Походив между рядами продуктов в супермаркете, я кисло посмотрела на содержимое своей тележки.
Пучок зеленого салата, огурец, два помидора, батон белого хлеба и кусок индейки. Салат и отварная диетическая грудка на ужин… в сто пятидесятый, наверно, раз.
Ненавижу диеты, ненавижу. Завтра так тренеру в спортзале и скажу.
Так и до депрессии недалеко
– Так, Олеся, нам надо скинуть еще килограмм пятнадцать. Ты на правильном пути, – Кирилл поиграл горой мышц, с удовлетворением обозрев свое отражение в зеркале. Я вздохнула и вяло попыталась пожаловаться:
– Я есть хочу.
– Это временно, – уверенно заявил тренер. – Скоро твой желудок сократится, и ты привыкнешь есть часто и помалу. Полюбишь новые вкусы. О, а знаешь, что?! – обрадовался он своим мыслям, – заведи свою страничку в соцсетях и веди дневник похудения, выкладывай рецепты новых, полезных блюд. Вот и будет стимул. Снова вздохнув, я взялась за гантели. Перед мысленным взором маячил бутерброд с ветчиной, щедро политый горчичкой и майонезом.
Вечером я, сбежав от холодильника в парк недалеко от дома, все думала о своей никчемной жизни. На работе меня задвинули на должность помощника юриста, и повышения до должности полноценного юрисконсульта даже и близко не предвиделось. Получив в наследство от прабабушки энную сумму денег, я попыталась открыть на пару с мужем свое дело – транспортные перевозки крупногабаритных грузов. Как только дело пошло, муж бросил меня, как-то хитро при разводе оттяпав львиную долю бизнеса. Оставшийся мне мизер пришлось продать ему же за смешную сумму. К тому же я так и не смогла забеременеть, из-за чего бывший супруг окрестил меня при расставании «жирной пустышкой». Похудеть у меня не получалось тоже, и мысль, что жизнь моя никчемна и бесцельна, никак не хотела отпускать.
– Э, нет, Олеся, так и до депрессии недалеко, – сказала я вслух, когда от навалившихся мыслей ситуация показалась совсем уж беспросветной.
Бабушка, выгуливающая на поводке маленькую «трясучую» собачку, резво скакнула от меня в сторону, видимо, посчитав сумасшедшей, когда я с азартом мыском ботинка пнула далеко вперед валявшуюся на дорожке льдинку.
– Будем жить! – оптимистично сообщила я бабушкиной псинке и, улыбаясь, засеменила к дому.
Несносен и неуправляем
В выходной я ехала в питомник для собак, чтобы выбрать себе друга. Звучало, конечно, несколько цинично, но я действительно искренне надеялась, что мы подружимся с моим новым питомцем. Представлялось нечто пушистое, с добрыми глазами, тискательно-ласковое и очень послушное.
– А это кто? – воззрилась я на животное, которое и собакой-то можно было назвать с трудом.
– А, это Аркадий, – безнадежно махнула рукой в сторону клетки хозяйка. – Бедлингтон. Мы нашли его привязанным к дереву в лесу. Собака была истощена и еле дышала. Выходили, подлечили. Думали, что уж для такой-то псинки точно быстро хозяев найдем. Но кобель оказался совершенно несносен, неуправляем и с дурным характером. То ли изначально таким был, и поэтому оказался выкинут. То ли настрадался от прежних хозяев, бит, запуган, а потому перестал доверять людям. Как бы то ни было, собака совершенно не подходит для содержания в квартире. Житья не даст, поверьте профессионалу. Мы его и Аркадиемто назвали в честь местного дворника. Тот вечно жизнью недоволен и кричит, чуть что не по его. И этот такой же.
Я рассматривала нечто в клетке с все возрастающим интересом: не то собака, не то овечка, грязная, свалявшаяся шерсть, небольшое пятно голой кожи на боку, шрам на морде в виде устрашающего рубца, и вызывающий взгляд. Тронь, мол, мало не покажется.
– Беру, – неожиданно для себя самой, но совершенно твердо сказала я.
– Уверены? – искренне удивилась хозяйка питомника. – Назад ведь принесете, не вы первая.
– Посмотрим, – уклончиво ответила я и еще раз взглянула на свое приобретение. – Ну что, друг, домой? Дел у нас с тобой немало, поторапливайся.
Точки соприкосновения
– Ты дура, – констатировала соседка, зашедшая ко мне за парой яиц. – Посмотри, во что превратилась твоя квартира, неужели не жалко? О боже! И диван… Ты ведь его купила совсем недавно.
– Мы ищем точки соприкосновения, – пожала я плечами, дав тем самым понять соседке, что в советах и тем более жалости я не нуждаюсь.
Аркадий, как бы подтверждая мои слова, высунул морду из-за угла и рыкнул. Соседка поспешила ретироваться.
– Что, Аркаша? А ведь она права, – сообщила я с опаской поглядывающему на меня псу. – Дура я, это как пить дать. Давай-ка мы с тобой кинолога грамотного поищем, одной мне, видимо, с тобой не совладать.
Инструктор в нашей с Аркадием жизни появился случайно. Мы покупали на рынке кости для бульона, когда к нашей харизматичной парочке подошел высокий широкоплечий мужчина.
– Я бы не советовал кормить вашего питомца этим, – попытался удержать он меня от покупки.
– Не самая полезная еда для этой породы. У нее слабая печень, питание должно быть диетическим.
Я заинтересованно посмотрела на мужчину.
– А инструктора хорошего для обучения не посоветуете? – поинтересовалась я.
Мужчина пристально посмотрел на стоящего возле меня Аркашу.
– Я инструктор, могу попробовать.
– Олеся, – протянула я ему руку.
– Аркадий Григорьевич, – протянул он мне в ответ свою.
Мы с Аркашей переглянулись. Мне показалось, или в его взгляде действительно мелькнула смешинка?
…С Аркадиями мы подружились, нашли общий язык. Купили квартиру побольше и поделили территорию. Тот, что хвостатый, научился слушаться, но характер время от времени проявлял. Тот, что… любимый, тоже был с характером, но свиные котлетки и массаж делали его покладистым, урчащим котом. А я, что я? Я обожала моих мужчин и была счастлива сама. Будем жить!