества, задевшее честь женщин селения, надругавшееся над кладбищем или особо чтимыми могилами на территории общины и др.
По адату, кровная месть преследовала не одного убийцу, а всю мужскую половину тухума (кроме малолетних и глубоких старцев). Вместе с убийцей подвергались преследованию в первую очередь отец и братья его, дядя по отцу, двоюродные и троюродные братья. Все указанные лица должны были прежде других мстить за своего родственника или требовать выкуп за его кровь. За убитого мог отомстить и друг погибшего, не состоящий с ним в кровном родстве, но сделать это он имел право тут же, на месте преступления. Если друг мстил за друга позже, то подвергался преследованию родственниками убитого как кровник. Обязанность мстить кровнику ложилась не только на современников, по могла переходить и по наследству.
По адатам требовалась равная месть, однако пострадавшая сторона старалась как можно больше навредить семье и родственникам убийцы, грабя и разоряя их дома, угоняя скот, вытаптывая поля. Мало того, обуреваемые гневом родственники могли убить 5 — 6 человек сразу из рода убийцы. Захваченная родственниками убитого добыча («давла») становилась их собственностью и в цену крови не входило.
Убийцу изгняли из села и он лишался открытой поддержки родственников. Но такое принудительное выселение своего члена нужно рассматривать не только как меру наказания, но и как меру предупреждения нового кровопролития. Не только тухум, но и общество в целом старалось не терять из виду своего члена, и если его преступление не носило вопиюще аморального характера, всегда его поддерживало.
Значение и место обычая кровной мести в общественной жизни меняются с развитием общества. Развитие феодальных отношений и связанный с ним рост дифференциации. Плата за кровь начинает занимать ведущее место в системе наказания. Такая система наказания за убийство выражала неравномерное имущественное и социальное положение членов общества». Платежи за убийство были определены адатами, величина их в различных обществах была неодинаковой.
Выкупные платежи преобладали над прямой местью.
Вследствие ослабления кровнородственных связей и постепенного усиления соседских мстить стали непосредственно только самому убийце. Сокращается также и круг лиц, имеющих право на осуществление кровной мести: теперь это отец, брат или сын. После введения «военнонародного» управления число родственников, подлежащих кровомщению, было ограничено следующим образом: в Казикумухском округе — один человек, в Табасаране — 3, в Даргинском округе и шамхальстве Тарковском — по 6 человек, в Кайтаге — 7 и т.д. Преследовать как кровника мужчин нанесшего рану, запрещалось. Если же пострадавший от ран умирал, дело подлежало пересмотру как дело об убийстве. Система высылки тоже подвергалась пересмотру. Убийца удалялся с одним родственником и пребывал вне селения до тех пор, пока родственники убитого не позволят ему возвратиться Родственник же убийцы возвращался через 40 дней. Адат предписывал родственникам и близким убийцы всячески избегать встреч и общения с тухумом убитого. В противном случае поведение представителей тухума убийцы могло быть воспринято как вызов, как неуважение к пострадавшей стороне. Общественное мнение в подобных случаях целиком и полностью было на стороне родных убитого. Все вышеуказанные изменения планомерно проводились в жизнь и поддерживались царской администрацией.
Преследуемый как кровник, мог, как указывалось выше, на определенных условиях примириться с родственниками убитого.
Примирение по адату происходило следующим образом.
Сразу же после убийства виновная сторона посылала нескольких почетных стариков (обязательно из чужого тухума) к таким же старцам потерпевшей стороны. Пришедшие приносили с собой несколько баранов, мешки с мукой и др. продукты, переданные тухумом убийцы. Родственники убитого могли принять приношение, но это ни в коем случае не рассматривалось как их отказ от права мести. Факт приема приношения можно было рассматривать лишь как слабую надежду на возможность дальнейших переговоров о примирении. Продолжение обряда примирения наступало по возвращении убийцы из изгнания. Первая забота кровника в подобных случаях — как можно скорее передать родственникам убитого цену крови. Если плата принималась, начинали предприниматься окончательные шаги к примирению. Покончив со всеми формальностями, убийца в сопровождении нескольких стариков и ближайших родственников подходил к дому старшего мужчины потерпевшей стороны и, стоя с непокрытой головой, ждал, что ему скажут. Через некоторое время хозяин дома, подойдя к кровнику, читал короткую молитву и со словами «да простит тебя создатель» правой рукой слегка дотрагивался до головы и правого плеча его. После этого убийца таким же образом обходил ближайших родственников убитого и, получив у них прощение, через кого-либо приглашал всех их на угощение. Обязательным считалось получение прощения от матери покойного. Семьи, примирившиеся таким образом, долгое время находились в отношениях, напоминающих отношения родства. Хотя подобный обряд примирения был известен, но к нему прибегали редко, т. к. популярностью в народе он не пользовался и даже осуждался.
Сельская община, чутко реагировавшая на все события внутренней жизни, не оставалась равнодушной и в этом случае. Как только факт убийства становился достоянием всех, принимались меры к предотвращению очередного кровопролития: удалялись куда-либо ближайшие родственники убийцы — мужчины. Организовывалась охрана его дома, назначались люди для негласного наблюдения за поведением ближайших родственников убитого и т. д. Наиболее опытные и уважаемые старики, отправившись в дом потерпевшего, всячески старались смягчить, разрядить обстановку.
Возможность примирения кровников, предусмотренная адатом, использовалась администрацией «военно-народного» управления для ослабления обычая кровной мести. Всем окружным начальникам предписывалось содействовать примирению враждующих сторон при убийствах в ссоре, драке, неумышленных и случайных. В 1865 году были составлены окружные списки враждующих семей, и в этом же году власти приступили к их примирению. В 1868 году была введена и такая мера наказания, как ссылка в Сибирь. Все это приводило к постепенному переходу от кровомщения к административному наказанию. Полностью ликвидировать обычай однако не удалось, тем более что и имущая верхушка, и духовенство пропагандировали незыблемость и святость адатных норм.
Убийца, не примирившийся с кровниками, не получал прощения в случае естественной смерти. Труп кровника можно привезти для похорон в родное селение лишь в том случае, если тот погиб от руки мстившего. В противном случае кровник должен был быть похороненным там, где скончался.
Кровнородственные отношения ослабли, но не настолько, чтобы не оказывать влияния на общественный быт. Обычай кровной мести соблюдался у даргинцевцев до установления советской власти.
По рассказу покойного отца, последний случай кровомщения в селе Кунки произошёл как раз в годы установления советской власти. На годекане Кямкя один мужчина один раз подколол другого, второй раз. Второй не выдержал и ответил пожесче. Первый вскочил и попёр на второго. Тот стал убегать и не догнав сзади в него кинули кинжал.
Тот развернулся, подобрал кинжал и ударил кинувшего и он скончался. Убийца был выселен в село Чираг. Через какое-то время тому сообщили, что он прощен и может вернуться в село. Но, когда он возращался по пути в село был убит в местности Ц1идири.
В нынешнее время четверо кункинцев, убитые чужими.
По одному случаю точно знаю, что были приняты попытки примирения со стороны влиятельных родственников убийцы, которые тогда не были приняты. Будет ли отмщено убийство своего брата моим родственником не знаю?
В недавном времени сирхинец был участником убийства даргинцев инкасаторов ДГУ.
Родственники убитого не смогли найти убийцу и убили двух его братьев и не разрешили их похоронить на кладбище села. Так, что кровная месть ещё остается.
РКО