История тридцать первая.
Галка проснулась такая мятая, словно её специально комкали.
Трофим встал раньше.
Он смотрел по телевизору передачу про моду и ругался, чем Галку и разбудил.
Специалист Дубковская-Лебедева нечаянно выбесила Трофима.
– Фамилию мужа бери, и всё! Галка моя была Налётова, а стала Ильясова! – орал он на телевизор.
А "двойная-фамильная" лупала глазами как ни в чём не бывало.
– А как ты через два поколения будешь выкручиваться, коза? Дурковская-Лебедева-Жабина-Отродьева будешь? Никакого паспорта на твою семью не хватит!
– Трофимушка, ты чего с утра такой злой? – зевнула Галка.
– Да нормальный я! Матушка мне приснилась…
– Да ты что! Ефросинья Ивановна?
– А что, другая матушка у меня имеется?
... Это было в семье Ильясовых важнейшее событие – сон про матушку.
Потому что, Ефросинья Ивановна снилась Трофиму, чтобы научить своего седого сына уму-разуму.
После таких снов был Трофим смурной, вдумчивый и совестливый.
Галка эти моменты любила.
Лицо её мигом разгладилось.
– А что сказала маменька?
– Что я чудак на букву "м", если в целом собирать выражения…
– А ешо?
– Ешо, ежели буду я таким дальше, соседи от меня отвернутся...
– Трофим, энти слова не могли тебя раздавить настолько, чтоб ты телевизор обругал! Ещё что сказала?
– … сказала пойти, и компенсировать соседям зло, которое я причинил!
Галка замерла с открытым ртом.
Вот это поворот!
– Деньгами, что ли, компенсировать?
– Энтого она не сказала. Может, просто помочь надыть. А ещё сказала...
"Будь проще и вурдалаки тебя за своего держать перестанут…"!
Эту фразу он произнёс с таким отчаянием, что стало ясно: она его больше всего зацепила!
– Свят-свят! – перекрестилась Галка. – А что ешо говорила?
– Сказала, вещмешок ей в могилу зарыть, который на чердаке...
– Зачем?
– Бате передаст. Он ему шибко нужен зачем-то.
– Чего он там? По райским кущам решился идтить, яблоки собирать? – выспрашивала Галка, помирая от суеверного страха.
– Не сказала.
Трофим выражал чудеса выдержки. Вот так его припекло!
Как же Галка это любила!
Получается, не зря она расставила по всему дому портреты Трофимовой матушки.
**************************************
… – Кто со мной, тот герой, – встал Трофим над Галкой, как стемнело.
Она вязала половик крючком, очки на носу.
Ильясов оделся в любимую фланелевую рубаху, а в руках держал отшлифованную лопату.
– Сейчас? Ночью? На кладбище?
– А когда я, днём что ли должон матушкину могилу раскапывать? Ты чё, вообще сбрендила, Галка? Меня же за вандализм повяжут!
– Тебе мозги вспучило?! – завизжала она. – Тама духи бродют! А ежели я помру от страху?
– Какие духи! Бойся живых, особенно Зинку! Помрёт она мне! Карлица тебе сердечную мышцу подлечила? Вот. Максимум, заикаться будешь.
– Не пойду! Ты Федьку Губцева сменить решил, пока он в психушке рукава развязывает?
– Цыть! Нашлась тут Наталья, во всю глотку Орейра! Колька и Генка в санатории! Кого мне звать на дело прикажешь? Зинку? Энту мерзопакость? Там уж моя матушка сама раскопается, и бежать!
Ничего не оставалось Галке, как поддержать мужа в горе, радости и... глупости.
… Стрекотали сверчки.
С фонарями в Камышах было слабовато, поэтому Трофим прихватил свой.
Шли они, держась за руки, и тихо переговаривались.
– Вещмешок взял?
– Взял.
– Лопату взял?
– Ты её сама несёшь, Галка! Бормотуха моя слепая!
– Бормотуха, это другое!
– Не надо мне другую. Ты моя любимая бормотуха!
… Подошли они к кладбищу.
Стакан самогона, выпитый перед страшным, действует так, что становится очень храбро!
– Трофим! А почему так: выпил гадость – в душе радость? – хохотнула Галка.
– Потому что так организьмы просют.
– Смотри, Трофим, – вдруг насторожилась жена. – Катафалка приехала к сторожке, у самых ворот!
– Где? – закрутил головой Трофим. И увидел длинную машину….
