Из Карачаево-Черкесии на Кавказские Минеральные Воды ведут три дороги, длина которых пропорциональна качеству: из Кисловодска через перевал Гумбаши в Карачаевск, оттуда же через абазинский Красный Восток в Усть-Джегуту и из Ессентуков в Черкесск. Золотая середина тут именно вторая дорога: первая коротка, но проходима не для любой машины и не по любой погоде, а на последней расплата за хороший асфальт и отсутствие серпантинов - внушительный крюк вокруг гор.
Однако сегодня поедем именно по ней. Сразу за Черкесском в низине лежат Баталпашинские озёра - солёное Малое и пресное Большое, фактически поглощённое в 1968 году Кубанским водохранилищем на Большом Ставропольском канале. Дальше встречает Государственная защитная лесополоса - 4 лесополки шириной по 600 метров, разделённые 300-метровым полосами диких лугов, тянутся отсюда на 570 километров через Элисту до Волгограда. Встав на пути суховеев, жарких ветров, веками приносивших засуху, система ГЗЛП по всему Русскому Югу окончательно превратила кочевничье Дикое Поле в житное Черноземье.
Увы, мимо лесополос и озёр я проезжал лишь в сумерках, а потому не заснял их. Дальше в сторону Ессентуков дорога откровенно невзрачна: обычный южный пейзаж бескрайних полей. Чуть за границей Ставропольского края встречает Суворовская - гигантская не столько даже населением (17 тыс. жителей), сколько площадью (13 на 6 километров - обширнее Черкесска и Ессентуков!) станица на двух берегах Кумы.
По её концам и присёлкам раскидано полтора десятка небольших церквей, приходящих на смену более привычным в КЧР и КБР мечетям. Вот только... русские ли это церкви?
Суворовская, до 1835 года Карантинная, выросла близ Суворова кургана, из ставки на котором в 1783 году Александр Васильевич подавлял восстание "кубанских татар", теперь известных как ногайцы.
Дальний осколок Золотой Орды, в несколько этапов по мере её распада они ушли на территорию Османской империи и были ударной силой Крымского ханства в его набегах на русские города. Присоединение кубанского правобережья к России обернулось их восстанием, но после того, как за дело взялся Суворов, татарам оставался лишь исход: ныне на Кубани живёт всего лишь около 20 тыс. ногайцев.
Под Суворовым курганом жили князья Джантемировы - абазины, то есть северокавказские абхазы, ушедшие за горы в 11 веке от власти картлийцев Багратиони. И вот в 1825 году на месте Джантемировского аула, согнанного с привычных мест Кавказской войной, обосновались Хопёрские казаки из Ставропольской крепости. На станичных улицах ещё стоит немало старых двухэтажных куреней:
Хопёр, откуда вышли их предки - такая же колыбель казачества, как Днепр или Дон: непокорный народ из беглых русских, татар и черкесов и недобитых аланов ещё Великому княжеству Рязанскому границы стерёг. Позже непокорных хопёрцев долго ломали через колено, включив в Донское войско, а с конца 18 века стали переселять на Кавказскую укреплённую линию, где в 1845 году они влились в Кавказское линейское казачье войско, а в 1860 - в Кубанское.
Последнее было образовано вместе с Кубанской областью, восточной окраиной которой стал Баталпашинский отдел с центром в нынешнем Черкесске. Прототип многонациональной Карачаево-Черкесии, он был несколько обширнее неё, а потому порядком отличался этническим составом: 68% - славяне, 12% - карачаевцы, 6% - черкесы, 5% - абазины, 3% - ногайцы.
Славянское большинство обеспечивала цепочка протянувших вне видимости гор гигантских станиц вроде Отрадной, Удобной, Невинномысской или Суворовской. Самое восточное селение Кубанской области, последняя богатела на близости курортных КавМинВод, снабжая "водное общество" свежими овощами. В 1902 году над казачьими хатами поднялся Казанский собор - почти такой же ещё стоит в Прохладном...
Но теперешние церкви Суворовской на него не похожи: Суворовская - христианская станица, однако русских в ней лишь 53% жителей. Ещё 2,5% тут цыгане, 8% - типичные для старых югов армяне, а 30% - греки, всероссийской столицей которых давно слывут соседние Ессентуки, где я когда-то показывал предместье Санамер, и в наши дни не растерявшее греческий колорит.
Едва ли не золотой век Ставрополья в 1887-1904 годах пришёлся на губернаторства азовского грека Николая Никифораки (памятник в Ессентуках - на кадре выше). В его времена здесь не было крупной греческой общины, зато для современных ставропольских греков он - локальный Солон и Перикл. В
озможно, память о делах Николая Егоровича вкупе с греческим названием региона сыграла свою роль в 1920-30-е годы - именно на Ставрополье тогда потянулись понтийцы, попавшие в Россию как беженцы, но не ставшие задерживаться в пограничье. Баталпашинские станицы, в 1918 году ставшие оплотом Андрея Шкуро и производственным тылом Вооружённых Сил Юга России, советская власть не жаловала, а потому не упустила возможности разбавить казаков переселенцами.
Ныне в Суворовской живёт крупнейшая греческая община России (5,5 тыс. человек), уступающая разве что сумме Ессентуков и Санамера (7,5 тыс.), причём в отличие от последних - она почти не убывает. И вдоль трассы - сплошь "Эллады" да "Гермесы":
На трассе - и все достопримечательности станицы. В сквере слева от дороги (если ехать из Черкесска) взлетает Як-50, советский учебно-тренировочный самолёт 1970-х, здесь олицетворяющий военный Пе-2, 9 января 1943 года подбитый "Мессершмидтом" неподалёку. Командир Григорий Скирт направил машину на колонную немецкой техники, однако - не долетел и разбился в полях у станицы. Памятник его экипажу поставили в 1988 году:
А вот абсолютно советский Памятник Первоцелинникам с аутентичным трактором "Фордзон-Путиловец" (выпускался в 1924-32 годах) появился на другой стороне трассы лишь в 2020 году.
Но любят Суворовскую не за это... Жители КавМинВод - сапожники без сапог: хотя земля тут сочится тёплыми нарзанами, искупаться в них толком негде. Разве что в Народных ваннах Пятигорска, под открытым небом да на грязных берегах. Все купальни - в санаториях, и попасть в них просто так не получится даже за деньги: только в рамках курса лечения. Туристы в таких случаях поминают "эту страну" да отбывают разочарованными, а местные ездят купаться в Суворовскую.
По сути здешние "источники" ближе к кабардинским Аушигеру и Лечинкаю, чем к ваннам Ессентуков или Пятигорска: вода течёт не из родников, а из скважин, пробуренных в 1959 году. Купальни встречают на въезде в Суворовскую со стороны Ессентуков, и мы с Наташей по рекомендации моих знакомых выбрали те, что от дороги слева.
За 600 рублей в час тут выдают полотенца и шапочку, а за дверью раздевалки встречают 4 бассейна: самый горячий (кадр выше, и влезть в воду температурой 41 градус не каждый осилит!), в меру горячий (на кадре выше - за дверью), разбавленный (кадр ниже) и холодный. Внутри чисто и хорошо, и лишь под вечер слишком многолюдно:
Вновь впечатлившись размером станицы и количеством её церквей, покидаем Суворовскую:
Из-за ближайших бугров выглядывает Бештау (1400м). На Пятигорье она - звезда с "планетами" городов и других лакколитов: