Галина Николаевна была расстроена тем, что сын стал уделять ей меньше внимания. Это было не что иное, как ревность. Хотя кто-то назвал бы ее расстройство лишением привычного. Женщина даже перестала общаться с Игорем Михайловичем, чтобы Александр, увидев это, больше уделял ей времени.
Днём сын был на работе, и редко звонил. По вечерам, бывало, даже на ужин не приходил — встречался с Любовью в кафе или пиццерии, от которых свободная женщина была просто в восторге.
Как-то раз Александр вернулся домой около полуночи. Он заглянул в комнату матери и тихонько её позвал:
— Мамуля, я дома. У тебя все хорошо?
Галина Николаевна лежала в постели спиной к сыну.
— Надо же! Поинтересовался. Я звонила тебе, а ты не ответил, — недовольно ответила она.
— Мамочка, прости, я забыл громкость в телефоне добавить. — Александр не знал, что ему делать. Он ещё ни разу не видел мать в амплуа ревнивицы. — А у тебя что, давление поднялось? — на всякий случай спросил сын.
— Нормальное у меня давление. А если б мне на самом деле стало плохо?
— Мамуль, но у тебя же все лекарства под рукой. Я же тебе не нянька, в конце концов. Ты вполне можешь позаботиться о себе сама. Я тебе подробно всё написал на бумаге. Читать ты умеешь. В чём дело? — Александр прошел в комнату, включил ночник и присел в кресло рядом с кроватью, где лежала женщина.
— Тебе на меня наплевать — вот в чём! — не стала скрывать мать.
— Мамуля, но ведь это неправда... Ладно, не сердись. Пойдём лучше на кухню, я тебе про спектакль расскажу, на который мы сегодня с Любой ходили.
— Я приняла снотворное, Саша, и буду спать, — настырно повторила женщина.
— Хорошо. Спокойной ночи, мамуля, — не стал спорить Александр. Он прикоснулся к плечу матери, затем вышел из комнаты, тихо прикрыв дверь.
***
В воскресенье Галина Николаевна попросила сына прогуляться вместе. Была ясная погода. Бабье лето разгулялось не на шутку. Царило буйство красок природы. Повсюду кружился листопад, и красные, желтые и золотые листья падали под ноги прохожим шуршащим ковром. Даже не верилось, что скоро эта волшебная и таинственная пора сменится промозглым дождем и холодом.
— Ну, что там у тебя с Любой? — спросила мать, когда они шли по тротуару в сторону ворот парка. Она будто почувствовала, что Александр собирался сказать что-то важное. И это на самом деле было так.
— Ты права, мамуль, у меня есть для тебя новость, — ответил сын.
— Хорошая или плохая? — спросила Галина Николаевна.
— Очень хорошая, — загадочно произнёс тот. — Мы с Любой решили пожениться.
— Как так?! Вы же познакомились только две недели назад, — возмутилась женщина.
— Мам, но мне уже тридцать пять лет. Да ты и сама говорила, что мне давно пора устраивать личную жизнь. Помнишь? — напомнил мужчина.
— Говорила, но это не повод для необдуманных решений. Нельзя же жениться на первой встречной. — Что в данный момент руководило Галиной, непонятно, но факт был налицо — она была против такого поворота событий и уж точно не рада.
— Но Люба — не первая встречная. Ты ведь сама меня с ней познакомила, — улыбался Александр. Он понимал капризный настрой матери. — Видишь ли, оказалось, что у нас с Любашей так много общего... И вообще нам хорошо вместе. Думаю, это юношам и девушкам требуется порой несколько лет, чтобы принять подобное решение, а мы с Любой уже далеко не их возраста. Для нас как бы все понятно без траты лишнего времени, понимаешь?
— И всё-таки, я считаю, что для того, чтобы жениться, нужно получше узнать друг друга, — стояла на своём Галина Николаевна.
— То есть... — Александр остановился и посмотрел на мать. — ...Ты за меня совсем не рада? — Он специально задал такой вопрос, чтобы получить прямой ответ вне зависимости от того, каким он будет, честным или нет.
— Рада, только брак — это дело серьёзное, — выкрутилась женщина.
Дальше мать и сын какое-то время шли молча, и каждый думал о чём-то своём.
Галина Николаевна рассчитывала на то, что сын отвлечётся на Любе, перестанет вокруг неё суетиться, но вышло все не совсем так. Поэтому естественным образом к ней пришло некое разочарование, хотя, в общем-то, так и произошло, только зашло гораздо дальше. Она просто не ожидала, что Александр так поспешно примет решение о женитьбе. И потом, мать понимала, что стареет, и с каждым годом уход за ней, по её мнению, должен становиться всё более актуальным для сына. А если сейчас он женится? Неизвестно как всё организуется в её привычной жизни.
Галина Николаевна противоречила сама себе. С одной стороны, она это понимала, но, с другой, капризный эгоизм крепко держал женщину в своих тисках — она теряла здравомыслие. Страх остаться одной почти полностью обуял её. Поддавшись чувствам и эмоциям, женщина «ушла» в себя.