Деревня - это не просто тип населённого пункта, это образ жизни, образ мышления. Мир, где все друг у друга как на ладони, где живёшь, подчиняясь мнению общества, или же это общество изгоняет тебя. Это в городе ты можешь позволить себе независимость действий, поступать так, как считаешь нужным. Деревня такого не простит.
НАЧАЛО РАССКАЗА
Трудности семейных отношений
Почти дома
Остаток пути девушка провела в ступоре. Такси свернуло с трассы и вскоре остановилось. Лиза сидела как статуя, она уже не знала, чего ожидать. Хлопнула задняя дверь, затем открылась дверца с её стороны. Таксист вновь вытащил девушку из машины на твёрдую дорогу. Она услышала звук отъезжающего автомобиля и стянула с глаз повязку.
Девушка сидела под дорожным знаком с надписью «Каменка». Рядом валялись шапка и сумочка. В свете фонарей блестела покрытая льдом дорога. Чуть поодаль светились жёлтым светом простенькие деревянные домики окраины деревни. Девушка согрелась в тёплой машине, и теперь холод вновь медленно касался её тела сквозь джинсовую ткань. Осознав, что всё закончилось, Лиза громко разрыдалась, закрывая связанными руками лицо. Мир вокруг перестал существовать.
Её вновь подхватили чьи-то руки, и девушка закричала изо всех сил.
-- Лиза, Лиза, успокойся, это же я... -- он представился, но Лиза плохо улавливала смысл. Голос был знакомый, значит, кто-то из своих. -- Господи, кто же тебя так, что с тобой случилось-то? Давай, садись в машину, довезу тебя до дома.
При виде машины острая боль опять пронзила низ живота. Лизу охватила паника. Она начала кричать и вырываться, не понимая, что происходит вокруг...
Её тащили, несли, вели. Дали что-то выпить. Она не сопротивлялась, она желала, только чтобы всё поскорее закончилось, чтобы её, наконец, оставили в покое.
***
За деревней, на пустыре, встретились двое. Оба - парни лет двадцати пяти.
- И на фига? - сказал один из них. - А если она тебя теперь по голосу узнает? Сложно было молча всё сделать? В общем, пока она в деревне, тебе туда соваться нельзя. А я постараюсь сделать так, чтобы она оттуда поскорее слиняла, желательно навсегда. У неё родители те ещё фрукты, достаточно в уши немного попеть, да среди молодёжи слухи пустить...
- А что беспокоиться, она всё равно ничего не докажет.
- Дурак ты, Клим, армия ума тебе нисколько не прибавила. Мне никакие проблемы из-за тебя не нужны. Впредь задания выполняй чётко и без самодеятельности.
Мама
Лиза просыпалась от боли и кошмаров и вновь впадала в беспамятство. Ей обтирали лицо и тело, заставляли что-то выпить, пытались поднять, но оставляли это бесполезную затею. Постепенно боль отступала, сон становился спокойнее, а явь – реальнее. Настал день, когда девушка сама встала с вонючей сырой кровати.
Она накинула халат и вышла из своего закутка – этакой комнатки, даже без двери, огороженной от общего зала тонкой «вагонкой» и легкой занавеской. В душе – пустота, никаких эмоций. Желудок требовательно урчал.
Мама встретила её неодобрительным взглядом.
- Дошлялась, - сказала она вместо приветствия, - нашла себе работу, да? Вместо того чтобы спокойно на ферме работать... обрела приключений на свою... вся деревня знает. Мне теперь в глаза людям смотреть стыдно. Лучше бы сразу на панель шла, глядишь, денег больше бы домой приносила. А то бы и вообще в своём городе жила, сюда не показывалась. А сейчас твой матрас только выкидывать. А на новый у нас с отцом денег нет, на чём спать ты будешь? – Инга искусно вставляла в свою речь разные обидные прозвища.
Лиза прислонилась косяку. Не такими чувствами хотела заполнить она душевную пустоту.
- Мама, за что ты меня так ненавидишь? - спросила она дрожащим голосом. - Что я тебе сделала?
- И она ещё спрашивает?! Ты мне всю жизнь испортила, шла против людского мнения, всю жизнь стремишься куда-то бежать, всю жизнь выпендриваешься. Ты ещё салага, ты должна сидеть ниже травы и слушаться старших, а не высказывать своё мнение. Я тебе что сказала - не ходи на ту работу, у нас на ферме рабочих рук не хватает. Нет, ей захотелось сделать по-своему! А сейчас я, уважаемый в деревне человек, не знаю, как смотреть людям в глаза! Знаешь, сколько времени я завоёвывала здесь уважение, сколько мне пришлось вытерпеть? Нет, тебе это не интересно, тебе плевать на всех!..
