Глава 20 / начало
А вот интересно, как наш отдел должен в парке патрулировать? Ну, не пьяниц же ловить. Другая у нас немного специализация. Или новому начальству всё равно. Нарезали задач, выполняйте. Собственно, какое это патрулирование, хожу по парку, гуляю. Мне и вспомнить есть что. Вон лавочка. Я на ней с Владом познакомился. Так сказать, первое моё знакомство с отделом. Сгинул, где-то он. Пошёл на задание и не вернулся. И даже следов его найти не удалось. Нечисть она такая, следы не оставляет. А упав в этот пруд, научился пользоваться подарком русалок. Щедрые они на подарки оказались. Красивую набережную в прошлом году городские власти сделали. Бордюрчики, лавочки, скульптуры. Молодёжь здесь любит гулять. Много фото зон. Я обратил внимание на пожилую пару. Опрятно одетый мужчина. Можно сказать дедок. Чуть сгорбившись, катил перед собой старушку, так же опрятно одетую, в инвалидной коляске. Передвигались они не спеша. Дедуля, что-то всё время говорил женщине, а она смотрела на воду. «Стихи, что ли читает?» Подумал я. Потому что губы старичка не переставая двигались. Ну, уж очень любопытно.
- Встану я, ведьмак Михаил, помолясь, пойду, перекрестясь, Из дверей в ворота, из ворот во чисто поле. А в чистом поле стоит бел-горюч Алатырь-камень. Под тем бел-горючим Алатырь-камнем лежит волк-волчара. Как у того волка-волчары уши не болят, не ноют, Так и у меня ведьмака Михаила уши не болят, не ноют. Заговор мой крепок, как тот Алатырь-камень, - Быстро нашептал я. И мир взорвался шумом. Захотелось заткнуть уши. Я слышал всё от воя сирены, где-то в дали, до писка комара над водной гладью. Сосредоточившись, прислушался к словам деда.
- Вот же ещё напасть, вот скажи мне, чучело ты бесчувственное, за что мне такое наказание? Я ли тебя всю жизнь ублажал? Не я ли старался. Чтобы ты в достатке жила? И вот теперь, слюни за тобой на старости лет подбирай, — дедок наклонился над женщиной и аккуратно ветер ей подбородок. - И не об этом я мечтал. Мне теперь, кто стакан воды поднесёт? Сидишь болванка, болванкой. А я, как же? Вот зараза же. Говорила мне мать, ничего хорошего тебе Валька вертихвостка не даст. Вот, как в воду глядела! Катай тебя чурбанку теперь. - Дедок опять наклонился, поправил платье на коленях жены. И продолжил ругаться, — Всё из-за тебя вертихвостки. Где дети, что ты мне нарожала? Троих схоронили. Где-то по свету правнуки носятся. Примчаться, как вонючие ветры, нашумят и опять свалят. А я тут с тобой. Ух, ты Валька и паразитка. Денег вчерась Пашка. Ну, да кажись, Пашка прислал. Пойдём сейчас с тобой получать. Транжира ты Валька.
Дальше я не дослушал. Закончилось действие заклятия. А старичок так и продолжил ворчать, вот только его Валька ни на что не обращала внимания. Просто сидела и смотрела на воду. У неё теперь свой мир. Доступный лишь ей.
- Вот если старость, то только такая, — восхитилась девчонка, проходя мимо старичка с инвалидной коляской.
- Смотри, он ей стихи читает, — чуть не захлебнулась от восторга вторая. - Счастливые.
Возможно, счастливые. Дожить до такого возраста...
В общем, не патрулирование у меня получилось, а вечер воспоминаний. Я и на своей любимой с детства лавочке посидел, и вспомнил, как первые свои растения собрал, под чутким руководством Васятки, и мороженое поел. Раньше вкуснее было. Честно отбыв в парке до десяти вечера, поехал на кладбище. В полночь, если не передумает, София Михайловна придёт. А мне ещё надо с погостником договориться, не просто так душа за ворота кладбища выйти может. Нет у них свободы перемещения.
И простым подношение в виде свежего фарша я тоже не отделаюсь. Запросит у меня погостник чего-нибудь.
- О! Ведьмак! А ты чего так рано? - Потягиваясь и зевая, проговорил погостник. - Никак дело необычное? А? Признавайся? Вот по твоей роже вижу, что так и есть
- Поэтому-то ты и над кладбищем всем стоишь. - Польстился ему, — что замысел других видишь.
- Ой, не надо, — засмеялся хозяин, — почему я над кладбищем стою, ты сам хорошо знаешь. Первый захороненный, вот и погостник. И не благо это вовсе. Нет мне перерождения. Так и буду старшим, пока всё кладбище в забвение не придёт. А как вы людишки мрёте, так я и никогда этого не дождусь. Так чё надо то? Да не льсти. Не умеешь. - Приказал мне хозяин. - Фарш то разложи. Поедят собачки. - Указал мне своим корявым пальцем на пакет он.
- Необычная у меня к тебе просьба. - Начал я, когда разложил фарш у могил, — Женщина у меня, мается. Сына в декабре схоронила. Под машину попал. Боль в себе держит. Чистая она душой. Всех виновных простила. Даже не хочет, чтобы помнили, как сынок её погиб. Кто толкнул под колёса. Кто переехал, всех простила. Она сыну перед смертью его пообещала погулять на горке. Да не получилось. Разреши на одну ночь, пусть обещание своё выполнит.
- Ты сдурел? - Загремел погостник, - Где это видано, душу за погост выпускать. А ну, как не вернётся? Учтены они все у меня. Отпусти одного, все начнут проситься. И не думай! Не пущу!
- Да я ж не просто так. Я за вознаграждение
- Куда мне твоё вознаграждение сунуть. Чего я с ним делать буду? - Прокричал хозяин, но я понял, что это уже так, для острастки. Думает он, что с меня взять.
- Тебе решать, какое вознаграждение. Тебе решать, что делать с ним. - Спокойно сказал я
- Ишь ты, смиренный, какой. - Хмыкнул погостник, - Скучно мне, — вздохнул он, — боюсь от скуки пакостить начну. Людишек пугать. А это не хорошо. А ну, как сама душа не согласится? Покойно ей тут. Нечего в вашем свете делать. - Попытался ещё раз отказать мне погостник. Но уже больше для своего успокоения. Видел я, что не против он, отпустить душу.
- Без согласия души делать я ничего не буду. - Заверил я хозяина.
- Ладно. Один раз можно. Ты вот что. Младенец, как умрёт, тельце его у меня в ногах закопай. Занятие мне будет. Мальца воспитывать. Год я тебе на выполнения своего желания даю. А сегодня душу взять можешь. Ну, и я надеюсь, что ты помнишь, что будет, если моё желание не будет исполнено.
- Все кладбища земли для меня запечатаны будут, — ответил я. - А это для ходящего близ смерти равносильно утрате силы.
- Молодец, хорошо урок усвоил, — рассмеялся погостник. - Кого отпустить то надо?
- Мальчик, Игорь, в декабре под машину попал.
- Ага. Есть такой. Мать почти каждый день ходит. Плакать уже перестала. Придёт, посидит, крестик на могиле погладит и уходит. Раз даже ночью приходила. Запретил я её пугать. Тяжко ей. - Говорил погостник, уверенно ведя меня мимо могил к Игорю. - Вот он. Игорь, ты погулять сегодня с мамой не хочешь?
- Она придёт? Сегодня её ещё не было. - Сидя на лавочке у себя в оградки, поинтересовался призрак.
- Она тебе обещала на горке сходить прокатиться. - Напомнил я
- Ааа, ну, да, так-то зима была, — отмахнулся Игорь
- Горки сейчас новые построили в парке. Мама тебя туда сводить хочет.
- Так, а как же? - Игорёк удивился. - Спокойно мне тут. Хорошо. А маме скажите, пусть не переживает. Хорошо мне.
- Маме плохо, — Не сдавался я. - Вину она чувствует. Не отпускает она её.
- Жалко маму, — всё так же спокойно без эмоций говорил призрак. - Она у меня хорошая была. Любила меня. А это же ненадолго?