Они-то с Галкой сбоку зашли, "огородами", и поняли, что в ночи творится что-то противоправное....
В открытый катафалк огромный мужик, местный кладбищенский смотритель, загружал из сторожки что-то ровное и длинное.
А почему ночью? По-воровски?
*********************************
… Три недели назад.
Пришёл Трофим к Кольке Бастилии. Тот светился от счастья.
– Пойдем, покажу тебе кое-что.
– Что?
– Брус купил по дешёвке и горбыль.
– Почём?
Колька шепнул и дождался от Трофима ответного восхищения.
– Молодец, удачно ты! – оценил Ильясов. – На чё пустишь?
– Пристройку приделаю к сараю, Генка помочь обещался.
У меня сараю сто лет. Перенесу всё в пристройку, развалю его.
– Дело хорошее. Будет тебе, куда от своей мымры парижской уйти повеситься, – согласился Трофим.
– Поможешь строить?
– Чего не помочь. Конечно.
Тут Трофим присмотрелся к Колькиным доскам, – а у них боковой срез белый!
– Сам покрасил, что ли?
– Да. Чтоб не сперли, опозднавательный знак! – сплюнул по-хозяйски Колька….
– Голова! Коль, тебе пора уже абонемент в церковь брать.
– Зачем?
– Что ж тебя обкрадывают постоянно?
– Иди уже, не завидуй! – выскочила из летней кухни Зинка. – Мой Коленька бдуски купил, а ты нет! Ты же спать тепедь не сможешь, чесаться будешь, как шелудивый сифилитик с кожвендиспанседа!
– Зин, про новое исследование слышала, или глиной опять уши задула? Есть мужчины, которые живут дольше женщин. Это преимущественно, вдовцы.
Зинка на это демонстративно хлопнула дверью.
*************************************
…. Ильясовы притаились. Амбал всё загрузил в машину и сел в неё.
– Галка! За мной! Колькин брус тыбрют! – заорал Трофим и рванул к катафалку.
– Откудова ты знаешь?
– Белый краюшек видал! Энто Колька сам не поленился, покрасил!
Рванула за мужем Галка, не посмотрев на заросли чертополоха.
– Ты заходи слева, а я справа, – командовал он. – Спроси у энтой рожи чё-нибудь!
Галка подошла к окошку катафалка, постучалась и начала нести чушь:
– Не пойман – не призывник.
– Чего? – спустил он стекло.
– Глухой? Как пройти к апостолу Петру, спрашиваю?
– Чё? К хостелу?
– Выйди, глушня позорная. К архангелу Гавриилу путь знаешь?
– Бабка! Тебе что, жить, надоело? Да я тебя туда прям сейчас отправлю…
Его лицо перекосило злобой.
– Ну и рожа, чисто козлодёр, – перекрестилась Галка.
Громила возмущённо полез из машины, и через минутку, обмякший, уже оседал по стеночке.
Удар лопатой по голове усмирит кого угодно.
Трофим хозяйственно утер рукавом лоб, напялил ворюге вещмешок на голову, замотал поплотнее на шее, завязал сзади на узел.
– Ну, чё стоим, Галка? Нехочухина вызывай!
– Я… энто. Телефон дома забыла.
– Тааак. Коньцепт меняется. Грузим энту рожу на Колькины доски, и сами везём к Валерке.
******************************
… Кое-как тяжеленный мужик был погружен в катафалк.
– Где тут газ, где тормоз? Как энтот пердимонокль труповской заводится? – почесал ухо Трофим.
И тут как-то всё само вспомнилось. Машина завелась.
– Села? Эээх, прокачу, красотка моя бормотушная! Поехали!
– Видала бы нас Зинка, – хихикала Галка.
– Хошь, заедем к ней, побибикаем! Пускай завещание, старая мотня, достает!
************************************
….Повезли чмурилу могильного, весом в центнер, к Валерке.
К этому моменту из катафалка раздавались ругательства, которые я вам, уважаемые читатели, стесняюсь пересказать.
Всё сводилась к тому, что он Трофима посадит на кол и прокрутит пять раз.
Ильясов заглушил мотор.
– Тишина! – дал он лопатой по машине, когда вылез.
– Не порть машину! – заорал узник.
– Прикрой смардную топочку! Может ты сам труповозку крадеными досками вмял, ворюган хренов!
– Береги брюки сзади, а юбку спереди! – ни с того, ни с сего заорала Галка.
