...ближе к вечеру спускаюсь в пустыню, потому что ближе к вечеру приходят миражи – одни расхаживают вдоль крепостных стен, другие замирают поодаль. Я беру с собой воду, я черпаю её ладонями, протягиваю к миражам, которые пьют из моих ладоней пересохшими губами. Богачи в роскошных одеждах и нищие в лохмотьях, властелины мира и бездомные бродяги, легконогие лошади и птицы с белыми перьями. Мимо меня проходят века, вся история человечества. Одни века проходят аккуратно, боязно, недоверчиво фыркая, другие жадно бросаются ко мне, какой-то всеми забытый век даже норовит укусить – едва успеваю отдернуть руку.
Думаю, знают ли они, что они миражи – чем дальше, тем больше мне кажется, что нет, не знают, хотя иначе зачем бы они приходили ближе к вечеру пить воду из моих рук.
Когда спускается ночь, миражи уходят, оставляя меня наедине с пустыней. Тогда в тусклом свете луны приходит кто-то неведомый, кто протягивает мне воду в горсти. Я наполняю водой чаши, чтобы отнести их в крепость, я стараюсь не задумываться о том, что это было – мне страшно признаться самому себе, что я тоже мираж...