Понимая, что котёл в душе матери уже забурлил и вот-вот взорвётся, Лиза поспешила уйти. Вдогонку ей неслись слова, которые интеллигентная, воспитанная большим городом женщина раньше, наверняка, и не знала.
Девушка отправилась к двери, накинула на халат тулуп, босые ноги сунула в валенки и вышла во двор. Морозный воздух взбодрил. Лиза уже привыкла слышать от матери только упрёки и никогда – похвалы. Но сейчас, когда я ей особенно плохо, она ожидала от близкого и родного человека хоть какого-то понимания и сочувствия.
Интересно, как долго человек замерзает на морозе? Про боль она не думала, нет сейчас такой физической боли, которая была бы сильнее душевной. Она, никому не нужная, просто уйдёт, никто не заметит. Но вначале надо разобраться с Тарасом. Да и вообще забрать бы его с собой туда, на небеса...
Ради возмездия
Лиза оценивает своё состояние
Это мысль придала девушке сил. Она вернулась, уверенно прошла на кухню, взяла кусок хлеба и налила в стакан воды. Завтрак, конечно, так себе, но пустой желудок заткнёт. А то ароматный запах супа совсем начал сводить с ума. Стараясь не обращать внимания на косые материнские взгляды, налила в большую кастрюлю воды и поставила на огонь. Баньку бы истопить, но ей не по силам, так хоть помоется в сенях, там не так холодно.
- Не ворчи ты, - сказала она матери, - приведу себя в порядок и натаскаю воды. У нас же мужика в доме нет.
И ловко увернулась от оплеухи.
- Ну и дрянь! - возмутилась Инга, испепеляя дочь взглядом. - Похоже, тебе понравилось, раз такая боевая ходишь.
Матрас, действительно, пришёл негодность. Жёлто-бурые пятна особенно не мешали, но запах не простираешь. Лиза села на стул и подпёрла голову рукой. Нет, нельзя унывать, надо с Тарасом ещё рассчитаться.
Она нашла свою сумочку и вытряхнула содержимое на стол. Документы на месте, но наличности, как и карточки, не было. Либо украли, либо забрали родители, они вполне на такое способны. Где-то в шкафу между книг ещё оставалась небольшая заначка. Лиза проверила -- на месте, хотя зачем ей сейчас деньги? Покрутила в руках телефон, он не включался из-за севшей батареи. Поставила на зарядку и обнаружила несколько пропущенных сообщений от начальника Александра Борисовича. Последнее гласило: «Выздоравливай. Жду». Значит, ему обо всём рассказали. Надо бы написать, что она больше не придёт, но он и так поймёт сам со временем.
Бесцветный при пробуждении мир начал окрашиваться в чёрные краски. Ноющая боль внизу живота напоминала о том, о чём девушка мечтала забыть. Лиза разрыдалась.
Баба Даша
- Как там наша больная? -- услышала она голос как будто издалека. Это соседка баба Даша, так она простила всех себя называть. Пенсионерка удивительной доброты, бодрая духом, но уже слабеющая здоровьем. Дети её давно разъехались и всё звали мать к себе, но она упорно хотела остаться в деревне до последнего. Ей здесь несложно, все удобства в доме – и газ, и горячая вода, и даже душевая кабинка имеется. Летом у неё постоянно гостили внуки. Лиза порой помогала старой женщине с уборкой по дому.
- Какая она больная, шалава.– отозвалась Инга. - Дерзит вон матери, вместо того, чтоб извинится.
- Лиза, Лизонька, ой, ты, девонька, - баба Даша обняла девушку за плечи и прижала к себе, от чего Лиза разревелась ещё сильнее. -- Матрас мы свернём да выбросим, вывезем вон на свалку, кровать вымоешь. А пока я тебе могу свою дать, у меня вон их целых три, а я-то одна. А ещё тебе бы самой к фельдшеру наведаться, она хоть и дала больничный сразу на неделю, но осмотреться нормально надо, мало ли что, два дня лёжкой лежала... да и таблеток каких выпишет полезных. Ой, Лизонька, жизнь-то на этом не заканчивается, – мелодичным голосом успокаивала старушка. Лиза всхлипывала и мотала головой.
- Это всё Тараска... Богатырёв... А я на такси села... как я должна была ещё добираться?..
- Инга, Тимофей-то дома? – крикнула баба Даша. - Хоть бы баньку для дочери истопили.
- Тимофей работает, деньги для семьи зарабатывает, - зло сказала Инга, придя в закуток дочери. – Ей надо, пусть сама топит, чай, не маленькая уже.