Мужик взвыл, поняв, что договориться с этими маразматиками не удастся. Но, он ещё на что-то надеялся. На чудо...
– Мы тебя выведем на чистую воду, гад!
– Я не пятно, чтоб меня выводить! – бесновался мужик. – Откройте!
– Щас!
… Валерка Нехочухин спал дома, когда к нему стали ломиться всклокоченные Ильясовы.
Объяснить они ничего не могли, и поэтому, он сам вышел за калитку.
Выбор транспортного средства его, признаться, удивил. А лопата в руках Трофима запустила воображение, как музыкальную шкатулку. Только, песня была реквиемом...
– Нехочухин, мы привезли тебе очередную медаль!
Валеркина служебная собака не просто увивалась рядом.
Она сходила с ума! Своим лаем перебудила всю улицу.
– Хм! Фауст ведет себя, словно в машине и вправду есть начинка, – сощурился Валерка.
Ильясовы выстроились в ряд.
От их единства духа сильно попахивало перегаром.
Трофим объяснил участковому:
– Энто прёт, потому что я колени дома натирал спиртовой настойкой, ежли чего. Чтоб ноги получше на кладбище шагали!
Идём мы, значит, с Галей, смотрим – а с прощальной машинки брусья Колькины торчат! А он ещё грузит!
А Колька в санатории!
Хотел приехать человек, пристройку начать строить, брус-то приметный, окрашен белым!…
Почесал Валерка голову.
Делать нечего. Придётся разбираться: кто, что и у кого…
****************************************
… На следующее утро Галка сладко потянулась.
– Как спал, Трофимушка? Матушка больше не снилась?
– Не. Нагулялся я перед сном, как младенец! Аж слюни набежали.
– И я так жеж! Сымай наволочку, в машинку-автомат закинем! – с любовью посмотрела она на мужа.
– Одну, что ли?
– Нет. Полотенцы ещё и мою наволочку. Тожа. И кальсоны.
*********************************
…Валерка их уже ждал.
Оформил преступника, благодаря бдительности Трофима и Галки!
– Трофим Максимович, вы мне лишь на один вопрос ответьте, перед тем, как я вам всё расскажу.
Я ведь собираюсь писать рапорт на ваше поощрение, и мне нужно аккуратно подвести к моменту: что вы делали ночью на кладбище?
– Какая ночь? Время было всего девять вечера! – улыбнулся Ильясов, как мальчик с шоколадкой.
– В Камышах в девять вечера уже темень, как ночью. И всё же? Что вас заставило пойти туда ночью?
– Мы… с Галюней моей… энто…
– … мы волю евонной матушки исполняли, – перебила Галка.
– Исполнили?
– Неа, – хором сказали они. – Не успели.
– А что за воля была?
– Кто много спрашивает, тому много врут, – завредничал Ильясов.
Но, Галка начала его стыдить.
– Трофим! Не впадай в грех сквернословия! Он же по-хорошему спрашивает, для рапорту! Нам вещмешок на маминой могиле надобно было зарыть. Чегой-то он отцу Трофима понадобился в раю....
Валерка подозрительно посмотрел на эту парочку, и припомнил, что из свободных врачей сегодня дежурит лишь окулист Еремеев….
– Мда… Трофим Максимыч. Сразу видно, что вы профсоюзный деятель в прошлом….
– Ну-ну, полегче. Правду сказала Галя, зачем мы на кладбище были. А теперича ты, Валера, раскрой тайну. Кого мы с Галей повязали?
– Это наркоторговец Вячеслав Девятко, по кличке Вишнёвая девятка. Он пристроился работать на кладбище после тюрьмы.
Днём людей хоронит, а вечерами подшабашивает тем, что возит крупногобаритные грузы за полцены…
– На катафалке? – ужаснулся Трофим.
– А что? Машинка вместительная. Кресла, диваны, бочки, цемент для ремонта, ламинат, опять же…
– И находятся желающие? – не верил Трофим. – Спать на диване из катафалки? Ничего святого…
– Вот так.
– И что? Накрал он у Кольки бруса?
– Нет. Вы обознались, Трофим Максимович. Это был упакованный ламинат со строительной базы. Вечером, под покровом темноты, он должен был отвезти проплаченный заказ людям в Берёзовку. А тут вы с Галиной Алексеевной!
– Ой, ё… – сморщился Трофим. – Получается, обознался я?
