С первого же времени своего отделения от Церкви раскольники поняли, что не могут они составить своей Церкви уже по тому одному, что не имеют епископов. Поэтому они всячески старались привлечь в раскол кого-нибудь из православных святителей или склонить их посвятить в епископский сан своего избранника. Многократно раскольники обращались с такими предложениями и к русским архиереям и к архиереям других православных стран, но ничего сделать не могли.
Тогда раскольники надумали сами поставить себе apхиерея и заготовили для будущего епископа полное святительское облачение. Совещание об этом происходило в Москве в 1765 г. Было решено: подкупив сторожей московского Успенского собора, забраться незаметно в собор, когда там не будет народа, подвести избранного к раке нетленно почивающего в соборе святителя Ионы, положить руку святителя на голову избранного, прочесть посвятительную молитву и облечь избранника в заготовленные архиерейские одежды. Когда было принято это решение, кто-то из более здравомыслящих раскольников поставил такие вопросы: «кто будет читать молитву, которую никто кроме архиерея читать не должен? кто поручится, что святитель Иона, руку которого мы возложим на посвящаемого, согласен с нами, и одобрит наши действия?» Вопросы были настолько важны и такие неразрешимые, что раскольники отказались от своего намерения и решились снова обратиться к прежнему способу искания apхиерейства.
В 1846 году, после долгих странствований, раскольнические иноки Павел, Геронтий и Алимпий нашли одного архиерея-грека, который согласился принять сделанное ему предложение. Это был заштатный босносарайский митрополит Амвросий, проживавший в Константинополе в крайней бедности.
Пользуясь тем, что Амвросий не имел надлежащего понятия о русских раскольниках, Павел и его сообщники постарались устроить дело так, что бы до времени он и не знал обстоятельно, с кем собственно имеет дело; а чтобы еще более повлиять на него, они заручились содействием его сына и не жалели денег.
Угнетенный бедностию и обманутый раскольниками старец не устоял против соблазна и переодетый бежал из Константинополя. Раскольники привезли его в Австрию, в селение Белая Криница (в 40 верстах от гор. Черновец), где все было приготовлено для встречи желанного гостя.
По плану раскольников, Амвросий по прибытии в Белую Криницу должен был поставить епископа из коренных раскольников.
Но прежде, нежели допустить Амвросия до священнодейства, раскольники положили принять его в свое общество, как переходящего от ереси. Они заставили Амвросия прочитать проклятие мнимых ересей православной Церкви, учинили исповедь и помазали маслом, за неимением св. мира. Так как Амвросий был грек и ни слова не понимал по-русски, а раскольники не знали по-гречески, то чин проклятия ересей был написан русским наречием, но греческими буквами, и Амвросий читал, совершенно не понимая, что он читает.
Но раскольникам это и нужно было, потому что если бы Амвросий понял, какие хулы на православную Церковь написали раскольники, он никак не согласился бы принять на себя такой великий грех. И на исповеди Амвросий также не понимал ни слова, что говорил ему по-русски духовник, да и духовник ничего не мог бы понять из того, что стал бы говорить ему Амвросий по-гречески. Тем не менее раскольники были довольны, поспешили помазать его маслом и заставили посвятить в епископа избранного уставщика Киприана Тимофеева, которому усвоили название наместника белокриницкой митрополии с именем Кирилла.
Между тем и русское правительство узнало о деяниях раскольников, и по его требоватю Амвросий был сослан в Цилль. Здесь, хотя и поздно, Амвросий узнал, наконец, всю правду о русских раскольниках, отрекся от них, проклял даже их и скончался, исповедав свой грех пред православным священником.
Кирилл, уже как митрополит белокриницкий, поставил себе наместником Онуфрия, епископами в Россию сначала Софрония, потом Антония, который возведен был потом в архиепископы московские. Потом раскольники поставили себе архиереев и по другим городам.
Новоприобретенные епископы и поставленные ими священники были приняты однако только некоторыми раскольниками-поповцами. Раскольники беспоповщинских толков остались совершенно безучастны в этом деле, да и половина поповщины не хотела признать новых епископов. Противники нового священства основательно заявили, что Амвросий, бежав тайно от своего патриарха, не может быть признан законным архипастырем, не мог он по церковным правилам и один поставить епископа, нельзя признать законным и его принятие в раскольническое общество, нельзя по всему этому и поставленных им епископов почитать законными.
Таким образом поповцы разделились, и принявшие поставленных в Австрии епископов выделились в отдельный толк, названный потом толком по австрийской иepapxии, a прочии предпочли попрежнему довольствоваться одними священниками, сманивая их от православной Церкви.
Едва прошло несколько лет по появлении австрийского священства, как среди приемлющих его раскольников явилось несогласие и разделение на два отдельные толка.
В 1862 году некто Иларион Егоров, известный под именем Ксеноса (т. е. странник), человек начитанный, зная богохульные мнения беспоповщинские и видя несправедливость поповщинских мнений о православной Церкви, убедил наместника белокриницкой митрополии Онуфрия издать «окружное послание», в котором было сказано, что раскольники, приемлющие священство, отказываются от тех обвинений на православную Церковь, которые возводятся на нее за употребление имени Иисус, за почитание четырехконечного креста и проч., что обвинения эти ложны и измышлены беспоповцами. «Окружное послание» было подписано кроме Онуфрия и другими раскольническими apxиереями. Оно произвело величайшее волнение среди раскольников-поповцев, большинство которых одинаково с беспоповцами хулили и хулят православную Церковь. Были, впрочем, и защитники «послания». Спор из-за «послания» и разделил раскольников по австрийской иерархии на два толка: окружников и противоокружников.
Сами раскольнические архиереи, подписавшие «послание», то защищали его, то отказывались от него, и даже белокриницкий митрополит Кирилл несколько раз переходил то к окружникам, то к противоокружникам. В один из таких переходов на сторону противоокружников Кирилл поставил в Москву другого раскольнического apхиерея – Антония противоокружника, хотя в Москве и был раскольнический архиерей, Антоний же, державшийся «окружного послания». Это еще более увеличило распрю между тем и другим толком и повело к окончательному разрыву.
Нужно заметить, что раскольнические архиереи вообще не имеют ни силы ни власти, свойственных святительскому сану, и вынуждены говорить и делать то, что угодно раскольническим главарям, богачам-купцам, которые и являются вершителями судеб раскола.
Такова история русского раскола в главных чертах. Множество толков, чуждающихся друг друга, новые и новые разделения, взаимная ненависть, беспричинная вражда к православным, обманы и своих и чужих, упорство и ожесточение наставников и руководителей, самозванных священников и архиереев и полное неведение темной массы, – вот что представляет раскол. И многие из раскольников поняли свое жалкое состояние в отчуждении от православной Церкви и оставили раскол и соединились с Церковью, но значительное большинство еще влачит печальную жизнь в расколе.
Митр. Макарий (Булгаков)
Правда о русских раскольниках, называющихся староверами и старообрядцами
