Поговорим о Петре Лещенко, родившемся в июле 1898 года. Притом большую часть своей жизни он волею судеб прожил в Румынии, которая была противником России как в 1-ю, так и во 2-ю Мировую войну.
Он родился в Одессе – и уже в этом была предопределённость всей его дальнейшей судьбы, так как Одесса, как часть Новороссии, и Бессарабия (ставшая потом Молдавией) были регионами тесно связанными между собой культурно, этнически, географически. Он ведь даже «родовую» фамилию мамы Лещенкова сменил на более краткую форму, потому что так было удобнее на «суржикоговорящих» территориях, да ещё с одесским местечковым акцентом.
Однако расти всё же ему предстояло в несколько другой культурной и языковой среде – среди жителей Бессарабии, куда мама увезла его, девятимесячного и незаконнорождённого (с прочерком в графе «Отец» в метрике). Зачем? А там, в тёплой Бессарабии, было легче выжить.
Кстати, про «языковую среду» — мальчишка рос настоящим полиглотом, к юным годам он знал в совершенстве уже пять языков! И потом, не осталось незамеченным его участие в церковном солдатском хоре, регент которого настоял на поступлении, как бы сейчас сказали, «на бюджет», в специальное музыкальное учебное заведение. И тут во время успешного обучения случилась неприятность чисто биологического характера – у Пети начал ломаться голос. А потом начинается Первая Мировая война, и Пётр Лещенко уходит добровольцем на фронт.
Воюет в Донском казачьем полку, потом его направляют в пехотную школу прапорщиков, что под Киевом. И, наверное, этот момент тоже нужно считать переломным, потому что прапорщик – это в той, старой, армии уже офицерский чин, хотя и самый младший. А к офицерству отношение в начавшей вскоре формирование Красной армии было настороженное. Но Пётр Лещенко пока об этом не знает. Воюет на румынском фронте в составе 55-го пехотного Подольского полка, получает ранение, попадает в кишинёвский госпиталь. И – при захвате Румынией Бессарабии всё ещё находится на излечении, оказавшись после выхода из больничных стен в совершенно чуждой ему среде. Не нужный никому. Даже матери – которая за время разлуки с сыном вышла замуж и растила двух малолетних детей.
«Румынская эпопея»
Лещенко старается выжить. Работает токарем (проживая при этом в каморке, где стоял сам станок). И лишь участие в церковном хоре в качестве подрегента служит отдушиной от беспросветности жизни. Судьба улыбается ему лишь, когда его голос заметил кто-то из Кишинёвской оперы, куда его на пробу взяли солистом вторых ролей.
Это был шанс, и Лещенко сполна им воспользовался. Тем более, что голос после ломки и всех жизненных перипетий оказался у него уникальным: он мог петь партии и тенора, и лирического баритона. В этом своём новом качестве Пётр знакомится во время одной из гастролей театра с рижской артисткой Зинаидой Закитт. И ими создаётся творческий и семейный дуэт.
Он начинает поиск себя в сценическом жанре – ведь на первых порах Пётр больше подвизался как танцор оригинального жанра. Это когда он плясал вприсядку с кортиками в зубах, а потом метко метал их в цель (что ж, было и такое!) Притом номер пользовался оглушительным успехом.
С Зинаидой он, впрочем, посерьёзнел, и в гастрольной поездке по Европе и Ближнему Востоку, когда стало ясно, что жена ждёт ребенка, он окончательно расстаётся с танцами-буфф и переходит только на вокал. Тем более, что его двоегласие оказывается везде востребованным. И это же было время начала его карьеры исполнителя романсов.
В 30-м году он знакомится с Оскаром Строком, от чьих танго, фокстротов и романсов сходила с ума вся Европа. Строк презентует Лещенко музыку к текстам «Чёрные глаза», «Скажи, почему», «Синей рапсодии» и им подобные мотивы в том жанре, который певец уже выбрал для себя – романс и мелодии для танго.
И да, не искусством единым – в столице Румынии Лещенко открывает ресторацию своего имени. А что касается профессионального певческого мастерства, то оно было подтверждено в Лондоне во время поездки его в Британию. Где на концертах были неизменные аншлаги, а запись на радио в студии была просто триумфальной – тем более, на самой совершенной записывающей аппаратуре того времени.
Жизнь снова сломалась в 1941 – Лещенко призывают в армию. В румынскую. Которая уже к октябрю 1941г. занимает город, к котором родился Лещенко, то есть Одессу. Здесь неумолимые законы военного времени чуть не поставили точку в судьбе певца, так как он пробовал уклониться от службы. А когда всё же прибыл к месту назначения, опоздание было расценено как попытку дезертирства. К счастью, среди штабных нашёлся любитель изящного, помнивший певца по «гражданке», да и директор одесского оперного театра оставался на своём месте и помнил Лещенко совсем ещё молодым и подающим надежды. А тут вот он – почти звезда.
Новая жена, новая Муза
Правда, для зачисления его в штат понадобилось почти полгода – именно столько времени заняла бюрократическая волокита с гражданскими и военными властями, для перевода его в этот, теперь формально румынский, город. А тем временем прогорает его ресторанный бизнес в Бухаресте, так что… А тут ещё в жизнь новообретённого работника одесской сцены врывается юная 19-летняя нимфа Верочка Белоусова, студентка одесской консерватории. И вполне уже освоившемуся на новом месте Лещенко приходится ехать в Бухарест для судебного развода с женой. И надо ли говорить, что Зинаида встречает новость в штыки и поднимает по этому поводу страшный скандал?
Но война продолжается. И триумфальные настроения в румынской армии уступают место сначала озабоченности от реального положения дел на фронтах, а потом и панике. Так что когда Лещенко снова призывают в действующую армию в 1943 году он, воспользовавшись ситуацией, сначала закрепляется при штабе объединённой группировки, а когда советские войска в 1944 стремительным броском берут Бухарест, Лещенко уже там. И начинает выступать перед советскими солдатами в гарнизонах и госпиталях, не чураясь и выездами на линию фронта. А ведь его песни знали и в Союзе! Те же «Чубчик», «Моя Марусечка»… И он всё время отправляет в СССР письма с просьбой предоставить ему советское гражданство.
Разлука навсегда
Но на письма не отвечают, и Петру приходится закрепляться в Бухаресте, петь на подмостках театров и варьете… вплоть до 1951 года, когда его арестовывают прямо во время выступления, уведя из-за кулис органы безопасности уже социалистической Румынии. Пока как свидетеля по делу об измене Родине его жены - Веры Белоусовой. Измена же заключалась в том, что она, будучи гражданкой Советского Союза, стала женой подданного Румынии. Сначала женщину приговаривают к смерти, потом смертную казнь заменяют на 25 лет тюрьмы, а спустя 2 года вообще освобождают! Вера начинает поиски, но ни откуда не получает ни одного чёткого ответа на запрос, где же её муж. Потом всё же получила, и ответ её буквально убил: её Петра больше нет. Он умер в тюремном лазарете города Тыргу-Окна. Где погребён? Неизвестно.
У Веры хватило сил выжить. Она поработала в концертных организациях Москвы, потом «выросла» до Союзконцерта и оставалась там вплоть до выхода на пенсию.
А ушла из жизни тихо и незаметно в 2009-м, успев издать сохранившиеся оригиналы песен мужа в формате CD.