– Да. Не брус это был. Это ящики с ламинатом белели в темноте.
– Зря мы ему дали по бестолковке?
– Не зря. В катафалке Фауст обнаружил пять пакетиков сомнительного вещества.
Состав уточняется.
Так что, Трофим Максимович, накрыли вы наркокурьера с поличным! Спасибо вам!
Напридумывали новомодные камеры, компьютеры, гаджеты, а преступников ловят обычные, честные люди!
– Рады помочь, – загордился Ильясов.
– Недавно, вот, случай был. Неравнодушные граждане тоже задержали двух местных жителей, – рассказывал Нехочухин.
– Двухместные жители – это как? –пошутила Галка.
– Смешно! Я из-за вас, Галина Алексеевна, вспомнил анекдот.
"По факту исчезновения мужа возбуждено два соседа", – сказал Валерка, и заржал.
Ильясовы тоже улыбнулись, но они тут не шутки пришли шутить.
– В общем, – кашлянул Нехочухин, – если про наркотические вещества подтвердится, представят вас к… благодарности!
– И Галку тоже! Мы обои его ловили. Она его так заболтала своими глупостями, что он сам чуть не сдался! – хмыкнул Трофим.
*************************************
.... В пакетиках действительно оказалось наркотическое вещество.
В зале, над круглым столом, Ильясовы повесили в рамке благодарственное письмо от МВД.
– И тут нас надурили, Галка! – в сердцах сказал Трофим.
– Почему? Благодарность же дали!
– Газет ты не читаешь! Вознаграждение можно было получить за поимку разыскиваемого лица или за информацию о преступнике, который даже в розыске не значился! МВД стало платить гражданам за содействие в раскрытии преступления и задержании преступников!
– Скока? – затаилась она.
– Сидишь? От 500 тысяч до трех миллионов…
– Простудить твою мать!!! – заругалась Галка
– Приказ МВД № 356, – грустно подтвердил Трофим.
– И что? Мы могли заработать миллионы? – встала с кресла Галка. Её сердце выскакивало из горла!
– Галя. Плохо живут те, кто всю жизнь только собирается жить хорошо. Это про нас! – высказался Трофим. – Первый раз, когда мне перепало наследство от Никанорихи, что произошло? Его забрали! Видите ли, она его напечатала. Теперь мы целого преступника поймали и доставили Валерке, и опять шиш!
– Да почему так? – чуть не плакала Галка.
– Вознаграждение платят только тем, кто сообщит полиции достоверные сведения о преступнике, если эта информация поможет раскрыть преступление или задержать его...
– ... наш случай!
– Дослушай!… Заплатят за помощь в раскрытии не любого преступления, а только того, за которое МВД заранее официально назначило вознаграждение!
Ильясовы замолкли.
– Три? – не могла смириться она.
– Три...
Слышно было только часы на стене. Тик-так, тик-так.
– И мамино поручение не выполнил, – повесил голову Трофим.
– Выполнил, – приобняла Галка.
– Как это?
– Она сказала тебе компенсировать соседям зло, которое ты причинил. И ты, не задумываясь, кинулся в драку за Колькин брус!
– Не называй чужие вещи своими именами, Галя…
– Но, ты же не знал, что ламинат чужой, Трофимушка! Ты рванул за Колькино добро!
– Ну, вообще-то, да…
– Матушка тебя специально с вещмешком и лопатою на кладбище послала! Не закопать! Она знала, что там преступник засядет!
Трофим затаился в суеверном согласии с женой.
– Мешок был нужон, – шептала Галка, – чтоб на бОшку накинуть!
– Точно, Галка!
– Вот и висит у тебя теперь благодарность. Значит, живешь ты достойно. Жизнь, ведь – это карантин перед уходом в рай, Трофим.
– Куда ты хватила, Галка! Может, рая вообще нет.
– А что есть? Думаешь, когда ты помрешь, аист отнесет тебя обратно?
Они засмеялись.
– Ну вот ты и повеселел, Трофимушка. Матушка тобой гордится, знай это. Сын еённый цельного преступника взял!
Галка сказала это таким гордым голосом, что Трофиму стало на душе на редкость хорошо.
Он понял. Главная его награда в жизни не три миллиона, и не благодарность от МВД, а его родная жена Галка.
Дорогие друзья, не забывайте ставить лайки и писать отзывы!
Подписывайтесь на канал!
У нас тут душевно.
С теплом, Ольга.