Глава 20. Аня
Как сейчас помню, что одета она была в спортивный хлопчатобумажный костюм тёмно-синего цвета, белоснежные носки и сине-белые китайские кеды. В те годы с магазине «Спорттовары», который находился совсем недалеко от нашего двора, из спортивной обуви продавались только чешки, шиповки и кеды. Слова «кроссовки» в обиходе не существовало, как и самих удобных нынче у всего населения этих обуток.
- Да, я вот в этом подъезде, - указала я на свой первый подъезд.
- А… А я во втором. Меня Аня зовут, - ответила она, по-прежнему напряженно глядя широко раскрытыми глазами и без тени улыбки на лице не на меня, а в сторону. Это показалось мне странным, и я даже, грешным делом, предположила, не слепая ли она?
Но тут вдруг на глаза её навернулись слёзы и покатились крупными градинами по щекам, она отвернулась и смахнула их ладонью. А я не нашла ничего лучшего как спросить:
- Тебя обидели? Кто?..
- Никто… - она не хотела рассказывать о причине своих слёз. И сочувствия моего ей не надо было. – Так… немного поругалась с родителями.
Тем не менее, Аня продолжала сидеть рядом, ни о чём не спрашивала меня и ничего не говорила сама, и мне осталось лишь вернуться к своему занятию. Но вскоре к нашей скамейке подошли какие-то пацаны, лет по двенадцати, и приветливо заговорили с ней.
Я уже не могла оставаться безучастной, так как они тоже присели на скамью и делали вид, что у нас общая компания. Постепенно ребята втянули меня в свою болтовню, и остаток дня мы провели вместе – я, Аня и мальчишки – Серёжка Бодров и Серёжка Рунцов (фамилии изменены). В этот день я познакомилась со многими ребятами из нашего двора, так что теперь мне было с кем пойти погулять вечером.
У Ани семья была большой. Кроме родителей ещё брат и сестра – двойняшки, младше неё на два года. Жили они тоже в трёхкомнатной коммуналке, и в подселении у них тоже была старушка. Только не тихая и интеллигентная, как наша Инна Егоровна, а какая-то сумасшедшая крикливая, дурно пахнущая, уже не имеющая ни сил, чтобы обслужить себя самой, ни родственников, которые могли бы о ней позаботиться. Родители Ани вынуждены были ухаживать за ней, и лишь спустя несколько лет им удалось добиться от властей участия в судьбе соседки. Эту бабушку поместили в Инвалидный дом, а квартира перешла полностью в пользование семьи Туриловых.
Во время нашего знакомства в мае 1974-го Аня только заканчивала пятый класс школы № 10, но внешне выглядела гораздо старше, так что мысль о том, что я дружу с малявкой, даже не приходила в голову.
Нам было интересно вместе, и много лет мы хранили свою дружбу.
ЗВ: Сейчас мы не общаемся. Не знаю, почему. Она очень дружила с моим старшим сыном и даже ездила со мной несколько лет назад не раз, и не два к нему на ферму. Но потом купила дачу. И как отрезало. Правда, работая врачом в Центре Медицины катастроф, поддерживала рабочие отношения с Григорием и даже приезжала в село как консультант по оказанию первой медицинской помощи при проведении Большой Пожарной игры. Её организовывал с друзьями мой сын для местных и районных школьников. Когда сын погиб, и я позвонила ей сообщить об этом, то реакция была настолько странной, что я просто свернула разговор. Её первая же фраза "Ну правильно, он же всё на себя брал!" не выглядела словами соболезнования. А он так ценил её помощь!.. Ладно. Может, у Анны там тоже были какие-то серьёзные проблемы, не буду осуждать.
Так вот, вернёмся к детству. Внешность моей новой подруги была очень привлекательная, яркая. Не только красивые серо-голубые глаза и чистая светлая кожа лица украшали, но также длинные густые косы. Фигура была уже сформировавшейся, женственной, с округлыми формами. Модные в те времена хлопковые спортивные костюмы в обтяжку, так называемые "треники", в которых мы обе щеголяли во дворе, подчеркивали наши девчоночьи прелести. А прелести были!… мда, что выросло, то выросло, ни убавить, ни прибавить.
В семье Туриловых были заведены очень строгие правила. За каждым из детей закреплен определённый круг обязанностей, и эти обязанности каждый из детей должен был неукоснительно выполнять. За шалости же строгий дядя Юра мог наказать и ремнём по попе. Поэтому в то время, когда старшие Туриловы находились дома, обычно никто не шумел и не баловался. Оба родителя работали на заводе по сменам, сильно уставали и дома хотели отдыха. Шума и гама им хватало на работе. Хозяйственная Анина мама хорошо кормила своих домочадцев. Вообще вопросам питания там придавалось первостепенное значение, в холодильнике постоянно были и молоко, и колбаса, а макароны по-флотски, которые мы с Анькой лопали прямо из огромной сковороды, были моим любимым блюдом. Аня, добрая девочка, как ни придёшь к ней, всегда накормит-напоит и ещё спасибо скажет за то, что мама ругаться не будет, если обнаружит еду не тронутой.
Младшие Туриловы - Поля и Толя – были совершенно не похожи друг на друга, как часто бывает у разнополых близнецов. Раздолбаистому долговязому Толяну частенько доставалось от родителей за плохую успеваемость в школе. Зато беленькая конопатая Полюшка (в то время им было лет по девять) отлично училась и делала успехи в спорте. Она серьёзно занималась художественной гимнастикой, и как ни придёшь к ним – Полька стоит в шпагате у какого-нибудь дверного косяка, вытянув одну ногу вертикально вверх и прижав голову к колену вытянутой ноги. Или стоит на «мостике», просунув голову между ног, - гибкая, пластичная девочка.
ЗВ: Полина, став взрослой и успешно окончив технический университет, вышла замуж за военного, переехала в Подмосковье и родила трёх дочерей, две младшие из которых – похожие друг на друга, как две капли воды, близнецы.
Двор наш выглядел довольно большим, но мальчишек было много, а девочек – раз-два и обчёлся. Кроме нас с Анюткой были ещё какие-то некомпанейские, но мы с ними даже не были знакомы. Зато все мальчишки во дворе гуляли с нами, оказывая знаки внимания, по-детски, неуклюже, ухаживая. Такой возраст наступил - хотелось романтики. Нас водили в кино, угощали мороженым, на праздники дарили сувениры и приглашали на домашние дни рождения. В наших отношениях с ребятами не было никакой пошлости, просто дружба и ничего более, хотя, мы с Аней иногда и кокетничали с наиболее симпатичными мальчиками. А однажды случилось то, что отдалило нас друг от друга на пару лет. Мы влюбились в одного мальчика.
Заяц – такое прозвище было у черноволосого и черноглазого невысокого крепкого паренька, на год моложе меня. Зайцем его прозвали потому, что он особенно, очень быстро и зигзагами, бегал и предпочитал от своих обидчиков именно убегать, а не вступать в конфликт. Ну, это нам так рассказали про него другие ребята, а причина такого прозвища могла быть совершенно другой, но какой - так это и осталось тайной. Звали же его Володькой, Володькой Черепановым (фамилия изменена). Он учился с Аней в одной школе, и она виделась с ним гораздо чаще. Однако это не мешало мне так же часто говорить о нём и искать с ним встречи во дворе. И чтобы это не выглядело навязчивым, а казалось случайным, тоже ведь надо постараться.
Но прежде чем между нами - мной и Аней - и Володькой возникли какие-то более, чем приятельские, отношения, прошёл целый год.