Баба Даша вышла, очевидно, вместе с Ингой. Лиза не поднимала головы, она ориентировалась на слух. Слышала уходящие шаги и тихий, недовольный шёпот пенсионерки. Затем старушка вернулась.
-- Собирайся, девонька, пойдём ко мне, помогу тебе привести себя в порядок. Ну, давай где у тебя вещи, где одежда?..
Обижать бабу Дашу не хотелось. Лиза через силу встала и вскоре они вдвоём брели к воротам соседнего домика.
Изгнанница поневоле
Свершить возмездие
Под чутким наблюдением пенсионерки Лиза начала возвращаться к жизни. К себе домой она приходила только вместе с ней, поскольку разъярённый отец был готов убить дочь в прямом смысле этого слова. Непонятно, из-за чего он злился больше – из-за случившегося или банковской карты, которую стащил у Лизы. Её быстро заблокировали, когда он попытался купить ящик водки, расплачиваясь небольшими суммами много раз подряд.
Так или иначе, но сидеть у кого-то на шее Лиза не привыкла. Баба Даша упорно не брала с неё денег и даже лекарства купила за свой счёт. Пришла пора действовать. Девушка сложила в сумку камней и потренировалась в замахе. Спрятала в карман острый нож. Собралась духом и пошла к дому Богатырёвых.
Тарас у ворот ковырялся в машине. Лиза окинула её оценивающим взглядом. Нет, вроде не та. Да и не Тарас это, в тот вечер его видела вся деревня. И голос не тот.
- Чё пришла? – насмешливо спросил парень. – Мужика хочешь? Так извини, я занят на неделю вперед. Хотя у меня дружков много, могу обзвонить, можжь и согласится кто.
От таких слов Лиза впала в ступор. Она вдруг поняла всю абсурдность затеи. Тарас в плотной куртке, там ещё подкладка и, возможно, даже свитер. Бить эффективно через такую толщу могут только в кино. Вот был бы у неё газовый баллончик…
- Ты… мог бы и предупредить… - задыхаясь от возмущения начала Лиза.
- А чё такого, - Тарас повысил голос. Нет, не кричал, а именно говорил громко, словно хотел, чтобы его слышала вся деревня. – А, может, это ты только здесь недотрога, а там сидела, да глазки строила и ножки раздвигала!
Лиза обернулась на смешок. К ним стали подтягиваться зрители, их сверстники. Ей бы сейчас развернуться и уйти, но девушку охватила ярость. Не отдавая себе отчёт, она бросилась на Тараса с кулаками. И очутилась в снегу, лёжа на спине. Вокруг хохотали и отпускали язвительные шуточки из серии «ниже пояса». На шум вышел Богатырёв–старший. Он зычно гаркнул, и толпа моментально испарилась. Ушёл и Тарас, повинуясь приказу дяди.
- Тебе чего здесь надо? – сурово спросил Родион Игнатьевич Лизу.
Сбиваясь, девушка рассказала, в чём обвиняет Тараса.
- Ты сама вроде большая и умная, - получила она ответ, - что мешало ещё до автобуса первой позвонить и уточниться?
Лиза молчала, как виноватая.
- Всё, разобрались? – спросил Богатырёв-старший. – а теперь иди отсюда и больше к моему дому не приближайся, а то собак спущу.
Лиза покидает деревню
Баба Даша вновь терпеливо успокаивала ревущую Лизу добрыми словами и ароматным чаем на травах. Поверив, наконец, убедительным речам, девушка сделала один телефонный звонок, а затем спросила пенсионерку:
- Баба Даша, а вы с кем собираетесь Новый год встречать?
- Так с тобой думала… А потом внуков привезут, но ты им не помешаешь.
- А вы не обидитесь, если я уеду? Я звонила Александру Борисовичу, сказала, что могу взять ночное дежурство, пусть хоть кто-то встретит Новый год с семьёй. Да и потом попросила загрузить меня работой на все праздники. Глядишь, и денег подзаработаю, вам подарок куплю, -- Лиза улыбнулась, в последний момент заменив слова. Она знала, что старушка денег с неё не возьмёт.
- Лизонька, а ты мне точно обещаешь, что ничего с собой не сделаешь?
- Обещаю, баба Даша, спасибо вам за всё!
На рассвете тридцать первого декабря Лиза с большой сумкой вещей села на утренний рейс. Родители даже не поинтересовались, куда уезжает их дочь.
Продолжение
Спасибо за внимание! Ваши лайки помогают продвижению канала. Автору будет приятно, если вы поделитесь своим мнением о героях и их поступках. С уважением, Наталья Шенн.
