1137 год
Восточная Европа
В начале 1137 года к правителю Польши князю Болеславу (правил в 1102-1138 гг.) прибежал один из князей Западной Руси с просьбой помочь ему стать князем в Галиче,за который он вел борьбу со своими родственниками. При этом беглец (польские хроники называют его Ярославом*) обещал поддержку галицких дружин, стоит лишь ему появиться с войском у города Галич. А правящего в Галиче Ивана Васильковича (правил в Галиче в 1124-1141 гг.), мол, местные выгонят.
При этом Ярослав обещал помощь венгров. В подтверждение слов Ярослава к Болеславу прибыли посланцы от венгерских владетелей, пограничных Галицким землям. Прибыло также и посольство от знатных галичан просить Болеслава помочь Ярославу утвердиться на троне Галича.
Болеслав заинтересовался этими предложениями и, собрав войско, выступил на Галич.
В условленный день недалеко от Галича к нему присоединились отряды венгров, но при этом заняли место в арьергарде польских войск. Болеслав не придал этому значения. Но когда этот же манёвр недалеко от города Галич, как бы приветствуя князя Ярослава и князя Болеслава, повторили отряды, пришедшие от Галича, князь Болеслав заподозрил неладное. Однако было уже поздно что-либо предпринимать.
Болеслав не знал, что в Карпатах стоят объединённые отряды Володаревичей и Васильковичей, которые поддерживают постоянную связь с князем Киевским Ярополком Владимировичем, чье войско стоит у Свинограда. И что посланцы Ярополка (это были два знатных пленных поляка, захваченные воинами воеводы Андрея Зевы из Киева), прибывшие в лагерь Болеслава говорить о мире от имени Киевского князя, всего лишь обманка. На самом деле Ярополк вёл свои полки к лагерю Болеслава, чтобы захватить польскую армию врасплох. И это ему удалось.
На рассвете, когда поляки только просыпались, на их лагерь с двух сторон ударили русские армии. С одной стороны это были воины Васильковичей и Володаревичей из Перемышля, с другой киевские дружины. А венгры и галичане, находившиеся в арьергарде польской армии, обрушились на польские отряды со своей стороны.
Тут Болеславу, наконец, стало понятно, что его заманили в ловушку. В данной ситуации Болеславу оставались на выбор лишь два варианта: сдаться в плен или пробиваться из окружения. Болеслав, воинственный и храбрый полководец, который до этого участвовал в сорока битвах и во всех одержал победы, предпочёл сражаться. Выставив заслон против венгров и галичан, Болеслав повел своих воинов на киевские полки князя Ярополка.
Натиск поляков был столь силен, что киевляне поколебались. Но в решающий момент битвы, краковский воевода Вшебор (вар.: Сецех) увидел разрыв в рядах русских и венгерских войск и устремился через него в бегство. За ним хлынуло большинство польских воинов.
После такого поворота событий Болеславу оставалось лишь спасаться бегством. И в этот критический момент пал израненный конь князя. Болеслав продолжал сражаться пешим, когда подле него оказался всадник из простых и бедных, и отдал князю своего князя, а сам остался прикрывать бегство своего государя.
Болеславу удалось спастись, но он потерял много воинов убитыми и пленными. При этом в плен попало столько поляков, что пытаясь выкупить пленников Болеслав выгреб практически всю свою казну, которой всё равно на выкуп всех не хватило. Так некоторые из пленников и умерли в заточении или рабстве (русские их продали каким-то варварам).
Вернувшись в Польшу, князь Болеслав первым делом отослал тому воеводе, который первым бежал с поля брани подарок: шкурку зайца, пряжу и веретено, давая понять: пряжей – что он баба, шкуркой – что он трус, а веретеном – что он вертляв. Получив этот дар, воевода понял намёк государя и повесился в колокольне собственной часовни.
Нашёл Болеслав и того воина, который отдал ему своего коня (воин пробился с остатками польских отрядов из окружения и ушёл с ними в Польшу). Князь возвел воина в знатное сословие и наделил его землями и поместьями, а также дал высокую должность при себе.
А с князем Ярополком Болеслав заговорил о мире, который и получил.
(Источники: Винцентий Кадлубок, Длугош, ПСРЛ, т. 2, Стрыйковский, Татищев, т.2)
* кто он и из какого рода не ясно.