Все это время, рассказывая про удивительную Гренландию Рокуэлла Кента, я больше описывала надводную часть «айсберга», ту, которая поражает нас своей дикой красотой, ослепляет яркостью и переливом алмазного блеска. Но есть и другая, скрытая от любопытных глаз, недоступная и таинственная. Стоит опуститься под воду, и понимаешь, что там другой мир, который живет по своим законам природы и логики.
В те 30-ые годы в мире гренландских эскимосов многое не поддавалось анализу, ибо их мир был примитивно прост. Западные нормы поведения, морали и нравственности не прижились в этом обществе, хотя и были давно провозглашены. Гренландцам ничего не стоило провести нравоучительную беседу со своими детьми о грехе любовных отношений вне брака, ведь так требовала христианская мораль. И тут же предаться «естественному» развлечению, ведь так требовали их свободные старинные обычаи.
Честно, хотела добавить свою личную оценку происходящему, но подумала – зачем? Напишу все, как было, так, как рассказал сам автор.
※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※ ※
Начнем с самого начала.
Как Рокуэлл Кент искал себе «кифак» – женщину, домоправительницу, кухарку, жену...
Конечно, в гренландской реальности это выглядело немного иначе, не так смешно. Но принцип оставался тем же. Кент искал женщину аккуратную, симпатичную, которая умела с легкостью вести непростое островное хозяйство. Выбор пал на молодую вдову (26-и лет) с тремя детьми – Саламину, о высоких качествах и красоте которой он был уже наслышан. Предложив ей поехать с ним в отдаленный поселок, он получил неожиданный ответ:
– И если мне, когда я туда приеду, там понравится, то я останусь с тобой, что бы потом ни случилось.
Они протянули друг другу руки, закрепляя «сделку», и Кент успокоился, зная, что его жизнь в Гренландии отныне устроена. Проще некуда! И если бы не эта удивительная женщина, вряд ли были бы написаны «Гренландский дневник» и «Саламина», по крайней мере, в том варианте, который читаем мы.
Такие свободные союзы были не редким явлением.
«Людям это нравится. Такая свобода содействует общей дружелюбной фамильярности и раскованности, откровенности в речах и поведении, признанию в каждом другом человеке подобного себе», – писал Рокуэлл Кент в своем «Дневнике».
Для жителей поселка, в котором жили Рокуэлл и Саламина, незаконнорожденность некоторых детей не была секретом. Незамужняя мать не подвергалась общественному презрению. В большинстве случаев она со временем выходила замуж, а ее муж принимал ребенка как своего. Истинный отец ребенка мог и не проявлять интерес к своему отпрыску, что не порицалось. Ежемесячно он отплачивал сумму, какую назначал коммунерод (поселковый совет).
Собственность и наследство в Гренландии не играли никакой роли, и поэтому все облегчалось.
Любопытно, но гренландцы – эти ничем не сдерживаемые искатели любовных приключений, всегда находили предел своим аппетитам. «Их любовный пир был так же далек от оргий, как завтрак в закусочной без вина далек от пиршества римлян».
«Коды прошлого»
Жизнь на острове была сведена к простым формам. Простота эта столь же ясна, как и пейзаж моря и голых скал. Здесь жили люди, у которых ничего не было, кроме предметов первой необходимости.
У них не было театра, кино, музеев, науки и правительства. Что же у них было?
– Небольшой дом с печкой, домашняя утварь и одежда, дети, ружье.
– Из внутренних ресурсов – дар слова, умение любить, танцевать, вкусная еда и сон. И много работы.
И эти люди были совершенно счастливы!
Ведь так работали их «коды прошлого».
Наблюдая простую жизнь гренландцев, Рокуэлл Кент смог найти ключ к тому, что существенно и для современных людей. И раскрыл это в своих текстах и картинах!