- С третьими петухами вернуться ты должен.
- Ненадолго. Хорошо, я схожу. Горки посмотрю. Маму порадую. Вот только не увидит она меня.
- Я всё сделаю. Доверься мне. В полночь будь у западных ворот. Там тебя мама ждать будет.
Я заспешил на выход. Время поджимало, за всеми разговорами оно быстро пролетело. Без двадцати двенадцать уже. А мне ещё обряд с Софией провести надо. Надеюсь, она уже подъехала.
Выйдя за ворота кладбища осмотрелся. И увидел под старой берёзой, одиноко сидящую фигуру.
- Вы на такси? - Поинтересовался я, подходя к женщине.
- Да. Почему-то подумалось, что так лучше будет - ответила она.
- Тогда пройдёмте в мою машину. - Пригласил я её.
- Мы куда-то поедем? - Насторожилась она.
- Нет. Как вы себе представляете? Сейчас ваш мальчик выйдет из ворот, и вы пойдёте гулять? Ритуал мне надо провести. Вы же сына хотите видеть и ощущать? - Пояснил я.
- Да, конечно, простите. Не подумала. - Женщина заспешила к моей машине.
- Вот, — протянул я ей пузырёк с настоем сон-травы, наперстянки и меры лебеды. - Это надо выпить. Удобно расположитесь на сиденье. А дальше уже моя работа.
Решительно тряхнув головой и пробормотав. Что-то типа: «и я это делаю?» Выпила всё содержимое склянки. Передёрнулась. По-видимому, не вкусно. И удобно села на заднее сиденье, откинув голову. Я немного подождал, когда сон окончательно смотрит Софию и принялся за работу. Сейчас главное, чтобы она совсем не ушла в мир сна, там осталась, на кромке, между сном и явью. Лебеда в этом должна помочь. Положив руки ей на грудь, начал читать заклинание. София была сейчас в том состоянии, когда человек вроде и спит, но в то же время всё чувствует. Дёрнувшаяся её рука это доказала, когда я положил свои ладони ей на грудь. То, что нужно. - Ты душа живая, у кромки нави, — начал я монотонно читать заклинание. Тело Софии расслабилось, и я увидел отделившуюся душу. - Ты слышишь меня и только меня. Слово моё замок. - Закончил я читать заклинания.
- Что происходит? - Смотря на своё тело, поинтересовалась душа Софии. Я умерла?
Ответить я ничего не успел, от ворот бежал мальчик. Увидев его, душа Софии рванула на встречу
- До третьих петухов! - Прокричал я ей в след.
Ну, а я, закрыв машину, отправился собирать кое-какие травы, что растут на кромке яви и нави. То есть под кладбищенским забором. Сила у них особая.
В шесть утра летом уже довольно светло. Поглядывая на часы, я начал волноваться. Не хотелось мне отправлять в небытие две чистые души. Да и объясняйся потом, откуда тело в моей машине. Колобок то поймёт, но мозг вынесет. Без десяти шесть у ворот кладбища появилась счастливая пара душ. Мама и сын.
- Прощай мамочка. - Обнял Игорь Софию. - Помни, я тебе всё рассказал. - И посмотрев на меня, произнёс, — любовь ей надо кому-то свою отдать. Ты позаботься об этом ведьмак. - Ещё раз, поцеловав мать, Игорь скрылся за воротами кладбища.
- Нам пора, — показал я на машину душе.
- Да, я знаю. - Ответила она. Постояв и посмотрев на тело, душа Софии произнесла, — до чего же я старая стала.
- Ты душа живая, — начал я читать заклинания возврата души, положив руки на грудь женщины.
- Ну, все, хватит меня лапать, — очнулась София убирая мои руки с груди. - Спасибо Миша. Мне Игорёк всё рассказал. Я не буду больше себя изводить. Спасибо. Я домой пешком. Мне так надо. - София вышла из машины и отправилась по дорожке в город, с высоко поднятой головой. Тоска её покинула. Мне с Татьяной, что ли пойти прогуляться, может и от меня тоска уйдёт. Вот только кто мою душу, потом назад в тело вернёт? Продолжение